***
…Когда-нибудь я расскажу тебе историю - о том, как люблю тебя, - историю, которую ты давно уже знаешь наизусть, я уверен; я расскажу тебе заново еще тысячу раз, оставляя поцелуи с привкусом белого вина на твоей коже, мягкие и теплые, как жемчуг на твоей шее, как закат, который мы пропустили с тобой; бархатный шепот твоих стонов, что рвется в сдавленной тишине выкриками, разлетаясь на куски. Fuckin’ robitussin I don’t know why this is hit got me lazy (right now, yeah) Can’t do Percocets or Molly - I’m turning one, tryna live it up here right-right-right О, этот чертов декстрометорфан… Я не знаю, почему мне так лень сейчас (прямо сейчас, да), Не могу больше принимать обезболивающее - Я пытаюсь снова, жить правильно…***
Чимин – мое рыжее солнце, он был им когда-то, - он же моя луна и все звезды на небе; хватается пальцами за мои плечи, впиваясь ногтями в кожу, словно кот, и мне кажется, что все это так похоже на сон; растекается своей проклятой ядовитой нежностью по мне, по моим вздохам и по моей груди, я закрываю глаза, пытаясь спрятаться, пытаясь сбежать от него, - но его будто бы становится только больше… - Ммм… Юн-нги… …И я тону в нем, - тону, черт возьми, -я будто им пьян, я пристрастился, я без него не смогу. Он хочет меня уничтожить… или наоборот спасти от этого?.. Я не знаю. Я до сих пор не знаю его настоящих мотивов. Baby, you, yeah, riding through, yeah Bring it over to my place And you be like “Baby, who cares?” But I know – you care, Bring it over in my place. Детка, ты такой, знаешь, прямо здесь и сейчас, Забираешь меня себе. И ты такой «Милый, да кому какое дело?» Но я знаю – это волнует тебя, Я остаюсь только твоим.***
С Чимином многое пройдено, Чимин лечит лучше любых таблеток, - но он не лекарство. Он – яд Гладит мои щеки своими мягкими и теплыми ладонями, которые я так покорно целую, улыбается так самодовольно и немного смущенно – знает, что приручил. Садится на мои колени, и остается на них порой чуть ли не на всю ночь, - его ритмом и темпом движений на мне можно давить стекло, и мне остается только трогать… и трогать много. Трогать везде… Он все делает сам. Он забирает меня себе. Во всех смыслах. You don’t know what you did, did to me. Your body lightweight, speaks to me. You don’t know what you did, did to me. Your body lightweight, speaks to me. Ты не знаешь, что ты сделал… на самом деле со мной. Твое тело невесомо, оно будто говорит со мной. Ты понятия не имеешь, что ты со мной сделал, - Твое тело легче, чем свет, и оно говорит мне о многом.***
Бьешь сильнее всего – когда не смотришь и наутро делаешь вид, что ничего не было. Ранишь, обнимая других, - смотришь так же, как на меня… иногда… Я отвожу взгляд – ночь покажет, один ли я из многих-остальных, или же что-то иное для тебя?.. И я почти каждый день оказываюсь убежден, что ничего не было накануне. И почти каждую ночь и вечер ты приходишь снова и убеждаешь меня в обратном. Опускаешься ниже, вставая передо мной на колени, - или опускаешь торс так низко, что твоя гибкая и узкая талия запредельно прекрасна в моих руках; убиваешь меня тем, что просто находишься рядом со мной. Показываешь, как сильно ждал, и как сильно хочешь, - а я только охуеваю каждый раз от твоей красоты, и, что более важно и ценно, - от твоей любви ко мне. От твоего послушания. - Опустись… ниже. И ты выполняешь. …Позволяешь такое увидеть и ощутить только мне. I can make it hurricane on it Hunnid bands, make it rain on it Tie it up, put a chain on it – Make you tattoo my name on it, yeah Make you cry like a baby, yeah Let’s go pro and make a video, yeah?.. Я могу превратить все это в ураган, Сотни других групп – пусть их зальет дождь. Свяжи, закуй в цепи – И давай набьем тебе тату с моим именем, м?.. Заставлю тебя плакать, как ребенка, - Давай снимем видео обо всем этом, м?..***
Я потерял свое сердце в тебе, проходит время, а ты все также со мной – приходишь всегда, говоришь - без единого слова, сжимаешь мои плечи и кусаешь в шею, пряча сдавленные стоны, - хнычешь и стонешь, хотя я и чувствую твою довольную улыбку, когда становлюсь нарочно чересчур грубым с тобой. Я мог бы написать тысячу писем о любви, и посвятить их тебе, но ты уже все и так знаешь. Ты знаешь эту историю наизусть, не хуже чем знаю ее я - историю о том, как я люблю тебя, - она рассказана тысячу раз, поцелуями с привкусом белого вина на твоей коже, мягкими и прохладными, как жемчуг на твоей шее, или как закат, который мы пропустили с тобой вместе; бархатный шепот твоих стонов, что рвется в сдавленной тишине выкриками, разлетаясь на куски. Или как мое украденное сердце. Ты возвращаешь его мне вместе со своим каждый раз, опускаясь в темноте передо мной на колени.