Новенькая

После того, как обе девушки вернулись от директора, в классе все только и говорили, что о случившейся драке. Ее виновницы старались друг на друга не смотреть, презрительно поджав губы, хотя знали, что обе переживают безумный стыд. Как это так, подраться из-за какой-то девчонки, которую никто не воспринимает всерьез! Дана особенно сгорала со стыда, понимая, что ее образ оторвы начал шататься. Она училась здесь с первого класса. С самого первого дня в школе девочку знали как одного из самых сильных детей, способную постоять за себя, бороться за свои интересы, поставить на место всех, кто с ней не согласен. Учителя хватались за голову, когда Дана опять что-то вытворяла, разговоры не помогали, вся школа знала ее и держалась подальше. А девушке это нравилось. Нравилось быть в центре внимания, зная, что старшие тебя уважают, а младшие боятся. Нравилось быть самой обсуждаемой в школе после очередной драки и визита к директору. Нравилось иметь возможность добиться чего угодно, нравилось наплевательски относиться к учебе, нравилось все, что относилось к ее имиджу и образу жизни раньше. Но все изменилось в этом учебном году. С приходом той девчонки, которая никогда ни с кем не дралась. Которая предпочитала держаться подальше от насилия. Которая стала объектом насмешек в первый же день в этой школе. Рядом с которой Дана изо всех сил прятала ненавистный таймер на руке, а Келси никогда не задавала вопросов на эту тему. Просто грустно смотрела на эти стремительно убывающие цифры и не заводила о них разговор. Как будто сама имела понимание, откуда они взялись. Дана не относилась к Келси так же, как остальные, с самого начала. Новенькая вызывала неподдельный интерес. Вместе с ее уютной квартирой, искренним пониманием, умением быть нежной, осторожной и искренней, склонностью избегать конфликтов. Она всегда выделялась из общей массы ровесников и этим привлекала всеобщее внимание. Или только одна Дана думала об однокласснице столько раз на дню? Задумавшись, словно видела перед собой ее широко распахнутые глаза, в которых плескалась грусть, маленький и изящный молчаливый рот, мягкие волосы, волнами вьющиеся по плечам и словно скрывая холодную отстраненность обладательницы. Келси хотела подружиться с классом, но, относясь к ней как к игрушке для битья, они оттолкнули ее сразу же. Брюнетка посмотрела на Келси, которая одиноко сидела за своей партой и смотрела в окно. Сейчас она выглядела более хрупкой, чем обычно. Взгляд растерянный, маленькие фарфоровые ушки выглядывали из-за заправленных за них прядей волос. Глаза, обычно цвета ярко-лазурного неба, потускнели – или показалось? Весь урок Дана смотрела на нее, размышляя, что же теперь делать, и как помочь человеку. Келси не заслужила такого отношения от всего класса. Хотя бы потому, что со дня своего обучения здесь она не обидела никого. После урока все поднялись и рванули к выходу, расталкивая друг друга и спеша поскорее попасть домой. Келси, готовясь встать и подняв голову, случайно встретилась глазами с Даной, густо покраснела и опустила взгляд. Кое-как собрав письменные принадлежности, девушка вскочила, рванула к выходу, но споткнулась и растянулось на полу. Все содержимое рюкзака оказалось на полу, и это стало последней каплей, чтобы к горлу снова подступили слезы. Непривычно мягкая и сильная рука взяла руку Келси в свою, другая такая же ладонь обхватила ее за талию, и через секунду несчастная уже сидела на стуле, изо всех сил пытаясь не заплакать. Дана методично собирала все упавшее с пола, помогала сложить в рюкзак Келси, не встречаясь с ней глазами. Но, как только она посмотрела на одноклассницу, чтобы отдать ей рюкзак, Келси сломалась, и одна слезинка все же потекла по ее щеке. - Эй, ты чего? – встревожено спросила Дана. Потом протянула ей рюкзак, достала из своего кармана салфетки и тоже отдала девушке. – Все в порядке. Не падай больше. - Спасибо… - Ничего не болит? Нет? Тогда пойдем. Все одноклассники уже разошлись – кто по домам, кто куда – и рисков быть узнанными стало меньше. Девушки вышли из школы и направились к основной дороге, по которой все школьники