Месяц спустя
— Тебе самой не надоело? — устало выдохнула Кара.
Девушка уже сбилась со счета, считая, сколько раз же Санавбер повторяла одно и то же движение. Выглядит все, конечно, красиво, но не сто раз подряд, ну!
— Паша говорит, что мои движения недостаточно хороши. Чтобы выделиться среди девушек гарема, каждый жест должен быть совершенен.
— Ты хочешь попасть в гарем? — спросила блондинка, закрывая книгу.
— Как интересно, — Санавбер резко остановилась, застыв на месте. Лишь теперь девушка позволила горечи показаться на всегда улыбающемся лице. — Ты первая, кто у меня спросил, мол, чего я хочу, — она опустила голову, будто что-то обдумывая. — Гарем называют адом на земле. Там страшно даже дышать, не то что жить. Но я хочу туда попасть.
— Почему?
— Я рабыня! Жалкое существо, на которое всем наплевать! — это был первый раз, когда мелодичный голос сорвался на крик. Она развела руки в стороны, с неким отвращением демонстрируя себя. — Чтобы изменить это, я готова добровольно спустится в ад.
— Все не так плохо, — попыталась подбодрить блондинка, заметив, что руки рабыни начали подрагивать. — У тебя есть благосклонность Кёсем Султан и Мехмеда паши. Сомневаюсь, что какая-то наложница имела такое преимущество.
В ответ Санавбер горько ухмыльнулась.
— Им на меня наплевать, умру — найдут новую, — она села возле блондинки. — Меня просто используют в войне против Султана. Но ничего, пусть используют, а я поднимусь к вершине. Стану самой могущественной Султаншей в истории, — с лёгкой улыбкой Кара сжала руку девушки. Этот жест одобрения был намного весомее, чем любые слова. — А ты хочешь попасть в гарем?
— Нет, — без малейшего раздумий ответила Кара.
На троне сейчас Султан Мурад, и, как показывает практика, прозвище «Кровавый» просто так не дают. Если человек убивает своих братьев, то страшно представить, как он будет относиться к семье. К тому же править ему осталось не так уж и долго, к слову, после себя он оставит только дочь. А если и этого мало, чтобы обходить гарем сотой дорогой, то ко всему в придачу его мать ещё более жестока, чем сам сынок. Кёсем Султан прославилась тем, что власть любила больше, чем собственных детей. Уж какую-то наложницу она точно уберет по щелчку пальцев, позабыв об этом на следующий день.
— Паша забрал из моей комнаты все книги, оставив лишь эти военные стратегии, — шатенка с нескрываемой злостью провела пальчиком по обложке книги.
— В гареме это может помочь.
— В гареме идёт другая война и эти книги бесполезны, к тому же скучны. Не понимаю, как тебе это может нравиться.
— В комнате паши я видела собрание стихов, если хочешь, я тебе принесу.
— Но паша на охоте, а его покои всегда закрыты, как ты это сделаешь?
— Оставь мне, — подмигнув, девушка быстро вышла из комнаты.
В детстве Кара, насмотревшись фильмов про шпионов, загорелась желанием научиться открывать замки. Вот только современный замок не так уж и просто открыть шпилькой, чего не скажешь о старых. В деревне девушка могла открыть любой, за что не редко получала от бабушки.
И теперь, как говорится: ловкость рук и никакого мошенничества.
Дверь в комнату Абаза-паши беззвучно отворилась.
Кара начала быстро обыскивать полки на наличие нужной книги, пока не услышала, что в покоях, где должна быть гробовая тишина, слышно чье-то тяжёлое дыхание.
Блондинка медленно повернулась на источник звука и увидела на кровати паши лежащего мужчину. Это точно не Мехмед, мужчина был заметно больше. Сделав два шага вперёд, она смогла разглядеть, что большая часть одежды запачкана кровью. Узнать, что его ли это кровь или нет, Каре не дала чья-то ладонь, закрывавшая ей рот. К слову, ещё и посмели грубо вдавить в стеллаж с книгами. Безумно быстрое сердцебиение, кажется, оглушало все вокруг.
