Огонь и Лёд

Живая, игривая трель скрипки трогает слух сразу же, как юноша переступает порог поместья. Атмосфера обыкновенно мрачных коридоров наполняется доселе незнакомыми этим стенам, таинственными пируэтами вальса. Они, словно птицу-феникса, возрождают всё прекрасное, что когда-либо видели эти многолетние своды, погребённое десятки лет под слоем мёртвого пепла. Завороженный мастерской игрой, юноша, следуя зову сердца истинного ценителя высокого искусства, идёт вверх по лестнице, устланной алым ковром. Музыка лишь набирает обороты, и омега кружится в вальсе прямо на ступенях, питая нежной игрой слух. Голова покруживается от танцев, но привлекательно навязчивая мелодия не умолкает, и вот Тэхён отворяет двери, распахивая глаза от представшей картины. Юнги со скрипкой в руках невероятен. Смычок, мягко удерживаемый его изящными пальцами, плывёт по струнам, нежно касается их, и звуки, льющиеся из-под него, наполняют причудливыми образами полумрачное помещение. В отражении окна, за которым давно уже хозяйничает беспросветная ночь и плавает в тумане тьмы бледный диск луны, лицо вампира с прикрытыми глазами кажется крайне погруженным. Тёмные брови сведены к переносице не тяжестью напряжения, но задумчивостью и проникновением, будто душа кронпринца, покинувшая свой сосуд на время одиночного концерта, кружится в унисон с душой инструмента под живое звучание. Тэхён не ощущает ни неба над головой, ни земли под ногами, ведь весь мир его сейчас в пределах одного только человека, что своими руками очаровывает, движениями вынуждает перестать вздыматься грудь, дыхание отнимает. Юноша, боясь сделать шаг и оборвать живительный поток чистых чувств, потаённых некогда за щитом оледенелого сердца, прикрывает глаза, позволяет Музе объять себя, окутать ароматом розового сада, навеваемым чудесными звуками скрипки. Вампир, не отрываясь от игры, слегка приоткрывает глаз, уже зная, кто потревожил его уединение. Уголок губ в мгновение дёргается вверх, но после Мин вновь погружается в мир своего воображения, отдавая всю власть умелым рукам истинного скрипача, чтобы те воплотили образы его мечтаний в музыку.

«Это произведение — твоя душа, мой милый. Оно игриво, как твои прекрасные алые волосы на прохладном ночном ветру, что горят огнём, полыхают, как и твоё горячее сердце, чистое и полное бескорыстной любви, оно трепетно, как твоя неизменная хрупкость, сильно, как твой дух, что не сломается под тяжестью душевных терзаний, не падёт пред силами врага. Ты воскресил мои так давно умерщвлённые чувства; я вспомнил, что значит любить, и я подарю тебе всего себя, мой маленький омежка с большим сердцем. Я люблю тебя, Мин Тэхён. Навеки твой верный супруг, Мин Юнги»