По ту сторону истории

— Госпожа, — Санавбер на дрожащих ногах вошла в покои с сыном на руках. — Он недавно выздоровел, не могу оставить Сулеймана одного. Никому не доверяю. — Лалезар, — суровым тоном начала Кесем. — Унеси ребенка, — наложница посмотрела на мальчика так, будто прощалась, но все же отдала. — Каре в еду подсыпали шалфей. Он не является ядом, поэтому еда прошла всё проверки. Однако он вызывает выкидыш даже при приеме небольшого количества продукта. — Госпожа? Это очень печально, я обещаю быть осторожнее при следующей беременности. Женщина подошла ближе и влепила ей звонкую пощечину. — Осмелилась мне врать, смотря в глаза? Из-за твоей глупой ревности мой сын так разгневался, что посчитал, якобы мне нужен отдых, ведь я не могу поддерживать порядок в гареме! — Султанша, — девушка упала в ноги Кесем. — Я лишь хотела вернуть расположение Султана. Кара только девочку родила, и Повелитель уже проводит с ней больше времени, чем с любым Шехзаде. А если родит мальчика, то о моём сыне и вовсе забудут, — плакала девушка. — Он проводит столько времени с Изель, потому что Кара её постоянно приносит. Тебе бы стоило взять пример, а не создавать проблемы! — Госпожа, Вы же были на моем месте. Знаете, как сложно, когда твой сын не первый в очереди, а у его отца новая влюбленность. Кесем наклонилась и грубо подняла лицо Санавбер за подбородок. — Я никогда не была на твоём месте. Я всегда была сильнее, а увлечение Ахмеда никак не сказывалось на мне. Я — Кесем Султан, и первое, о чем я всегда думала, — это благополучие государства, а не мелкие гаремные ссоры. — Мой ребенок без меня не выживет, — приняла новую попытку девушка. — Сколько Ваших внуков уже умерло. Госпожа, я буду делать все, что только пожелаете, умоляю, не губите меня. Ради Вашего внука, прошу, закройте глаза на моё прегрешение. — Я закрою глаза, — Санавбер с благодарностью начала целовать подол платья госпожи. — От твоей смерти мне толку никакого, да и Султан своего решения все равно не поменяет. Ты будешь моими ушами и глазами, пока я не вернусь. — Обо всем буду Вам докладывать. Вы не пожалеете. Кесем махнула рукой, давая знак, что хочет остаться одна. Санавбер, не желая испытывать терпение Султанши, поклонившись, быстро вышла. Что бы не сделала Валиде, Мурад все равно отошлет её. Айше лишь делает вид, что склоняет голову. Самых верных слуг отправляют вместе с ней, а тех, что останутся во дворце, за четыре месяца быстро уберут. Поэтому Мурад и передал власть в руки Айше, уж та его не разочарует и, как цепной, пёс выполнит все указания господина. Но вот от Санавбер будет избавиться не так просто, мать Шехзаде без веской причины с дворца не отошлешь. — Хаджи, — евнух немедленно подошёл ближе. — Санавбер могла за собой оставить следы, убери все. Если надо, даже то, что не имеет отношения, не должно остаться ничего. Завтра Айше получит в руки управление гаремом и первым делом попытается убрать конкурентку. — Хотя нет… — задумчиво начала Кесем, когда евнух уже почти вышел из покоев. — Пусть какая-то девушка проговорится, что это мой приказ. — Но зачем? — шокировано спросил евнух, на что госпожа не желала отвечать. Если Айше поймет, что здесь замешана Санавбер, то подставит дуреху. Другое дело — сама Кесем. *** Следующий день — Кара только что покинула дворец, — радостно объявила Назенин, войдя в покои. — Меня больше интересует её беременность. — Я невзначай пообщалась с её служанкой. Эсма говорит, что Кара побледнела от боли, да и кровь… — Игра и подделка, — серьезным тоном перебила госпожа. Ей дали титул Хасеки, но в сердце Мурада место не опустело. Да и наложница уже несколько раз проводила её, больше Султанша не будет ходить в дураках. — Я видела одежду, что унесли после того, как её переодели. Там действительно кровь и не пару капель. К тому же после осмотра вынесли… — Что? — насторожилась девушка. — Маленькое… — служанка не могла подобрать слов. — Ребенка. Там было то… что вышло из неё. Да и… Дженет калфа бы не соврала. Сами ведь… Джанет была самой честной лекаршей во дворце. В своё