По ту сторону истории

Сегодня мне поручили отнести новый кафтан Шехзаде Ибрагиму; до этого момента я его ещё не видела. Да что там я, сама Кесем редко навещает сына. Говорят, как только у Ибрагима начали проявляться «странности», Султанша пыталась вылечить парня, а после почти перестала навещать, чтобы не видеть его таким. Наверное, знала бы она, что её самый безумный сын станет следующим Султаном, уделяла бы ему намного больше времени. Когда я зашла в покои, они оказались пустыми. — Я знал, что ты приедешь, — неожиданно раздался голос с правой стороны. От неожиданности я чуть не подпрыгнула, резко поворачиваясь. Передо мной стоял миловидный подросток с русыми, едва вьющимися, волосами и слишком бледной кожей. Похоже, он редко выходит на улицу. — Шехзаде, — поклонилась я. — Откуда знали? — Али сказал. Вот он стоит, — парень указал на пустой угол вдали комнаты. Но моё внимание привлекло не это, а то, что второй рукой он почесал горло, задерживая руку на шее. Инстинктивное прикрытие уязвимых частей тела — признак лжи. — Вы видите здесь кого-то? — осторожно спросила я. Шехзаде мило улыбнулся, а затем его лицо стало злым. — Постоянно! — крикнул Ибрагим, сбрасывая со стола поднос с остатками еды. — Ты пришла меня убить? — парень начал быстро подходить ко мне. — Этот кафтан отравлен? Валиде решила наконец избавиться от своего позора?! — парень резко отошёл, взяв из тарелки, что стояла на полу, лукум. Паранойя. Как интересно… симулянты обычно не знают, какие симптомы часто встречаются вместе, а какие практически никогда не сочетаются друг с другом. На самом деле, что крайне маловероятно, у параноика повысится аппетит во время обострения. — Вы правда слышите голоса? — Разумеется! — он резко откидывает голову назад. Это может быть обычным совпадением, но резкий поворот головы так же указывает на ложь. — Я слышу голоса постоянно. Голоса говорят, что делать, что будет, — он постоянно жестикулировал руками. Ибрагим повторяется. Это происходит, потому что Шехзаде пытается в чем-то убедить и меня, и себя. Такое повторение — это еще и попытка выиграть немного времени, пока ты собираешься с мыслями. — Продолжайте, мне нравится Вас слушать. — Тебе нравится?.. Тебе нравится? — парень начал лихорадочно смеяться. А когда остановился, то оттянул немного ворот кафтана и прикусил нижнюю губу — кому-то становится трудно говорить. Это происходит, потому что нервная система во время стресса уменьшает приток слюны, что осушает мембраны ротовой полости. Ты лжешь, маленький хитрец. — Это подарок Кесем Султан, — я положила кафтан на софу. — Более не буду Вас задерживать, — поклонившись, я вышла из покоев. В итоге самый слабый Шехзаде оказался самым умным. При вспыльчивом брате и матери, что уничтожит любого, кто покажет себя сильнее, чем она, Ибрагим выбрал самую лучшую тактику. Безумие — это болезнь, а больного Шехзаде никто не берёт в расчет. Черт, я склоняю голову перед этим восхитительным актером. Вопрос теперь в другом. Что в итоге сделает его безумцем? Смерть брата? Нет, чтобы принять такое решение в столь юном возрасте, нужно быть намного умнее и сильнее. Подобное его не сломает. Или он настолько сможет вжиться в роль, что станет безумным? Что же с тобой случится, Ибрагим? Из-за размышлений я не сразу заметила идущую навстречу Гевхерхан Султан. — Госпожа, — склонив голову, я отошла к стенке, чтобы уступить ей путь. — Как раз хотела за тобой послать: ты поедешь со мной в вакф. *** В карете ехали мы только вдвоем. Интересно, Гевхерхан знает правду о Ибрагиме? Скорее всего, нет. Она долгое время жила вне дворца. Да и благодаря тому, что Кесем мало времени уделяла воспитанию детей, они выросли не сплоченными, а одиночками. — Спасибо, — все так же смотря в окно, сказала Султанша. — Ты спасла мою Валиде. — Это был мой долг. — Мне ты не должна была помогать. — Вы сделали все сами, я лишь предоставила выбор, и даже это Вы могли сделать без моей помощи. — Красиво говоришь, — шатенка еле заметно улыбнулась и наконец повернулась ко мне. — Знаешь… — карета резко остановилась. — Что случилось? К окошку подъехал Силахтар. — Простите, госпожа. Впереди толпа янычар, тут что-то не так. Побудьте здесь. Я выглянула в окно: людей и вправду было много и настроены они явно недоброжелательно. Силахтар подошёл к одному, и что-то у них явно пошло не так. Хранитель покоев положил руку на меч, а после бросил взволнованный взгляд в сторону кареты. Прежде чем янычар успел вынуть свой меч, Силахтар в мгновение перерезал ему горло и бросился к карете, взмахнув рукой. Судя по тому, что мы быстро тронулись с места, дела наши плохи. — Что происходит? — взволновано спросила Гевхерхан. — Похоже, нужно объехать толпу. Я ещё раз высунулась в окно. Пару человек скакали за каретой. В двух, что приблизились слишком