***
Так как я уже был нагружен под завязку медикаментами и укреплениями, Миллер передал усилитель сигнала Катсавидису. Конечно, наша система связи и так была замечательна и работала через пол планеты, но, когда геты неизбежно активируют глушилки, нам потребуется дополнительное усиление чтобы пробиться к Нормандии и остальным командам. Чтобы не беспокоиться ещё больше, я на время отключил своё радио, но всё равно мой взгляд иногда падал на Катса, слушающего переговоры Шепард и команд Киррахе с закрытыми глазами и непоколебимой сосредоточенностью. Интересно, слышал ли он что им сказал Властелин. Существование Жнецов теперь стало фактом, и флагман Сарена был ни кем иным как одним из их орды. Становилось горячее. Во многих смыслах. Ох не с весёлым лицом я пойду на следующий инструктаж. Если я доживу до него, не будем забывать о маленькой детали, неизменно бьющей мне под дых. Сделанного не вернуть. Внезапно Катс будто очнулся ото сна, внимательно прослушал передачу, бросил несколько слов в ответ и глазами нашёл нашего лидера. -Миллс! Названный космопех едва повёл глазами. Он без задержек всё понял. -Эй, парни! – крикнул он через всю палубу. – Шоу начинается, всем приготовить свои задницы и снять винтовку с предохранителя. Спасибо за внимание! Быстрыми движениями я нажимаю кнопки на винтовке и пистолете и, увидев зелёные сигналы, убираю их обратно на спину и бедро, после чего натягиваю шлем, наблюдая его синхронизацию с костюмом и активацию интерфейса. В углу образовалось восемь зелёных и одна голубая иконка, обозначающая жизненное состояние остальных. Быстро проверив карманы на наличие всего необходимого, я наконец-то завершил проверки. Последнее что я сделал, это переодел часы циферблатом внутрь чтобы уберечь их от царапин и активировал таймер. Часы и нож. Единственное, что осталось у меня с самого начала истории путешествия. Я посмотрел на рубиновое обрамление часов. Стекло было поцарапано, некоторые повреждения свежие, некоторые старые, но на работоспособность одинаково не влиявшие. Глубокий вдох, глубокий выдох, глубокий вдох. Не думай о жнецах, о Властелине, об одурманенных саларианцах, о Ране Таноптис… Думай только о своей задаче. -Рудиментарные создания из плоти и крови… Вы касаетесь моего разума окутанные невежеством, вне границ понимания… -Рейвен, ты в порядке? Будто выведенный из гипноза, я поднял голову. Голубые линзы встретились с прозрачным визором Альянса. Жёлто-карие глаза, цепкие, выделяющиеся. -Да, думаю да. – я вздохнул, помотал головой и выдавил незаметную другим из-за шлема улыбку. – Надо быстро покончить с этим местом. Рядовая Дэннерс похлопала меня по плечу и улыбнулась, как будто она могла понять, что у меня на уме.***
-Космопехи, говорит штурман Прессли! Приближаемся к зоне высадки, тридцать секунд! -Говорит Катсавидис, связь установлена! -Двадцать! Шепард говорит всё чисто! -Рейвен, Гордон, внимание! -Хорошо, готов! – я усилил хватку на двух скрутках колючей проволоки и приготовился бежать. -Десять! -Все готовы к высадке! – крикнула Гэровей, перебивая приближающиеся звуки стрельбы. -Дэннерс, Мейсон, Дэвис – сейчас! Я услышал справа общее тяжёлое фырканье, когда названные космопехи вместе с Миллером подняли бомбу. В то же время с шипением начала опускаться рампа Нормандии. -Пять, четыре, три, два… Рампа опустилась. Магниты в сапогах удерживали нас на месте против свистящего ветра, несущего дым, гарь и осколки разрушений. Когда до нас донеслись звуки перестрелки, корабль окончательно вторгся на враждебную, где относительно недалеко отвлекающие команды сражались не на жизнь, а на смерть. Несколько