Двое: Лютня и я

С ухода Тилл прошел уже целый месяц. Ну, или всего месяц — Драга не знала, сколько там полагается праздновать свадьбы среди эльфийской знати. Она, конечно, верила, что рано или поздно Тилл обязательно к ней вернется, ведь Лютня же обещала ей это. Хотелось бы, конечно, все-таки рано, чем поздно. Драга изнывала от тоски и одиночества. Но, в целом, к жизни в вампирском городе — к жизни вампира — она понемногу привыкала. Например, она привыкла засыпать с восходом солнца и просыпаться только после заката. Привыкла ежедневно пить кровь, которую ей давал Викрам, однако пиво в знакомом трактире все равно казалось ее сердцу милее. Привыкла даже спокойно и по-своему дружески общаться с Викрамом, и кулаки уже не так сильно чесались проехаться по его бесящей всезнающей физиономии. Даже, вот, последние пару недель начала помогать Викраму в постройке какой-то новой непонятной штуки, которую сам Викрам называл дирижаблем и очень самоуверенно утверждал, что она будет летать. Для Драги это звучало просто нереально, но друзья же для того и нужны, чтобы поддерживать самые фантастичные идеи друг друга? — А для чего вообще тебе этот дирижабль нужен? — спросила Драга, подавая Викраму какую-то металлическую палку, которую он называл отверткой. — Чтобы летать, конечно же! — последовал незамедлительный ответ. — А зачем тебе летать? — не поняла Драга. — Ходить же можно! Викрам вздохнул, высунул голову из корпуса своего изобретения и укоризненно посмотрел на Драгу: — Ну и далеко ты бы смогла уйти под солнцем? — Так эта штука может защитить нас от солнца? — Дирижабль, Драга, я уже говорил тебе, что это называется дирижаблем, — Викрам покачал головой, а потом полностью вылез из дирижабля и встал на пол возле Драги. — Пора сделать перерыв! — Да ты же только начал. — Только начал и уже устал! — подтвердил Викрам и рассмеялся. За последние две недели Драга заметила, что Викрам не сильно-то и торопиться построить эту свою штуку для полетов. Вечно то отвлекается на что-то, то поработает над ней пару минут и уже заявляет об усталости. Сначала Драга не могла понять, что тут не так, а потом вспомнила, что Викрам как-то обмолвился, что дирижабль они с Эмметом хотели построить вместе. Получается, в такой своеобразной манере он тоже ждал возвращения Тилл и почему-то верил, что Эммет обязательно тоже вернется вместе с ней. Викрам подошел к столу и, покопавшись в сумке, извлек бутерброды и две бутылки с кровью. — Будешь? — Конечно, — Драга подошла и села за столом рядом с ним. Прожевав бутерброд и выпив за один глоток треть бутылки, она утерла губы и спросила: — Ты строишь дирижабль, потому что хочешь путешествовать? — Хочу, конечно. Но не только из-за этого. — А для чего еще? — Чтобы иметь более легкий способ перемещаться от одного вампирского города до другого. Сейчас мы можем это делать только по старому метро, потому что оно находится под землей, и там нам не опасно солнце. Но оно слишком древнее, и передвигаться по нему небезопасно. Тем более, некоторые участки затоплены по самый потолок, а на других этот самый потолок, и вовсе, обвалился. Тогда приходится проходить их над землей, а это может быть опасно. И солнце, и гномы с эльфами, которые только рады были бы нас на вилы поднять, если бы увидели. — Да, звучит не очень, — согласилась Драга, потом задумалась и спросила: — Я так понимаю, метро — это вроде той пещеры, где ты нас с Лютней впервые встретил? — Оно самое. — Ты мог бы отвести меня туда? Я же тогда без сознания была, дорогу вообще не помню. — А тебе туда зачем? — подозрительно прищурился Викрам. — Ну… — Да говори уже, что задумала. Драга собралась с духом и рассказала, что недалеко от той пещеры было озеро, где они с Лютней повстречали разбойников. И около того же озера Драга оставила свой меч, а Тилл — лютню. — И ты хочешь вернуться туда, чтобы забрать меч? — Меч, скорее всего, разбойники забрали с собой, это же трофей. — Тогда… — многозначительно протянул Викрам. — Я хочу забрать лютню, — честно призналась Драга. Помолчав, добавила: — Для Лютни. Хочу, чтобы это был подарок к ее возвращению. Викрам молчал, пережевывая бутерброд и попивая кровь, будто не замечая, как с каждой минутой такого молчания все больше закипала Драга. Или специально выводил ее из себя таким образом. Наконец, он сказал: — Звучит, конечно, очень мило, трогательно и все такое, но нет, я тебя туда не отведу. — Почему? — Это может быть опасно как для тебя, так и для меня. А вдруг, например, снова разбойников встретим? Может, это была их база, где они постоянно тусуются? Драга не знала значение слова «тусоваться», но и без этого аргументы Викрама казались довольно логичными. Она и сама понимала, что это опасно, но… Это же была лютня Лютни, она бы увидела ее и сразу поняла бы, что не зря вернулась к Драге, что с Драгой ей будет лучше, чем в эльфийском дворце, со всякими там невозможно мягкими одеялами, ванными, вкусной едой, дорогими платьями и всем таким. Потому что Драга сберегла ее лютню. — Это же для Тилл, — умоляюще сказала Драга. — Пожалуйста. Просто доведи меня туда и можешь возвращаться обратно. Или покажи мне дорогу, и я сама все найду. Викраму явно это не нравилось, но он сдался. Может быть, потому что прежде никогда не видел Драгу настолько умоляющей. Или вообще не догадывался, что она умеет просить о чем-либо. — Хорошо, я провожу тебя, — все же решился он.

