***
Дуку оценивал Джедая перед собой — человека, которого он желал склонить на свою сторону так давно. Оби-Ван Кеноби был невероятно умен, являлся потрясающим дуэлянтом, и его мощь в Силе была настолько высока, что он сам похоже не осознавал весь свой потенциал. Если склонить его на свою сторону и раскрыть все его таланты — Кеноби будет устрашающим союзником и настоящим сокровищем в его наследии: не то, что Вентресс, Саваж или любые другие бестолочи, что маршировали перед ним с того момента, как он стал Ситхом. «И уж точно лучше этого глупого Скайуокера, которого так желает получить мой Учитель». «Такой сдержанный, — задумался он. — Так не похож на Квай-Гона». Он чувствовал, как Джедай окружил себя несколькими слоями льда, пытаясь удержать безразличие ко всему происходящему. «И так во многом похож на меня». Если не приглядываться, не углубляться в тонкие кольца Силы, можно подумать, что Кеноби совсем не изменился после своего пребывания на Зайгеррии. Внешне он практически не показывал эмоции, никаких открытых агрессивных действий, по большей части сохранял Джедайское самообладание. Дуку должен был признать, что у него был недюжинный контроль. Но, однако, как и всё, что связано с Кеноби, настоящие признаки его разрушения были едва уловимы. В одной ситуации сжатый кулак, в другой — сжатая челюсть, яростный взгляд, который едва коснется глаз мужчины. Для большинства это были незначительные изменения, но в случае с Кеноби все это было эквивалентно взрыву сверхновой. «Возможно я действительно в конце концов недооценил Зайгеррианцев». Он замер. Или, возможно, он недооценил Кеноби — это его самопожертвование — результат его раболепного следования Кодексу Джедаев — еще одна достойная внимания причина. Дуку вдруг почувствовал сожаление от того, что не провел больше времени с Джедаем на Джеонозисе. В этом мужчине крылось гораздо больше, чем можно было увидеть на первый взгляд. «Но даже у вас есть свой предел, не правда ли, Магистр Кеноби? В противном случае мы бы не лицезрели сейчас бездыханное тело этого Губернатора Рошти. Мой молодой друг, вы могли подавлять себя только до этого момента». — Моя Королева, если позволите, — прервал он, указывая на Оби-Вана. Скинтел неодобряюще посмотрела на него, но отошла, все еще метая молнии в сторону Оби-Вана. Граф подошел вплотную к Кеноби, шепча ему на ухо: — Я не одобряю таких… примитивных методов для привлечения вашего внимания, Магистр Кеноби. И все же… я чувствую вашу борьбу… — Ситх замолчал, чтобы дать возможность Джедаю обдумать его слова. — Но ситуацию можно улучшить. Я знаю, что вы подозреваете более темные мотивы во всей этой ситуации на Зайгеррии. Но мое предложение, сделанное на Джеонозисе, остается в силе, — Граф почувствовал, как у Кеноби волосы на спине встали дыбом. — У вас есть такой потенциал, Мастер-Джедай, и все же вы предпочитаете не использовать его. С такими то талантами игнорирование того, кем вы можете стать, практически оскорбляет саму Силу, — произнес он так, что его мог слышать только Оби-Ван. Дуку сильнее понизил голос. — Тьма все так же постепенно отравляет Республику изнутри. Совет Джедаев — они ничего не смогут здесь сделать, после того, как вы достигнете цели. Но насколько эта миссия отразится на их восприятии? — он указал на мертвого Губернатора Тогрута. — Вы действительно верите, что это веление Силы? Граф наблюдал за тем, как Кеноби закрыл глаза, как будто пытаясь медитировать. Но Дуку точно знал — мужчина пытался выкинуть из головы только что услышанные слова. «Хорошо». Дуку