По ту сторону истории

Из дома лекарши Кара вышла все ещё пребывая в шоке. После ночи с Мехмедом она выпила снадобье, чтобы избежать ненужных последствий, но, видно, или концентрация была недостаточно сильной, или же приняла поздно, если уж действительно не сработало. Блондинка опустила дрожащую руку себе на живот. «У меня будет ребенок» — эта мысль все ещё казался безумной. На душе стало теплее, но ненадолго. Она хотела детей, но не сейчас, не в это время, когда она ничего не сможет ему дать. Нет, нужно отбросить эти мысли, у неё уже есть неплохие сбережения, которых хватит на первое время. Нужно ещё будет сказать Мехмеду… — Ты! — прозвучал разъяренный крик справа. Внутри все похолодело. Девушка резко повернулась к источнику звука. На противоположном конце дороги стоял Али Абдулахмид, её первый хозяин. Он жив: с той ночи осталось напоминание в виде глаза торговца, который был закрыт повязкой. На неё сразу же нахлынули воспоминания о несостоявшемся изнасиловании. Дышать стало труднее, её горло как будто что-то сжимало. — Схватить эту дрянь, — Абдулахмид указал жирным пальцем на блондинку, и та, не теряя ни секунды, быстро рванула с места в противоположную сторону. Кара бежала так быстро, как только могла, петляя улицами, надеясь, что сможет улизнуть за одним из поворотов. И в этом была её ошибка, ведь калфа забежала в ту часть города, где никогда не была. В момент, когда блондинка начала сбавлять скорость, ведь боль в груди уже начала становится невыносимой, кто-то ухватил её за руку и резко дернул на себя. Перед ней стоял Мурад, и это, наверное, был первый раз, когда калфа рада видеть его злое лицо. — Кажется, я кому-то приказал не покидать дворец, — в его голосе слышалась нескрываемая злоба. Девушка уже хотела объясниться, но услышала, что к ним кто-то приближается. Недолго думая, Кара дернула Султана на себя, чтобы скрыться от преследователей. Она приложила палец к губам, тем самым прося его помолчать. И, на удивление, Мурад согласился; только когда возле них пробегали мужчины, Повелитель заметно напрягся. — Что. Здесь. Происходит, — его грудь быстро вздымалась и опускалась, выдавая ярость. — А ты можешь просто сделать вид, что меня здесь не было? Клянусь, я из дворца ни ногой. — Отвечай! — плотно сжатые челюсти и полный негодования взгляд излучали исходящую от него агрессию. — И только попробуй соврать, — угрожающе предупредил Мурад, сжимая ее за плечи. — Мы на… не помешали? — спросил Мехмед паша, неотрывно смотря на Кару, которая сделала резко шаг в сторону от Султана. Сзади пашу едва заметно толкнул в бок подошедший Силахтар. — То есть… прошу прощения, что прервали разговор. Было неожиданно увидеть здесь калфу. — И мне тоже, — Мурад вернул испытывающий взгляд на Кару, ожидая ответа. — До того, как меня выкупил Мехмед паша, меня купил торговец Али Абдулахмид, — начала Кара. — Он захотел завладеть мной. Знаю, что у вас это в порядке вещей, ведь рабы не имеют права голоса, но с таким я не смирилась. Я начала отбиваться. В итоге он упал, и как мне показалось, даже не дышал. Но я не проверяла, не до этого было. Я сбежала от него, но только что он меня увидел, и поэтому те мужчины гнались за мной. Я знаю, что по вашим правилам, нападение на хозяина — это проступок, за который наказывают смертью. Но при всем уважении, — впервые с начала монолога девушка подняла глаза на мужчин, — мне наплевать, что вы обо мне подумаете, я ни на секунду не пожалела о содеянном. Меня насиловать никто не будет, — уверенно заявила девушка. — А теперь, с Вашего разрешения, Повелитель, я бы хотела вернуться во дворец. — Иди, — коротко кивнул Мурад. *** Войдя в свои