…
– Не думала, что ты придешь сегодня, – с легкой ухмылкой протянула Тауриэль, когда Леголас бесшумно остановился за ее спиной. – Мне стоит думать, что это как-то связано с моей подругой? – Просто захотел посмотреть, как упражняются воины, – без тени смущения отозвался аранен. – О какой подруге ты говоришь? Тауриэль оглянулась и, не заметив поблизости никого, кто мог бы слышать их разговор, повернулась к эльфу. – Я видела, как ты смотрел на нее вчера. Владыка не одобрит этого, Леголас. Он не забыл, что ты пошел против его воли, когда позволил ей остаться, и если узнает… – Не узнает, Тауриэль, – отрезал принц. – К тому же, я могу водить знакомство с теми, с кем хочу. – Я просто беспокоюсь. Гнев владыки бывает страшен. – Мне кажется, ты преувеличиваешь, – Леголас выдавил улыбку. – Это всего лишь танец. – Тогда почему ты все еще здесь? И почему смотришь мне за спину? Леголас вздрогнул, пойманный с поличным, и опустил глаза. И правда, все это время он глядел на другой конец поляны, где стояла Мириэль. Она тоже заметила его и медленно шла вперед. В глазах ее застыло восхищение: девушка любовалась плавной техникой боя тренирующихся эльфов. – Ai, Мириэль! – прежде чем аранен успел ответить ей, Тауриэль обернулась и махнула рукой подруге. – Лучше вам уйти отсюда, аранен, – добавила она. – Накличете беду на нас всех. Леголас едва сдержал раздражение. Снова прутья решетки, в которую он закован благодаря своему статусу, не позволяют дышать свободно. Однако Тауриэль была права – он знал это. Не к ней ли Трандуил относился с затаенный презрением, потому что думал, что рыжеволосая эллет вздумала выйти замуж за королевского сына? Но на этот раз он не отступил. Сердцу не прикажешь, а оно редко когда слушает разум. Поэтому Леголас стойко выдержал взгляд подруги и не сдвинулся с места. Желание еще раз услышать голос Мириэль вытеснило все другие побуждения.…
Аранен не знал, когда все зашло так далеко, что день его омрачался тоской, не услышь он хотя бы раз голоса светловолосой эллет и не увидь ее светлый лик. Ночью, когда тьма опускалась на лесной город, он выбирался из дворца и шел к ее дому, чтобы сквозь маленькие окна видеть ее, склонившую голову над шитьем и освещенную огоньком фонаря. Однако дни шли, и этого ему было мало. Каждый раз, прогуливаясь по галереям дворца, Леголас втайне представлял, как она идет рядом, положив руку на его локоть и нежно улыбаясь, как тихо рассказывает ему что-то – не важно что, только бы слушать и слушать ее голос. Так продолжалось довольно долго, пока однажды не случилось то, что позволило всем – или хотя бы их части – желаниям аранена воплотиться в жизнь. Лунной ночью, такой же, казалось бы, как многие другие, но все равно особенной, Леголас как всегда пришел к дому возлюбленной – а мы можем назвать ее так, ведь чувство, пылающее в груди принца, давно перешагнуло черту симпатии. Но она не сидела у огня, не вышивала сияющими камнями ворот платья, нет – она стояла у зеркала в дорожном темно-зеленом платье и укладывала волосы в тугие косы, как у эльфиек-охотников. Леголас встревожился: неужели она решила покинуть Лихолесье? Это было, будто удар в самое сердце. Потерять ее навсегда значило лишиться последней радости, последней надежды. Он едва подавил желание войти в ее дом и узнать все сейчас. Все же, при ней нет ни мешка, ни сумки – не может же она уйти без вещей и провианта? Аранен притаился в тени и дождался, пока девушка выйдет наружу. Он следовал за ней до самой городской стены, умело укрываясь за стенами и стволами деревьев. Наконец они вышли к стене города, обвитой плющом, поросшей диким зеленым мхом, и оттого казавшейся словно бы единым целым с окружающим город лесом. Это могучее каменное строение защищало обитель эльфов еще с тех времен, когда здешние места завались Великим Зеленолесьем и не наводили страх на каждого, кто осмеливался к ним приблизиться. Что она задумала? Стена неприступна, через нее не перебраться, а главные ворота – это знал каждый лесной эльф – зачарованы и откроются лишь с рассветом. Однако девушка, оглянувшись по сторонам, двинулась прямиком к буро-зеленой стене и, перескочив с одного толстого корня на другой, скрылась среди побегов плюща. Аранен не мог поверить своим глазам: неужели в неприступной ограде все же есть брешь? Почему же стража еще не обнаружила эту лазейку и не замуровала ее? Встревоженный и удивленный, принц продолжил преследование. Тревога в нем все разрасталась и разрасталась. Зачем ей выбираться ночью из города, да еще и тайком? Предательство. Это слово вертелось на языке Леголаса, но он не осмеливался произнести его даже мысленно. Ни за что он не поверит, что эта девушка – шпионка врага. В ней не было места тьме и злым помыслам. Только не в ней… В стене и впрямь была трещина: узкая, почти незаметная изнутри и полностью скрытая от нежелательных глаз снаружи. Как Мириэль отыскала ее? Или, быть может, это ее рук дело? Эллет тем временем уже успела отойти довольно далеко: ее стройная фигурка мелькала между