По ту сторону истории

Кара вошла в неземной роскоши покои, что были в три раза больше её прошлых. Здесь огромная красная бархатная кровать, письменный дубовый стол, зеркало в позолоченной раме, а в правой части покоев располагалось возвышение, на котором была устроена софа и стояли несколько стульев. Блондинке казалось, что это всё даже слишком хорошо для её низкого статуса. — Кесем Султан хотела дать тебе другие, — будто прочитав её мысли, пояснил Харис. — Однако Султан настоял именно на этих. — Они прекрасны, — тихо сказала фаворитка, едва прикасаясь к стенам. — Также Валиде Султан дает тебе во служение двух рабынь, — евнух постучал по дверям, и в покои вошли две девушки симпатичной наружности. — Я не имею ничего против этих служанок, напротив, я безумно благодарна госпоже, однако не можно ли вместо двух мне прислать одну Реян? В моём положении, — девушка положила руку на живот, — думаю, мне будет спокойнее, если рядом будет знакомый человек. — Выйдите, — строго бросил мужчина и рабыни быстро подчинились. — Считаю, что в этом не будет сложности, все-таки это твое право — лично выбрать девушек себе во служение. Но надеюсь, мне не надо вновь повторять, что доверять в этом дворце, особенно в твоём положении, — непозволительная роскошь. Даже если человек сотни раз спасет твою жизнь, это не значит, что в последующий раз он не воткнет тебе нож в спину. — Поверь мне, я более чем хорошо выучила этот урок. Кара отвернулась от Хариса, не желая ему показывать своих эмоций. Теперь все будет очень сложно. Даже банальное касание к любой вещи в собственных покоях может стоить ей жизни. Ежедневно она будет жить в страхе. Рождение ребенка не упростит её жизни, а напротив — усложнит, насколько это только возможно. Но пусть так, пусть ей каждый день придется оглядываться, и все же Кара сделает все, чтобы защитить своего ребенка. *** — Значит, ты все ещё отказываешься говорить, кто твой хозяин, — мрачно констатировал Мурад. — Что же, кажется, я был недостаточно убедителен, — он потянул пленника за волосы, заставляя смотреть в глаза. Помимо того, что на охоте на них напали, так ещё и в собственном дворце драгоценная семья попыталась сделать переворот. Карие глаза правителя при данном освещении были чернее ночи, чуть ли не полностью закрывая белки. В них была ярость, которая поглощала весь оставшийся в нем свет. Мурад взял большой охотничий нож и четкими отточенными годами на охоте движением руки отрезал часть кожи на предплечье. Мужчина изначально с силой стиснул зубы, пытаясь справиться с болью, но так как Султан не спешил и делал все медленно, выжидающе смотря на то, как его жертва сначала начала шипеть, а затем, будучи более не в состоянии терпеть боль, из его сцепленных зубов вырывается сдавленный крик. Мурад взмахнул рукой, и янычар быстро поднес ему миску с солью. В глазах парня появилась растерянность и страх, Султан почти уверен, что юный стражник ещё не встречал жестокости. Почему-то вспомнились как-то сказанные Валиде слова, когда Повелитель допрашивал верного ей человека. Она сказала, что Мурад по-зверски жесток. Но это страшно несправедливо и обидно для зверей: зверь никогда не может быть так жесток, как человек, так артистически, так и художественно жесток. Мы лучше даже в худшем. Шатен набрал полную ладонь соли и обильно потёр её по кровоточащей руке. Пленник забился в новом приступе боли, уже не пытаясь сдержать крики. — Мы будем так продолжать, сколько нужно, — угрожающая интонация холодила кровь. Пленник все ещё молчал. Следующим в ход пошел раскаленный кусок металла. Когда металл, вокруг которого буквально плавился воздух, коснулся к левой скуле, мужчина издал болезненный крик, который сразу же неприятно ударил по барабанным перепонкам. Мурад на мгновение убрал предмет пыток, чтобы оценить свою работу, и уже приготовился поставить