***
Андерсон заметил меня едва зайдя в Сверхновую. Я допил традиционный стакан Джека с Колой и, колеблясь, подошёл к его столику, вяло отдавая честь. -Доброго дня, капитан. -Рядовой Рейвен. — он кивнул на моё приветствие, затем кивнул на кресло напротив. Слегка удивившись отсутствию официоза, я сел. -Коммандер Шепард объяснила вам зачем вы здесь? — не расслабляясь спросил он. -Через лейтенанта Аленко, да. — я сложил руки на столе. — Правда довольно поверхностно. Предполагаю, что с Советом не сложилось, так? -Можно и так сказать. — судя по виду, он хотел сказать больше, но в этот момент в клуб вошла Шепард с Лиарой и Кайденом по обе руки. -А вот и ты, Рейвен. — Шепард кивнула. Она выглядела гораздо более напряженной, чем когда я видел её в последний раз — а ведь это было вскоре после её визита в госпиталь штаба Альянса на Цитадели. Я начал подниматься с места чтобы уступить его Коммандер, но та вежливо отклонила моё предложение. Я остался там где сидел, поборол желание закурить и сконцентрировался на беседе. -Я тоже только пришёл, Шепард. — сказал Андерсон и устремил взгляд на неё. — Слышал о произошедшем только из вторых рук. Можете быстро ввести рядового Рейвена в курс дела? Она точно исполнила просьбу за двадцать секунд. Я пристально следил за наличием неканоничных событий, если так можно выразиться. Но оказалось, что они не имели места. Шепард была в гневе, Андерсон в печали — Удина пресёк любые попытки отправить сообщение на корабль до момента стыковки с Цитаделью. Я взглядом оценил состояние моих соратников. Лиара изрядно пала духом, но сдаваться не собиралась. Иногда она кидала короткие взгляды на Шепард. Кайден воистину был самим собой — спокойным и собранным, но готов поклясться, я видел, как у него дым идёт из ноздрей. Наверняка он был тем, кто уличил Удину в идиотии. Эта привилегия должна была по праву быть моей, но моё отсутствие на том заседании — всеобщее благо. Я могу заставить других услышать меня, если это потребуется. Итак, возвращаемся к сути. Как только Андерсон рассказал, как Удина пресёк его попытки связаться с Нормандией, я не сдержался. -Простите что перебиваю, сэр, но… Коммандер Шепард — Спектр. Разве она не может просто… ну не знаю, отменить приказы Удины? Этот жук ведь даже не из флотских. -Теоретически вы правы, рядовой. Но теория не всегда сходится с практикой. Скорее очень редко. — Андерсон наклонился вперёд и поднёс голову к рукам, походя на молящегося. — До тех пор, пока Альянс в состоянии войны, наш посол на Цитадели действительно может держать корабль под арестом. Технически, Удина приказывает Нормандии быть в его распоряжении. Так как он наш посол, а Нормандия не является частью какой-либо боевой группы, ему это законно сходит с рук. В теории, сейчас она готовится для «транспортировки важного лица», на практике же Удина туда и носа не сунет. Шепард фыркнула. -Он знает, что может оказаться выброшенным в открытый космос. Команда недовольна. Все хотят покончить с делом как можно быстрее. -Вам повезло, что мой слух притуплен музыкой, Коммандер. — Андерсон сказал это в слегка стыдящей манере, хотя не подал вида несогласного. Меня слегка удивила резкая смена тона нашей вечно праведной Коммандер. Но опять же — Удина. -Теоретически, вы можете ослушаться приказа Удины, можете даже начать расследование о превышении полномочий, но… думаю, что он уже сделал достаточно звонков куда надо чтобы пригвоздить вас на месте. Или нашёл какие-нибудь дыры во взаимодействии структур Альянса и Спектров. Он очень хорош в таком. Андерсон откинулся назад и покачал головой. -Официальные каналы закрыты и у нас нет времени ждать пока они откроются. -Неудивительно. — нижняя губа Шепард уже привыкла к насилию со стороны хозяйки, как я понимаю, но такими темпами её скоро отгрызут на корню. — Что вы предлагаете, капитан? -Мы всё равно ослушаемся его приказа. Однако не будем морочиться с теорией, перейдём сразу к практике. В своей усталости Андерсон больше походил на обычного солдата, а не на офицера, тем более с закатанными рукавами — традиционной чертой работяги [2]. На громилу, занимающегося грязной работёнкой. Но больше всего шарм дополняла ухмылка. -Так и работают N7, а, Шепард?***
В этом акте я был лишь актёром второго плана, посему буду краток. Придя к выводу, что вступать в заварушку с охранниками диспетчерской порта слишком рискованно, Андерсон решил проникнуть в посольства и взломать терминал Удины. Если сам посол будет на месте, то он «что-нибудь придумает». Увидев искру в глазах капитана после слов «Удина сделал это личным», я тихонько стал чуточку счастливее. Встреча поспешно закончилась. Мы двинулись прямиком к Нормандии в двойном темпе. Как оказалось, Андерсон уже послал сообщение штурману Прессли. По возращению на корабль, мы обнаружили на нас внимание всего экипажа Нормандии. -Мы готовы и ждём приказаний, Коммандер. — сказал Прессли без тени сомнений. Шепард на секунду остановилась, по очереди бросая взгляд в лица присутствующих. Нигде она не увидела колебаний или неуверенности. Каждый мужчина, каждая женщина на корабле — они все понимали во что ввязались, но никакой военный трибунал не был в силах сдержать их. Ещё одно доказательство необычайной волевой мощи личности Шепард. Если кому-то вообще ещё нужны доказательства. -Мы в деле, ребята. Спасибо вам всем. По местам. Горсть слов, но как силён был их посыл. Люди кивнули, отдали честь, выпалили дежурное «Так точно!» и разошлись по постам. Такая демонстрация мрачной решимости вызвала гордость даже у меня. Уладив дела с экипажем Нормандии, Коммандер обратила внимание на нас. Только в тот момент я понял, что на мостике собрался весь её отряд. -Снаряжайся, Рейвен. — сказала она. Остальные уже были в броне и при оружии. — Разделитесь по инженерной палубе и шлюзу, противоабордажный протокол. Если кто-то попытается проникнуть внутрь — держите их снаружи пока корабль не будет готов к отлёту. У нас есть только один шанс, и я не дам ему пропасть. — Шепард подняла руку и строго посмотрела на нас. — Но что бы ни случилось, не стрелять на поражение, понятно? Я опомнился только у своего шкафчика в весьма нервном состоянии. Слишком много воспоминаний. Слишком мало хороших. Эмблема Альянса и нашивка 905 были ударом под дых. Я едва заметно дрожал. Затем я вспомнил что мне сказала Чаквас, и что я сказал Шепард. Либо я возвращаюсь к миссиям как можно быстрее, либо не возвращаюсь вовсе. Тяжелее всего было надеть запасной шлем разведчика. Первое время, пока калибровались системы, я боролся с мнимым удушьем. Отчёты о состоянии. Мерцающие красные и серые жизненные показатели. Чувство беспомощности из-за критического перегрева оружия, нескончаемого звукового сигнала о неисправности щитов и винтовки. Я силой заставил себя дышать медленнее и прикрыл глаза, пытаясь вспомнить лучшие моменты — триумф над рахни, облегчение при виде улучшающихся жизненных показателей Гарруса и его возвращения в мир живых, радость стихающей битвы, обошедшейся без потерь. Я наконец-то решился сменить подсветку шлема — с голубоватой на оранжевую. Разница, мягко говоря, ощутима, но по-настоящему новым я себя почувствовал только когда взял свой пистолет. Кто-то, предположительно Гаррус, преобразовал его до неузнаваемости. Ни следа боевых царапин, ничего не погнуто, краска как будто только вчера нанесена. Это было что угодно, но не мой старенький Судья-VIII, даже несмотря на