позже расходились по домам. - А ты как? – немного осмелев, поинтересовалась Келси. – Я имею в виду, после драки с ней. - А, это? Нормально. Мы уже привыкли, не убьет же никто никого. А ты избегаешь конфликтов. - Да. - Здорово. Таким добрым и хорошим людям, как ты, незачем в них влезать. Дана говорила от чистого сердца, но ей было немного некомфортно, так как никого раньше она не пыталась так поддержать, не волновалась так о чьем-то состоянии. Но на Келси и так выпало довольно много, кто-то должен быть рядом. Почему бы этим «кто-то» не может быть Дана? - Почему они ко мне так относятся? – расстроено вздохнула Келси. – Я же ничего плохого никому не сделала. - Так часто бывает. Для моих одноклассников словно не существует таких слов, как понимание, снисходительность, сочувствие. Они готовы разорвать на части тех, кто на них не похож. - А я чем это заслужила? - Ты отличаешься от них. Ты и мухи не обидишь, поэтому они и отыгрываются на тебе. Прости. - Их? Тебя? - Пожалуйста, прости нас всех. Я бы хотела сделать так, чтобы тебя никто не обижал. Просто потому, что ты не обижаешь никого. - Спасибо. Они шли, словно задумавшись о чем-то, и слушая лишь пение птиц, пока Келси не заговорила первая: - Я была бы очень рада, если бы у меня здесь был кто-то, кому я могу доверять. Я переехала из очень маленького города, где все друг друга знали, а здесь я как будто чужая. Там не было проблемы завести друзей, даже если ты не похож на них. А здесь все разные, и каждый отличается по-своему. Привыкнуть сложно. Но еще сложнее – понравиться тем, кто вокруг тебя. - Не нужно пытаться всем понравиться. Ты классная. Просто будь собой и наплюй на то, что они говорят. Я так всю жизнь делаю. Келси заулыбалась, в глазах уже не стояли слезы. - Если ты хочешь со мной дружить, буду рада, - призналась Дана. Гладкие кукольные щеки немного покраснели. - Это, конечно, здорово, я бы тоже хотела с тобой дружить. Я рада, что мы учимся в одном классе. - Друзья? – Дана протянула мизинец. - Друзья. – И они скрепили пальцы. Они просто шли по оживленной улице, и на душе было очень хорошо. Учебный год только начинался, и в голове еще гулял ветер, поэтому поводы чувствовать себя счастливым найти было несложно. Дана шутила, рассказывала забавные истории, пыталась рассмешить Келси всеми возможными способами, и ей это удавалось. Келси действительно искренне смеялась над каждой шуткой, но вдобавок смущалась, отводя взгляд при смехе. Однако, когда Дана не смотрела на нее, Келси нравилось, по своему обыкновению, разглядывать ее лицо. За маской раскрашенной по-театральному «плохой девчонки» скрывался по-настоящему отзывчивый человек, при каждом взгляде на которого сердце стучало чаще. - Мне пора, - заметила Дана, когда они дошли до дома Келси. – Не скучай! Но, словно не желая отпускать девушку, Келси схватила ее за руку. И ее глаза в тот же момент испуганно забегали. - Что случилось? - Мне нужно тебе сказать кое-что важное. Я рада находиться вместе с тобой, но ты для меня не просто подруга. - В смысле? - Дана, я…ты мне нравишься. Лицо брюнетки стремительно изменилось. Брови нахмурились, глаза потемнели, девушка выдернула свою ладонь из руки Келси. - Это так омерзительно. - Стой, послушай. - Я думала, тебе действительно необходим друг, а ты просто вешаешься на меня. Это противно. Не впутывай меня в это, возьми любую другую девчонку. - Ты думаешь, что это ненормально, знаю. Но ты была ко мне добрее всех, и я бы хотела быть с тобой рядом всю жизнь. - Что с вами не так? Почему все больше этой дряни? - Какой? - Этих ваших однополых извращенцев. - Человека можно любить независимо от пола. За личные качества, за его доброту и готовность прийти на помощь. Просто он тебе нравится, ты хочешь быть с ним рядом и все. - Замолчи. Теперь я понимаю, почему все остальные шарахаются от тебя. Ты же ненормальная! Зря я тогда не прошла мимо. Пожалуйста, оставь меня в покое. - Но… - Отвали! – Дана отшатнулась, влепила Келси звонкую пощечину и бросилась наутек. Но она не видела, что одноклассница еще долго стояла на месте как вкопанная, держалась за горящую щеку, и снова плакала.