— Что ты здесь забыла? — зло прошипел Мехмет, аккуратно убирая ладонь с её рта.
— Я пришла за книгой для Санавбер, — Кара дернулась, но брюнет прижал её к себе за талию, таким образом лишая возможности двигаться. — А это кто такой? — она кивнула на лежащего мужчину. — И почему в собственной комнате ты ведёшь себя как преступник?
Как говорится, лучшая защита — это нападение. Вот эту крылатую фразу и решила проверить блондинка.
— Как ты открыла дверь? — не ответив, угрожающим тоном прошептал Мехмет.
— Мой маленький талант. Послушай, я пришла за книгой, потому что ты оставил Санавбер лишь трактаты о ведении войны. Я хотела просто помочь девушке. А теперь объяснишь, почему на твоей кровати подобие трупа, а мы шепчемся в кромешной темноте? — так как отстраниться ей не дали возможности, эти слова девушка прошептала ему в губы.
— Если ты мне солгала, — он сжал хрупкую шею, — я сделаю твою смерть по-настоящему ужасной. В общем, ты умеешь лечить ожоги? — блондинка неуверенно кивнула, и только тогда паша отстранился. — Моему другу нужна помощь, — он указал на мужчину, что спал на кровати.
— Почему не позвать лекаря?
— О нем никто не должен знать, — в тон паши вернулись устрашающие нотки. — Так же как и то, что я возвращался домой.
Девушка решила не спорить и подошла ближе к раненому. На ноге был ожог и продолговатый порез. К счастью, выглядело все не очень ужасно, скорее всего, ожог второй степени.
Подняв голову, Кара застыла на месте, чуть не выругавшись в голос: «Это Мурад, мать твою!»
— Что-то не так? — заметив замешательство блондинки, спросил Мехмед.
— Он без сознания, почему? — ну не будет же она говорить, что оставила друга Мехмеда ночью в охотничьей яме. — Это болевой шок, или же… — она принюхалась к запаху, исходящему от мужчины. — От вас обоих разит гарью. Он надышался дымом? Поэтому потерял сознание?
— Нет. Он ничего не хотел слышать о лечении, пришлось дать воды со снотворным. Что тебе нужно, я все принесу.
— Ведро воды, тазик, много чистых тряпок и бинты. Они должны быть очень чистыми. Также мед и какой-то алкогольный напиток.
— Есть вино, что подарила сестра, — он хотел уже двинуться, но девушка его остановила, схватив за руку.
— Нет, нужно что-то без сахара, от него рана начнет гнить, — Кара прокрутила в голову все названия алкогольных напитков, которые знала. — Раки, этот напиток уже должен быть, — у турков это аналог водки и девушка молилась, чтобы в этом времени его уже научились изготовлять.
— Да, есть, — она облегчённо вздохнула. — Я все принесу, не выходи.
Мехмед подошёл к стене и начал нащупывать что-то за стеллажом с книгами. На огромное удивление Кары, в другой стене появился проход. Теперь понятно, отчего же прихода паши никто не заметил.
Кара, чтобы не терять времени, начала осматривать мужчину. Большая часть крови на одежде Мурада принадлежала точно не ему. Страшно даже представить, что именно случилось, приведя к таким последствиям.
Она разорвала штаны, чтобы открыть нормальный доступ к ране, и теперь принялась освобождать от рубашки руку. На плече красовался неглубокий, но длинный порез.
Рассмотреть его поближе не дала рука, сомкнувшиеся на её горле.
— Ты, — зло прошипел мужчина. Кара настолько увлеклась осмотром повреждений, что не заметила, как Мурад пришел в себя. — Ты бросила меня, — пальцы сжимали горло так сильно, что блондинка уже почти не могла вдыхать нужные порции воздуха. — Я же говорил, что убью тебя, — его грубый голос сквозил неистовой злобой, которую он едва в себе подавлял.
