***
- А ну-ка иди сюда… Я оборачиваюсь - и вижу высунувшееся из дверного проема лицо Чимина и край его белой футболки. Сверкнув парой подвесок, Чимин, поманив меня пальцем, исчезает в своей комнате, оставив дверь приоткрытой. Я смотрю ему вслед. Вообще-то, у меня есть дела… Но ведь если я не пойду за ним, то он придет сам… Вздыхаю и шагаю к его комнате. I would die for your heaven.***
***
Чимин сидит сверху на Юнги, и двигает своими бедрами так плавно и так медленно, раскачиваясь вперед-назад… Юнги смотрит прямо перед собой, приоткрыв губы, ловя каждое движение, каждый взгляд, каждое ощущение… I could lie here forever. Руки Юнги широко разведены по обе стороны, он частично обездвижен: о его локти опираются ладони Чимина, которые расставлены точно так же, по разным сторонам кровати. Пожалуй, именно это позволяет Чимину занять такой уникальный, восхитительный наклон, делать потрясающие медленные и плавные движения… Смотреть прямо в глаза Мин Юнги, так близко наклоняться к его лицу, дразня возможностью поцелуя, заставляя того беспомощно и просяще приоткрывать губы - и тут же отстраняться, заставляя Юнги чувствовать каждый миллиметр тесного скольжения… где-то внутри… И через секунду - снова… еще раз. And I’m watching you fall from above. Чимин хочет, чтобы у него вымаливали любовь. Хочет, чтобы каждое движение просили, приоткрыв губы и приподнимая шею, как это и делает Юнги. If you’d like I’ll do whatever You really want. Но Чимин остается мучительно прекрасен и убийственно нежен, и абсолютно холоден и равнодушен к тем волнам, что прокатываются по каждой мышце распятого под ним тела, когда сам Чимин опускается ниже и становится дальше от чужого лица. С каждым разом Юнги сжимает руки в кулаки сильнее, но с каждым разом Чимин будто не замечает этого отчаянного напряжения. - Мне надо… идти… - Юнги надеется, что это как-то поможет ему заставить Чимина ускориться. - Я знаю, - лицемерно-невозмутимо отвечает Чимин. You got a heart from heaven, But you’re burning like hell. Юнги знает, что Чимина бесполезно просить, уговаривать, умолять - он не намерен отпускать так быстро того, кого сцапал так вовремя… Он не слезет, пока не измучает окончательно, пока не доведет до унизительного жалобного всхлипывания и чуть ли не до судорог; и Юнги решает предпринять попытку перехватить контроль: он напрягает пресс и неожиданно для Чимина приподнимает колени, подталкивая его спину вперед. Чимин не ожидал, что Юнги попытается его скинуть, и наклонился вперед слишком сильно; побоявшись упасть, он расслабил руки - и позволил этим Юнги обхватить талию Чимина и притянуть ее ближе. Чимин оказывается практически прижат к груди Юнги. Tell me, how did I ever find you, baby? Tell me now, that you’re never gonna run. Чимин недовольно хмурится и двигает плечами, пытаясь освободиться; Юнги тихо хихикает, наблюдая за его упрямыми попытками - безрезультатными, конечно. Однако решает подыграть и слегка ослабляет хватку; но, как только Чимин начинает приподниматься, отклоняясь назад, то же самое делает и Юнги. В результате Юнги сидит на поверхности кровати, а Чимин - на его коленях; Юнги довольными блестящими глазами смотрит на Чимина, все еще держа ладони на его талии. Bless this, put my hands on you, yeah. Это положение и эти ощущения устраивают обоих: достаточно тесно и близко друг к другу - и достаточно далеко, чтобы Чимин имел возможность дразнить Юнги своей мнимой недоступностью для поцелуев; достаточно желанно и приятно - но не настолько, чтобы все закончилось слишком быстро. Время насладиться друг другом сполна еще есть. There’s something ‘bout you, baby, There’s something ‘bout the way, ya Got me shaking like a seizure No mistaken, that I need ya.