Единственный шанс в жизни

      Неугомонный ветер оторвал последний, уже бурый, лист с ветки любопытно свешивающегося в пропасть дерева и, подталкивая его своими невидимыми ладонями, понес вперед, в бурное царство свободного воздуха, где гонялись друг за другом, цепляя пыль и мелких мух, небольшие ураганы. Лист камнем, повинуясь движению ветра, пал в темную пропасть — и так же стремительно вылетел из нее, пускаясь в недолгий полет. Он скользил по самому краю обрыва, врезался в вековые камни, что монолитным частоколом росли из темной пасти ущелья, и, опьяненный собственной свободой, весело крутился в полете, будто пробегающие мимо пять минут его жизни были в ней самыми счастливыми.       Внезапно ветер, мощный и стремительный, врезался в стену опасно накренившегося над пропастью дома, и, разбившись, словно хрустальная тарелка, на осколки маленьких, но злых вихорьков, улетучился в грозовое небо так же неожиданно, как появился оттуда. Листу, порванному по краю, истрепанному, печально бурому, осталось только спланировать на крепкий порог дома — чтобы через секунду оказаться под стоптанным сапогом гостя этого жилища.       Гость, от волнения в который раз поправляющий узкий воротник, и тихо кашляющий, замер в нерешительности еще на несколько мгновений. Он продумал десятки раз уже, что скажет, что предложит, и что возразит на очевидный отказ. Но все равно что-то тряслось неугомонно в поджилках, заставляя волноваться и трепетать, словно нерадивый студент перед строгим преподавателем.       Собравшись, гость постучал. Из дома, в ответ на его стук, послышались торопливые шаги и грохот, словно от вещей, по неаккуратности опрокинутых, и уже через секунду дверь оказалась распахнута.       — Добрый день! Меня зовут… — начал было гость, но хозяин резко прервал его:       — Что ж вы стоите? Проходите, проходите! Нечего на ветру разговоры вести. Вон как расшалился! — словно в ответ на слова мужчины, не старого еще, но низкого и полностью седого, вновь спустившийся с вершин неба ветер, словно голодный зверь, начал трепать одежду гостя. На секунду тому показалось даже, что ветер норовит сбросить его с узкой дорожки, что была проложена прямо над ущельем, от его края к возвышающемуся на одном из камней-частоколов дому.       Гость поспешил пройти внутрь - все же, ему тяжело далась эта прогулка над хищно облизывающейся бездной - и, отчаянно желая сохранить лицо, неторопливо огляделся. Дом, а вернее первый его этаж, из центра которого вверх вилась винтовая лестница, был полностью завален досками, инструментами, битыми склянками и еще бог весть чем, что поблескивало, кряхтело, оседая, и, по мнению гостя, внимательно наблюдало за ним.       — Пройдемте, сударь, — меж тем сказал хозяин дома и бодро пошел к лестнице, прихрамывая на одну ногу. Петлял он меж мусора исключительно виртуозно, а гость, проходя тем же путем, все же задел собою несколько склянок, тут же мстительно разбившихся. Хозяин на их коварный треск не обратил и малой доли внимания.       Мужчины поднялись наверх, где, по представлению гостя, находилась приемная: тут стоял широкий стол, неожиданно чистый, глубокое кресло, потертое, но до сих пор выглядящее богатым, и несколько менее помпезных стульев, что предназначались как раз для таких, как гость, посетителей.       — Присаживайтесь, — сказал хозяин и, кряхтя, запрыгнул в свое кресло. Гость вежливо сел на указанный ему стул и позволил себе выдохнуть, отчаянно не обращая внимания на бросающийся на стены дома с упорством бьющейся в стекло мухи ветер. — Что ж, скажу Вам сразу — нет. Что бы Вы не предложили, какие бы золотые горы не сулили — нет. Я не заинтересован, я не чувствую необходимости и стыда, я не-хо-чу, — сказав это, хозяин замер и, быстро облизав перечеркнутые шрамом губы, продолжил. — Однако вы наверняка шли сюда долго и мучительно. Так уж и быть: Ваше предложение я выслушаю.       — Спасибо, — ответил гость. Он был предупрежден о приеме, что будет ждать его, и даже рад был тому факту, что все идет точно так, как ему рассказывали. — Я не буду юлить, мистер Фламель, и постараюсь быстро изложить суть своего визита. Вы — великий алхимик. Вы сформулировали для магов всего континента исключительные принципы, уже сейчас, при Вашей жизни, ставшие постулатами и непреклонными азами изучения многих наук, — от слов гостя, хозяин дома зарделся и распрямил плечи. Гость, заметив это, воодушевленно продолжил, — современную алхимию, медицину и колдовство невозможно представить без знаний, что дали миру Вы — и мир в Вашей мудрости все еще нуждается, — хозяин разочарованно выдохнул на этих словах, и гость поспешил продолжить. — Подумайте сами, сколько еще всего удивительного Вы можете сделать! Эксперименты трансмутации еще только-только начинаются! В западных горах обнаружен минерал, исключительно причудливо реагирующий на магию! А алхимия? — Хозяин заинтересованно поднял глаза. — Сообщаю Вам, что Университет Магии Кремалиновой столицы будет рад предоставить Вам лабораторию и любые, — гость наклонился к алхимику и весомо повторил, — любые материалы для Ваших исследований. Я не прошу Вас собраться и поехать прямо сейчас, но хотя бы подумайте о возможности возобновления Вашей работы. Если это будет удобно, то мы можем доставить буквально все, что Вам необходимо, в этот самый дом. Мы сделаем так, что он будет лучшей во всем мире лабораторией!       