зарядов ударило по щитам, когда мы пронеслись мимо обособившихся платформ гетов, только сейчас осознавших, что у них появились новые противники. База Сарена была видна нам с воздуха – заветное место для бомбы было всё ближе и ближе. Я твёрдо взял себя в руки, подавив головокружение. Нормандия подошла почти максимально близко, снова позволив нам безопасно двигаться. Затем последовала внезапная остановка. Мы были за полтора метра от земли, наполненная водой искуственная долина поприветствовала нас. -Пошли, пошли, пошли! – закричал Миллер. Шестеро не занятых с бомбой, я в том числе, спрыгнули с рампы на мелководье. Я увидел команду Шепард, но не остановился поздороваться, вместо этого рывком понёсся к месту, разделявшему ущелье от остальной базы. Моей целью была огромная дверь слева. Вода плескалась под моими сапогами, брызги доставали до рук и проволоки, которую я нёс. Сзади донеслось несколько очередей - остальные расправились с загулявшими противниками. Тали уже была на месте, она быстро водила пальцами по омнитулу взламывая неимоверные ворота из укреплённой стали. Вскоре она преуспела. В то же время Эшли отдала приказ «дать ублюдкам урок». Я догнал Гордона, оказавшегося быстрее меня, и мы вместе разложили проволоку по всему проходу. Подошёл рядовой Диксон, и в мгновение ока территория оказалась покрыта шестью слоями острейшей колючей проволоки, достаточно чтобы задержать любых штурмовиков. -Сойдёт! Ко второй линии, бегом! Бросив обеспокоенный взгляд на небо, я последовал за товарищами к Катсавидису и Гэровей, строящими основную линию обороны. Признаюсь, мы с Гэровей в довольно прохладных отношениях, но в своём деле она мастер. Её полуимпровизированные турели выглядели вполне надёжно. Я продолжил работать, а местность вокруг меня превратилась в размытую последовательность движений, действий и криков. Моей задачей было расставить ящики и помочь Гордону придать им вес. Я выполнил её с максимальным рвением, но из-за этого не сумел посмотреть как дело продвигается у остальных. Быстро повертев головой вокруг, я увидел Эшли и Мейсона, устанавливающих пулемётное гнездо. Орудием, насколько мне подсказывала память, была пушка, которая в последствии станет N7 Тайфун – с лицевым щитом и прочим в комплекте. До Альянса наконец-то дошло, что их стратегия дать солдату по четыре пушки и отказаться от идеи тяжёлого, специализированного вооружения в угоду скорости и ловкости с воздушным превосходством и поддержкой дронов или танков работает немного не так как задумано. Не в полноценной войне, не с учётом разбросанности флотов. Как итог, они возобновили производство тяжелого вооружения – гранатомётов, РПГ, лёгких пулемётов и тому подобного, и начали его выдачу. Мы вот получили своё в одном из ящиков, которых мы приняли просто тучу в последний день пребывания на Цитадели. И я уверен, что если бы не Шепард, нам бы пришлось использовать не современное оборудование, а старьё со времён Шаньси, или даже ещё древнее.***
Относительно громкий всплеск справа – устанавливают бомбу в тыловую полукруглую заполненную водой часть территории, поодаль рядовые Мартинез и Дэвис шустро устанавливают минное поле, а справа Шепард и Лиара биотически тягают тяжёлые контейнеры на нужные позиции. Я завершил свою часть работы одновременно с тем, как включились барьеры и начали литься отчёты от других. Я проверил часы – прошло три минуты, двадцать восемь секунд. Поразительно насколько качественно и молниеносно может работать одна слаженная команда. За проволокой и минами мы возвели крепкую оборону в три линии, две из них смотрели в сторону