совпадающий серийный номер. Тали и Гаррус стояли у ещё опущенной рампы, но вне поля зрения потенциальных наблюдателей. Я присоединился. Они оба посмотрели на меня, передавая смешанные и непонятные эмоции. Постл ещё не вернулся на службу, а если бы и вернулся, то спрятался бы где-нибудь под столом, или сделал бы ещё что-нибудь интеллектуально не обременяющее. -Что рассматриваете? — кратко спросил я, но прежде чем они успели ответить, в ушах появился голос Шепард. -Мы сваливаем, все в сторону! Тяжёлая рампа в инженерном отсеке была довольно шустрой для своего размера, но всё равно, каким же мучительно медленным был её подъём. Я громко выдохнул, услышав как Нормандия отсоединилась от Цитадели. Не то чтобы я всерьёз ожидал сопротивления со стороны СБЦ… или даже Альянса. Но разве не всё ли возможно…? Прошло ещё три минуты, которые мы провели затаив дыхание. В то же время где-то на Цитадели Удина получил первую поистине заслуженную награду за свою службу из многих. Нокаут Андерсона мне запомнился очень ярко и подробно. Как и много месяцев назад, громкий бам! испугал меня. Мы отсоединились от дока! -Давай, вези нас отсюда, Джокер! Быстрей! Нормандия покинула Цитадель в последний раз, говоря временным отрезком первой части игры. Свободная, она пронеслась через патрули, добралась до ретранслятора Вдовы и ушла в финальную погоню. Сарен был у нас на мушке — и мы ни за что не дали бы ему соскочить ещё раз.***
Шепард прислала мне личное сообщение. «У нас осталась неоконченная беседа. 14:00, моя каюта». При определённых обстоятельства это можно было бы принять за неприкрытое… приглашение. Однако в таком случае, я показал бы себя как последнего идиота, не понимающего отношений Шепард с членами команды, строящихся исключительно на духе товарищества. Исключая одну всем известную персону. Мне уже приходилось упоминать об осознании человеческой природы Шепард. Не в том смысле, в котором вам кажется… как бы описать это, не добавив больше неловкости чем уже есть? Играя в игру, Шепард предназначена быть вашим олицетворением, а соответственно, прибавляя вашу осознанность о нереальности происходящего, быть выше остальных персонажей, на другом плане существования, как бы разработчики ни пытались это скрыть. Даже во время первого прохождения, не зная деталей и обстановки, у вас есть врождённое преимущество в виде знания правил игры. У моего командующего офицера, как её ни хвали, такой привилегии нет. Она такое же существо из плоти и крови, как и я, что несколько облегчало стоящую перед нами задачу… и несколько усложняло её. Я побрился, принял душ и взял свежий комплект униформы, прежде чем осмелился подойти к двери её каюты. Всё ещё туго обвивающие грудь бинты были незаметны под одеждой, чего не скажешь о слегка сутулой осанке. Неприкрытыми напоминаниями о травмах были несколько точек на горле, оставленных шприцами, маленькое выбритое место на голове, где волосы были сострижены ради подробного сканирования мозга, и конечно же присобаченная к руке переносная капельница, регулярно кормящая меня химическим супом внутривенно, поддерживая процесс восстановления. Состав блюда не дам. Он самую малость мерзок. В чём суть: неважно сколько видно снаружи, а сколько скрыто внутри — Шепард просмотрит насквозь. Моё тело будто прошло сквозь молоты и кнуты. Я мог ходить, бегать и, согласно Чаквас, сражаться, благодаря искусственно ускоренному процессу выздоровления в комбинации с генетическими модификациями. Это будет причинять мне боль, безусловно, но возможность-то есть. С другой же стороны, нельзя было сказать, что я восстановился. Мои движения были всё ещё ограничены, один крепкий удар мог нанести мне непоправимый урон. Но с другой стороны… Разве риска больше чем обычно? На тот момент мой ответ был отрицательным. Хороший выстрел убил бы меня так или иначе. Болеутоляющее оставило бы меня в строю. Стимуляторы ободрили бы меня когда нужно. Мой логический процесс был прерван приглашением Шепард войти. Я и вошёл, основательно волнуясь. Шепард сидела за столом, справа от меня. Поверхность его была завалена двадцатью планшетами и тремя пустыми кружками. Каюта насквозь пропахла кофе. -Привет, Рейвен. — поздоровалась она, вставая с места и кладя очередной планшет на стол. — Присаживайся, прошу. Что я и сделал. Присев, я кротко осмотрелся, сравнивая в голове эту комнатушку с каютой капитана SR-2. Игровые образы каюты SR-1 едва всплывали у меня в памяти. Я считаю, что эти апартаменты постигла та же участь, что и жилое помещение на станции Вершина — они оказались преданы забвению за ненужностью. На этой прекрасной ноте я призадумался, что мы так и не добрались до станции Вершина, как и не решили проблему с астероидом. Позже разузнаю, непременно. Шепард села прямо напротив меня и положила перед собой абсолютно идентичный другим планшет — на нём было моё имя. Дурной знак. Последовала секунда молчания. Я ожидал что она начнёт говорить, но, видимо, Шепард не знала с чего и начать. Смотря на её синяки под глазами, я даже забеспокоился, что она может сказать в такой форме. -Что же сказать…? Думаю, я всё ещё должна как следует извиниться перед тобой. Коммандер выпрямилась, но её речь не стала слишком механической или слишком формальной. -Вместо того чтобы помочь, когда ты ужасно себя ощущал — и морально, и физически –, я попыталась окончательно добить тебя. Я облажалась и мне никак этого не исправить. — она опустила голову. — Это не то, за что я могу гордиться, и мне жаль, что тебе пришлось это испытать после всего, через что ты прошёл Удивляя самого себя, я смог выдавить крошечную улыбку. -Не переживайте, Шепард. Я понимаю почему вы так обошлись со мной. Давайте не будем больше говорить об этом. Заметив, что она напряглась, я понял, что мне нужно что-то ей предложить. Шепард никогда не отстала бы от меня, да и я сам ощущал, что у неё есть право на несколько ответов. К тому же я устал врать. Однако у меня не было намерения усложнять ситуацию. Каким бы искренним ни было извинение Шепард, оно заставило меня чувствовать неловкость с пяток до головы. В конце концов, в той ситуации она была не так уж и неправа. Поменяйся мы местами, я не уверен, что справился бы лучше. Скорее всего всё было бы ещё катастрофичнее. -Да, Коммандер. Я частично соврал о своей жизни. — сказал я, смотря ей прямо в глаза. — Но практически всё, что вы знаете обо мне, это правда. -Почему ты солгал? — она пристально наблюдала за мной, судя по всему настроенная на откровенный разговор. А вот это мне уже нравилось. Я глупо ухмыльнулся. -В основном чтобы закрасить белые пятна, о которых вы бы рано или поздно спросили, в меньшей степени чтобы не попасть в заключение, будь то тюрьма или жёлтый дом. Не потому, что я преступник. На самом деле, исключая то, что вы увидели при нашей первой встрече — нелегальное пребывание на Цитадели и незарегистрированное оружие, я имею в виду -, я никогда не нарушал закона. Я не хотел врать, но мне казалось, что это более приемлемый выход, чем подозрительное молчание. -Я понимаю. — ответила она спустя момент размышления, пытаясь пронзить меня взглядом. И наконец-то я почувствовал себя расслабленным. Нет такой встречи, которой я бы не прогонял заранее в голове. К тому же я не боялся последствий. Не знаю почему — просто не боялся, чувствуя возможность быть сильнее неприятностей. Не было никаких сомнений. -Теперь ты расскажешь всю правду? — спросила она. Спросила, не