Invaded

      Яркие лучики солнца щекотали глаза. Огромные пушистые облака распластались по насыщенно-синему небу. Несмотря на довольно высокую температуру, на улице дул прохладный ветерок, что не позволяло японцам в полной мере почувствовать сильную жару.       На улицах Японии уже вовсю кипела жизнь; люди спешили по своим делам. Кто-то торопился на работу, кто-то шел в школу, а кому-то просто захотелось прогуляться по прекрасным переулкам родного города, украшенным пышным бледно-розовым полотном в виде цветущей сакуры.       Акане не был исключением. Он, как и все эти люди, спешил в местечко, где его ждали. Еще немного, и проспал бы собственный инстор, но заботливый Зеро позвонил как раз вовремя, чтобы напомнить об их планах на день. Хотя Акане и ворчал на него поначалу, ведь никто не смеет нарушать его личный покой, но все же он был очень благодарен другу. Если бы не Зеро, то он мог бы крупно опозориться. В первую очередь, перед самим собой.       В субботний полдень Шибуя была более многолюдной, чем обычно. Акане искренне надеялся, что по пути не наткнется ни на одну из своих фанаток, но риск оставался огромным. Из-за того, что лицо было покрыто толстым слоем косметики, воспользоваться защитной маской становилось проблематично, но Акане на всякий случай надел солнцезащитные очки. Тем более, что весеннее солнышко неприятно светило в глаза, создавая при этом ужасный дискомфорт для всех находящихся на улице людей.       Часы показывали 13:40. До инстора оставалось еще двадцать минут, и Акане немного облегченно выдохнул. Он успевал даже зайти за кофе, и эта мысль приятно грела его душу.       Ларек с кофе находился как раз рядом с магазином, где должен проводиться инстор, и сегодня он почему-то совсем пустовал. Подумав, что удача наконец-то в его руках, Акане заказал холодный кофе с названием, который больше всего подходит для японского апреля — «Sakura Latte». Получив кофе и поблагодарив улыбчивого баристу, Акане направился прямиком к зданию магазина, которое находилось буквально в десяти шагах от кофейни.       Проникнув в магазин через безопасный выход и распластавшись на мягком диванчике подальше от всяких любопытных глаз, Акане принялся с неистовым удовольствием потягивать купленный пять минут назад кофе. Напиток приятно охлаждал его горло, принося при этом сильное облегчение — комната казалось ужасно душной даже с работающим кондиционером. Или, может, просто нужно было свободнее одеваться.       Поблизости не находилось никого из своих, да и Акане не спешил их искать. Ему хотелось хотя бы немного насладиться приятным моментом удовлетворения от жизни. Однако не прошло и трех минут, как что-то предательски пискнуло в кармане парня. Акане с неохотой выудил мобильник. «Ты где?» — высветилось на экране розового айфона.       — Саку, черт бы тебя побрал…       Тихо выругавшись, гитарист вернул телефон обратно в карман и нехотя поднялся с диванчика. Выбросив поспешно допитый кофе, парень вырулил из закоулка и оказался в более оживленной части здания. Но стило это сделать, как он тут же в кого-то врезался, чуть не распластавшись по полу.       — Какого…       — Акане-чан, ну наконец-то! — невесть откуда взявшийся Сатсуки потрепал парня по голове.       Акане ошарашенно уставился на друга, потирая резко заболевший после удара лоб.       — Я тоже рад тебя видеть… — тихо проговорил. — И больше не делай так, а то прическу мне испортишь.       Сатсуки усмехнулся, и в его глазах мгновенно заиграли искорки веселья:       — Какая тут прическа, когда у тебя помада размазалась и тени потекли…       — Что?! — Акане резко отскочил от друга, принявшись искать ближайшее зеркало, которое оказалось камерой в его телефоне.       Внимательно осмотрев свое лицо и поняв, что его жестко обдурили, он недовольно уставился на Сатсуки, подавлявшего смешки.       — Мне сказать или лучше промолчать?       — Промолчи, — со стороны послышался голос подошедшего Саку, — и ты тоже хорош, — он перевел взгляд на удивленного Сатсуки, — лучше бы сразу притащил эту наглую задницу к нам, твои шутки сейчас совсем не к месту.       — Ты чего вредный такой? — Сатсуки обиженно надулся, искренне не понимая недовольств друга.       — Потому что до начала инстора две минуты, а вы тут какие-то детские разборки устраиваете.       Акане кивнул в знак согласия. Саку двумя пальцами потер переносицу, прежде чем развернуться и уйти в обратную сторону, ничего не сказав. Гитаристы последовали его примеру, и уже спустя несколько минут они вовсю общались и фотографировались с фанатами.       Парни получили приятный заряд позитива от происходящего. Рассказывая удивительные истории из своей жизни, Акане радостно наблюдал за тем, как фанаты впитывают в себя его эмоции, смеются или грустят вместе с ним. Но помимо общения ребята также получили кучу подарков, которые в основном оказывались рисунками, зачастую даже неумелыми, однако все же заставлявшими парней приходить в восторг. Любой подарок был приятным и вызывал щенячью радость у Акане, даже не очень профессиональный, ведь главное — человек старался ради него, а навыки — дело времени. Какая-то девушка даже умудрилась запихнуть в подарочную открытку парочку пакетиков незнакомого европейского чая, что немало удивило парня, который тут же задумался над тем, настоящий это чай или какое-нибудь сомнительное зелье. За времена, что он находился в музыкальной индустрии, Акане уже привык к любым выходкам фанаток. Волей-неволей популярность, пусть и не такая большая, заставляет сталкиваться с самыми разнообразными личностями на своем жизненном пути.       Этот инстор разделился на две части. Первая — непосредственно общение и фото с фанатами, вторая — раздача автографов. Первая часть длилась два часа, но в конечном итоге она подошла к концу, и уже изрядно уставшие от такого количества людей, пусть и разделявших их интересы, музыканты расположились за несколькими столиками, расположенными вплотную друг к другу и создающими некое подобие огромного длинного стола.       Вторая часть была более спокойной. Фанаты по очереди подходили к нужному музыканту, протягивали определенную вещь, просили подписать, после чего-либо уходили, либо направлялись к другому участнику группы, в зависимости от их желания. Чаще вещью, которую нужно было подписать, был диск, полотенце или полароидная фотография самого музыканта, которые в Японии принято называть «чеки». Иногда фанаты говорили что-то, пытаясь развить диалог, хотя получалось у них это довольно паршиво: у парней не было ни сил, ни времени на общение — они это утратили еще во время первой части инстора.       В магазине было шумно и до безумия душно. В какой-то момент Акане даже показалось, что еще немного, и он потеряет сознание. Голоса смешивались, создавая сильную боль в висках парня. Хотелось поскорее все закончить и уйти отсюда. На свежий воздух, достав любимую сигарету…       Мысль о сигаретах заставила его напрячься. За сегодня он не выкурил еще ни одной, что было совсем на него не похоже. Как раз вчера по пути домой он зашел в супермаркет за новой порцией никотина и наткнулся на нечто неизведанное. Яркая пачка с рисунком красной цветущей сакуры сразу же привлекла его внимание и стоила чуть больше его любимых Mevius. Парень усмехнулся, подумав, что «им лишь бы больше денег за счет цветения сакуры заработать», однако сигареты все же купил, только еще не успел их опробовать, хотя и был уверен, что они ничем не отличаются от других.       