На лице хозяина, простом, но скрывающем в себе невероятное движение мысли, отразилось любопытство. Но лишь на краткую секунду.       — Знал бы ты, сударь, сколько ученых мужей сидело тут до тебя и рассказывало те же сказки. Знаю я Вас, в итоге вся моя работа под университетом ли, или королем, сведется к получению золота из дерьма. Я прожил достаточно, чтобы понять это.       — Уверяю Вас, сейчас обстоятельства…       — Обстоятельства, причины, следствия. Все, что интересно мне, сударь, это алхимия, и ничем иным я заниматься не намерен.       — Так мы и предлагаем Вам…       — Подумать только! — не слушая уже, кажется, своего визитера, с искренней обидой в голосе сказал алхимик. — Я удалился на край мира, спрятался ото всех, оборвал все связи — и вот уже второй год, словно по расписанию, ко мне приходят люди и просят работать на них. Мне скоро придется составлять график отказов вам, ребята, чтобы среди них находилось место и моим исследованиям.       — Я слышал, у Вас есть соседи?       — Они не в лучшей форме сейчас, так что… — начал было хозяин, но гость вдруг коротко и звонко свистнул, и через секунду наверху раздался топот и возня. Через мгновение, под разочарованный вздох алхимика, по винтовой лестнице, пихая и толкая друг друга, спустились в приемную два существа. По представлению гостя, они должны были выглядеть страшно, но вызывали лишь умиление: похожие чем-то на котов, стоящие на четырех лапах существа имели человеческие лица с прямыми носами и большими глазами с вертикальным зрачком. Их лица очерчивала густая грива, в которую были вплетены мелкие бусины и полудрагоценные камни, на тощих спинах, покрытых короткой шерстью, нервно дергались пернатые крылья, и, в такт нетерпению существ, их хвосты, длинные, оканчивающиеся змеиными головами, порывисто качались.       Существа стояли поодаль от гостя, смущаясь его, но активно прыгали друг на друга, толкались покатыми боками и покусывали торчащие из гривы львиные уши соседа.       — О, это химеры! — восхитился гость, разглядывая существ. — Какие чистые!       — Да, благо, в деревушке неподалеку свирепствует чума, и я получил много хорошего материала, — сварливо, но с ноткой гордости сказал алхимик. — Это эксперимент семнадцать и тридцать девять. Они вышли хорошо.       Существа, будто первый раз заметив алхимика, подошли к нему, стараясь держать в поле зрения и гостя, и, оказавшись рядом, стали тереться о его ноги и ладони.       — У Вас удивительно получаются преобразования живых существ. Я никогда не видел такого уровня, — уважительно сказал гость. — Вам нравится это?       — Это? Да, конечно. Мне интересен и результат… — алхимик, запустив руку в гриву ближайшей к нему химеры, погладил ее по холке, и она в ответ довольно заурчала. — Результат всегда поразительный. Всегда такой… Непредсказуемый, но… Прекрасный.       — В таком случае Вы точно заинтересуетесь моим предложением.       — Сударь, что бы Вы не предложили… — начал было алхимик, но гость жестом прервал его.       — Я еще не озвучил свое предложение, мистер Фламель, — сказал он, и выудил из запазухи платок. Положив его на стол, гость аккуратно развернул ткань и продемонстрировал содержимое алхимику.       Хозяин дома охнул и подался вперед, оттолкнув от себя любопытных химер, полезших было к столу.       — Это то, что я?.. — спросил он, и гость довольно кивнул.       — Именно. Это часть горгоны. Живой, целехонькой горгоны, найденной недавно.       — Боги! Я было думал, что от них ничего не осталось…       — Все думали так же, но теперь… — гость многозначительно указал на дохлую змейку изумрудного оттенка с отсеченным хвостом, что лежала на платке. — Наш университет, — торжественно продолжил он. — Готов предоставить Вам для Ваших экспериментов данную особь. Вы вольны будете делать все, что Вам захочется: мы все обеспечим.       — И что же вы хотите взамен? — собравшись, но поблескивая глазами от любопытства, спросил алхимик.       — Мы хотим, чтобы вы разбудили настоящие способности этого змея.       — Что ж, — хозяин дома бросил еще один взгляд на змейку, потом на доверчиво ластящихся к нему химер. — Что ж, сударь… Что ж. Я чувствую, что пожалею об этом, но… — алхимик еще раз задумчиво поглядел на змейку, поглядел взглядом ребенка, перед носом которого трясут карамельным леденцом. — Да будет так.