приказала. -Извините, Коммандер, но нет, не расскажу. Не потому, что я совершил что-то ужасное, но потому что теперь в этом нет смысла. Я Джесс Рейвен, Шеп. Ничего кроме правды. Ну да, это не имя, данное мне при рождении, но… тот, кем я был раньше, мёртв. Очень мало вещей связывают меня с прошлой жизнью, и даже если бы я мог вернуться, то навряд ли воспользовался бы шансом. Любой другой офицер превратил бы мою жизнь в ад после такого, к гадалке не ходи. Технически, я проявил грубейшую инсубординацию и неуважение пытаясь быть нейтральным и подтолкнуть её к пониманию. Но, как сказано раньше, у меня было хорошее предчувствие насчёт этой беседы и терять-то было нечего. Шепард меня больше не пугала. Шепард не решалась говорить, поэтому я успел высказать ещё: -Я знаю, всё это звучит далеко не чисто, к тому же мне тяжело всё разжевать, но… для меня важно только то, что я родился в тот момент, когда покинул Землю. Словно всё что было до оборвали. Кроме воспоминаний, меня больше ничего не объединяет с прошлым, и с каждым прожитым днём на корабле они становятся всё более блеклыми. Меня это… устраивает. -Кажется я понимаю. — она склонила голову на сложенные руки. — С тобой действительно непросто. -Мне жаль, Шепард. — чистая правда. — Я знаю, что это не то, чего вы заслуживаете, но всё с ног до головы во мне отказывается признавать существование того человека. -Что случилось? Нет, не отвечай. — прервала она саму себя, всё ещё смотря в стол. — Ты не ответишь на вопросы о том, как всё дошло до этого. -… Да. — хорошее предчувствие потихоньку начало ускользать. Она вздохнула. -Я доверяю тебе, Рейвен. Чёрт, ты слишком сильно вложился во всю эту треклятую миссию чтобы я доверяла тебе меньше, чем Лиаре… или Рексу. Она снова подняла взгляд на меня. Я заметил в ней беспокойство. -Но я переживаю. Чтобы разорвать все связи с семьёй и друзьями… должно произойти действительно что-то ужасное. Я переживаю, что это нечто вернётся к тебе бумерангом, и, если ты не хочешь говорить об этом, я просто… не могу слепо верить, что прошлое не настигнет тебя в будущем. В горле встал ком. Слышать, что Шепард ценит меня было приятно, но в то же время я знал о чём она думала и не имел понятия как склонить её мнение в мою пользу. Я был растерян. Чтобы она доверилась мне, я должен был довериться ей. Не как коммандеру, а как другу. Нужно было выдать что-то категоричное, но я медлил в сомнениях, дав молчанию гнести нас обоих. Пока я, наконец-то, не прервал тишину. -Есть один человек, который связывает меня с той жизнью, Коммандер. Друг, который сейчас на Цитадели. Она мгновенно оживилась. -Звать Кроу. — после подавления внутреннего сопротивления разговор пошёл на удивление гладко. — Я… встречался с ним, каждый раз, когда мы были на стоянке в Цитадели. У него такая же история, как и у меня… мы вместе добрались до Цитадели, но потом потеряли друг друга… поэтому я был один, когда мы встретились впервые, Шепард. Но потом он вышел на контакт, когда мы вернулись после первого вылета. Он заметил меня на церемонии посвящения вас в Спектры. Я доверяю ему как себе. -Ты ведь ничего не сказал ему о нашем задании? — спросила Шепард, но я сразу покачал головой. -Я не был уверен сколько я мог бы сказать, не раскрывая критической информации, поэтому нет, мы никогда не говорили о нём. — каждая ложь будто жалом впивалась в кожу, но чёрт, технически мне никогда не приходилось раскрывать Кроу какую-либо информацию — он и так знал всё, что знаю я. — Что-то он знает, но источник всех его знаний — телевидение. Он знает, что я путешествую с вами — и, кстати, оказался очень огорчён, что ему приходится куковать на Цитадели, пока я развлекаюсь автостопом по галактике. Я не отвечаю за его слова. — я ухмыльнулся, Шепард тоже слегка улыбнулась. -Могу предположить, что ты никому не говорил о нём по той же причине, по которой не говоришь о своём прошлом. -Верно. И ещё… говоря начисто, мне было страшно, что вы могли бы подумать, что я «крот», или что-то в таком роде, если бы знали, что я регулярно встречаюсь с кем-то. -Я бы точно подумала об этом, если честно. -Если хотите, — быстро сказал я, отводя сказанное ей на второй план. — То я могу познакомить вас после того, как мы разберёмся с Сареном. Но, как я уже сказал, моё доверие к нему безгранично. -Было бы неплохо. — кивнула Шепард. — Благодарю за открытость, Рейвен. Лучше бы ты сказал пораньше… но у тебя были причины. -К сожалению. Мне повезло что вы взяли меня в команду, а ведь могли бросить в тюрьму, поэтому я не хотел подставлять Кроу. И да, давать намёки на прошлую жизнь тоже не хотелось, признаюсь -Да уж догадалась. — Шепард откинулась на спинку кресла, немного поразмыслила и пришла к решению. — И снова, спасибо за открытость. Я правда ценю. Никто из властей про вас не узнает, пока мы не найдём способ помочь вам. -Спасибо вам, Шепард. Вы даже не знаете что это для меня значит. — дни пряток для Кроу закончились. Рановато, до прибытия Коллекционеров он не сможет проявить себя в полную силу… и всё-таки какое облегчение. Сколько открылось возможностей для грядущего. Я не мог не чувствовать признательности. -С этим вопросом покончено… пока что. Вернёмся к нему когда остановим Жнецов. — она махнула рукой, посветлев в лице. -Но я должна спросить ещё раз — есть ли у тебя ещё призраки прошлого? Если нет, то ты абсолютно уверен в этом? -Сейчас? Нет, никаких сомнений. Я намеренно размыл свой ответ. Она вновь прикусила губу — важный вопрос был уже на подходе, чутьё тряслось и гремело. -… Ещё вопрос — ты когда-нибудь лгал мне в разговорах о нашей миссии, Рейвен? Вспомнилось как она сорвалась на собрании. Конечно, прекрасный вопрос. -Нет, Шеп. — я покачал головой. — Я ни разу не соврал. Ответ был честен — по моему мнению, посему в моём голосе не было ни дрожи, ни фальши. -Я много умалчивал и недоговаривал, признаюсь, но я ни разу не соврал. Я делал всё что только мог чтобы передать информацию не раскрывая себя. Насколько я помнил на тот момент, я правда был честен — к тому же я не мог назвать то, о чём я умалчивал, истиной в первой инстанции. Таким образом, и волки сыты, и овцы целы. Долго смотреть в изумрудные глаза Шепард практически невозможно, но ничто не останавливает меня от попыток. -Я… — несколько секунд она не решалась продолжать. — Я просканировала твой омнитул после того, как ты отрубился, Рейвен. Извини, я должна была знать. Я почувствовал, как моё лицо окаменело. Разум уже заметался в поиске выхода из ситуации, но я уже во всю паниковал. Ловушка? В отчаянии я пытался вспомнить что на омнитуле могло бы подставить меня… Мозговые штурмы миссий! Scheiße! -Я просмотрела план для Вермайра. Для других миссий ты тоже делал такие карты? Снова, вопрос, не подразумевающий осуждения, оставляющий мне слишком большой простор для ответа. Подобрать слова было сложно, но надо было сказать хоть что-то. -… Да. Вся эта беседа играла у меня на нервах. Мне не нравилось, что со мной играли, но я не мог ничего с этим поделать. Однако, что самое странное, у меня не получалось сердиться на Шепард. Я просто-напросто расплачивался за свои ошибки. Честь по чести. -Почему же ты никогда мне о них не говорил? -Я… — как уместить всё, что буквально заставляло меня бодрствовать ночами на протяжении шести месяцев, в несколько предложений? — Думаю, мне не хотелось влиять на ваши решения. В конце концов… я всего лишь спекулировал, и… — я беспомощно