резко выпрямился, отходя от Оби-Вана. Он пристально посмотрел на Королеву. — Королева Скинтел. Вы пригласили меня сюда, на Зайгеррию, оторвав от дел и обязанностей лидера Сепаратистов, ради шарады. Я уверен, что Оби-Ван Кеноби сейчас загнан и подавлен не сильнее, чем десять дней назад, до того, как его привезли в ваш центр. Этот Ларс Квилл, о котором вы говорите, еще даже не появился, и все, что мне показали это бумажная волокита и мертвый Губернатор Тогрута. — Он подчинится! — практически прокричала она, указывая рукояткой хлыста на Кеноби. — Прошу меня извинить, моя Королева, но боюсь никаким дальнейшим договоренностям с Сепаратистами не бывать. Оставьте своих колонистов и своего Джедая при себе, если желаете — меня это не волнует, но любое дальнейшее сотрудничество невозможно. — «Посмотрим, как теперь будут развиваться события». На лице Королевы Зайгеррии проступила паника. Она явно теряла свое преимущество. — Нет, он преклонится! Стража, приведите их! Граф Дуку услышал плач позади тонкой резной двери. Зайгеррианцы втолкнули внутрь двоих детей Тогрута, Сила вокруг них пульсировала от страха и паники. Лорд Ситхов видел, как побледнело лицо Джедая, когда ввели юнлингов, глаза мужчины потемнели, глядя на Королеву с ужасом. Зайгеррианцы разыгрывали свой последний козырь. А Граф надеялся, что сам он сможет выйти в дамки.***
Это были те же самые юнлинги с центра на Кадаво. Те самые, которых Аргусс уже пытал, если не физически, то морально. Это явно была идея Аргусса — от ситуации так и разило его извращенным сознанием. Прощальный подарок Джедаю, еще одно напоминание о его пребывании на Кадаво. Все внутри него клокотало, неестественные тени Силы закружились вокруг. Оби-Ван наскоро похоронил свои эмоции за ледяными щитами, созданными ранее. Он не мог поддаться своему гневу, не сейчас. Настало время правды, хотя бы части ее. — Это жестоко, и в этом нет необходимости, Мираж, — его голос был грубее, чем он хотел бы. — Все зашло слишком далеко. Республика скоро будет здесь, и все ваши амбициозные имперские планы потерпят крах, — он сделал шаг вперед, встав с Королевой лицом к лицу. — Сдайтесь сейчас. Вам не победить. Не опускайтесь до этого уровня — это невинные дети. Короткая серия взрывов потрясла дворец. «Бомбы?». Королева повернулась к окну, ее глаза в ужасе распахнулись. Она указала на стражей. — Вы двое — останьтесь здесь! Остальные — узнайте что происходит! Мне нужны ответы, сейчас же! Королева вновь обернулась к нему, от нее исходили волны сумасшествия. — Вам не удастся подкосить новую Зайгеррианскую Империю, Джедай! Преклонись передо мной сейчас же, или увидишь, как они присоединятся к нему! — она махнула рукой в сторону мертвого Губернатора. — Я не сделаю этого, и вы не навредите этим детям! — он повысил голос, вставая перед двумя юнлингами, проклиная свои оковы и ограничители. «Я сделаю что угодно, чтобы защитить их». — Стража! Обездвижьте Джедая! — закричала она. Еще одна волна прошлась по дворцу, и Королева завизжала от гнева. Он сопротивлялся, но этого было недостаточно. Оби-Вану удалось несколько раз ударить Зайгеррианцев, пока его самого не ударили в живот. Его скрутило от боли, и мужчина получил еще один удар в лицо, отчего из носа вновь потекла кровь. Со связанными руками, истощенный и отрезанный от Силы Джедай не имел никаких шансов. Со спины его грубо схватил и обездвижил один из стражей, пока второй направился к маленьким Тогрутам, которые в страхе замерли на полу. Он наблюдал, как Зайгеррианец обнажает