До конца инстора оставалось еще десять минут, и Акане про себя молился, чтобы это время пролетело как можно скорее. Фанатов становилось все меньше, голоса постепенно утихали, и, пользуясь моментом, Акане решил переброситься парой словечков с сидящим рядом Сатсуки. Однако стоило ему только повернуть голову в сторону, как он тут же наткнулся на ошарашенное лицо друга, который то смотрел куда-то вперед, вытягивая голову, то резко переводил взгляд на самого Акане, при этом едва заметно открывая и закрывая рот в немом оцепенении. Такое поведение друга слегка озадачило парня, и Акане нахмурился, снова посмотрев прямо перед собой, и именно в этот момент заметил, как грубая татуированная рука резко помещает маленькую фотографию на стол.       Он вздрогнул, машинально глянув вверх, и именно в этот момент ему больше всего захотелось провалиться сквозь землю.       Рядом стоял тот самый иностранный музыкант, который пару недель назад подарил медиатор, и лучезарно улыбался, глядя на потрепанного парня с фиолетовыми волосами. Акане даже не пришлось напрягаться, вспоминая имя англичанина — оно само возникло в его голове. Бен Брюс.       «Но я же совсем отвратительно сейчас выгляжу…» — подумал про себя.       Мысль о том, как отклеились накладные ресницы, тени размазались по вспотевшему лицу, волосы стали напоминать откровенный хаос и почти весь слой дорогущей помады стерся, а ее остатки некрасиво скопились в отдельных участках губ, вызывала панический ужас внутри парня. Однако он тут же одернул себя, искренне не понимая, почему именно сейчас его так обеспокоил собственный внешний вид.       Бен, стоящий рядом, казалось, совсем не замечал внутренних переживаний парня, продолжая так же уверенно глядеть на него с самой что ни на есть светлой улыбкой, на которую только был способен. Не замечал он и того, с каким удивлением и восторгом на него поглядывали остальные музыканты, ведь в данный момент волновал лишь один — тот, что опасливо прячет взгляд и избегает любого контакта. Но Брюс не был намерен отступать.       — Привет, — Бен улыбнулся еще шире, старательно произнося слова на очень вежливом, но оттого не менее корявом японском с сильным акцентом, — как дела?       Парень вновь вздрогнул и заставил себя взглянуть на Бена, но только не смотреть в глаза. Японская речь, пусть и довольно неумелая, натолкнула Акане на мысль, что, возможно, англичанин имеет хоть какие-то познания в языке. Это вызвало некое облегчение внутри парня, однако рисковать и проверять свою теорию он не решился, продолжая все так же молчать и пытаться подобрать нужные слова.       — Подпишешь? — Бен снова вытянул из размышлений, кивая на полароидное фото, которое принес с собой.       Акане внимательно осмотрел лежащую перед ним фотографию. Она была сделана совсем недавно, буквально пару недель назад, за день перед тем совместным концертом в Нагое. Откуда она могла оказаться у Бена — только черт знал, ведь чеки с той фотосессии еще не поступали в продажу, что значило лишь одно: фанаты никак не могли их заполучить раньше времени.       А Бен смог. И Акане уже хотел спросить, каким образом мужчине удалось достать такой редкий экземпляр, но в последний момент его стеснительность и страх показаться глупым одержали победу, поэтому он гордо промолчал, подписывая фото. Да и какая вообще разница, где англичанин взял эту фотографию. Ведь он знаменитость высшего уровня, ему должно быть доступно все.       Но если ему доступно все, тогда… он специально искал это фото?       Отогнав от себя противные размышления о находящемся так близко иностранном музыканте, Акане вернул мужчине фото с изображением самого себя и попытался при этом так же обворожительно улыбнуться, как делал это Бен. Но улыбка получилась совсем неестественной, и Бену захотелось тут же рассмеяться, чего он не сделал — не хватало еще отпугнуть от себя своим внезапным порывом юношу, который сердечно надеялся, что после получения автографа иностранец тут же уйдет и прекратит вызывать в нем странные эмоции, но его ожидания абсолютно не оправдались. Бен так и продолжил стоять рядом, нежно прижимая к себе только что подписанную фотографию и будто насквозь прожигая японца своим цепким взглядом.       — Ты так и не сказал, как тебя зовут… — снова подал голос Бен, но уже на английском, состроив притворно-грустную гримасу на лице.       — Акане… — тихо, едва слышно произнес парень.       — Что? — Бен плохо расслышал из-за резко повысившихся голосов в помещении.       Собравшись с мыслями и вновь подняв взгляд на мужчину, он твердо повторил:       — Мое имя — Акане.       «Даже имя необычное… Как цветок какой-то», — подумал про себя Брюс, однако вслух произнес лишь:       — Очень мило.       Парень снова улыбнулся и, услышав сильное копошение откуда-то сбоку, резко повернул голову. Ребята начали вставать со своих мест, зал почти опустел, что говорило о том, что инстор благополучно завершился. Акане облегченно выдохнул.       — Слушай, Акане, — Бен вновь подал голос, напоминая о себе, — ты куришь?       От мысли о сигаретах парень внезапно приободрился, и Бену на секунду даже показалось, что в его глазах загорелся озорной огонек. Акане лишь кивнул, расстроив этим мужчину, которому уже изрядно поднадоела замкнутость японца и хотелось нормального человеческого общения. Он, будто не обращая внимания на Брюса, схватил небольшой рюкзачок с не известными Бену надписями на японском и, пройдя мимо мужчины, уверенно зашагал к выходу. Бен нахмурился, совершенно не понимая намерений этого странного юноши, внутри себя уже четко осознавая, что даже после этого сдаваться он не собирается.       Будучи уже совсем близко к выходу из здания, Акане резко остановился и достал из кармана телефон, тут же что-то на нем быстро печатая. После чего он снова развернулся к Бену и, набрав в легкие побольше воздуха, выпалил:       — Иди за мной.       Бен сильно удивился, но виду не подал, спокойно направившись вслед за парнем. Оказавшись на улице, они прошли не более десяти метров, свернули за какой-то угол, прежде чем Акане остановился и, прислонившись к стене, выудил из кармана блестящую пачку сигарет, протягивая ее мужчине. Брюс вынул оттуда тоненькую сигаретку, поблагодарив парня на все том же корявом японском. Бросив короткий взгляд на стену, он заметил висящий на ней постер с изображением сигареты, на котором под неведомыми японскими иероглифами было написано по-английски: «Место для курения».       Так молча и стояли — Акане, старающийся не смотреть на своего иностранного приятеля и делать вид, будто он находится здесь совсем один, и Бен, откровенно разглядывающий парня, пытающийся изучить каждую важную деталь во внешности крашеного японца. Пару раз мимо них проходили ребята из группы Акане и прощались с ним, при этом не забывая с обожанием взглянуть на Бена, однако ничего ему не говорили. Ну, еще бы.       Акане чувствовал сильное удовлетворение от курения, которое являлось для него потребностью почти такой же, как еда или воздух. Безумно успокаивал его этот едкий дым и придавал неимоверной уверенности в себе, поэтому, как только сигарета окончательно истлела, парень понял, что одна «доза» после того, как не курил практически весь день — это катастрофически мало, и достал вторую. Бен уже давно закончил курить, но уходить никуда не собирался, стоя рядом и тем самым нарушая душевный покой японского музыканта.       — Я тут подумал, — в какой-то момент Бен понял, что еще немного, и не выдержит этой удушающей тишины, — мне очень нравится ваша Япония, но, к сожалению, я не могу даже выйти погулять, потому что не знаю, куда мне стоит идти. — он прикусил губу, секунд пять над чем-то раздумывая, пока Акане пытался переварить только что полученную информацию. — Да и мало знаю достопримечательностей. И так как ты мой единственный знакомый здесь, то, может, прогуляемся как-нибудь? — мужчина снова глянул на Акане, слегка улыбаясь.       