такой же с другой стороны, но пленник закричал: — Шехзаде Касым! — Султан даже оглянулся, понадеявшись, что пленник просто увидел его брата, а не назвал имя заказчика. Но там никого не было. — Что ты имеешь в виду? — недобро прорычал Султан. — Шехзаде Касым нас убедил, что он будет лучшим Султаном, при нем наше мнение будет цениться. Мурад просто вышел из темницы. Силахтар, что все это время стоял в стороне, быстрым шагом поспешил за Падишахом. — Повелитель, — окликнул его паша. — Что нам делать? — Убейте. — А… Шехзаде? Мурад на мгновение закрыл глаза. Его семья вновь его предала, теперь даже не побрезговали покуситься на жизнь Султана. Пусть любимчиком Валиде всегда был Касым, она никогда этого не скрывала, но это уже переходит все позволяемые грани. — Брат! То есть Султан, — быстро исправился подбежавший Ибрагим. Парень поклонился и сразу же перевел взгляд на Силахтара. — Оставь нас, — тот не стал возражать и быстро удалился. — Касым не виновен, — Мурад проклинал ту тень надежды, что зародилась после этих слов. — Мы все были шокированы новостью о Вашей смерти. Валиде на время закрылась в покоях пытаясь совладать с эмоциями. Касым был очень расстроен, я видел! — с какой-то детской упёртостью продолжал доказывать Шехзаде. — Если Вы расстроились из-за того, что в саду он сказал, что хочет быть Султаном, то, пожалуйста, не принимайте это всерьез. — Что ты сказал? — Он сказал это исключительно в шутку, что будет править. Клянусь Вам! — Иди к себе, Ибрагим. — Но… — Иди к себе, — уже более требовательно повторил Мурад. *** Когда на следующий день по гарему разнеслась новость, что Султан отдал приказ на казнь Шехзаде Касыма, все были шокированы. Девушки видели, как Атике Султан уводила рыдающую Гевхерхан в покои матери, хоть и сама выглядела не лучше. Санавбер, поклонившись, бросила нечитаемый взгляд на Султанш. Их горе — её счастье. Даже Кара, которая предпочитала отсиживаться в своих покоях и выходить в основном лишь на хальвет к Султану, спустилась к наложницам. Но находясь среди них, нельзя было расслышать, о чём они говорят. Рабыни слишком напуганы, ведь если Повелитель убил собственного брата, то что мешает ему убить одну из них? Эсмахан-Кара села возле трёх рабынь, и те, пренебрежительно фыркнув, быстро пересели в другую часть. Большинство её просто не любили, ведь блондинка отбирала единственного мужчину, для которого их сюда и привезли. Но если же девушка задерживала на ком-то тяжёлый взгляд, то страх сразу же искажал лица рабынь. Боялись… Реян переговорила с несколькими девушками, после чего подошла к своей госпоже. — Говорят, что Султан заставил Кесем Султан присутствовать на казни сына — это было её наказание. Кара кивнула. Мурад должен был убить всех братьев, кроме Ибрагима, пока все по истории, но это не сильно радует. — Я хочу на свежий воздух, — служанка быстро помогла фаворитке встать. *** Сегодня в саду, не считая садовников, никого не было, поэтому Кара задержалась там подольше. За шесть лет все сыновья Мурада умрут, а в живых останется лишь несколько дочерей. Ибрагим станет безумным Султаном, но сейчас на это нет никаких намеков. Айше не создаёт впечатление человека, что не может защитить своих детей. Ибрагим уже сейчас умнее своих годов. Что же должно случиться за эти шесть лет, что все так круто изменится? Кара вернулась в покои, когда уже начало темнеть и накидка не спасала от холода. — Султан, — удивлённо сказала девушка. Блондинка указала Реян рукой на дверь, а сама подошла ближе. — Почему ты здесь? — Захотел побыть один, — он даже не смотрел в сторону фаворитки. — И поэтому пришел ко мне? В гарем, который молчит лишь ночью и то — если повезёт? — Я знал, что ты будешь мне рада, — Мурад ухмыльнулся, поднеся стакан к губам, но так и не выпил, отставив в сторону. Рядом на столике стоял почти нетронутый кувшин