близко, Силахтар метнул ножи, и их трупы упали с лошади. Один из мужчин достал лук и выпустил стрелу. Пусть он и целился в Мустафу, но мужчина вовремя уклонился, так что стрела полетела дальше. Я едва успела среагировать и спрятаться в карету, так что стрела лишь царапнула мою щеку. — Аллах! Что с тобой? — Все в порядке. Где в городе, кроме дворца, можно спрятаться? — Мой старый дворец находится в отдаленной части города. Что происходит? — Не знаю, госпожа, но ничего хорошего. Гевхерхан аккуратно, выглянула в окно, а после протянула мне свой платок. — У тебя лицо в крови, — обманчиво спокойно сказала девушка, но было видно, что её дыхание участилось. — Мы едем в другую сторону от моего дворца. Я прислонилась головой к дереву и на мгновение закрыла глаза: нужно было успокоить нарастающее волнение. На свой страх и риск я ещё раз выглянула в окно, и, к счастью, за нами скакал только Силахтар. Он что-то сказал аге, и тот остановил карету. Мустафа быстро спрыгнул с лошади и подбежал к нам. Только сейчас на черном костюме я заметила брызги крови. — Госпожа, выходите, дальше нужно идти пешком. Мы с Гевхерхан вышли с кареты и пошли за Силахтаром. С нами было ещё двое стражников, но, похоже, эту поездку им не судилось пережить. — Силахтар, что происходит? — не выдержала Султанша. — Янычары устроили переворот. Я отведу вас в охотничий домик, там есть стражники. *** Мы пробыли целый день в охотничьем домике в полном неведении. Ночью я так и не смогла заснуть. Мурад выиграет, но нет гарантии, что сюда не ворвутся янычары. Силахтар уехал почти сразу и обещал вернуться, как только все закончится, но от него не было вестей. В таких же метаниях прошел ещё один день, пока под утро я не услышала топот копыт, в унисон которым забилось моё сердце. Схватив нож, я выглянула в окно, и, черт побери, ещё никогда не была так рада видеть Мехмеда. Силахтар, приехавший с ним, сразу же пошел к Султанше, а я выбежала к паше, сразу же бросившись ему на шею, чуть не сбив мужчину с ног. — Ты ранена? — спросил мужчина, обнимая меня в ответ. — Нет, все в порядке, — Мехмед отстранился и внимательно осмотрел. — Что происходило в столице? — Янычары и сипахи подняли бунт и требовали выдать им Великого визиря Хафиза Ахмеда-пашу, муфтия и семнадцать чиновников, также фаворитов султана. Новый визирь, Реджеб-паша, уговорил Султана отдать им Хафиза и всех остальных, сказав, что лучше голова великого визиря, чем голова Султана. Султан был против, но Хафиз Ахмед-паша решил принести себя в жертву и сам вышел к мятежникам. Он был зверски убит, получив семнадцать ранений и лишившись головы. Как оказалось, так они хотели лишь убрать с дороги опытных военачальников. Шехзаде Баязид попытался сделать переворот. — Господи… — тихо прошептала я. — Твоя рука! — рука мужчины была наспех перевязана, и даже через ткань сочилась кровь. — Почему ты здесь, а не лечишься?! — Это царапина. Был бой, Султан отдал приказ обезглавить большую часть бунтующих. — А с Баязидом что? — Султан его казнил. Среди своих братьев, признаться, он больше всех любил именно Баязида, поэтому предательство Шехзаде стало для Повелителя ударом. А потом я нашел свиток. В нем просилось о разрешении казни для Шехзаде Баязида и печать Султана. Повелитель был шокирован. — Что ты хочешь этим сказать? — Кто-то захотел, чтобы Шехзаде думал, что Султан желает его смерти, вот он и начал бунт. Я ещё никогда не видел Султана в таком бешенстве. Это было страшно. — Пошли, я обработаю тебе рану, — я взяла его за руку и потянула в дом. Найти чистые ткани и воду было несложно. — Снимай одежду, — спокойно попросила я, а Мехмед, ухмыльнувшись, закатил глаза. — Когда ты начнёшь себя вести, как воспитанная девушка? — несмотря на упрек, снимать верх он все же начал, сцепив при этом зубы. Видимо, рана доставляла больше неудобств, чем Мехмед хотел показать. — Так что же ты за такую невоспитанную волновался? — наклонившись, спросила я, неотрывно смотря ему в глаза. — Без тебя мне станет скучно. С каждым разом я обрабатываю раны все быстрее, мне кажется, что я могу уже делать перевязки с закрытыми глазами. — Я же говорил — царапина, — ага, на половину плеча. — Собирайся, Гевхерхан Султан скоро будет ехать во дворец, я буду вас сопровождать. Мехмед быстро натянул рубашку и направился к выходу. — Ты мне нравишься, — на одном дыхании выпалила я, когда паша открыл дверь, чтобы выйти. На мгновение я даже перестала дышать. — Береги себя, не хочу увидеть ещё и твой труп. Мехмед замер, и оглушающее молчание повисло в воздухе. Дверь медленно закрылась, и он наконец повернулся ко мне. Всего мгновение брюнет смотрел мне прямо в глаза, словно пытаясь понять, всерьез ли я это сказала. — Я не тот человек, в которого тебе нужно влюбляться. — Это исключительно мой выбор, тебе так не кажется?