Разрываясь и падая (Undoing Dichotomy)

      Хотя она была еще только Падаваном, Асока Тано редко, если вообще когда-то, чувствовала себя настолько потерянной. События на рабовладельческом аукционе, однако, привели ее как никогда близко к такому состоянию.       «У тебя нет всей информации. Не начали план Беш*. Возможно, есть еще и план Крэш*. Наверняка существует объяснение… Надеюсь…».       Тогрута глубоко вздохнула.       — Раб! — позвала Зайгеррианская Королева, прерывая ход ее мыслей.       Асока постаралась говорить со всей возможной покорностью, добавив невинную, хоть и немного натянутую, улыбку:       — Да, моя госпожа?       «Я с тебя кожу кусками сниму, как только мы выясним, где мой народ». Асока опустила глаза в надежде скрыть свои мысли, изо всех сил пытаясь изображать испуганную рабыню. Подчинение не было свойственно характеру молодой Тогруты.       — Принеси мне напитки, а затем обслужи Квилла, — улыбнулась Скинтел. — Он хорошо себя показал сегодня, — Королева устроилась на красном вельветовом диване перед большим окном, открывавшимся на теперь уже пустую арену.       Годы тренировок позволили Асоке не реагировать на такое заявление.       — Да, моя госпожа.       Она не доверяла себе, чтобы ответить как-то более сложно. Точно не после всех эмоций, что успела пережить за этот день. То, что она до сих пор смогла остаться под прикрытием, было явно благодаря Силе. «Прости меня, Скайрокер».       Не произнеся больше ни слова, Асока подала ожидающей Королеве ее напиток, в подсознании ненароком задавшись вопросом: как политики могут так много пить? На каждой дипломатической миссии у кого-то обязательно в руках был бокал.       «Как они в таком случае со всем справляются?».       Королева отпустила ее, отстраненно махнув рукой. Асока покинула комнату, столкнувшись с очередью Зайгеррианцев, ждущих за дверью. Она попыталась проигнорировать их, хотя чувствовала в Силе их оценивающие взгляды, это осматривание с ног до головы. Каторжный труд — не единственный вид рабства, особенно для молодых девушек вроде нее. И хотя Асока была практически полностью отгорожена от этой стороны войны, она не была настолько наивной, чтобы не предполагать чего-то подобного.       Один особенно неприличный комментарий касательно особенностей расы Тогрут заставил Асоку еще сильнее сжать кулаки, впиваясь ногтями в ладони. «Не реагируй, не реагируй». Она постаралась отвлечь себя мыслями о том, как она скармливает каждого из Зайгеррианцев стае жадных гандарков*, по кусочкам. «Магистр Йода гордился бы моей выдержкой, я думаю. Конечно, возможно, не той частью про гандарков».       На полпути по коридору, Асока поняла, что она понятия не имеет, где расположился Ларс Квилл: настолько быстро она хотела скрыться от ненавистных Зайгеррианцев, что стояли у двери в покои Королевы. Но впрочем, в тот же миг она поняла, что ей не нужна помощь. Многочисленные волны в Силе — вина… злоба… страх… — лились по коридору. Любой чувствительный к Силе, находящийся в замке, смог бы найти ее Учителя. «Надеюсь, Скайрокер и я единственные чувствительные к Силе здесь».       Чем ближе она подходила к двери, тем сильнее ощущала эти волны. Асока постучала и стала ждать. Ответа не последовало, лишь в Силе чувствовались вибрации.       Она толчком распахнула дверь и увидела своего Учителя сидящим на роскошной кровати с балдахином, застеленной темно-красным бельем и окруженной черными занавесями по бокам, стянутыми вельветовыми жгутами того же бордового оттенка. Эффект бы был потрясающим, если бы Энакин Скайуокер не сидел с опущенной на руки головой.       — Скайрокер?.. — осторожно спросила она, закрывая за собой дверь.       Энакин быстро поднялся со своего места и подошел к молодому Падавану, одним движением закрывая ее рот рукой. Асока поняла намек, не до конца осознавая, что происходит, но будучи готовой следовать за своим Учителем.       Учитель, что происходит? — направила она ему свой вопрос через связь.       Я должен понять, как именно за тобой следят, — последовал краткий ответ.       Она лишь мысленно дала ему знать, что поняла. «Должен понять не если, а как». Асока подавила дрожь.       Она спокойно стояла, позволяя Учителю осмотреть ее. Скайрокер выглядел… напряженным. Словно он вот-вот был готов взорваться. Или разорваться.       Первым делом его взгляд упал на ее шею, закованную в ошейник, что носили все рабы. Сила Энакина заволновалась от этой картины, но он подавил свою реакцию, вместо этого продолжив обследование с помощью Силы. Рыцарь-Джедай сфокусировался на ее правом запястье, которое сейчас отяжелял на первый взгляд безобидный серебряный браслет, который достался ей, когда Королева «приняла» ее в подарок от Ларса Квилла.       