покои, Атике со злостью швырнула на пол накидку и рывком сняла платок с головы. — Кто посмел тебя обидеть, дорогая? — сразу же встала с кровати Гевхерхан. Она хотела навестить сестру, вот только никто не знал, где она, поэтому Султанша решила подождать её в покоях. — Я послала письмо Мехмеду паше, служанка лично видела, как он его прочитал. Но Абаза паши почему-то не было в мраморном павильоне. Я ждала его так долго, а он не пришел! — последние её слова сорвались на крик. — А зачем ты хотела с ним встретиться, что-то случилось? — Я хотела его увидеть, — опустив плечи, грустно ответила Султанша. — Атике, Мехмед паша хоть раз дал тебе повод думать, что ты ему небезразлична? — спросила шатенка, подходя ближе. — Он так защищал меня во время нападения, ты бы видела. А как он после смотрел на меня, когда бандиты ушли, — мечтательно сказала блондинка, счастливо улыбнувшись. — Атике, — устало потянула Гевхерхан, взяв сестру за руку. — Милая, он бы сделал это для любого члена династии и так же волновался. Ты целый месяц бегаешь за ним по пятам, а паша ищет любой предлог, чтобы тебя избежать. Посмотри правде в глаза. — Нет! — Султанша вырвала свою руку и отошла, посмотрев на девушку так, будто перед ней не сестра, а чужой человек. — Я сестра Султана, кто посмеет пренебрегать мной?! Он просто боится разгневать брата, вот и держится на расстоянии. А ты мне просто завидуешь! — Что ты такое говоришь? — с ужасом прошептала Гевхерхан. — Как бы я могла? Да для меня нет большего счастья, чем видеть твою улыбку. — Тогда почему ты не понимаешь, как для меня это важно? У меня сердце сжимается, когда я его не вижу, я так сильно его люблю! — Нет, — спокойно сказала Султана. — Ты его не любишь, просто он первый, кто тебе посмел отказать, вот ты и вцепилась. А та боль в сердце, о которой ты говоришь… женщина, у которой и правда болит сердце, не такая, как ты. Нет никакого шума, криков. Боль в сердце проходит тихо, спокойно. Потому что у того, кто испытывает эту боль, дыхание поверхностное. Он не сможет закричать. У кого болит сердце, тому не хватит дыхания даже на шепот. Боль в сердце немая. Блондинка пару раз, словно рыбка, открыла и закрыла рот, а после уверенно воскликнула: — Ты ничего не понимаешь! — Как скажешь, — устало согласилась Гевхерхан и вышла из покоев. *** Мурад сидел на троне в саду, а Кара по левую сторону от него держала поднос с фруктами. — Может, если зол, бросишь меня в темницу? — тихо предложила девушка: уж сидеть в камере было намного проще, чем уже около часа держать не очень-то и легкий поднос. — Зачем? Чтобы ты выспалась и отдохнула? — Султан бросил на нее короткий взгляд и вновь вернулся к книге. Девушка с облегчением заметила, что злости на его лице не было, а значит, на этом наказании все и закончится. — Повелитель, — к ним подошел Силахтар и быстро поклонился. Мужчина выглядел встревоженно, даже… нерешительно? И судя по тому, как сузились глаза Мурада, это заметила не только Кара. — Повелитель… сколько лет я возле вас? Благодаря Вашей милости, в раннем возрасте я стал Вашим Силахтаром. Вы одарили честью, и я стал Вашим хранителем покоев. Вы видели во мне друга, верили и доверяли. Ваша душа стала моей душой, Ваше бытие стало моим солнцем. У меня не было жизни в свободе от Вас, не было и секретов. Кроме одного… — мужчина опустил голову, не выдерживая взгляда Султана. — Стоило бы рассказать Вам раньше. Повелитель, в моем сердце… есть Ваша сестра Гевхерхан Султан, а в её сердце я, — Силахтар без промедления вытянул меч и протянул его Мураду, вставая перед ним на колени. — И мое сердце и моя судьба Ваша Повелитель. — Стража, — с невероятно