— Я служу у Мехмеда, — прохрипела девушка, впиваясь в его руку ногтями, чтобы шатен хоть немного ослабил хватку. Но только после упоминания паши гнева в глазах стало немного меньше. — Он попросил т-тебя из-излечить, — сказала блондинка из последних сил, ведь дышать уже было ничем.
Одарив её недоверчивым взглядом, Мурад расцепил пальцы, и Кара сразу начала жадно ловить воздух.
— Я в доме Мехмеда? — все ещё пытаясь прийти в себя, блондинка просто кивнула. — Почему он попросил именно тебя? — мужчина нахмурился, окинув её презрительным взглядом.
— Слушай, Мурад, — она заметила, как от произношения его имени мужчина как-то странно застыл. — Я тогда не совсем хорошо поступила, но сейчас как бы исправляю ситуацию. Паша сказал, что тебя к лекарю нельзя…
— А ты лучший вариант, — хмыкнул шатен. — Послушай, — он резко прикоснулся к её плечу и впился пальцами в нежную кожу. Захотелось вскрикнуть, но Кара лишь сцепила зубы, — если кому-то скажешь, что видела меня здесь…
— Да, мне уже этим угрожали, — не выдержала девушка, перебив Мурада, чем вновь вызвала на его лице удивление. — Я — могила, — не самое правильное сравнение в её ситуации. — В общем, я никому ничего не скажу. Клянусь.
От того, как он на неё смотрел, блондинке захотелось сквозь землю провалиться — черные глаза будто прожигали изнутри.
— И ещё, — набирая полные лёгкие воздуха, продолжила Кара, — не смей делать мне больно, — она резко сжимает больную ногу, отчего Мурад вздрогнул от боли и отпустил её плечо.
Предвидев новую попытку шатена её схватить, блондинка подорвалась с места и быстро отошла назад.
В этот момент потайная дверь открывается, и в покоях появляется Мехмед. Увидев злого Мурада и взволнованную Кару, он спокойно изрек:
— Как хорошо, что вы уже познакомились. Начинай, — это уже брюнет сказал рабыне.
— Ему нужно заснуть, — прошептала девушка, забирая из рук тряпку и тазик. — Дай ему воды.
Без лишних вопросов Мехмед подал шатену флягу с водой.
— Я все объясню потом, без свидетелей.
Кивнув, Мурад выпил содержимое.
С некой опаской девушка подошла к мужчине. Тканью она аккуратно провела вокруг раны, стирая алые разводы. Порез оказался не столь и ужасным, нужно было только промыть и обработать. Страшно только было находиться возле этого мужчины так близко.
Открыв бутылку, она налила немного на ткань и приложила к ране, с удовольствием наблюдая, как напрягся Мурад, при этом сжимая губы в тонкую полоску. Хотелось сказать: «Один — один», но блондинка сдержалась.
Когда она полностью обработала рану, шатен уже спал. Теперь можно было приступить к обработке ноги.
Сперва Кара промыла ногу прохладной водой, это должно было успокоить раздраженную кожу. Кровь на ране была спекшаяся. Покрыв ожог медом, девушка начала перевязывать.
Повязки с медом должны простерилизовать место ожога и предотвратить развитие инфекции. Вроде бы все, теперь самое главное, чтобы не было заражения.
***
Я просидела с ними до утра и только после того, как мужчины вышли через тайный проход, покинула комнату, вот только не совсем благополучно.
Фидан-калфа заметила меня и закричала на весь дом, что я воровка. А потом, обыскав меня, бросила в темницу. На этот раз я даже не оправдывалась. Мехмеда сдавать не хочу, а иначе втяну Санавбер.
Я просидела там сутки без еды и воды, пока двери наконец отворились. На пороге стояла полная женщина, обвешанная украшениями, как ворона. Все, что мне рассказывали о внешности Дильрубы, было явно преуменьшено. Бедный её муж.