махнул рукой. — Вы эксперт в сражениях, планировании, и всём таком. Кто я такой чтобы идти против десятилетия опыта и такого уровня умений? Хуже было бы если бы я убедил вас в моём бреде, и он в итоге оказался бы в корне неверен… Я беспомощно жестикулировал, наполовину притворяясь, наполовину действительно находясь в неловком положении. -Вы бы точно взяли мои планы на карандаш. Вы сами так сказали, на Теруме, но всё же… не думаю, что они были бы полезными. Скорее вводили бы в заблуждение. -Ясно… а всё же жаль. Я с любопытством прочитала твои умозаключения и оказалась приятно удивлена. Этим можно пристыдить некоторых специалистов в Комитете, и я не шучу. Можешь гордиться продуманными тонкостями и точностью анализа, он был хорош. На самом деле, я настаиваю, чтобы ты в следующий раз ты раскрыл мне свои мысли. Она неожиданно улыбнулась. -Никакого приказа, но я хочу воодушевить тебя — может опыта у меня побольше, но взгляд с другого угла никогда не бывает лишним. К тому же, я могу помочь тебе, может указать на ошибку, может поподробнее продумать идею. -Спасибо, Коммандер. — я склонил голову. Шепард не убедила меня в качестве моей мазни. Я ведь получил всё это из первых рук — ну, от третьего лица — а это, считай, мухлёж. Эти планы не были созданы для других, только для меня, в качестве напоминалки. Также я почувствовал немалое облегчение. Я был крайне осторожен в составлении планов — например, не писал о том, чего не мог знать в «реальности», избегал упоминаний всего, что связано с «играми». Ну хоть разок моя паранойя оказалась оправданной и принесла плоды. -Почему бы не начать сейчас? — предложила она. — Есть мысли об Иле? А вот здесь у меня припасён ответ. -Не то чтобы. Здесь лучше расспросить Лиару. Я могу только сказать, что мы встретим большой контингент гетов, но это не новость. -Да, совсем не новость. — Шепард усмехнулась и покачала головой. Я быстро подумал сколько я могу высказать — и вдруг мне в голову пришла идея. -Но, учитывая сказанное, у меня есть пара предположений о Канале. Если вам интересно, конечно. -Интересно. Несмотря на всё что мы узнали, мы даже не имеем представления о том, что это такое. Кроме того, что это штука, которая не должна достаться Сарену. Валяй. -Мы не знаем, кодовое ли это название, но даже если оно буквально, то очевидно подразумевается… связь, так или иначе. В очередной раз я радуюсь, что эта «реальность» была не в немецкой локализации. Немецкое слово 'Röhre', что есть Канал, переводится на английский как «Трубка». Не спрашивайте, всё сложно. -Чем больше я думаю, тем больше убеждаюсь, что Ил — это ворота. Если Канал, как говорили Сарен и Бенезия в записи Тали, это ключ к возвращению Жнецов, то он может быть их дверью в галактику, связующим звеном между обитаемой вселенной и… любыми неведомыми ебенями, в которых они прячутся. Значит нам надо либо запереть эту дверь, либо уничтожить сам вход. -На самом деле, отчасти из-за этого я настаивала на как можно более скором преследовании Сарена. Потому что если Совет решит держать оборону, не замечая угрозу вторжения, то переломить ситуацию окажется невозможно. Приятно слышать, что ты думаешь в таком же направлении. Ну как бы да, но на самом деле нет. -И всё же я не очень уверен в некоторых моих теориях. Могу рассказать, но ничего конкретного. -Расскажи, будь добр. -Я прослушивал запись вашего разговора с Властелином. Предполагая, что он не врёт… «вы существуете, потому что мы позволяем. И вы перестанете существовать, когда мы того потребуем». Прибавляя всё сказанное о Цитадели, ретрансляторах, цикле уничтожения… я не могу понять — каким боком тут причастна Цитадель? С ретрансляторами всё понятно — такие невероятно удобные ниточки между самыми важными местами галактики. Зачем расам разрабатывать технологии движения быстрее скорости света если под боком есть такое технологическое чудо? И как итог, убежать от Жнецов не представляется возможным. Но… каково назначение Цитадели? -Многие технологии, открытые азари и саларианцами до обнаружения Цитадели, сейчас потеряны. — заключила Шепард. Я будто мог видеть, как трудится её мозг. — Если надо подтолкнуть галактику ехать по рельсам Жнецов, то почему бы и не создать станцию-ловушку, сделав её центром сети ретрансляторов и набив её технологиями? Таким образом, шансы на срабатывание капкана стремятся к ста процентам. Да это ещё и объясняет почему азари и саларианцы так далеко ушли от остальных в плане технологий — у них была фора в сотни, или даже тысячу лет. Близко, но надо точнее! -Вы правы, звучит складно. Тем не менее, мне кажется, что всё гораздо сложнее. — я откинулся назад и внимательно посмотрел на Шепард. — Я считаю, что встреча азари и саларианцев на Цитадели — это не совпадение. Развивая тему, я считаю, что не по чистой случайности Совет решил создать галактическое правительство на такой невероятно большой и удобной станции с прекрасными жизненными условиями для большинства существующих рас. Наблюдать за осознанием Шепард было и приятно, и ужасающе. -По моему мнению, — начал подытоживать я. — Такое происходит уже на протяжении многих циклов. Цитадель — это ловушка, поэтому логично предположить, что Жнецы имеют какую-то власть над ней. Какую я не знаю… но готов поклясться, что если мы дадим циклу продолжиться, то первым их шагом будет захлопнуть капкан. И хоть мы не можем знать последствий наверняка… капкан захлопывался уже бесчисленное количество раз. Его может вполне хватить чтобы сломить любое сопротивление ещё до его организации.***
Шепард задала мне ещё несколько вопросов, на которые я дал невнятные ответы. Всё что я успел наболтать позже подтвердит Страж — и опровергнет две-три ложные детали, которые я втиснул чтобы не вызывать подозрений. На том я был вынужден закончить чтобы не сказануть лишнего. По окончанию разговора Шепард затихла и ушла в себя. Я ждал её выводов. -Сейчас… сейчас всё это второстепенно. — подумав медленно проговорила она. — Мы должны остановить Сарена. Задача номер один. Когда с ним будет покончено… тогда можно будет думать о всём остальном. Давай сменим тему, пока мы совсем не замутили воду. -Согласен. — я кивнул и почувствовал великое облегчение. Мне тоже больше импонирует решать проблемы по мере их поступления, а не разводить фантасмагории. Шепард задумалась на несколько секунд, затем взяла планшет, вскользь пройдясь по написанному в нём. -Раз уж ты здесь… это отчёт доктора Чаквас по поводу твоего текущего физического состояния. Думаю, она уже высказала тебе своё мнение лично, не так ли? -Если под этим вы подразумеваете «сказала мне о том, насколько я тупой валенок за то, что вообще помыслил сделать то, что я сделал», то да, её мнение было услышано. — иметь дела с Доком иногда очень неприятно, на этом и закончим. — Но в то же время я знаю, что технически я допущен до службы. И до боевых операций, в экстренных условиях. Думаю, наши условия иначе как экстренными не назвать. Шепард опустила взгляд. -Я не хочу снова ставить тебя под риск, Рейвен. Не так скоро. Не в такой форме, в которой ты сейчас. Я безрадостно улыбнулся. -Поверьте, я тоже не рвусь вперёд, но альтернатива не лучше. Сидеть и перебирать пальцы, пока вы сражаетесь в самом важном сражении, итог которого либо развернёт, либо предотвратит войну на уничтожение? Нет уж, ни за что. -Я знаю каким упёртым ты можешь быть, и я хорошо тебя понимаю — я бы тоже не смогла стерпеть пребывание