***
Они - как белое вино, что сливается с бликами на стеклянном бокале: холодный приглушенный блеск, а в нем - тонкий вкус элегантного яда: один глоток, один поцелуй этого плавного изгиба - и сам не заметишь, как будешь ими пьян, и как потеряешь контроль над всем на свете - и над самим собой, и как не сможешь думать больше ни о чем... Только об этом тусклом, дорогом перламутровом сиянии на прохладных губах Юнги, только об их гладкости... Такой приятной... Только об этом жемчуге, из которого его губы будто сделаны. Я хочу согреть их своим дыханием. Согреть - своими короткими звонкими поцелуями, держа пальцами щёки Юнги - а он будет, конечно же, бурчать недовольно и хмуриться, но не будет пытаться отстраниться или остановить меня. Или - наоборот, не звонкими поцелуями, а беззвучными, что похожи больше на лёгкие касания всего лишь - и прикрыть веки, чтобы чувствовать ресницами его кожу... Задевать своими приоткрытыми губами губы Юнги, что нерешительно замер передо мной, и ожидает каждого нового такого нежного касания... - Чимин! - что?..***
Но даже самое красивое жемчужное ожерелье может разорваться, если нить, сдерживающая его, ненадежна. И поэтому я, боюсь, не смогу греть эти чудесные сияющие прохладой губы Юнги своей нежностью и подрагивающими у самого его лица выдохами долго. Скорее всего, я захочу больше, скорее всего, мне станет мало, - и нить, сдерживающую нас, я попросту перегрызу... Но сначала - проскользну языком между этих губ, и окажусь в них - так неправильно, но так долгожданно и так желанно, а Юнги глубоко и громко вдохнет, как всегда делает, и подастся весь мне навстречу, притягивая мой затылок к себе... - Чимин, да что с тобой?! - Ну что?!.