***

Драга стояла на берегу озера и смотрела на брошенную на берегу, сломанную лютню. Это было то самое озеро, где Драга последний раз была человеком, эта была та самая лютня, на которой так любила играть Тилл. Меча Драги на берегу не было, все их вещи растащили разбойники, путники или дикие звери, чтобы утеплить ими свои норы или гнезда, например. А лютня осталась — как единственное напоминание о том, что Тилл с Драгой здесь действительно когда-то были. Или как напоминание, что никому больше, кроме них двоих, эта лютня и не нужна была, раз ее даже никто не забрал за столько времени. Викрам, почему-то решивший дойти с Драгой до самого озера, а не остаться в пещере под названием метро, ободряюще похлопал ее по плечу и заглянул ей в глаза. — Давай возвращаться обратно? — предложил он. — Скоро рассвет, а нам еще идти далеко. На небе ярко светила круглая луна и отражалась серебром в спокойной глади озера, небо и лес вокруг были темными-темными, без острого вампирского зрения здесь и разглядеть ничего нельзя было бы. Драга, и то, с трудом нашла лютню, но ведь нашла же. — Да, ты прав, пора идти, — отстраненно согласилась Драга и потянулась за лютней. — Хочешь взять ее с собой? — не понял Викрам. — Но она же сломана! — Ну и пусть сломана, — резко ответила Драга. Она сама от себя не ожидала, что слова друга ее так заденут. — Тилл все равно ее любит! — Но все же… — Ее еще можно починить. Наверняка, можно! И тогда она будет как новая! — Драга, — осторожно позвал Викрам, пока девушка переводила дыхание после этой внезапной вспышки гнева. — Дело ведь не только в сломанной лютне, верно? — Верно, — сказала Драга и только сейчас в полной мере осознала, что дело, и правда, не только в сломанной лютне. Дело, в общем-то, совсем не в лютне: дело в самой Драге, которая ощущала себя такой же сломанной, как эта лютня, и которой отчаянно хотелось, чтобы Тилл любила ее, несмотря на эту сломанность и хрупкость. В конце концов, ей просто хотелось, чтобы Тилл вернулась. — Пошли уже, сам же сказал, что рассвет скоро, — Драга первой направилась прочь от озера, оставляя в этот момент где-то за спиной свое собственное, человеческое прошлое. Викрам, не задавая вопросов, направился следом за ней. А лютню Драга все же забрала с собой.