время Айше и сама пыталась её подкупить, но женщина никогда не вмешивалась в интриги и не принимала ничью сторону, даже при могущественной Кесем Султан держала голову ровно. — Ещё ночью у Кары открылось кровотечение. — Почему же её все равно отпустили в дорогу? — Госпожа… несколько девушек слышали, как она кричала ночью что-то о малыше. Когда девушки пришлись убраться, то увидели кровь. Но её было мало, да и ночнушка была запятнана как-то странно, а у Кары одно запястье было перемотано. — Они уверены? — Айше продолжала подозревать. — Не совсем. Служанка сомневается, может, и показалось. Мельком увидела. Но это странно. Лекарша всем сказала, что кровотечение, а на деле такое чувство, будто… — Резала себе запястье. Когда ложилась спать, у неё были раны? — Ни царапины. — Её рассудок… — задумчиво прошептала госпожа. — Вот отчего такая спешка, — на её губах появилась едва заметная улыбка. — Если все узнают, что у Кары не в порядке с головой, то дорога во дворец будет заказана. Да и ребенка заберут. Сумасшедшую к Султану не пустят, хоть все врачи будут твердить, что излечилась. Тут доказать ничего нельзя. — Как Вы и приказали, с ней, отправились наши люди. Если хоть что-то подозрительное заметят — сразу же сообщат. — Хорошо… — Султанша взяла в руку кубок, но поднеся к губам, остановилась. — А как насчёт… — Их уведомили, не подведут. Если Кара соберётся вернуться — её отравят. Если же по какой-то причине не выйдет, то мы, перехватим её по дороге и все выставится как неудачное ограбление. — Прекрасно, — теперь уже девушка с наслаждением отпила шербет. — Единственный шанс для неё выжить — это остаться в Старом дворце. Теперь я спокойна. Как ребенок Санавбер мог выжить? — Мальчик оказался сильным, да и Джанет калфа за него сразу же взялась. Кесем Султан приказала ей лично следить за здоровьем Шехзаде. Хотите её убрать? — Нет, во дворце должен быть хоть один честный человек. Теперь будем ждать возвращение Кесем, — с сожалением сказала Айше. — Если Шехзаде умрет, когда я буду всем управлять, Султан во мне сильно разочаруется. *** Два дня спустя Айше направлялась к Повелителю, когда на глаза попались рыжие волосы. — Это разве не Эсма? — госпожа указала на смеющуюся девушку, что с задором рассказывала какую-то историю. — Да, Султанша. — И почему она не уехала с Карой? — На теле появилась странная сыпь в день отъезда её госпожи. — А теперь чудесное выздоровление? — девушка ухмыльнулась. — Следи за ней. — Слушаюсь, госпожа. Слуги возле покоев Султана все ещё тряслись как осиновые листы на ветру, что означало лишь то, что Повелитель до сих пор был не в духе. Из-за какой-то там наложницы… — Жизнь моя, — поклонившись, обратилась Султанша. — Могу ли я хоть чем-то скрасить Вашу печаль? — Хорошо заботься о себе, — ровным тоном сказал Мурад, все также смотря на пламя. — Твоё здоровье — это все, что меня сейчас волнует, — Султан повернулся и указал на подушку возле себя. — Ты должна быть очень внимательна к себе. — Могу ли я ослушаться приказа своего господина? — с улыбкой спросила Айше. — Но причина, по которой я пришла сюда, Вам не понравится, — девушка села на указанное место. — Вот как? — Я нашла человека, что посмел причинить вред Вашей любимице, но более важно, что приказ ему отдала Кесем Султан. Я уверена, этому есть объяснение и… — Убей свидетеля, — злым тоном приказал Султан. — Я дам тебе список людей и должности, на которых хочу их видеть. От их предшественников тоже избавься, как именно — меня не интересует. — Как прикажете. Могу ли я ещё что-то для Вас сделать? — Ты носишь моего ребенка, — он, едва касаясь, погладил щеку своей Хасеки. — Единственное, что ещё я у тебя могу просить — это родить его здоровым. Мне большего не нужно. — Вы же знаете, я никогда Вас не подводила. — Поэтому именно ты и моя Хасеки. *** Неделя спустя Мурад направлялся в покои Айше, хотел поиграть с детьми, когда услышал пение редчайшей красоты. Мужчина пошел на звук чарующего голоса и оказался перед покоями Кары. Их никому не разрешалось трогать, ведь они все ещё ждали возвращение