спокойным лицом начал Мурад, — бросьте хранителя покоев в темницу, я не желаю его видеть. Кара с широко открытыми глазами наблюдала, как несопротивляющегося мужчину уводят. Для неё это было своего рода примером, что будет, если калфа попросит вернуть её Мехмеду. *** Три дня спустя — Подойди ближе, — сказал Мурад, когда Кара появилась на пороге его покоев. — У меня для тебя подарок. Девушка резко замерла с ужасом на лице. Услышать от него подобное было вроде грома среди ясного неба. — У меня и так все есть, не стоит беспокоиться. Пропустив эти слова мимо ушей, Мурад жестом руки приказал ей подойти. Кара прокрутила в голове, какое же наказание можно назвать «подарком», но так ничего и не придумала. Аккуратно шаг за шагом она приближалась к Султану, все ещё ожидая подвоха. Оглянувшись по сторонам, она неловко пригладила ладонями складки на платье. Его глубокий, тяжёлый взгляд проникал в грудную клетку. — Это тебе, — Мурад открыл крышку большого подноса, и то, что было под ней, выбило почву из-под ног девушки. Там была голова Али Абдулахмида, отчего ей, как и в прошлый раз, стало тяжело дышать. — Он посмел коснуться к тому, что принадлежит мне, — совершенно спокойно продолжил Султан. — Пусть на тот момент ты ещё не была моей рабыней, но это ничего не меняет. Ужас в твоих глазах все ещё не ушел, а значит, он все ещё причиняет тебе вред. «Мертв, мертв, мертв», — проносилось в её голове, и только сейчас после их встречи на рынке Кара смогла вздохнуть с облегчением. По её щеке покатилась одинокая слеза, но не от сожаления или горя, а совсем наоборот. Кара сделала шаг вперед и с чувством неземной благодарности обняла Мурада. — Спасибо, — тихо прошептала девушка, уткнувшись носом в его грудь. — Спасибо… Какое-то время Мурад простоял не шевелясь, просто застыв на месте, а после, будто отойдя от шока, провел рукой по светлым волосам. Отойдя от подарка Султана, девушка сделала аккуратный шаг назад, поняв, что позволила себе вольность. Падишах позвал агу и приказал выбросить голову; как только за ними закрылись двери, девушка осторожно начала: — Мурад, можно мне… — Никаких разговоров о Силахтаре, — оборвал её шатен, садясь за стол. — Но прошло три дня, а ему дают только воду, это ли ни слишком жестокое наказание за любовь? Ведь он ничего не сделал, сам пришел и признался во всем. — Что сказала Гевхерхан? — Кара хотела возразить, но Султан быстро продолжил: — Я знаю, что она сегодня подходила к тебе. — Откуда? — Сказал Харису следить за тобой, как только бросил Силахтара в темницу, — блондинке пришлось приложить усилия, чтобы не выдать беспокойство. Впредь нужно быть осторожнее. — Сказала, что готова вырвать свое сердце и принять от Вас любую судьбу, но только выпустите. Они оба ради друг друга готовы отдать свою жизнь, разве подобное заслуживает гнев? — Так и знал, что ты не сможешь не вмешаться, поэтому сегодня до самого утра тебе не разрешено покидать мои покои, — его хладнокровие в данной ситуации просто доводило девушку. — Можешь взять одну из моих книг, главное — не отвлекай меня глупыми разговорами. Калфа решила не испытывать судьбу и подошла к полке с книгами. Еще прошлый раз она заметила, что на турецком здесь очень мало книг. — Сколько языков ты знаешь? — спросила блондинка, понимая, что о Мураде, кроме того, что он станет тираном, ей больше ничего неизвестно. — Шесть, — раздраженно выдохнул Султан. — Итальянский в совершенстве ещё не знаю. — Быстро учатся языки? — Очень медленно, — он произнес это как укор, сказанный самому себе. — Приходится приложить много усилий. Это Ибрагим у нас одарен в этом, но после помутнения рассудка он не может больше