Акане понял далеко не все из сказанного иностранцем, но главную суть все же смог уловить: Бену нравится Япония и он хочет погулять и посмотреть достопримечательности города. Парень задумался над тем, как ему лучше ответить, и, пока он вспоминал грамматику английского языка, то в его голове как гром среди ясного неба возникла мысль о том, что он мог ошибиться и Брюс сказал совсем о другом…       Прошло пару минут, прежде чем вторая сигарета полетела в урну. Как Акане и думал, она оказалась абсолютно такой же, как и все остальные. С той лишь разницей, что после нее оставался до безумия сладкий привкус вишни на губах, и Акане даже показалось, будто он от самой головы и до кончиков пальцев на ногах пропах вишней.       Когда Бен уже подумал, что ответа ждать не стоит, Акане тихо произнес:       — Хорошо.       Это заставило и так перенасыщенного за день улыбкой англичанина улыбнуться:       — Тогда нам нужно как-то связаться…       Снова молчание. Снова дурацкое ощущение, будто кошки на душе скребут. Акане даже стало жаль свою истерзанную огромными черными пантерами — а он и не сомневался в том, что это были именно они — душу, ведь в последнее время ему приходится испытывать стресса раз в десять больше, чем за всю жизнь.       — У тебя есть Лайн*?       — Что это? — Бен непонимающе нахмурился. Как объяснить, как объяснить, как объяснить…       Нужное слово крутилось на языке, но все, что Акане помнил о нем — то, что в японский оно пришло как раз-таки из английского…       — Приложение.       — Не знаю такое.       В который раз воцарилась тишина. Бен продолжал бесстыдно разглядывать Акане, а тот, казалось, и не возражал вовсе — смотрел вниз, себе под ноги, боясь неосторожно взглянуть на Брюса в ответ и расплавиться под натиском его глаз. Парень и не заметил, как одна лямочка его красивого кружевного платья, которое он приберег специально для нового инстора, съехала немного вниз, и взгляд Бена ненароком зацепился за эту деталь. Он, как завороженный, медленно приблизился к японцу, почти прошептав:       — У тебя тут небольшая проблемка…       Акане резко поднял голову, наконец, взглянув в лицо мужчины. Глаза Бена — огромные, ярко-зеленого цвета, взгляд — слегка затуманен. Губы — пухлые, с двумя сережками с одной стороны, и отчего-то в тот момент показавшиеся неестественно розовыми. Пушистые, словно шерсть взъерошенного кота, волосы едва касаются плеч, одна прядка немного прикрывает левый глаз, вызывая сильное желание убрать ее за ухо…       Один взгляд в зеленые глаза — и Акане готов поклясться, что никогда прежде не видел таких красивых мужчин.       Бен осторожно прикоснулся огрубевшими от частой игры на гитаре пальцами к маленькой черной лямочке, как бы невзначай касаясь при этом холодной кожи парня. Акане даже не вздрогнул, продолжая лишь смотреть в глаза, что делал и Бен — никто даже не смел отвести взгляд. Акане почувствовал, как испаряется воздух из легких и как в один момент становится трудно дышать, когда тонкая лямочка его платья вернулась на место благодаря пальцам Бена. И он даже расстроился, когда эти грубые пальцы исчезли с его кожи, но так и не смог признаться в этом самому себе.       Через некоторое время Брюс отстранился, с усмешкой глядя на раскрасневшееся лицо мальчишки, который явно не привык, когда к нему находятся так близко. Они еще недолго находились рядом — для того, чтобы обменяться номерами, хватило и трех минут, после чего Бен, как ни в чем не бывало, ушел куда-то восвояси, не забыв так же улыбчиво, как его настроение весь этот день, попрощаться.       Когда мужчина окончательно скрылся из виду, Акане дрожащими руками достал из кармана сигарету — уже третью за последние полчаса. Вдохнув в себя новую порцию никотина, парень почувствовал, как земля уходит из-под ног, и медленно съехал вниз по стене. Несколько раз намеренно ударившись головой о стену, он закрыл лицо руками, игнорируя тлеющую меж пальцев сигарету, и тихо простонал. В голове застыл лишь один вопрос. Что. Это. Было?