с вином. Шатен не выглядел пьяным, скорее, наверное, изможденным. Он не напивается даже после такого — в принципе, фаворитка ни разу не видела его пьяным. От чего в голове невольно появляется вопрос: что же должно случиться с тобой, что излишнее пьянство станет причиной смерти? Сейчас он поникший, сутулится: его плечи опущены, руки висят по бокам. Как будто он полностью истощен, как будто он проиграл битву всей своей жизни. Кара ничего не сказала, лишь залезла с ногами на кровать и обняла его сильную руку. Какой бы ни был сильный человек или зверь, забота нужна всем, особенно, когда этот сильный человек «ломается». Мурад так же ничего не сказал: он аккуратно забрал свою руку и положил голову на колени блондинки. Та тепло улыбнулась, зарываясь пальцами в каштановые волосы. Её холодные руки успокаивали в нем дикого и кровожадного зверя. Султан пристально смотрел на нее несколько минут, а после закрыл глаза и… просто уснул. Его дыхание стало глубже, а черты лица медленно расслабились. Кара и дальше продолжала гладить его волосы. — Все будет в порядке, — шёпотом на грани слышимости начала девушка. — Но не завтра, не через неделю — позже все обязательно будет в порядке. То, что я тогда воспринимала как жестокость судьбы, теперь должна признать мудростью провидения. У меня нет семьи, твоя же от тебя отстраняется. Но скоро родится наш ребенок — и у тебя будет семья, что всегда на твоей стороне. Лишь подожди… Эту ночь Кара не спала. Она прислушивалась ко сну Мурада и каждый раз, когда он хмурился, шептала, что все будет хорошо. Когда первые лучи пробрались в комнату, фаворитку начало неимоверно тянуть в сон, особенно при взгляде на спокойно спящего Султана. Но девушка решила отложить сон ещё на несколько часов. Блондинка открыла большой сундук с множеством трав и выбрала из них те, что должны подарить спокойствие человеку, пусть и на недолгий миг. Мурад проснулся, когда аромат от пряного напитка заполнил покои. — Почему ты не спишь? — нахмурившись, спросил правитель, проведя рукой по холодному месту возле себя. — Охраняла твой сон, — спокойно сказала Кара, не отвлекаясь от наливания чая. — Моему сыну нужен хороший отдых. — Сыну? — девушка бросила на Султана удивленный взгляд, а затем встала и преподнесла чашку с ароматным напитком. — Ты родишь мне сына, я это точно знаю, — он с довольной улыбкой коснулся округлившегося живота. — Я буду брать его с собой на охоту и учить стрелять с лука. — Хочу дочь, — спокойно сообщила Кара, когда Мурад забирал чай из её рук. — Здесь все так отчаянно хотят мальчика, а я с детства мечтала о дочери. Кара выжидающе смотрела на Султана. Пренебрежение девочками в этом дворце ей порядком надоело уже в первые недели. Она прекрасно понимала причину такого желания подарить наследника. Но ведь самое главное, чтобы ребенок родился здоровым, а пол тут уже имеет второстепенное значение. — Возможно, после у нас будет девочка, не имею ничего против. Но ты подаришь мне Шехзаде, я в этом уверен. *** Два месяца спустя Завтракать в покоях Валиде Султан было для Кары непривычно, с самого начала она чувствовала себя как не в своей тарелке. Месяц Султанша была темнее грозовой тучи, сейчас, казалось, пришла в себя, однако в одежде все ещё предпочитала чёрный цвет. — Как мой внук? — поинтересовалась Валиде. — Лекари меня регулярно осматривают, на здоровье я не жалуюсь, поэтому все должно быть хорошо, — Кесем удовлетворённо кивнула. — Это хорошо. В твоей жизни не должно быть ничего важнее него. Мне сказали, что ты ешь много мяса, это хороший признак, ведь значит, будет мальчик. Слыша, как по приметам выбирают пол ребенка, Каре всегда было смешно. На то, что девушка в принципе обожает мясо, а теперь, пользуясь ситуацией, вдоволь наслаждается любимой едой, никто не обратил внимания. В принципе фаворитка и сама больше склонялась к