Нормандии. Первая линия состояла из барьеров ГОР, дотягивающих нам примерно до талии и расстилающихся на три метра в ширину. Стоящие друг к другу под углом тридцать градусов, они неплохо защищали от сквозного огня, и окружающая местность тоже играла нам на руку. Позади мы организовали основную линию, в основном состоящую из контейнеров, проволоки и ещё парочки твёрдых объектов. Некоторые настолько с душой подошли к наполнению ящиков, что решили приварить их к основанию, что было непростой задачей из-за вездесущей воды. В центре укреплений располагается пулемётное гнездо, охватывающее всю площадку и защищённое со всех сторон, кроме тыла, но мы надеялись, что турели Гэровей прикроют нас на шесть часов если понадобится, хотя бы временно. Примерно в четырёх метрах назад была последняя линия обороны, в центре которой красовался взрывной заряд. Оставшаяся пара барьеров обеспечивала крайнее укрытие, после него отступать было уже некуда – позади бомба. Между ними был угол в 45 градусов, и они прикрывали от огня не только нас, но и килотонны за нашими спинами. Так как перед этой линией было ещё две, основная защита была направлена на возможную фланговую атаку с искусственных «скал». Бомба была всего в метре от оборонительной позиции, ещё немного и её можно было бы потрогать рукой. Она стояла на каком-то металлическом поддоне, который, кажется мне, был специально предназначен для чего-то, но эта информация уже давно и окончательно покинула мою голову. В мыслях промелькнул сначала Кайден, потом Эшли, защищающие бомбу до последнего вздоха, отдающие последний долг человечеству. Сердце на секунду замерло, но затем принялось биться сверх всякой нормы. Укрепления выглядели складными и крепкими. С одной стороны, смотря на них, у меня на душе становилось легче, но с другой стороны я чувствовал ничего кроме нарастающей тревоги. Изменив историю, я ступил в незнакомое русло, и теперь мог только молиться и надеяться, чтобы река не разбила меня о камни. Так как противники пока не наблюдались, работа лихорадочно продолжалась: несколько космопехов занимались последними штрихами, например устраняли щели между ящиками с помощью омнигеля, другие охраняли Миллера и Садоска, шаманящих над бомбой. Её активация оказалась довольно длительным предприятием, отчего я матерился каждую секунду, которую занимал процесс. Оставшиеся без дела печально смотрели в небо, или слушали отражающиеся от естественных и искусственных стен звуки стрельбы. Вместо знакомого гула Нормандии я неожиданно услышал не менее знакомый ревущий двигатель – Мако спускался с рампы корабля чтобы занять позицию рядом с местом закладки. Учитывая, что ВИ был обновлён боевым алгоритмом, который я… позаимствовал с Мако на Новерии, мои надежды на 155-сантиметровую пушку и автоматический пулемёт были высоки. Как только автопилот догнал машину на место, Гаррус помог мне переместить мощность с двигателя в щит чтобы компенсировать недостаток укрытия. Я бы с удовольствием поставил перед ним побольше контейнеров, но их количество оставляло желать лучшего. Коммандер подбежала к нам, когда я чуть не поскользнувшись вышел из водительского отсека. Доклады от команд отвлечения я слушал максимум в одно ухо, слишком был сосредоточен на приготовлениях, но по лицу Шепард можно было смело сказать, что новости не обнадёживали. Обернувшийся к ней саларианец ещё больше выдавал очевидное. Но сейчас это было вторично. Стрельба приближалась и учащалась.***
