Двое: Лютня и я

Тилл с трудом разлепила веки и, проморгавшись, огляделась. Вокруг, разумеется, был лес, но к этому виду Тилл еще не успела привыкнуть. Ей до сих пор казалось, что все произошедшее — просто страшный и какой-то до смеха нелепый сон. А сейчас она откроет глаза и окажется в родном замке, служанка поможет ей застегнуть тугой корсет и сделает красивую высокую прическу, пусть Тилл такие прически никогда не нравились, но она готова была потерпеть, а в обеденном зале будут ждать родители, и тогда-то — только тогда! — все снова станет нормальным и обыденным. Тилл ведь уж точно не была рождена для того, чтобы ходить по лесам и дорогам в компании гномки, спать под открытым небом и завтракать вчерашним хлебом, потому что никакой другой еды у них наверняка уже не осталось. — Ты проснулась, — послышался откуда-то сбоку голос Драги. Как обычно, она не спрашивала, а просто озвучивала очевидную для нее истину, и Тилл уже даже не знала, когда для нее самой это вдруг стало «как обычно». — Да, проснулась, — отозвалась Тилл и едва привстала, тут же снова откинувшись обратно на землю и скорчившись от боли. Все-таки спать на земле она не привыкла, и теперь все тело казалось деревянным и очень ненадежным, будто готово было сломаться от одного неверного движения, а верных движений сейчас попросту не существовало. Еще и виски ломило так, что ни одной путной мысли в голове не осталось. В общем, вот они — прелести походной жизни! Идешь куда-то целый день, идешь, потом спишь на холодной земле и просыпаешься в мокрой от росы траве, чувствуя себя при этом совершенно разбитой, жутко не выспавшейся и, кажется, даже простудившейся. Тилл шмыгнула носом. Да, и правда, немного простудилась, несмотря на прославленный эльфийский иммунитет. Драга добродушно усмехнулась и протянула спутнице горбушку ржаного хлеба. Сама она проснулась еще до рассвета, успела и позавтракать, без угрызений совести доесть вместе с куском хлеба и припасенный с вечера сыр, и умыться, и даже заново переплести бороду, и абсолютно не понимала, как кто-то может быть такой соней. Сама она еще до армии вставала с первыми петухами, чтобы помочь родителям по хозяйству, а потом была еще и служба в армии, после которой привычка просыпаться рано укрепилась, кажется, уже на всю оставшуюся жизнь. Вот у «принцессы» этой такой привычки еще не было, поэтому и стонет теперь, будто ее всю ночь дубинками били! — Как спалось? — все-таки спросила Драга, и Тилл, упрямо стиснув зубы, поморщилась: — Бывало и лучше. Драга тихо усмехнулась себе под нос: вот же упертая! Или просто на голову стукнутая, тут не разберешь. Но зачем-то же в эльфийский дворец ей понадобилось, так что… Драге хотелось бы верить, что, если ее спутница по какой-то счастливой случайности окажется не сумасшедшей, а, например, наемной убийцей… Хотя гномка, при всем желании, не смогла бы представить себе наемницу, которой нужен телохранитель и которая всюду таскается со своей чертовой балалайкой. В общем, как бы то ни было, Драга невольно чувствовала себя соучастницей то ли покушения на принца, то ли нашествия на дворец всяких там личностей. Но отказываться от этой роли почему-то не спешила. А почему — да черт его знает, Драга не любила задумываться о чем-то таком. Тилл поднялась с земли, из-за чего в шее что-то настойчиво и весьма неприятно хрустнуло. Тилл покрутила головой в разные стороны, прислушиваясь к собственным ощущениям, но, не найдя ничего более тревожного, чем уже пережила за это утро, все-таки решила улыбнуться новому дню, как говорится. А там — будь, что будет! Поэтому Тилл собрала в кулак и без того не слишком уж большую силу воли и улыбнулась, растянув губы настолько широко, насколько