виброклинок. «Нет, нет, нет, нет, нет! Прошу, нет! О, Сила». Он попытался вырваться из хватки, но лишь получил удар ногой в колено. Джедай практически упал, но все так же остался зажат в тисках стража. Сила кричала вместе с детьми. Оби-Ван хотел зажать уши, спрятаться от этого ужасающего звука. — Вы не сделаете этого! — предостерег он, уже не понимая, то ли это угроза, то ли мольба. «Прошу!». Королева лишь махнула рукой. Сила закричала, рассекая его сознание, словно световой меч плоть. Он свернулся от боли, желая лишь высвободиться из хватки, чтобы прикрыть глаза и уши. Лужа крови расплылась вокруг маленького неподвижного тела на полу. Второй ребенок завопил. Взгляд Джедая помутился красным, щиты, защищающие сознание, треснули. Действуй, Кеноби! Но как? Ты знаешь как. Королева забрала у стража окровавленный клинок и подошла вплотную к Джедаю, вытирая кровь ребенка о его робу. — Все еще не хочешь подчиняться, Джедай? Их кровь на твоих руках, — рваный голос Скинтел был словно предвестником смерти и разрушений. — Я убью каждого ребенка в центре, медленно, по очереди, пока ты не будешь под моим контролем! Я залью тебя их кровью, и до конца своих дней ты будешь жить с висящими над тобой грузом смертями. Она повернулась назад к страже. — Обездвижьте второго! — Зайгеррианец вмиг схватил маленькую Тогруту, которая пыталась сбежать, и вытолкнул ее на пол прямо напротив Оби-Вана. Королева взяла клинок, улыбаясь Кеноби. — Желаете что-нибудь сказать, Магистр-Джедай? — она подняла меч, и ребенок закричал в ужасе. — ДОВОЛЬНО! Глубоко внутри холодная защита разума Оби-Вана раскололась на миллион кусочков, впиваясь осколками в саму сущность его Силы. Он кровоточил. Страх, гнев, насилие. Потеря… Потеря детей, Губернатора Рошти, потеря всех, кто когда-то был ему дорог. Месть — порочное возмездие тем, кто отнял у него все. Ненависть — черная субстанция, полностью поглощающая своих жертв, и первой ее целью стал не злейший враг, а он сам. Он чувствовал, как ледяные осколки разлетаются, пронзая расплывчатые тени на грани его сознания. Он чувствовал подъем. Он чувствовал свободу. Сила пела. Наконец твои цепи разбиты! — проворковал предательский голос, который он наконец распознал как свой собственный. Он чувствовал всю мощь Силы впервые за прошедшие десять дней. А затем все кончилось. Джедай закричал, пытаясь поймать равновесие, облокотившись на перевернутый стул. В комнате звенела тишина, и только отдаленные отголоски взрывов и криков нарушали ее. Он не обращал на них внимания. Оби-Ван открыл глаза и пожалел об этом. Тела Королевы и стражей были разбросаны и распластались у разных стен комнаты с явно сломанными шеями — их головы были повернуты под изощренными углами. Тела Губернатора Рошти и ребенка все так же неподвижно лежали перед ним. Он услышал сдавленный плач — второй ребенок был еще жив и спрятался за занавеской. Оби-Ван направился к ней, вытянув вперед руку с открытой ладонью. Глаза девочки расширились от ужаса. — Нет, нет, нет, нет! — прокричала она, в страхе выбегая из комнаты. Мужчина замер в центре комнаты, осматривая опустошающую картину, не в силах думать или двигаться. Волны Силы вызывали тошноту, и в какой-то момент он подумал, что сейчас все немногое содержимое его желудка окажется на полу. Его неустанно трясло. «Что… Что произошло?». Кто-то приблизился к нему со спины, мягко положив руки ему на плечи. Так часто делал Квай-Гон, когда Оби-Ван был молодым, когда стресс от прошедших миссий поглощал его, когда его норовили поглотить собственные