-Бомба готова! – отчитался Миллер. -Защита готова! – добавила Гэровей. Коммандер лишь кивнула. -Сойдёт чтобы сдержать их, молодцы! Уильямс, принимай командование! Я жду сообщение от Киррахе и… -Коммандер, как слышите? Это был Кайден. -Бомба уже готова, лейтенант. – выпалила Шепард. – Бегом в точку рандеву! -Никак нет, Коммандер! Геты прижали нас в зенитной башне, несём большие потери, мы ни за что не сможем добраться вовремя! Шепард была озадачена – с неподконтрольными нам зенитками Нормандия связана по рукам и ногам. -Держитесь! Мы идём за вами… -Никак нет! Активируйте бомбу, мы будем сдерживать их сколько смо-… Обрыв связи. -Не слушайте его, Коммандер. – быстро проговорила Эшли. – Мне нужно всего пару минут чтобы активировать бомбу. – она хорошо скрывала переживание, но за месяцы совместного проживания я уже научился читать команду по мелочам и тонкостям, кого-то больше, кого-то меньше. – Заберите их и встретьтесь с нами здесь. -Эш права! – не ожидал я голоса Миллера. – Шуруйте туда и заберите парнишек, а мы пока надерём гетам задницу! -У нас нет времени! – сказала Шепард, прикусив губу. – Джокер заметил Властелина, он будет на орбите через час, большее. Меня будто молнией ударило. Я забыл про Властелина. Я. Забыл. Про Властелина. Тем временем Шепард приняла решение. -Отряд, сгруппироваться! Мы идём вытаскивать Кайдена и остальных. Космопехи! Чтоб на бомбе ни царапины! -Есть! Один крик в унисон был приятным воодушевлением на фоне бесконечной нервотрёпки. Шепард схватила дробовик, повернулась ко мне, и подняла большой палец. Я ответил так же, слова были излишни. Мои соратники спешно покинули нас чтобы спасти Кайдена и солдат ГОР. Кульминация приближалась, и у меня нет слов чтобы описать, насколько неподготовленным я себя чувствовал.***
-Оверлорд, это Аленко – мы заметили транспортник, направляется к… -Контакт! Крик Катсавидиса был громче любого из звуков битвы вокруг. Нам был предоставлен шестиминутный отдых, если его можно таковым назвать, пока Эшли и Садок работали над зарядом. -Транспортник гетов, 30 секунд от нас, юго-восток! Миллер оглянулся через плечо, но Эшли была быстрее. -Подтверждаем, лейтенант! – после Кайдена она связалась с нашим пилотом. – Джокер, гони отсюда! Быстро! -Принял! Держитесь, ребята! Задайте жару! Договорил Джокер уже в полёте, когда корабль оторвался от земли и массивные ускорители со скрежетом привели его в активное движение. Нормандия, поднявшись в воздух, заставила пыль и щепки ураганом разнестись вокруг, временно ослепив меня. Когда я снова смог рассмотреть хоть что-то, корабль был уже за добрые сотни метров от нас. Другой гулкий звук быстро нарастал. -По укрытиям! – кричала Эшли. – Берегите головы! Я едва опустился за ящик, когда огромная тень опустилась на ущелье. Корабль гетов неумолимо приближался. Пятьдесят метров. Тридцать. Десять. И вот он прямо над нами. Пришло время дать слово оружию.***
Помню, как я упал в укрытие, максимально спрятав себя, выглядывая чтобы дать несколько небрежных выстрелов по гетам, падавшим с транспортника. Покажись я на пару секунд дольше чтобы выстрелить лучше, и не видать мне жизни. С каждым ударом моё укрытие становилось всё тоньше и тоньше. Я не верю в сверхъестественные силы, но если же хотя бы один Бог существует, то это точно Фортуна, иначе я не могу объяснить, как мне удалось избежать тысячи выстрелов «Спитфаера» c корабля гетов, щедро осыпающего наши позиции. Ничего не препятствовало ему просто облететь укрытия и растоптать нашу защиту, чего, однако, не произошло – корабль просто настреливал по нам, выгружая десант. Не жалуюсь, нам и этого хватало по горло. Приказ Эшли отстреливаться всё ещё звенел в ушах, как и сообщение, сделанное ей сразу после этого. -Нормандия, говорит