это вообще было возможно. Скулы, предсказуемо, свело, и Драга покосилась на ее оскал с явной опаской: — С тобой все в порядке? — Лучше всех, — заверила ее Тилл, и вымученная улыбка наконец сошла с ее губ, уступив место совсем не притворной усталости. Возможно, идея добираться до замка пешком, да еще и в компании едва знакомой девушки, была не самой мудрой идеей в ее жизни. Пока Тилл жила во дворце в окружении семьи и слуг, жизнь там казалась ей невыносимо скучной и словно бы душила, похлеще любой веревки. Поэтому Тилл при любой удобной возможности сбегала из дома. Погулять по лесу, например, позволяя листьям цепляться к волосам, а ногам увязать по щиколотки в траве, что, конечно же, не подобало делать принцессам, или сидеть на берегу реки и плести венок из желтых-желтых, как летнее солнце одуванчиков. А может, даже сбежать в кабак, оставив все украшения дома и скрыв лицо накидкой, и на спор соревноваться с каким-нибудь пьянчугой, кто больше выпьет. Или сыграть в том же трактире в карты, или с парой друзей из дворца отправиться на конюшни, оседлать лошадей и пуститься вместе с ними в стремительный галоп по зеленым фьордам. Развлечений в замке, да и за его пределами, было совсем немного, и Тилл изнывала от скуки и мечтала о головокружительных приключениях, таких, чтоб на всю жизнь запомнились! Ну, что сказать? Получила — на свою голову. И теперь готова была взвыть уже на второй день пути. Нет, — Тилл решительно мотнула головой, — так просто она не сдастся! Тилл, немного пошатнувшись, дошла до оставленной на земле сумки и достала оттуда горбушку хлеба. Сыра, предсказуемо, не нашлось, хотя Тилл точно помнила, что вчера вечером он еще был, а Драга слишком уж преувеличенно внимательно изучала свои сапоги. Живот призывно заурчал от голода, и эльфийка с несвойственным принцессам аппетитом вгрызлась в черствый батон. В конце концов, даже такая еда все равно лучше, чем полное ее отсутствие. — К обеду до деревни дойдем, можем там и пообедать, — предложила Драга. — Хорошо, — невнятно кивнула Тилл, продолжая доедать свой скудный и далеко не самый вкусный или хотя бы сытный завтрак. Запила водой из фляги, помолчала и наконец спросила: — А долго нам до дворца Эммета идти? — Около месяца, — пожала плечами Драга и не поняла, почему Тилл вылупилась на нее с таким выражением, будто она призналась в том, что… ну, например, в том, что младенцев ест или еще в чем-нибудь малоприятном, если не откровенно ужасном. — Месяц? — аж подавилась Тилл и закашлялась. Снова выпила воды, перевела дыхание и уже спокойнее, но с явно начинающими пробиваться истерическими нотками, повторила: — Целый месяц?! Драга только развела руками в разные стороны, мол: чего ты от меня-то хочешь? Если бы она могла в мгновение ока доставить эту «принцессу» куда-либо, она бы так и сделала. Может, даже приплатила бы, чтобы поскорее отвязаться от этой странной компании. Подумав об этом, Драга с подозрением посмотрела на закончившую завтракать и теперь собирающую вещи эльфийку. Откуда вообще у нее могут взяться обещанные пятьдесят золотых? Решив, что подумает об этом когда-нибудь потом, и точно так же отложив на таинственное, мистическое и неизвестно, насколько затянутое, «потом» и мысли о том, почему вообще отправилась в эту авантюру, не потребовав себе для начала даже положенного аванса, Драга отхлебнула воды и усмехнулась: — Ага, месяц. Или типа того. А Тилл решила не задумываться, как сама она выдержит еще целый месяц, если с трудом справилась со всего одним днем. Но как-нибудь выдержит, да. Драга же выдерживает, а Тилл что — хуже?! Тем более, Тилл была почти уверена, что первые дни — всегда самые сложные, а дальше уже проще будет. Ведь будет же, да?