в медотсеке в такое время, но я всё равно предупреждаю — в твоём состоянии ты должен избегать опасностей даже больше обычного. Это снизит твою боевую эффективность, и я боюсь, что ты нам не столько поможешь, сколько замедлишь нас. -Не знаю смогу ли я одновременно не подставляться и быть эффективным в бою, Шепард. Могу только пообещать, что я буду исполнять ваши приказы и не придумывать себе проблем. — я не пытался убедить её, я пытался убедить себя. — В худшем случае, вы будете жалеть, что не взяли с собой лишнего стрелка, способного склонить чашу весов в вашу пользу. Ради нескольких болезненно долгих минут или часов, нужных Жнецам чтобы стереть нас и переключиться на остальную галактику. Моя безопасность неважна, если из-за неё будет проиграна война, и если вам придётся бросить меня из-за того, что я вас замедляю, то я не буду роптать. Всё честно. Я придумаю что-нибудь. Риск. Безумный, с точки зрения вменяемого человека, но всяко лучше бездействия, когда на кону всё. Шепард была недвижима. Пять секунд, десять, двадцать. -Не заставляй меня пожалеть об этом, Рейвен. -Я не хочу умереть, Коммандер. Я просто говорю как есть. Никакого фатализма, только реализм. К моему удивлению, Шепард посмеялась. -Эшли многому тебя научила. Была бы она здесь, сказала бы то же самое, не сомневаюсь. Приведи себя и своё снаряжение в максимально готовое состояние к прибытию на Ил. Это уже приказ.***
Я наблюдал за тем, как распадался клуб голубоватой дымки и, плавно вырисовывая круги и завитушки, растекался по всей комнате, оканчивая свой путь в вентиляции. Затем я медленно сделал очередную затяжку. Беседа с Шепард дала мне пищу для размышления. Мне показалось, что я наконец-то понял её, хоть и частично. Жизнь на корабле, в большинстве своём, стихла. До Мю-ретранслятора оставался час пути, большинство членов экипажа спали. Это была последняя ночная смена перед тем, как произойдёт всё, что должно произойти. Приготовления закончены. Так как у меня не было умений работы в условиях нулевой гравитации, мне не нашлось места в ремонтных работах во время полёта. Ещё одно событие, выделяющее тривиальную простоту моей подготовки. Если я останусь в Альянсе, то мне придётся много нагонять чтобы соответствовать своему рангу. Если останусь. Наши перспективы были туманны. Может приказы Удины позже объявят неполномочными? Или может нам придётся предстать перед военным трибуналом, но дело замнут? Моё выживание меня больше не заботило. Я пережил Вермайр, значит как-нибудь переживу и Ил, и Цитадель. Я просто бежал от этих мыслей. Так я оказался у верстака Эшли, держал оружие в приличном состоянии и заряжал его разными модификациями для зарядов, в зависимости от личных предпочтений членов команды Шепард. Бездумная работёнка — оружие в этой вселенной было модулярным — это значит, что главные компоненты легко снимаются и заменяются — спусковой механизм, дуло, пламегаситель… даже генератор массы и магнетические ускорители, среди прочего, могли быть заменены в качестве целого модуля. Как бы то ни было, я желал чтобы Эшли была рядом чтобы помочь, поболтать и научить чему-нибудь. Слишком уж тихо на инженерной палубе. По крайней мере я знал, что она рано или поздно вернётся… только на эту ли Нормандию? Раз уж почти всё наше вооружение было прямиком с завода, в основном я возился с Мэттоком. Шепард выдала мне новый, но взяв его в руки, я понял, что он какой-то… не такой. Да, я банально мог бы модифицировать его до состояния старого Мэттока, но заменив стандартную рукоятку на косую, к которой уже привык, винтовка всё равно странно чувствовалась в руках. Я разобрал её на запчасти и починил своего любимчика. Может быть у меня тяжёлый случай синдрома Джесси. Или я старею. В принципе, почти одно и то же. Я уже вижу — я рассказываю Заиду историю своего Мэттока, а он бросает на меня скупой взгляд и говорит: «Дорасти ещё до меня, щенок». Я усмехнулся с такой глупой мысли. Прогресс. В конце концов, сейчас я был у стены отсека космопехов. Кто-то превосходно вычистил его, но, что странно, не осмелился прикоснуться ни к одной личной вещи, или крайне мастерски создал иллюзию статуса-кво. Я думал, что скарб космопехов отправят родственникам и близким во время пребывания на Цитадели, но… видимо отложили на потом. Значит у меня ещё было незаконченное дело.***
Пусть их вещи были убраны, было более чем очевидно, что недавно здесь жили люди. Стол, на котором мы часами играли в покер… такое ощущение, что все вот-вот с шумом вернутся и заведут ещё одну партию. Миллер поздоровается со мной, отпустит тупую шуточку в сторону Катса, а затем усядется и нальёт себе стаканчик крепкого. Вроде бы я рад, что не знал их лучше, облегчая груз потерь, а вроде бы и жаль, что я не знал их лучше… Сложно объяснить. Наверное потому что суть кроется в подсознательном заблуждении. В моей глупейшей ошибке. Я не осознавал, что они были живыми. Не персонажами, связанными игровой логикой и написанными сценариями, не скриптами, работающими по формуле «Ответить на фразу А фразой Б». Можете закатить глаза и спросить, о чём я чёрт возьми думал и думал ли вообще. Разве не рисковал ли я собственной жизнью, ещё и попутно разрушая судьбы других в попытке спасти точно такого же персонажа? Только один ответ: да. Снаружи я думал о них как о реальных людях, но глубоко внутри я не видел в них личностей. Обособление от их общества только потакало такому образу мышления. Я чувствовал себя сознательным инородным объектом среди актёров, разыгрывающих пьесу. Deus Ex Machina, если это не слишком заносчиво. И только время от времени, когда какой-нибудь актёр обращался ко мне, я чувствовал себя участником пьесы — и затем снова возвращался к роли третьей стороны. Одна большая ошибка, осознанная только после того, как Шепард вбила в меня порцию здравого смысла. Откладывая в сторону мои знания, я был таким же «актёром» как и они. Болезненное осознание. Я пообещал себе не допустить такой оплошности в следующий раз. Не во второй части, независимо от того, как всё разыграется. Осознание ранит, но, в определённом смысле, оно также освобождает.***
Коробка, чёрно-зелёная. Содержимое было для меня тайной, да и не моё собачье дело что там внутри. Я обещал умирающему, что она дойдёт до нужных людей, обещания надо выполнять — всё просто. Чтобы подойти к шкафчику Миллера пришлось основательно собраться с силами. Ещё больше чтобы открыть его и обыскать. Как ни странно, личные вещи были аккуратно разложены по полочкам. Черта прирождённого солдата. Только одна полка представляла из себя хаос, сразу привлекая моё внимание. Я был обязан проверить. Оказалось, что это была разбросанная повсюду колода карт. Сначала я фыркнул. Конечно, бесславный картёжник всегда держит при себе колоду. Потом я присмотрелся и потерял дар речи. Полная покерная колода — 52 карты всех мастей, без джокеров, но без привычной стилизации. Практически каждый набор карт — что ж, человеческий набор карт, даже вернее сказать европейский — обозначен картинками, ярко заметно по валетам, дамам и королям, но на колоде Миллера не было отпечатанных символов, кроме цифр по углам. Каждая карта была… раскрашена вручную. В глубочайших деталях. Я аккуратно и с неподдельным интересом просмотрел каждую карту в колоде. Все они были разрисованы с осторожностью, а точность узоров выдавала твёрдую руку мастера своего дела. Стая крошечных голубей, кружащая около крылатого туза