Уильямс! Транспортник нас уже достал! Нам нужна помощь, прямо сейчас! Здесь слишком дохера… Я не услышал ответа Джокера, но я отчаянно надеялся, что лучший пилот Альянса ответит за свою репутацию. Никогда я ещё так сильно не желал увидеть его. Одинокий гет-штурмовик приземлился рядом со мной. Прежде чем он успел выкинуть какой-нибудь трюк, я не используя прицел загнал в него три пули из Мэттока, в грудь и фонарь. Полетели искры, и он упал в воду. Несмотря на успех, я оказался на виду, из-за чего поспешил обратно прижаться к укрытию. И ещё из-за пулемёта, взявшего меня под контроль. Мириады попаданий по щиту, ещё больше по воде передо мной. Я скривился, но не посмел двинуться. Спитфаер потихоньку пробивался сквозь ящик и достигал меня, но из-за неустанного огня я не мог ринуться за другой контейнер. Загнан в угол. Взрыв. Наверное гет приземлился на мину. Ещё один взрыв, но уже сильнее, громче. И сверху. Осторожно выглянув, я увидел, как из двух дыр в броне корабля гетов сияет пламя, как над ним появляются облака дыма. И как сверху от него промчался стрелообразный объект. -Оверлорд, Джокер на связи. Два попадания! Организую ещё через пару секунд, не скучайте! С новыми силами я выглянул из укрытия и сделал несколько выстрелов по орудию корабля. Но в ответ ничего. Вместо этого, он неуклюже попытался развернуться лицом к Нормандии чтобы выдать ответный огонь, но в манёвренности он решил тягаться не с тем фрегатом. Нормандия вернулась с помпой и дала залп ещё двух боеголовок воздух-воздух, чуть не разорвав корабль пополам. Два взрыва в середине корабля полностью разрушили его структуру. Державшись на волоске, он тяжело накренился и стремился упасть на землю Но крик триумфа застрял в горле, превратившись в устрашающее осознание. Джокер свершил небольшую ошибку. Почуяв кровь, он вывел Нормандию из безопасной зоны, попав в радиус поражения нескольких других работающих зениток комплекса. Он уклонился от залпа ракет, большинство из них и вовсе было уничтожено лазерами Стража [1]. Нормандия искусно плясала вокруг орудий, лишь единично принимая попадания в щит. Но затем у Джокера закончилось место для финтов. Три удара пришлось по Нормандии – в край крыла, в левый ускоритель и в самое брюхо. Места попадания воспламенились, но Джокер стабилизировал свою птичку и увёл её из красной зоны. А вот транспортник никуда не делся. Он с ужасным рокотом упал недалеко от нас. Я почувствовал удар и отрубился.***
Очнувшись, я почувствовал на губах вкус мутной воды с масляной примесью. Стоило мне только жадно вдохнуть воздух, как на лицо полетели брызги. Я кашлял и не мог открыть глаза. Кто-то поднял меня и оттащил в сторону. Я не сразу понял, что что-то было не так, так как долго боролся с кашлем. Рефлексивно я схватился за голову, но перчаткой нащупал голую кожу – шлем разведчика пропал в неизвестном направлении. -Снова здравствуй, Рейвен! Постепенно снова обретая зрение, я уставился в знакомое лицо. -Тихий час окончен. – сказала Дэннерс и подала мне Мэтток, как только я избавился от остатков воды в лёгких. Несмотря на шлем, я видел, как по её лицу капал пот и как суров был её взгляд. Она кратко ответила на мои расспросы. Нормандия не ответила на вызовы. Офицер Уильямс думает, что попадания вывели из строя радиосистему корабля. Остальные видели, как он улетает, но не более. Транспортник упал справа от нас, со взрывом вынеся собой громадную укреплённую дверь. Плохая новость, аккуратно разложенная колючая проволока больше нам не поможет и дверь теперь бесповоротно открыта. Хорошая новость, обугленные и горящие развалины корабля гетов перекрывали