Она говорила спокойно, но это были лишь обвинения в том, какая я неблагодарная тварь. На этот раз я тоже молчала, а смысл? По ней было видно, что госпожа в предвкушении. Дильруба пришла не разбираться, а насладиться представлением.
Мне связали руки и привязали веревку за балку над головой, а затем в руках женщины появилась плеть. Если до этого я пыталась сопротивляться и вырываться, то теперь сделала глубокий вдох и, закрыв глаза, приготовилась к очередной боли.
Только удар плети так и не прозвучал, а прозвучал именно злой рык:
— Дильруба! — не припомню, чтобы хоть когда-то в жизни была рада слышать голос Мехмеда; после он зло сжал руку сестры. — Я же говорил, чтобы ты не смела трогать моих рабов, — гнев сменил не менее страшный ледяной тон.
— Она воровка, пробралась в твою комнату…
— И за это должен наказывать я. Все прочь.
— Но, Мехмед, — жалобно проскулила госпожа.
— Я сказал: прочь! — дождавшись, чтобы все ушли, он подошёл ко мне и начал развязывать руки. — Почему ты не сказала правду?
— Ты сказал никому не рассказывать, — что-то странное появилось в его глазах, эмоция, которую я не смогла определить.
***
Стоило мне переступить порог комнаты, как на меня буквально накинулась Санавбер с расспросами, что да как я. Девушка говорила, что ей жаль, но это была ложь. По правде говоря, каждый её шаг был идеальной игрой, за что её нельзя винить. Если девушка хочет выжить в гареме, то именно такой она и должна быть.
— Тебя бросили в темницу, в городе пожар…
— Что горело? — может, я слишком резко перебила девушку, но мне было ужасно интересно, где же был Мехмед.
— Большой дом, подвал которого, как оказалось, Кёсем Султан использовала как сокровищницу. Представляешь, кто-то ограбил саму Султаншу!
Я вылетела из комнаты, не обращая внимания на крики девушки. Пазл сложился. Без стука я ворвалась в покои паши. Там, кроме мужчины, никого не было.
— Ты со своим дружком ограбил сокровищницу Кёсем Султан! — его шок продержался дольше нужного, этого хватило, чтобы я продолжила. — Вот почему нельзя было звать лекаря, ведь человек с ожогами станет подозреваемым. И поэтому нельзя говорить, что я видела тебя здесь, ведь факт пребывания на охоте был твоим алиби!
Я не заметила, как расстояние между нами сократилось до одного шага.
— Ты знаешь, сколько людей я убил? — его пальцы несильно сжали мой подбородок. — Большинство из них были обречены на смерть за знания намного меньшие, чем сейчас обладаешь ты, — Мехмед наклонился чуть вперед, а его рука опустилась, сильно сжав мою шею.
— Та достали вы оба с этими угрозами! — на этот раз моё терпение не выдержало. — Я помогала, рисковала своей жизнью, а взамен угрозы, угрозы, угрозы! Ты сказал помочь — я помогла; молчать, и я молчала. А теперь, когда меня в любую минуту могут казнить за измену, я не побежала доносить на тебя, а пришла разобраться.
— Что ты хочешь? — он сделал шаг назад, похоже, опешив от такого напора.
— Объясни, зачем? Ты ведь служишь Кёсем Султан, зачем пошел против нее?
— Я служу только Султану. За время регентства большая часть казны была разграблена, и теперь Султан возвращает свое.
— Хорошо, но почему он просто не может забрать деньги у матери, к чему эти тайные вылазки?
— Во-первых, Кёсем Султан не та женщина, которая подчиняется приказам. Во-вторых, её богатства разделены по четырем сокровищницам и известно было нахождение только ей одной. Отдай она приказ — и золото с остальных трёх перепрячут так хорошо, что сам черт не найдет.
— То есть ты на стороне Султана, но являешься и человеком Кесем Султан.
— Держи друзей близко, а врагов ещё ближе. Вопрос в том, на чьей стороне ты?
— На твоей, — я даже не задумалась над ответом.