эмоции. Оби-Ван никогда не жаловался, никогда не просил поддержки — но Квай-Гон зачастую понимал, когда Падавану был необходим подобный якорь. Это был приятный жест, который источал безопасность — то, что он не чувствовал уже многие годы. Он ожидал, что сейчас вот-вот раздастся глубокий голос его Учителя — отпуская его тревоги, успокаивая мысли. Он почти отдался этому жесту. — Браво, Мастер Кеноби. «О Сила». Оби-Ван застыл, а его разум бесцеремонно был возвращен в настоящее. Наручники и ошейник, что так долго сковывали его, исчезли, бесформенной массой валяясь на полу рядом. Сила клубилась вокруг него в своем полном величии, пламя и лед, солнце и холод. Он застонал. Не впервые за этот день он упал на колени, одной рукой оперевшись о пол, стараясь удержать равновесие, второй обхватив живот. Его тело отторгало тьму — скользкое проявление Силы, что окружило его. Оби-Ван отвернулся, не в силах контролировать свою реакцию, и его вывернуло наизнанку. Джедай вновь повернулся к Ситху. — Что ты сделал, Дуку? — смог выплюнуть он. Ни голос Дуку, ни его лицо не выдали ни одной эмоции, но Оби-Ван мог поклясться, что почувствовал волны одобрения, что резонировали от лорда Ситхов. — Ничего, Мастер Кеноби, — он опустился на одно колено рядом с Оби-Ваном, одной рукой беря его за подбородок и второй доставая шелковый платок из кармана. Он начал мягко убирать следы рвоты и крови с лица Кеноби, при этом проговаривая: — Но я должен поблагодарить вас за прекрасно проделанную работу. Королева давно уже исчерпала свою полезность, а меня не должны хоть как-то связывать с этой варварской планетой. — Ты убил их всех, — обвинительно бросил Джедай, вырываясь из хватки. Дуку улыбнулся, вновь протянув руку и пригладив волосы Оби-Вана. — Вовсе нет, мой юный друг. И даже если бы это была правда, можете ли вы сказать, что жалеете о таком повороте событий? Оби-Ван закрыл глаза, все еще чувствуя пальцы Дуку в своих волосах. «Нет, ублюдок, конечно нет». Он сжал кулаки. — Месть — не путь Джедая. Дуку усмехнулся. — Конечно, Мастер Кеноби. Крики и взрывы, которые минуту назад раздавались лишь в отдалении, стали приближаться. Граф поднялся. — Я не сомневаюсь, что «Ларс Квилл» и его друзья будут тут в самое ближайшее время. Пусть назойливые Зайгеррианцы тратят свою энергию на борьбу друг с другом. Республика будет игнорировать эту планету, а Джедаи ничего не смогут сделать с работорговлей, и все вернется на круги своя, как и пару недель назад. Кеноби замер, когда Дуку сделал шаг вперед, смотря на него сверху вниз, все еще коленопреклоненного, уже второй раз за этот день. Он подавил рвотный порыв. — Ну, почти все. — добавил Ситх, с жадностью смотря на Кеноби. Оби-Ван мог лишь кинуть ему в ответ гневный взгляд. Граф улыбнулся. — Я буду ждать вас, когда будете готовы, Мастер Кеноби. И с этими словами Граф Дуку развернулся и вышел из комнаты.***
Потеря Зайгеррианской невольничьей колонии была пустяком. Он все это время знал о замаскированном клоне, что был в комнате, о присутствии на планете Скайуокера и его юного Падавана. Но ничто из этого не имело значения. «Пусть Джедаи радуются своей пустой победе. Республика никогда не вмешается в дела Зайгеррии, Совет Джедаев не будет ввязываться — все вернется на круги своя». Он улыбнулся. «Просто подумайте, Магистр Кеноби, все это — и в пустую?». Там, в зале, ему хватило лишь полминуты. Он был холоден, рационален и беспощаден. «И он преклонит передо мной колени добровольно». Дуку погрузился в Силу, чувствуя ее потоки. Грядут перемены.