червей. Ухмыляющийся череп с короной на голове и монетой между зубов был за короля пик. Десять нежных роз с распустившимися бутонами и торчащими на стеблях шипами переплетались друг с другом, образуя непробиваемую десятку червей. Костяные руки держали восьмёрку пик, призрачные — восьмёрку треф. Дробовик, снайперская винтовка, пистолет и штурмовая винтовка обозначали по порядку единицу, двойку, тройку и четвёрку бубен. Пятёркой был нож. Солдат в полной обмундировке с британским флагом на наплечнике, стоящий лицом к могиле, был валетом червей. Сверху от него, в небе, был написал едва читаемый слоган: «Сгореть не страшась». [3] На семёрке пик была нарисована карикатура обжоры на инкрустированном драгоценными камнями троне, жадно вгрызающегося в жареную свиную ногу. Её он держал в одной руке, а в другой была цепь, на которой у трона сидела явно недоедающая рабыня. Всё было нарисовано от руки и во всех отвратных деталях. После дотошного осмотра я понял, что на этой карте была отсылка ко всем семи смертным грехам из христианского учения. В ярком контрасте эта же женщина появляется на тройке бубен — её выносит из разрушенного здания на спине валет червей, прикрываемый двумя другими солдатами. Эта картина заставила меня улыбнуться, но при виде королевы червей я плотно стиснул зубы. Солдат и женщина держались за руки и смотрели друг другу в глаза. Я мельком задумался, сам ли Миллер разукрасил колоду. Увидев позже недорисованные и оформленные карандашными набросками карты вопрос отпал сам собой. Неудивительно что в довесок я нашёл ещё и сами карандаши, краски и кисти. С одной стороны, если мои интерпретации верны, Миллер не сказал мне всей правды в той каморке на Феросе. С другой же, у меня было такое чувство, будто я читал дневник умершего человека, что, в целом, так и было — и это меня не только расстраивало, но и выбивало из колеи. На дне колоды была последняя, самая дорогая владельцу карта. Эмблема, но в каждом своём аспекте, в каждой части выглядевшая так, будто её перенесли из реальности на рисунок. Каждый луч света, отражаемый от нарисованной стали, ослеплял меня, стоило мне вглядеться в него. Два крыла, выглядывающие из-за меча, направленного вниз и пронизывающего туз пик, расположенного на фоне. Лезвие было не украшено — военное орудие солдата, а не позёрский трофей на стене. Однако весь ансамбль был обведён стилизованным ореолом. Снизу, на пергаменте, был крупно и витиевато написан слоган. КТО — РИСКУЕТ — ПОБЕЖДАЕТ [4]***
Не знаю сколько я просидел у койки Миллера. Я не заметил появления Кайдена, как он остановился у входа и окинул меня взглядом. Он слабо постучал по стене чтобы обозначить своё присутствие, от чего я подпрыгнул на месте, но быстро расслабился, не заметив в нём ни раздражения, ни злобы. Он был спокоен настолько, насколько позволяли обстоятельства. -Что на уме, Рейвен? -Перед своей… смертью, — я содрогнулся от воспоминания. — Капрал Миллер попросил меня взять коробку из его личных вещей и передать семье. — я кивнул на шкафчик головой и продолжил. — Но пока я искал коробку, я нашёл… это. — я указал на карты. Кайден печально улыбнулся. -Ты нашёл его художественный проект. -Ты знал о нём? -Да. Он не хотел, чтобы люди знали, но я застал его с поличным после Терума. У него все пальцы были в краске. Правда он попросил меня никому не рассказывать. Цитирую: «Мужик должен хранить тайну-другую, понимаешь? Чтобы дамочек завораживать, делает тебя интереснее чем ты есть на самом деле». Я не сдержал смешка. Пародия Кайдена на дурацкий акцент Миллера попала в самое яблочко. Кайден ухмыльнулся, но ухмылка быстро выцвела в тоскливую улыбку. -Хорошо видеть тебя в порядке, Рейвен. Мы переживали. -Простите, сэр. -Я тебе дам «сэр». Старшинство больше не имеет значения. Мы равны. Он оглянулся вокруг. -На мою карьеру выпало достаточно неудач, Рейвен, но я никогда раньше не терял людей. Это… горько, по самой малой мере. Затем ещё и дезертирство… — Кайден выпрямился и заговорил с огоньком в глазах. — Но всё это только больше убеждает меня, что мы должны несмотря ни на что остановить Сарена, прежде чем Жнецы с громом вторгнутся в галактику. Если мы сможем, то их жертвы не будут напрасны. -Верно, сэр… А, то есть… Я понял, что я чуть снова не впал в прежний режим пассивного слушателя. Отругав себя, я снова заговорил. -Верно, Кайден. Мы бы сглупили если бы позволили пригвоздить нас к Цитадели. Не знаю как всем вам… но мне определённо кажется, что показать средний палец Альянсу и Совету было самым прагматичным решением. — я пожал плечами. — Спектры ведь вольны делать что угодно, да? -Не удивлён слышать такое от тебя. — он скрестил руки и улыбнулся. -Что ещё я могу думать? В чём блять смысл приказать нам поймать Сарена, а потом свернуть охоту в самый ответственный момент? Извиняюсь, но если так работает Альянс, то я не уверен, что захочу работать под начальством кого-либо кроме Шепард. Без обид. -Без обид. Но в защиту Альянса — это первый раз, когда мы столкнулись с такой вопиющей некомпетентностью правящей верхушки. Раньше только Удина вёл себя как козёл, прошу прощения за выражение. Обычно инициатива на местах приветствуется. Не до таких пределов, до которых её развили мы, конечно, но достаточно чтобы задействовать максимум человеческого потенциала. Я усмехнулся. -Что ж, если бы они всегда были некомпетентны, то мы до сих пор сидели бы на Земле — или были бы «протекторатом» турианцев. Верю на слово. — вдруг мне пришла в голову мысль. Не то время чтобы спрашивать, но будет ли другой шанс? — Кстати, у меня есть вопрос… если бы я записался в армию в обычном порядке, как думаешь, где бы я сейчас был? Когда он поднял на меня озадаченный взгляд, я решил немного прояснить свои слова. -Что я имею ввиду — очевидно, что я не иду по обычному пути рекрута Альянса. — надеюсь. — Так что бы меня ждало будь я на обычном пути? Кайден призадумался. -Трудно сказать. В тебе явно что-то есть, иначе ты бы за нами не поспевал. Хм… думаю тебя бы дотренировали до рядового и отправили на фронт. Обычно космопехи не специализируются в определённом амплуа до этого ранга и имеют мало или нисколько боевого опыта. Нам пришлось на скорую руку познакомить тебя с основами начать специализировать на определённую роль. Я не говорю, что твоё обучение было бы более медленным, но оно точно было бы более всеобъемлющим. -Это как? -Например, тебя научили бы не только чинить Мако, но и управлять им на более продвинутом уровне. Возможно, зависит от направления, тебя бы научили пилотировать и поддерживать в рабочем состоянии шаттл Кадьяк. Ещё ты бы точно больше знал о кораблях — в самых худших случаях от космопехов ожидается готовность заменить раненых членов управляющего экипажа базового уровня, чтобы корабль не грохнулся или взорвался. Можно перечислять и перечислять: шифровка, дешифровка, стандартные протоколы и тактики Альянса, целого дня не хватит. После нескольких месяцев учёбы тебя возводят в ранг рядового и направляют на патрулирование зон с минимальным риском, чтобы ты привык к новой жизни, а потом, когда посчитают тебя готовым к сражениям, отправят на фронт, как я уже говорил. Однако есть вероятность что ты бы ещё проходил тренировку разведчика, у тебя явно есть предрасположенность к снайперским винтовкам. Наверняка не скажешь. Раньше я был бы счастлив получить похвалу за навыки разведчика, но теперь, набравшись опыта, я скорее счёл это