Дай мне минуту, шпилька, — передал ей мысленно Энакин.       Ее Учитель закрыл глаза, и накатывающие волнами эмоции, которые чувствовались рядом с ним, наконец отступили, когда он сконцентрировался. Он легко коснулся Силой браслета и ошейника.       Через мгновение мужчина опустил руку и открыл глаза:       — У тебя нет чипа с детонатором, — безучастно сказал он, не выдавая тоном никаких эмоций, а в Силе девушка почувствовала некое обновление. — Многим такой вешают.       «Ну, они не могут меня взорвать».       — Это же хорошо, правда? — осторожно спросила она.       — Браслет отслеживает, где ты, — продолжил он, игнорируя ее вопрос. — Но кроме этого больше никакого надзора. Ошейник — стандартный шоковый ограничитель, так что постарайся уж сильно в неприятности не влипать, — ни одна эмоция не проступила на обычно оживленном лице Энакина Скайуокера. Асоку пугал такой… пустой вид ее Учителя.       «Что с ним такое?».       — Ладно. Они могут выследить меня, но они не записывают, что я говорю или делаю. Они также могут покарать меня током, но не могут взорвать. Уже что-то.       Асока взглянула на Учителя. Он вновь вернулся на кровать, ни на чем особо не фокусируя свой взгляд. Сила вновь закружилась вокруг него. В конце концов он все же посмотрел на нее.       — Зачем ты здесь?       «Ну, наверное, затем, чтобы спланировать освобождение моего народа и магистра Оби-Вана? И я должна была убедиться, что с Вами все в порядке».       — Меня сюда прислала Королева. Она… — Асока не смогла понять, почему вдруг занервничала, — …она сказала, Вы сегодня отлично поработали, и я должна обслужить Вас.       Учитель не двинулся ни на дюйм, не подал ни единого знака. Однако его присутствие в Силе уже было не в виде набегающих волн — оно превратилось в бушующее море, словно то, что полностью покрывают Камино. Буря разразилась вокруг Энакина Скайуокера, и казалось, даже воздух задрожал от этого.       Бам!       Стеклянная ваза, стоявшая на столике сбоку от кровати, раскололась. Вода потекла на дорогой ковер, оставляя мокрую полосу.       Бам!       Парная ваза на другой стороне лопнула, забрызгав водой мебель.       Асока услышала угрожающий треск дерева.       «Он просто разнесет эту комнату в щепки».       — Учитель! Пожалуйста, остановитесь! — взмолилась она.       Девушка легко слышала и чувствовала напряжение вокруг, дерево стонало от невидимого давления. Асока подошла к Энакину Скайуокеру и мягко прикоснулась к его плечу.       — Учитель, пожалуйста… — прошептала она.       Сила достигла своего пика — а затем… Ничего.       Асока с облегчением выдохнула.       — Учитель? Скайрокер?       Энакин не пошевелился. А затем совершенно внезапно напряжение выплеснулось из него, практически сворачивая тело пополам.       — Все это неправильно, — прохрипел он.       Асока осторожно села рядом со своим Мастером, не отнимая от него руки.       — О чем думал Совет, посылая нас сюда как работорговцев! — к концу фразы он буквально кричал.       У Асоки не было подходящего ответа.       «Честно, Скайрокер, я задаюсь тем же вопросом».       Она подумала, что наверняка был путь лучше. Но какой? Большая часть Совета была вовлечена в битвы на фронтах, и как она уже слышала, Магистр Оби-Ван очень долго и громко спорил с Магистром Винду обо всей ситуации во время их путешествия с Кироса на Зайгеррию. «Не то чтобы я подслушивала, или что-то такое…». И если даже этот разговор не изменил ситуацию, она совершенно не представляла, что тогда могло бы.       И все же наверняка есть хоть что-то, что Совет может сделать для них.       — А можем ли мы просто связаться с Храмом и сказать им прислать подкрепление?       Энакин на мгновение напрягся, и Асока испугалась, что он вновь начнет крушить комнату. Но вместо этого он поднял голову и практически пробуравил ее взглядом.       — Я… пытался, Асока. Я сказал Королеве, что мне нужно предупредить человека, с которым я веду дела, что я тут задержусь. R2 помог мне настроить зашифрованную связь до ближайшего корабля Республики. Я получил сигнал от Магистра Пло недалеко от Фелуции, — Энакин многозначительно посмотрел на нее. — Я разъяснил ситуацию, — его металлическая рука сжалась, — но он сказал, что у них там на Корусанте какая-то политическая проблема, и Джедаи не могут быть официально вовлечены в расследование случая на Киросе без каких-либо доказательств того, что Зайгеррианцы удерживают Тогрутов. Я был вынужден прервать связь до того, как смог бы узнать еще хоть что-то, — голос Джедая опустился до рычания, проступила явная потерянность в его движениях и осанке.       