всякий проход. Железкам придётся потратить много времени на расчистку, если это вообще целесообразно. Что же, одной проблемой меньше. Куски металлолома разлетались с падающего корабля, один из них и дал мне по голове. Не считая лёгкую контузию и будущую головную боль, я был в порядке. Щит и шлем спасли мой череп от разбития в дребезги, но один осколок проскочил глубже других, отрубив большинство систем в моём головном уборе. Сейчас Эшли пыталась привести их в чувство. В общем я был без сознания три минуты. Космопехам было не лучше. Катсавидис и Диксон были ранены. Бедро Катса пострадало от нескольких попаданий из пулемёта и требовало много медигеля для лечения. Тем не менее, сейчас он уже снова был в бою. Диксон же… Она притихла. -Что с ним? – ровно спросил я. Очевидно, что дела плохи. -Он стабилен, но здесь мы ему ничем не поможем. Ему надо на корабль. Осколок метала застрял в животе. Её голос был такой же бесстрастный и от этого было только хуже. -Я посмотрю, что можно сделать. Она кивнула, указала куда мне идти и ушла подлатать Мако. Танк немного пострадал, но пока ничего критичного. Дополнительная броня, установленная мной и Гаррусом, ещё держалась, несмотря на плотный огонь. Впервые осмотревшись вокруг, я понял, что попал в кромешную сумятицу. Укрытия были в плохом состоянии, некоторые и вовсе уничтожены. Не осталось ни одной активной турели Гэровей, но она виртуозно работала над ними. Один из саларианских барьеров упал, Катс и Миллер пытались активировать его снова. Катс нескрываемо хромал, от чего мне стало не по себе. Половина пыталась починить сломанное, половина готовилась отразить непременно готовящуюся атаку. Тогда я не задумался над этим, но позже всё-таки спросил себя, стоило ли ожидать что всё произойдёт именно так? Что-то не припомню я вооружённого транспортника, тем более с такой тяжёлой пушкой. Об этом позже. Я подошёл к Диксону. Бедняга стоял ближе всех к выломанной двери. Ему относительно повезло остаться в живых. Растолкав сидевших перед ним Мартинеза и Мейсона, я встал на колено чтобы осмотреть раны. Можно без преувеличения сказать, что его пронзило заострённым металлическим концом осколка длиной сантиметров в сорок, прошедшим сквозь броню как нож сквозь масло. Я повидал много разных ран за все месяцы своей нежданной медицинской карьеры, но этот вид, напоминающий о насаженных на Зубы Драконов людей, заставил меня сглотнуть. Одна радость, его не прошило насквозь, значит не было второй раны на выходе и его не пригвоздило к земле. Диксон всегда был бледным. Насколько я помню, он родился и вырос в космосе, на астероиде, где располагалась станция шахтёров, где-то в Скиллианском Пределе. Однако сейчас он был белее снега, словно уже мёртв. Минуту спустя сзади подошла Эшли. Она вернула мне шлем – он выглядел отвратно из-за наляпанного повсюду омнигеля, но хотя бы функционировал. -Что можешь сделать для него? – тихо спросила она меня. -Ничего. – ответил я. Эш не проронила ни слова, ожидая продолжения от меня. -Из-за этой… палки он медленно истекает кровью, но в то же время только благодаря ей он всё ещё жив. Если я неосторожно выну её – к тому же мне кажется, что она с крюкообразным наконечником – то он истечёт кровью за несколько минут и никакой медигель не поможет. – я встал и надел шлем. – Внешнее кровотечение вы уже остановили, а с внутренним ничего не поделать. Я даже не могу стабилизировать эту штуку без нужных инструментов. Одно неловкое движение, и я могу разорвать его внутренности. Всё что мы можем сделать, это поддерживать его в бессознательном состоянии до тех пор, пока Чаквас