необычным. -Разведчика? Я не такой уж скрытный, должен сказать. -Разведчики Альянса не столько скрываются, сколько проникают в ряды противника, Рейвен. Такая работёнка в основном ложится на плечи разведчиков специального назначения, N-рангам — мне, например. Космопехи-разведчики в основном сражаются как ты сейчас, в отряде. Их тоже называют разведчиками из-за способности вести огонь из недосягаемых для противника точек, а потом исчезать, оставляя врага в недоумении или разрывая их строй. По этой причине, и ещё потому что они обычно носят почти всю экипировку взлома и киберзащиты отряда. Ты вторгаешься в их зону комфорта и стараешься всеми силами сбить их равновесие. Он пожал плечами. -Разведчиков ещё называют застрельщиками, или попросту стрелками. Гораздо более понятные обозначения, как я думаю, но кто знает, вдруг ты будешь настолько хорош, что получишь приглашение в N-школу и будешь тренироваться как разведчик специального назначения? Хотя я не уверен, что ты дойдёшь до конца. Муштра… беспощадна, процент отчисления в районе восьмидесяти процентов, и это даже на N1. Но даже если ты провалишься, то получишь ценный опыт — к тому же многим, кто не справился с первого раза, был дан второй шанс, когда они уже поднаторели на службе. У Кайдена заиграло любопытство. -А почему, собственно, спрашиваешь? Я вздохнул. -Я оптимист и верю в то, что мы выживем, верь или нет. А если мы выживем, значит Сарен умрёт, а Жнецы будут остановлены. Просто пытаюсь наметить дорогу в будущее. Шепард говорила тебе об обещанном мне повышении? -Упоминала. Обычно всё не так быстро — в конце концов тебе не хватает… ну скажем трёх-четырёх месяцев подготовки для такого ранга, но бывали и более причудливые прецеденты. -А точно? Потому что я не уверен, что готов к повышению. Заметка: мне был всего 21 год, на борту Нормандии я находился всего полгода и знал всего ничего, что только что доказал Кайден. Ухмылка Кайдена растянулась шире. -Поговаривают что адмирал Хакетт однажды прыгнул аж до штурмана Килиманджаро — и что ему пришлось ради этого дни и ночи работать засучив рукава. Судя по всему, ему надо было нагнать тренировки за два пропущенных ранга. Может и слух, но верится легко. В любом случае, тебе нет причин беспокоиться, повышение само тебя найдёт, надо будет только пройти продвинутый курс в лагере и получить прибавку к зарплате. Я сжал губы и медленно покивал в ответ. Несколько важных ответов на несколько важных вопросов. Его улыбка быстро стёрлась. -Замечательно что ты думаешь о будущем, кстати говоря. Вот так грубо меня вернули в реальность. Настроение помрачнело. Заплетаясь в словах и мыслях, я медленно залепетал. -… Чем же ещё заниматься? Нельзя зацикливаться на том, что уже не поменять, да? Так говорили Киррахе, Шепард и Лиара. И Джокер. Кайден кивнул, затем схватился за голову, очевидно испытывая боль. -Они правы, каждый из них. Хорошо, что ты осознаёшь это. Ты не один такой, Рейвен, мы с Шепард боремся с тем же. Он едва слышно простонал. -Извини, придётся на этом закончить, мне лучше прилечь. И тебе рекомендую то же самое. Ил на горизонте. Просто не будет. -Буду готов по первому зову. — сказал я и отдал честь. Больше говорить было нечего. Кайден уже повернулся к выходу, но вдруг оглянулся. -Насчёт коробки… это которая зелёная, с чёрными полосами? Я удивлённо кивнул. -Здесь ты её не найдёшь. Я уже выслал её семье Миллера. Увидев моё замешательство он улыбнулся… в каком-то смысле. -Я знаю своих ребят вдоль и поперёк. Убедиться, что их вещи дойдут до родственников… часть работы, увы. Можешь с чистой совестью забыть про коробку. Спокойной ночи, Рейвен. И вот он ушёл, оставив меня наедине с картами и тяжёлыми думами. И тех и других было предостаточно. От того, что ощущалось как провал личного долга, меня будто укололо в самое сердце, но совет Кайдена я всё же переварил. Это не моя работа, он справился с ней гораздо лучше, без сомнений. Несмотря на угрюмую атмосферу, я воспрял духом и почувствовал себя более-менее во главе событий. Каждый маломальский шажок был важен, а разговор о том, что может мне предложить Альянс, это чуть ли не прыжок вперёд к ответу на давнишний вопрос. Одно за другим, «Рейвен». Потянешь воз во все стороны — с места его не сдвинешь. Касаемо недорисованной колоды… я взял её во владение. Кража? Я бы так не сказал. Скорее память. Не о личной вине… но о хорошем человеке, отдавшем жизнь за мирное небо над головой.***
Всего через несколько часов я наконец-то совершил то, за что должен был взяться недели назад. Мако был почти готов. Все компоненты были заменены — исключая шины, новый комплект будет поставлен после всех обязательных проверок. До Ила ориентировочно три часа. Гаррус покрасил новые части. Мы работали как ни в чём не бывало, будто Вермайра и моих… проблем никогда не было. На тот момент я не знал причины такой непринуждённости, но я замечал, что он поглядывал на меня время от времени — только когда думал, что я не замечу. Гаррус обращался со мной в привычном стиле. Дошло до того, что мы даже начали отпускать шутки. Юмор работал лучше любого лекарства, он даже отвлёк меня от последних километров навстречу концу. Я нырнул вниз, в хранилище деталей. Номинально — чтобы достать новые шины. Тоже правда. Однако больше меня волновал спрятанный между ними предмет. Я вырвал диск из заточения и взвесил его в руке, насколько позволяла теснота хранилища. Несколько минут я задумчиво таращился на него. Омнитул был с собой, я мог за десять секунд разрубить злосчастный диск напополам. Мне понадобилось десять минут. Главным препятствием для меня всегда было стремление выжить несмотря ни на что. Речь не о пресловутом инстинкте — до тех пор, пока я единственный рядом с Шепард, кто знает правду, я должен жить чтобы не дать знаниям пропасть. После записи диска… меня обуяла свобода действий. У меня были планы на «пробел» [5], на случай если всё случится как в игре, однако ни один план не подразумевал моего стопроцентного участия — а тот, которого я хотел придерживаться, скорее видел меня мёртвым, чем живым. Стоит случиться самому плачевному — мои знания не должны пропасть. Кроу мог бы помочь, на его конце слишком много вопросительных знаков. Этот диск должен был жить чтобы дать мне право рисковать, но… ему было не суждено. С вполне реальной угрозой уничтожения Нормандии, не было уверенности, что информация на носителе переживёт крушение на Алкеру, или что она вообще попадёт туда, чёрт бы её побрал. К тому же, как мне убедиться, что Шепард найдёт диск уже после моей смерти? Если я буду в этот момент при жизни, то я позавидую мёртвым. Нет. Мне нужна была последняя, отчаянная опция. Но не такая. Всего один разрез сделал диск нечитаемым. Четыре — и от него остались лишь маленькие кусочки, идеальные для мусорного отсека Нормандии. Восстановлению не подлежит. Я вздохнул и начал ползти обратно. Хоть однажды мне почувствовалось, что я сделал что-то правильно.***