Асока была шокирована. «Какая политическая ситуация может остановить Сенат от того, чтобы прекратить работорговлю?».       — Вы можете вновь связаться с Магистром Пло? — спросила она.       Энакин тряхнул головой:       — Только не сейчас — мне и так повезло, что передача не была обнаружена, — Асока понимающе посмотрела на него. — Королева доверяет мне, но не настолько. Они проверяют мои связи. Система отслеживания старая, очень старая — я могу обойти ее, но это займет время, и для этого мне нужен R2. Также за мной следят по крайней мере двое Зайгеррианцев — ну, уже один. — впервые на лице Энакина Скайуокера проступило что-то похожее на улыбку.       Асока вздохнула. Похоже, до лучших времен они застряли на Зайгеррии под личинами раба и рабовладельца. Прекрасно.       — Что нам делать, Учитель?       Едва уловимая улыбка исчезла с лица Энакина.       — А что мы должны сделать? Мы должны стереть их в порошок, Асока! Больше никакой работорговли, никакого раболепия перед этим отребьем! Я могу заставить Королеву выдать мне информацию о местонахождении колонистов. Мы не будем ждать, пока Республика или Совет соберутся действовать, — выплюнул он. Сила вновь достигла своего пика, и полог кровати вновь начал дребезжать.       Глаза Асоки распахнулись еще шире. Часть ее хотела именно того, о чем только что сказал Учитель. Это было бы так легко, просто взять и извлечь нужную им информацию с помощью Силы…       «Нет. Не таким образом, Скайрокер. Мы остановим этих ублюдков — с помощью Совета или без». Но ее Учитель уже был настолько близок к тому, чтобы ступить на опасный путь, что Асока всерьез опасалась того, что случится, если он перейдет невидимую черту. Боялась, что она уже видела то, что за этим следует.       И вновь шторм, что окружил ее Учителя, улегся. Она чувствовала себя изможденной, вымотанной тем, как его кидало из крайности в крайность. «Выберите что-то одно, Учитель, пожалуйста».       Все так же сидя на кровати, Энакин кинул на нее извиняющийся взгляд. Асока чувствовала, как он пытается сконцентрироваться.       — Происходит что-то важное, Асока, я чувствую это в Силе. И речь идет не только о колонистах Тогрута.       Асока тоже это чувствовала. Они точно знали, что в ситуации на Киросе были замешаны сепаратисты, но не знали, насколько глубоко они вовлечены во все это. Несмотря на то, что они явно участвовали в торговле рабами, на руках у Джедаев не было никаких доказательств. Сейчас они должны были придумать, что с этим можно сделать.       Энакин вздохнул:       — Нам нужно больше информации. Если я подберусь ближе к Королеве, надеюсь, она между делом скажет, где колонисты, — он повернулся к девушке. — Достань так много информации, как только сможешь. Слухи среди рабов гуляют часто, поверь мне. За тобой следят, так что не пытайся связаться со мной или найти меня, только если это не чрезвычайная ситуация. Я найду способ, как мы сможем общаться.       — Что насчет R2 и Рекса? — она не спросила про Магистра Оби-Вана. Пока не спросила.       — R2 прячется в безопасном месте во дворце. Здесь не так много дроидов, так что его присутствие будет компрометировать нас. Что же касается Рекса, я не могу рисковать, пытаясь связаться с ним сейчас, но он здесь, я чувствую это.       Девушка глубоко вздохнула.       — А Магистр Оби-Ван?       Перемена, что произошла в Силе, была немыслимой. «Насколько он зависит от эмоций».       Энакин сжал кулаки.       — Учитель, что случилось? Это… Это входило в план? — Асока все же отчаянно надеялась, что то, свидетелем чему она была, было обсуждено между Скайрокером и Магистром Оби-Ваном, даже если это было лишь просто понимание в Силе. Альтернатива же была… пугающей.       Пауза затягивалась. Она опасалась, что он не ответит ей, или и того хуже. Асока была готова уже забыть про вопрос, когда она услышала тихий ответ своего Учителя.       — Я не знаю, Асока.       Она не была уверена, что когда-либо заставала его настолько разбитым.       — Он… Он попросил меня сделать это. Скорее даже умолял, — голос Энакина все усиливался, словно защищаясь. — Конечно, я сказал нет!       Асока ничего не ответила, но послала ему подбадривающий импульс в Силу.       — А потом… Все словно смазано… Я был готов привести в исполнение наш план, тот, что ты, я и Рекс обсуждали на пути сюда. Стражи подходили все ближе, а затем… кто-то напал на меня. Я думал, это были Зайгеррианцы.       