учиться. — Но у тебя же есть сотни переводчиков, зачем так стараться? — Мурад выразительно поднял брови. — Нет, ты не подумай, я нахожусь в глубоком восторге от твоих усилий, но другой бы на твоем месте не заморачивался. — От моего слова зависит судьба империи. Если я не смогу заключить нужное соглашение с другими странами, то только из-за того, что переводчик совершил ошибку, но, а в первую очередь буду виновен я. Ведь ничто не может оправдать лень. В двери постучали, и на пороге появился ага. Султан даже не дал ему шанса открыть рот, заранее зная, что принесли ужин. — Можешь съесть, я не голоден, — Кара окинула Повелителя подозрительным взглядом. — На кухне новый повар, вот на тебе и проверю его способности, может, он мне что-то подсыпал, — закатив глаза, блондинка улыбнулась и поспешила положить книгу на место. — К тому же я вообще удивлен, что тебя пришлось уговаривать с твоей любовью к мясу, — а вот на это замечание девушка второй раз за день застыла на месте. — Как ты узнал? — если даже Мехмед этого не знал, то откуда он? — Это не сложно понять, нужно лишь заметить твой взгляд, постоянно направленный на мои блюда, даже когда, судя по логике, ты не должна быть голодна. — Хорошо, что еще по мне легко узнать? — Мурад посмотрел на неё взглядом а-ля «отвали по-хорошему». — Это последний вопрос и молчу до утра. — Твой любимый цвет — зеленый, поэтому это, наверное, единственное, что у нас общее, — она уставилась на него с широко открытыми от удивления глазами. — Ты отдаешь ему предпочтение при малейшей возможности. А теперь закрой рот, если не хочешь быть связанной, ты мешаешь.

***

Утром мы с Мурадом пошли в темницу к Силахтару. Его лицо не выражало никаких эмоций, отчего предугадать, чего ждать, было сложно. Силахтар выглядел измученным, и пусть у нас с ним особо теплых отношений никогда не было, но по-человечески его было жаль. Логику этого поступка Султана я никак не могу понять. — Силахтар, — уверенный голос Мурада эхом отбивался от стен, отчего звучал еще более угрожающе. — Ты мой верный подданный, друг. Поэтому я решил, что твои мучения должны закончиться. У меня сейчас нет великого визиря, а никому больше, кроме тебя, я довериться не смогу. Поэтому, — он протянул правую руку, в которой была печать визиря, — ты её получишь, но только при условии, что навсегда откажешься от Гевхерхан. Если же ты этого сделать не сможешь, — он протянул левую руку, в которой был пузырек с прозрачной жидкостью, — твой приговор будет исполнен немедленно. Силахтар переводил взгляд то на Султана, то на печать. А мне хотелось закричать, ведь это несправедливо по отношению к Гевхерхан. — Повелитель… — начала я, но меня сразу же заткнули. — Молчи. — Повелитель, — на этот раз уже начал Силахтар. — Для меня было честью быть Вашим рабом. Но жить без Гевхерхан Султан — мука хуже, чем гореть в Аду. Без промедления мужчина взял флакон и быстро выпил все содержимое. Секунды для меня начали тянуться словно вечность. Я неотрывно смотрела на Силахтара, ожидая, когда он начнет задыхаться, но… ничего не произошло. — И чего расселся? — как ни в чем не бывало спросил Мурад. Мы с Силахтаром, как по команде, одновременно посмотрели на него. — Быстро иди к Гевхерхан, тебе нужно начинать готовиться к женитьбе. — То есть… Вы… — не веря в услышанное, начал Силахтар. — Хоть одну слезинку она из-за тебя проронит — я тебя уничтожу, — суровым голосом уверил Султан. — К слову, ты все ещё здесь? Ещё не женился, а уже заставляешь её ждать и волноваться? — Нет, — секунду назад ещё усталый мужчина на глазах превратился в энергичного и сияющего от счастья. — Благодарю Вас, Вы мне целый