владелицы. Султан тихо отворил двери и бесшумно вошёл внутрь. На кровати к нему спиной сидела рыжеволосая девушка — она расчёсывала свои длинные волосы и пела прекрасную песню. — Сюда нельзя входить. Сначала рыжеволосая спокойно повернула голову, но едва увидев, что перед ней Султан, резко соскочила с кровати и упала на колени. — Прошу меня простить, все боятся сюда заходить, вот я и… — Боятся? — Кару-хатун называют ведьмой, а место, где обитала ведьма, лучше обходить стороной. Мурад рассмеялся на подобное заявление. — А ты не боишься? — Я служила госпоже, — вот теперь мужчина вспомнил, почему её лицо кажется знакомым. — Эти покои мне роднее всего. — Мечтаешь в них вернуться? Рыжеволосая подняла голову и медленно приняла сидячее положение. Такая дерзость искренне удивила Султана. — Моя мечта — это не вещь, а солнца прикосновение, которое обжигает. Но мне даже ожога иметь не разрешено, лишь смотреть издалека. — От ожога можно умереть, — подметил Султан. — Это будет счастливая смерть. — Пока Кара не переступит порог этих покоев, сюда запрещается кому-либо входить. Переступишь порог ещё раз — и тебя казнят. Эсма быстро склонила голову, чтобы скрыть свое разочарование. Неужели все напрасно? Ей таких трудов стоило подделать болезнь, чтобы Кара не догадалась. Подкупила девушку, чтобы приготовить хамам Султану, но он сразу всех выгнал. Банально попасться на глаза и вовсе оказалась задачка со звездочкой. Наконец дождалась, что Султан сюда пройдет, но снова не та реакция, на которую рассчитывала. *** Утром Айше была в прекрасном настроении. Всю ночь Повелитель провел возле неё и детей. Во дворце они снова для него стали самым драгоценным. — Папа и сегодня у нас останется? — спросила Ханзаде. — Если не будет занят, то скорее всего, — с улыбкой ответила Айше. — Боюсь, — неуверенно начала Назенин, — что сегодня Султан будет занят, — Айше моментально помрачнела, однако быстро взяла себя в руки. Улыбнувшись дочери, она подошла к служанке. — Вчера Повелитель, — шепотом начала девушка, — приказал подготовить для него Эсму, — госпожа лишь сдержанно кивнула. — Что нам делать? — Дайте ей лекарство, чтобы не нервничала, и пусть идёт. Мы не можем пойти против воли Повелителя. — И Вам прислали письмо из Старого дворца. Айше моментально забрала его и начала читать: «Кара иногда без причины выгоняет служанок. Приказала, чтобы дочь была в отдельных покоях, и не подходит к ней. Вчера её осматривала лекарша, сказала, что когда хатун полностью восстановится, то сможет подарить шехзаде». Айше скомкала в руке письмо и бросила в пламя. — Мама, написали что-то плохое? — взволнованно спросила Ханзаде. — Что ты, — с улыбкой начала Султанша. — Просто глупость написали, мама этого не допустит.

***

Два месяца спустя «Здоровье Кары почти пришло в норму. Лекарша говорит, что через месяц она может вернуться во дворец. Хатун начала навещать дочь». Три месяца спустя «Хатун вернула дочь в свои покои и полностью оправилась. Лекарша уговорила её задержаться ещё на месяц». Четыре месяца спустя «Подсыпать ей яд не удалось, Кара тщательно проверяет все, что ест. Пришлось быть изобретательней. Ей подрезали подпругу. Увы, хатун осталась жива, однако сломала ногу. Жидкость, что Вы прислали, она нашла и запретила жечь благовония в комнате. Думаю, пора использовать второй яд». Шесть месяцев спустя «Здоровье хатун ухудшилось, у неё почти ни на что не хватает сил. Однако ведьма все ещё жива. Мы не знаем, как так вышло. Она более не доверяет лекарше и вызвала во дворец какую-то странную женщину». Семь месяцев спустя «Госпожа, эта женщина ведьма. Она идет на поправку. С двумя служанками случился несчастный случай. Мне стыдно признавать, но мы не справились. Боюсь, через месяц, самое позднее — через два, эта женщина вернется во дворец». Айше, не сдержав злости, разорвала письмо на мелкие кусочки. Она была уверена, что с Карой все кончено, но, видать, снова недооценила. Живот неожиданно заболел, отчего Султанша резко согнулась. — Госпожа, — быстро подбежала Назенин. — Вам плохо? — Время родов.