Инструктаж не задержался у меня в голове. Как и приближение к Илу, исключая то, что я уже рассказал. Видимо Шепард попросила меня посвятить остальных в мои теории касательно Цитадели. В то, что Сарен рассчитывает собрать достаточную ударную силу, чтобы смести оборонительный флот Цитадели — и дополнительно в то, что Цитадель — это слабое звено, которое он собирается использовать. Я не указал, что он вообще-то готовится сделать и то, и другое, но я непрозрачно намекнул, что, учитывая всё что мы знаем, атака на Цитадель маловероятна. Нельзя прослыть провидцем. Кайден предложил немедленно связаться с Советом, но Шепард мигом отмахнулась — всё равно не послушают. Нехарактерный для неё ответ, но более чем понятный. К великому сожалению, из-за провалов в памяти я не могу вспомнить легендарный разговор о сбросе Мако и хладнокровие Джокера, искуснейшего пилота галактики. -Я сделаю это. -Джокер? -Я сделаю это! По свидетельству других, я сказал лишь одно: «Он сможет. За работу. Проверьте снаряжение и в Мако. Джокер, сбрось нас прямо на голову этого ублюдка!» Крутая реплика, Рейвен из прошлого. Хотя скорее всего большинство присутствующих закатили глаза. Скорее всего дальше я пережил краткий миг философского рассуждения о мире как о воле и представлении, но кто же скажет наверняка? Наверное взглянул пару-тройку раз на наплечник. Я исцарапал надпись «905» и маркировку Альянса. Порывистое решение. Но каким-то образом так стало даже лучше. Это было самое жёсткое приземление из всех. Возможно из-за того, что мы слегка заржавели за время без боёв, возможно из-за банального отсутствия места чтобы нормально затормозить. Или травмы давали о себе знать. Сарен опередил нас всего на несколько метров. Как бы мне ни хотелось, стрельба из пушки Мако во время приземления привела бы к крушению. Необычайная красота Ила ускользала от моего внимания из-за большой спешки. Два шагающих танка гетов занимали меня с лихвой. Однако, благодаря новейшему оружию, добытому Шепард, наш отряд их фактически расплавил. Было очень приятно не целиться в слабые места, а просто жать курок пока громадные махины не разлетались на куски. Не меньшую эйфорию приносило вновь найденное ощущение битвы. Никаких забот, никаких вечных туч над головой, только чёткие цели, ясные приказы и видимые враги, которые падают если стрелять в них достаточно долго. Эстетика в простоте. Не в лёгкости… но в простоте. Каюсь… тогда я снова почувствовал вкус к жизни, что скорее было плохим звоночком для моей психики, но я абсолютно плевал на это, до тех пор, пока вкус был сладким и бодрящим. Да и не то чтобы у меня было время на морально-этические дилеммы. Дальше по руинам, почти не прекращая борьбу с гетами, но сметая их неостановимой волной. Вскоре тело начало ныть, но болеутоляющие вымыли неприятные ощущения из сознания. Окрестности остались в памяти размытым пятном. Ни секунды на почтение великой архитектуры, мрачной атмосферы, ни секунды в погоне за минутной стрелкой. Лишь поездка в древнем лифте обозначила мимолётную передышку. Мой патронный модуль был заряжен на добрые 95 процентов, медигеля потрачено всего два заряда — один когда задело Тали, от чего я чуть не впал в паническую атаку, не совру, второй на Шепард. Световых и зажигательных осталось по восемь штук. Дальше. Дальше и дальше. Первые сложности появились когда геты действительно организовали линию обороны, в нескольких метрах от старого командного центра. Прайм оказался крепким орешком, но как только с него слетели щиты, Рекс и Шепард с лёгкостью подняли его биотикой и впечатали в землю. Я, в свою очередь, накрыл его зажигательной, просто на всякий случай. Без изысков, но действенно. Я смутно помню повреждённую и хаотичную пятидесяти тысячелетнюю запись, на которую мы наткнулись, взламывая блок Сарена. Почему-то я совсем забыл про её существование. Запись напоминала призрака. И я ни слова не разобрал — только Шепард всё поняла. Предостережение о вторжении Жнецов. Запоздало. Когда мы уходили, всё что воспроизводила запись — это громкий, эхом преследующий нас заевший звук. Шепард стиснула зубы и не переводила, но мне кажется, что я всё ещё помнил перевод из игры. -Не остановить! … Не остановить! …***
Вхождение в протеанский храм… или, скорее, братскую могилу — незабываемый опыт. Одно дело игра 2006 года, совершенно другое — настоящая прогулка по праху, когда собственными глазами можно воспринять перспективу. А ведь я всего лишь смотрел через внутренние мониторы Мако, пока мы как гончие неслись за Сареном. Я молчал, когда внутри обсуждали стазисные капсулы на стенах. Тысячи мёртвых протеан, чьи тела давно обратились в прах в гниющем храме. Неприглядная мысль. По пути мы убирали гетов, оставленных Сареном чтобы замедлить нас… работу они выполняли из рук вон плохо. Мы неизбежно добрались до барьера из чистой энергии, преградившего дорогу. Увидев проход справа от барьера, Шепард приказала спешиться и разведать. Лифт, как оказалось. Согласно боевому построению, я стоял позади всех, в полной мере впитывая антураж обстановки. Хотелось бы отключить фильтры или снять шлем. Есть места, которые буквально пахнут историей — старые библиотеки, например. Увы, мы были на задании, а с атмосферой Ила лучше не рисковать, даже если системы говорят что местным воздухом можно дышать. Не стоит забывать про аллергические реакции или ещё какую мерзость. К тому же не думаю, что ощущения сильно отличаются от Фероса — пыль и гниль, только в сотню раз хуже, учитывая подземное положение и количество растений. И вонь разлагающихся тел и растений. Подумав ещё раз, я был рад остаться в шлеме.***
Поездка в лифте старее чем современные галактические цивилизации — это ужасная нервотрёпка для любой разумной формы жизни. В ожидании прибытия я нервно ходил по кругу и переживал о каких-нибудь дышащих на ладан мельчайших деталях механизма, из-за которых лифт может сорваться вниз и похоронить нас. Другим приходилось ещё хуже. Естественно, шаг наружу стал облегчением — шаг навстречу виду, который до сих пор видится мне явью. Как раз вовремя я вспомнил активировать записывающую программу. Как же игра обделила эту локацию вниманием. Допотопные руины выглядели так, будто они уложили себя в гнездо корней гигантских тысячелетних деревьев. Смесь природы и древней цивилизации на пике могущества, а в центре, через вымощенную камнем и сталью дорогу… красная голограмма за консолью, прерывающаяся и сбоящая. Несмотря на её состояние, голос, каким бы механическим и искусственным он ни был, резонировал по всему залу, эхом отражаясь от дальних стен. -Вы не протеане… но и не машины. Это один из множества предсказанных сценариев. Поэтому мы послали вам предупреждения через маяки. Я молчал, завлечённый моментом. Игровые воспоминания нахлынули с новой силой, накладываясь на реальность. Клянусь, я словно слышал приглушённую культовую мелодию этой беседы. -Выглядит как… какой-то ВИ. — сказал Гаррус, тоже явно поражённый обстановкой. — Сильно повреждённый. -Я не обнаружил в вас признаков индоктринации. В отличие от предыдущего. Возможно надежда ещё жива. -… Почему мы понимаем тебя? — спросила Лиара, широко открыв глаза. — Почему ты не говоришь на протеанском? -Я прослушивал ваши разговоры с момента вашего прибытия в комплекс. Я сменил метод вывода информации на формат, который вы в силах понять. Голос голограммы был так спокоен, так ровен — идиотская заметка, учитывая, что это ВИ, не имеющий чувств и эмоций. Он снова засверкал, пытаясь вывести изображение. Сбои стали серьёзнее, всё что можно было разглядеть — это призраков давно ушедших времён. Он вообще заметил, что с нами бесполезно коммуницировать визуально? Имело ли это вообще хоть какое-нибудь значение для охранника со стоической пятидесяти тысячелетней службой за плечами? -Я — Страж. Здесь вы пока что в безопасности. Но, вероятно, ненадолго. Скоро безопасных мест не останется.