тому, что у неё родится сын. По её роду сначала рождается девочка, а потом мальчик, а так как первого ребенка она потеряла, то большая вероятность, что это все-таки будет всеми долгожданный Шехзаде. — Госпожа, — Кара поставила бокал на стол. — Смею ли я попросить Вас об одолжении? — Я слушаю. — Я бы хотела взять себе ещё одну рабыню, боюсь, Реян не будет на все хватать, когда родится ребенок. — С этим расчётом я изначально прислала тебе двух, но ты решила выбрать одну, — к счастью, в голосе госпожи не слышалось злости. Эмоции на лице тоже свидетельствовали о том, что Кесем спокойна. — Если хочешь ещё одну — бери любую. — Благодарю за Вашу щедрость, мне действительно не хватает Вашего ума и дальновидности. Я до этого служила во дворце Мехмеда паши, там у меня осталась подруга — Эсма. Я слышала, что Султанша ею не довольна, не могли бы Вы отправить её мне? — Если все так как ты говоришь, то не вижу проблемы. — Спасибо. Если позволите, я бы пошла к себе, по утрам мне не очень хорошо, не хочу расстраивать Вас своим болезненным видом. — Хорошо, ступай. Получив разрешение, Кара аккуратно встала и, поклонившись, удалилась к себе. *** — Госпожа, — уже когда они были в комнате фаворитки, подала голос Реян. — Разговор с Кесем Султан Вас расстроил? Вы почти не говорили сегодня, да и выглядите отрешённо. — Слишком тихо, — задумчиво сказала Кара. — В гареме это не к добру. — Наоборот, надо радоваться, — с улыбкой сказала брюнетка. — В гареме спокойно, Валиде Вас пригласила к себе, Султан часто навещает. Что может быть лучше? Кара потянулась рукой к кувшину, ведь целый день очень хотелось пить. И тут её взгляд остановился на потемневшей части серебряного кольца, которое ещё утром было идеально чистым. — Зови лекаршу! — быстро потребовала блондинка, бросившись к камину. — Но… зачем? Вам плохо? — оставаясь стоять как вкопанная, спрашивала Реян. — Я контактировала с ядом, — фаворитка набрала угля из камина в чашу и подошла к кувшину. — Ты ещё здесь? Я сказала: немедленно по лекаршу! — на этот раз брюнетка быстро исполнила приказ. С того момента, как Кара надела украшение, единственное, к чему она касалась, была еда в покоях Кесем Султан. Значит, скорее всего, в еде был яд — и он уже в организме девушки. Блондинка быстро развела уголь с водой и выпила залпом, кривясь от отвращения. Прошло несколько минут, прежде чем её начало сильно мутить, и еда попросилась наружу. Кара успела даже убрать после себя до того, как наконец дождалась лекаршу со служанкой. — Хатун, — едва зайдя, начала раздражённо женщина. — Твоя служанка говорит правду? Меня отвлекли от работы только из-за того, что у тебя украшение потемнело? — Да, я уверена, что в каком-то блюде, что я съела, был яд. — Аллах! — лекарша подняла руки вверх. — Мне уже порядком надоела твоя паранойя. Потемнело украшение — неси… — Я могла не успеть вывести яд из организма, — жёстко оборвала её блондинка. — И теперь из-за того, что Вам захотелось повозмущаться, он может медленно убивать моего ребенка. Если из-за тебя я его потеряю, то клянусь, на тебе живого места не останется. То, как Кара резко сменилась на лице, заставило по спине уже умудренной немалым опытом женщины пробежать холодному поту. Тяжёлый взгляд зелёных глаз сейчас был хуже любого яда, а от голоса буквально веял могильный холод. Женщина кивнула и уже хотела подойти, как блондинка резко вскрикнула от боли, хватаясь за живот. Она едва могла стоять на ногах, вцепившись мёртвой хваткой за край стола, а затем, согнувшись, осела на пол. На юбке темно-зеленого платья начали проступать пятна — взгляд Кары отказывался фокусироваться, он все больше расплывался, теряя свою четкость. — Спасите ребенка, — простонала девушка. — Чего бы это не стоило, спасите… я все выдержу, — едва найдя в себе силы сказать последнее слово, девушка провалилась во тьму.