не примется за него… если он доживёт до этого момента. -Как ты себя чувствуешь, Рейвен? – спросила она, конечно же зная ответ. -Плохо, да и чёрт с ним. Какова обстановка? Может ей показалось, что я был шокирован, кто её разберёт. Со своей стороны лишь могу заявить, что я чувствовал себя… оторванным ото всей суматохи. -Коммандер выходила на связь, пока ты был в отключке. То же самое спросила. Я сказала ей, что Нормандию подбили, но мы всё равно можем продержаться ещё немного. Никакой активации бомбы, никакого «бомба должны взорваться несмотря ни на что», Шепард не придётся делать выбор. Странно и грустно одновременно, но это не принесло мне ни облегчения, ни радости. Оно вообще ничего мне не принесло. -Можем ли? -Должны. – Эш взяла себя в руки, выпрямилась и бодро посмотрела на меня. – Прежде чем фонарики обрезали связь, Шепард сказала, что попытается вызвать Нормандию и вытащить нас. Она приказала держать позицию несмотря ни на что. Я кратко кивнул. -Тогда давай выполним приказ. Ещё две минуты спокойствия, после которых звонких голос Катсавидиса предупредил нас о новой атаке. Нас ударила первая волна.***
Было… сносно. В общем напало около пятидесяти гетов, штурмовики и чёртовы праймы в качестве лидеров. Казалось, что эти отряды были сгруппированы на скорую руку и беспорядочно кинуты в бой, так как поражения десанта никто не ожидал. Но и им не удалось победить. Несмотря на потёртость, наши позиции были достаточно крепки чтобы выстоять один к пяти без потерь. И всё же было близко. Особенно хорошо мне помнится одна ситуация – Садоска, саларианца, застали врасплох фланкирующие геты и прижали за первой линией обороны. Его ранило, и он просил медика, но я не мог до него добраться под огнём. Тогда мне в голову пришла идея – я прокинул пару зажигательных над головой саларианца, и они приземлились прямо перед наступающими гетами. Начинка гранат была настолько горячей, что горела даже в воде и более того испаряла её. Как результат – завеса из пара, импровизированная дымовая, к тому же крайне горячая, что нивелировало тепловое зрение гетов. -Браво. – запыхавшись сказал Садоск, когда я подобрал его и отнёс к себе, за вторую линию. Он зашипел, когда выданный мне медигель ГОР соприкоснулся с коленом. – Смекалисто. Для человека. Я принял это за весёлый сарказм и ухмыльнулся в ответ. Однако моему хорошему настрою не суждено было долго жить, вскоре нас ударила вторая, более организованная и многочисленная волна. Первая была обычной обманкой чтобы дать им время на перегруппировку и лишить нас времени на зализывание ран. Они не тратили ни секунды. Прежде чем заработали глушилки, я увидел число в 250 платформ. Безумие. И потом…***
-Ты не хочешь продолжать, да? – голос из теней наполнен сопереживанием и заботой, но прежде всего теплом. Я пожал плечами. -Мои желания не имеют значения. История должна быть рассказана от начала и до конца. Я не могу просто оставить её. Таков мой долг, описать её слушателю в величайшей точности. Чувства вторичны. Лёд в моём голосе мгновенно тает, стоит последнему слову сойти с языка. Горячие слёзы навернулись на глазах. Объятие сзади. Гибкие руки охватывают мою грудь с силой, которая удивила бы незнающих людей. Шёпот около уха. -Я с тобой. Не взваливай всю ношу на себя. Пожалуйста. Нежная просьба присоединиться к моей реминисценции. Я колеблюсь. Презираю показывать слабость. Но, конечно же, поддаюсь. Водоворот рассказа тянет меня… нас назад, на Вермайр. Продолжая говорить, теперь с силой двух, я рад, что программа не записывает чётко тон голоса. Ненавижу как он дрожит. Презираю показывать слабость.