Глаза Асоки расширились. «Но это были не Зайгеррианцы, это был Магистр Оби-Ван — я видела, как он побежал на Скайрокера. О чем он думал?..».       — Я… Я был так зол, Шпилька. Я просто… Я увидел их всех. Рабов, детей, Таскенов, — его голос сломался. — Мою ма… — он резко остановил себя, непроизвольно сильнее распахнув глаза. Это явно было что-то, чего Асока не должна была знать, что-то, чем он не хотел делиться, что пряталось в самых потаенных уголках памяти. Магистр Оби-Ван коротко поведал ей прошлое Учителя, но все равно было еще много, чего она не знала, а сейчас еще и поняла, что не хотела бы знать. Во всяком случае прямо сейчас.       Мужчина быстро сменил тему.       — Я должен был чувствовать его присутствие. Но даже там, на помосте, я с трудом мог уловить его след в Силе, — Энакин взъерошил свои волосы. — Я подозреваю, что они как-то подавляют его Силы, но я не уверен до конца.       «Магистр Оби-Ван сделал это с какой-то целью, не так ли? Он знал, что случится, он знал, что план Скайрокера заставит всех нас выйти из-под прикрытия. Но…» — она посмотрела на своего Учителя. «Но правильно ли это?» — Она не знала. Понятные истины и моральные установки, которым учили Джедаи, все больше истончались с каждым днем этой войны. «Скайрокер был в ярости. Оби-Ван должен был это остановить». Но она также понимала, что ситуация на Зайгеррии была ужасающей. Рабство нужно прекратить. Ее народ нужно освободить. «Но на что мы готовы пойти, чтобы преуспеть?».       Они должны наконец закончить тут и вернуться на Корусант.       «Как же я хочу, чтобы Рекс был здесь». Разговор с не-Джедаем помог бы прочистить голову, она знала, что у него будет совершенно другой ценный взгляд на ситуацию — или же он будет достаточно прагматичен, чтобы колесики плана пришли в действие.       — Тебе нужно идти, Шпилька. Скажи Королеве, что я буду отдыхать в своих покоях до обеда. — Она развернулась, чтобы уйти, когда ее Учитель встал и приостановил ее за предплечье. — Асока — останься в живых. И… — Энакин сглотнул. — Чтобы ты ни увидела в моем исполнении — я не тот, кем буду казаться. Я не позволю им победить. — Похоже, он вновь взял себя в руки. — Жди моего сигнала. Я постараюсь сделать так, чтобы ты приходила ко мне так часто, как только можно, не вызывая подозрений. Помни, за нами, а особенно за тобой, постоянно следят, — с многозначительным взглядом он отпустил ее руку. Да пребудет с тобой сила. И с Вами, Учитель. — ответила Асока, покидая комнату.

***

      Энакин смотрел, как его Падаван покинула комнату, а после вновь сел на кровать.       «Ситх вас всех задери!»       Энакин сжал металлическую кисть. В битвах случались вещи и похуже, почему они вынуждены играть эту партию с Сила их подери работорговцами?       «Если бы мы только знали, где колонисты».       Проблема заключалась в том, что он не чувствовал их присутствия на планете. А это означало, что они могут быть где угодно. И убийство Зайгеррианцев не придвинет его ближе к разгадке. Пока не придвинет.       Мысли Энакина все возвращались к событиям рабовладельческого аукциона. Он не мог с точностью вспомнить всю схватку на арене. Одно сплошное пятно: пятно ярости, страха и боевых инстинктов, все воедино. Он не чувствовал, что на арене был Оби-Ван. Он думал, что там был очередной Зайгеррианец. Энакин знал, что не хотел такого для своего Учителя. Друга. Брата.       Но была часть его самого, все же желавшая этого. Часть, что все еще винила Оби-Вана в смерти матери. Часть, что до сих пор была в ярости от неприятия и отчуждения, что он чувствовал, будучи новым Падаваном, несмотря на скорбь самого Оби-Вана. Часть, что протестовала каждый раз, когда Оби-Ван ставил Кодекс и Совет выше их связи, выше их самих. «И не доказывает ли это тот факт, что он просил, практически умолял его избить? Все ради миссии?!»       Энакин быстро встал и начал мерить комнату шагами.       «Будь проклят весь Совет Джедаев!».       Рыцарь чувствовал, что он вновь близок к сильному эмоциональному всплеску. Энакин глубоко вздохнул и подавил в себе желание уничтожить комнату, в которой находился.       Он выровнял дыхание, считая до десяти.       «Мне нужно определить местоположение колонистов Тогруты».       Он вновь сделал глубокий вдох, в этот раз увеличивая счет до двенадцати.       «Мне нужно спасти Оби-Вана».       Ему в голову пришла новая идея, после чего дыхание выровнялось.       «Нужно поговорить с Падме».