***
Чимин: - Да, у меня много «грязных» секретов… - Он закидывает ногу на ногу и сцепляет пальцы рук в замок. //flashback// Юнги только со временем «распробовал» вкус нежности и тонкости касаний: не всегда резкость и жесткая хватка могут быть лучшим выбором. Для тоненьких, миниатюрных пальцев Пак Чимина куда больше подходит мелкий, но ритмичный темп: только подушечками пальцев, только едва касаться, - и резать этим посильнее любого ножа. Если знать, где именно прикоснуться. Чимин знал, - и не позволял Юнги ничего сделать самому, когда отвлекал его от непривычной прежде боли, водя кончиками пальцев сверху вниз - и снизу вверх по всей длине его чл*на, медленно двигаясь где-то внутри, в области широко разведенных чужих бедер, - знал, и касался губами чужого бледного колена, нашептывая что-то успокаивающее… что от боли отнюдь не избавляло. //end// - То, чем я занимаюсь, - Чимин смотрит прямо в объектив камеры, - это очень… захватывающе. То, что мы делаем, очень захватывающе. Это похоже на вдохновение, которое стало нашей… зависимостью. Наверное. Чимин вдруг улыбается, словно смеясь над своими же словами, и торопливо продолжает, - неуклюже и быстро жестикулируя (словно пытаясь казаться милым и забавным нарочно): - И я не думаю, знаете, я не думаю, что когда-либо смогу остановиться! Интервьюер тепло улыбается, и, подождав, пока Чимин прекратит хихикать и успокоится, сложив руки в замок на колене и став снова серьезным, задает следующий вопрос. На этот раз спрашивая о Мин Юнги. - Юнги? Вы ведь его тоже спрашивали обо мне, да? О, я думаю, Юнги вам сказал бы, что я один из самых грязных, - усмехается Пак Чимин как-то странно, и одному только богу известно, что он имел ввиду. Журналист непонимающе хмурится, с сомнением косясь на оператора. - Ну, знаете… про мысли, фантазию, и все такое. Я ведь во многом «придумал» концепцию Blood, Sweet & Tears, а она довольно мрачновата; и в разработке идеи Black Swan я тоже много привнес своего. Но, знаете, - Чимин вдруг делает усилие над собой и сдерживает свою беспечную улыбку, закусив губу, и произносит: - На самом деле Юнги хуже, чем я. Чимин кивает, словно подтверждая свои же слова. //flashback// - Ты уверен, что хочешь? Вместо ответа - только нетерпеливое ёрзание и сильнее прижатая к груди смятая подушка. - Ну хорошо. Порка - новый кинк Мин Юнги, о котором Чимин узнал далеко не сразу; а зря, зря Юнги скрывал это… Ведь Чимин одобрил эту идею сразу же, без тени колебаний. …Полосы от черного кожаного ремня намного тоньше, чем сам ремень, - но темнеют почти до темно-фиолетовой черноты так быстро. Каждый новый удар по бледной, почти голубоватой, коже ягодиц и бедер сопровождался вздрагиванием все более и более резким - но ни одного всхлипа, ни единой просьбы быть помягче или же вовсе остановиться… Когда Чимин сказал, что его плечи уже устали и что на сегодня это всё, Юнги перевернулся на спину и протянул Чимину руку, приглашая присоединиться к нему на постели, - на щеках Мин Юнги проступил заметный румянец, глаза блестели, и он так странно и так довольно улыбался. //end// - Он делает много вещей, которые люди могут назвать чрезмерными или даже отвратительными. Это действительно может показаться странным, - неловко смеется Пак Чимин. - Простите?.. Вы… о… - Я о его работе, конечно же. И только о работе. Это для него всё. Юнги остается в студии практически до поздней ночи, если работает над чем-то новым. Он действительно погружается в процесс весь, «с головой». Мы его практически не видим, он выходит к нам только чтобы перекусить или встретиться с кем-то из продюсеров, он в своей студии даже спит! Для многих людей такой образ жизни неприемлем. - О… Ясно. Взгляд Чимина становится каким-то странно-задумчивым, словно перед его глазами проносятся какие-то старые воспоминания, - и журналисту, что пришел взять интервью, так и не удается получить от Чимина больше ничего, кроме широкой, обаятельной улыбки; и что прячется за ней, что скрывает за ней Пак Чимин, так и остается тайной. //flashback// Столько раз в ванной комнате - и в самом душе, и на холодном кафеле, прямо на полу… - У тебя уже был опыт? - Промурчал тогда заинтриговано Чимин Юнги на ухо; это был первый раз, когда Юнги разрешил ему принять душ вместе. И первый раз, когда Юнги не царапал Чимину спину, не бурчал ругательства, не жмурился от боли и даже не кусался. - Нет… До тебя - нет. - Правда? - Склонил тогда набок голову Чимин, вскинув брови, - но я же чувствую… И прижался к Юнги вплотную, придерживая его согнутую в колене ногу. Это проникновение оказалось куда менее болезненным, чем можно было бы ожидать. - Правда. Просто я… ну, подготовился. - …сам? - Ну конечно. - Ну вот, а говоришь, что нет опыта. - Заткнись и давай уже поскорей закончим, у нас мало времени. Им двоим никогда не хватало времени. Как смог выяснить Чимин позже, у Юнги есть закрытые платные аккаунты почти на всех популярных порно-сайтах; и то, что он смотрит там… Ну, Чимин узнал много нового. Такого, о чем даже не подозревал… что такое возможно. И что такое может вообще кому-то нравиться. //end// - Что касается нас… Наверное, мы всегда были такими. И, скорее всего, это в принципе невозможно изменить. Оператор берет план покрупнее, ловя каждую перемену в выражении лица Пак Чимина. - Это своего рода «зависимость». Я бы так сказал. Чимин кивает - снова - и улыбается, - снова; его руки наконец-то перестают постоянно перемещаться и активно жестикулировать (что на привычное поведение Чимина совсем не похоже) и Чимин замолкает, давая понять интервьюеру, что готов закончить съемку. - Вы ведь… О BTS говорите, верно? О… о вашей карьере, не так ли? - О, конечно, разумеется! О чем же еще. Вы ведь спрашивали об этом.***
Тот журналист так и не смог понять, чем ему удалось смутить Пак Чимина, который смеялся так часто и сводил практически каждый вопрос - и ответ на него - в какую-то двусмысленную шутку. Оператору пришлось вырезать большую часть кадров с Мин Юнги: на записи было отчетливо видно, как он каждую минуту впадает в какой-то странный ступор, погружаясь в какую-то совершенно отстраненную задумчивость, - и в конце каждого, абсолютно каждого своего ответа неуверенно разводит руками, как будто извиняясь за что-то, в чем даже и не пытается оправдаться. …Когда это интервью вышло в свет, его посмотрели миллионы людей. Но никто из них так и не догадался, что скрывает за собой неловкий смех Пак Чимина и осторожная медлительность Мин Юнги, который будто тщательно подбирал каждое слово… …и разводил руками, извиняясь за что-то такое, за что даже и не пытается оправдаться.