мир подарили, — поцеловав подол кафтана Мурада, он пулей вылетел из камеры. — Ты ведь это заранее спланировал? — и ему не нужно было отвечать, я по его довольной физиономии поняла, что да. — Зачем эти проверки? Ты ведь его знаешь и уже долго, также Силахтар изначально преподнес тебе свою жизнь. — Я тебя люблю и подарю тебе весь мир, — резко повернувшись ко мне заявил Мурад, на что я просто закрыла рот. — Как долго ты будешь верить в эти слова, если я не подкреплю их делом? — и я бы ответила, если бы все ещё не отходила от шока. Это был просто пример, но какой-то совершенно неудачный. — Мужчина может говорить, что ему захочется, но не каждый сдержит свое слово, а возле Гевхерхан должен быть только лучший. Посмотри, он побежал к ней без раздумий, забыв о том, что мгновение назад я мог сделать его одним из самых могущественных людей в империи. Он мой друг, но рядом с Гевхерхан не будет того, кто променяет её на власть. — Ты сделаешь его Великим визирем? — Не знаю. Что? — насупился Султан, когда заметил, что я улыбаюсь. — Ты хороший. С Вашего позволения, Повелитель. *** На этот раз, направляясь к Мехмеду, Кара постоянно проверяла, нет ли за ней слежки. Даже подойдя к мужчине, девушка воровато оглянулась, вновь будто проверяя, не следил ли за ним кто-то. Хотя Харис и сказал, что Султан больше не приказывал за ней следить, но тревога от этого не ушла. — Что-то случилось? — спросил мужчина, заметив, как Кара была напряжена. — Я беременна, — сразу же заявила девушка, не видя смысла оттягивать. — Это мой или же… — немного помедлив, начал паша. — За одно только сомнение в твоем голосе уже хочу тебя чем-то стукнуть по голове. — Да, прости… — пару секунд на его лице ещё было удивление, а затем лицо озарила улыбка. — У меня будет ребенок? — все ещё не веря в услышанное, спросил Мехмед. — Аллах, я стану отцом! — Не кричи, — Кара в сотый раз оглянулась. — Сумасшедший, жить надоело? А если кто услышит? Но мужчина как будто её не слышал, он подбежал к блондинке и заключил в крепкие объятья. — Я очень сильно тебя люблю, — прошептал Мехмед. — Мне нужно покинуть дворец и как можно быстрее, каждый день здесь для нас опасен. — Я заберу тебя, — серьезно заявил паша. — Дай мне немного времени, ты мне веришь? — Ты точно сможешь это сделать? В любой другой ситуации девушка не засомневалась в нем ни на секунду, но теперь она отвечает не только за себя. Мехмед отреагировал совершенно спокойно. Он снял кольцо со своего пальца и вложил ей в руку. — Это подарок Султана, самое большое мое сокровище после тебя, — его рука легла на её живот. — Это мое тебе обещание. Я заберу тебя к себе, и у нас будет счастливая жизнь. Даю слово. Он взял её лицо в свои ладони и нежно коснулся к её губам, поцеловав. Без сомнений Кара сразу же ответила. Поцелуй становился всё более страстным. Казалось, что это длится вечность, а после поцелуй перешёл в более нежный. *** — Госпожа, зачем же Вы заходите так далеко? — спросила служанка, едва поспевая за Атике Султан. — Не хочу во дворец, — коротко бросила блондинка, продолжая идти дальше, пока за деревьями не показались какие-то силуэты. — Стой здесь, — приказала госпожа и максимально тихо подошла ближе. Вдали стоял Мехмед паша уж слишком близко с какой-то калфой. Девушка ещё никогда не видела его столь счастливым: он аккуратно поправлял волосы блондинки, при этом смотря на неё так, будто она центр Вселенной. А затем, как повинуясь какому-то порыву, — поцеловал. Атике ощутила, что задыхается от слез, которые так и застыли в глазах, что сердце подступило к самому горлу, чтобы диким биением заглушало. Злость, боль, обида — все перемешалось внутри.