деревьев, словно легкая тень; казалось, будто, выйдя за пределы города, она обрела недоступные раньше силу и бодрость и, вдохнув лесного воздуха, освободилась от всех тяжелых дум. Мириэль, уверенная в том, что за ней никто не наблюдает, остановилась посреди небольшой поляны. Она не заметила слежки, хоть ее глаз поначалу и выискивал скрытых наблюдателей. Однако одного она не учла: здесь жили эльфы – не орки. А никто не двигается так плавно и незаметно, как эльф в родном лесу. – Здесь… Да, должно быть, то самое место, – вслух проговорила она и опустилась на колени и раскидистого дуба. – Edro! Avo delia! * Легкий ветерок прошелся по лесу и тронул пожелтевшую траву у ног аранена. Леголас нахмурился: магия на мгновение наполнила все вокруг – древнее эльфийское волшебство. Немногие еще не утратили его – лишь галадримы и жители Имладриса, самые старшие из них. Значит, детство Мириэль прошло вовсе не в скитаниях, как он предполагал. Волшебство рассеялось, и меж корнями дерева открылся умело замаскированный тайник. Мириэль извлекла на бледный лунный свет сначала изогнутый лук, чем-то похожий на орочьий, затем колчан со стрелами и… Леголас едва удержался от восхищенного восклицания. В руках у эльфийки был сверкающий холодным блеском клинок, и не узнать это ледяное сияние, воспетое в множествах песен, было невозможно. Рингиль, меч Финголфина. Этим клинком король нолдор перед самой смертью нанес Морготу страшные, неизлечимые раны. Предания молчали о судьбе клинка, и думалось, что он навеки утерян – погребен под руинами Ангбанда или покоится на дне морском. Мириэль вынула клинок из ножен и склонилась над ним. Над поляной пронесся ее горячий шепот – слова молитвы о благоденствии великого короля в чертогах Мандоса. Леголас последовал примеру эллет и тоже опустил глаза, отдавая дань почтения бывшему хозяину меча. Образы из древних песен и сказаний, казалось, танцевали на поляне, отражались в тенях и пятнах лунного света. Мириэль поднялась с колен и прочертила в воздухе сразу несколько плавных линий. Леголас без труда угадал ее попытку подражать движениям воинов, за которыми эллет могла часами наблюдать во время тренировок. Только вот это не были бездумные потуги новичка: аранен мог поклясться, что она уже сражалась раньше. Кто обучил ее? Точно не эльф и не гном. Скорее, человек. Примитивные, но сильные удары мешались с грубыми приемами, изредка смягченными эльфийской грацией. Леголас невольно усмехнулся. Зачем она так машет клинком? Так потратишь все силы. Эльф был так поглощен созерцанием сцены, развернувшейся перед его глазами, что позабыл об осторожности. Он подкрался поближе и присел меж извилистыми ветвями, чтобы лучше видеть девушку. Она отрабатывала удар за ударом, крутилась вокруг своей оси и поражала невидимых противников, так что за развевающимся подолом платья, рукавами и спутанными светлыми волосами невозможно было ничего понять. Эльф и не подозревал, что Рингиль давно поймал его отражение, а острый глаз эльфийки заметил слежку. Мириэль, хоть и содрогнулась от своего открытия, не утратила спокойствия. Окончив упражнения, эллет замерла спиной к Леголасу. Мгновение спустя ее звонкий голос прозвучал над поляной: – Cen cenin, aranen. ** Слова эти, острые и холодные, будто лезвие Рингиля, и одновременно чуть насмешливые, заставили Леголаса на мгновение растеряться. Как он выдал себя? И он еще смеет называть себя лучшим охотником во всем Лихолесье! С секунду принц медлил, раздумывая, стоит ли выходить из своего укрытия или проще просто сбежать, однако тут же сам устыдился своих мыслей: разве сейчас должен отчитываться он? Эллет нарушила запрет Трандуила покидать город ночью без особого на то приказа, а значит, он имеет право спросить с нее за это. Леголас вышел на поляну и, сложив руки в замок, горделиво приосанился. – Что ты делаешь в лесу в такое время? Мириэль одним неуловимым движением обернулась, и глаза ее сияли почти так же ярко, как холодная сталь. Она смотрела на принца снизу вверх – по сравнению с другими эллет девушка могла считаться настоящим карликом, а рядом с широкоплечим и статным Леголасом и вовсе казалась крошечной. – У меня к тебе тот же вопрос. – Ты знаешь приказ Владыки, – вскинул брови аранен. – Если хочешь, можешь объяснить все ему, а не мне. Озорство пропало из глаз Мириэль. – Зачем ты следил за мной? Ты мне не доверяешь? Ответить было сложно. Признаться, что она пленила его мысли - еще сложнее. Мириэль на мгновение опустила глаза. В душе ее боролись противоречивые чувства. И горше всех было разочарование. Вот зачем он не спускал с нее глаз. Вот зачем приходил туда, где была она. Он с самого начала не доверял ей и ждал, пока она совершит ошибку. Теперь остается два выхода – отправиться в заточение или сбежать. – Дай мне уйти – и я не трону тебя, – в голосе ее прозвучала болезненная решимость, которая почему-то насмешила Леголаса. Она правда подумала, что он в чем-то подозревает ее? – Думаешь, меня так легко победить? Пока она недоумевала его улыбке, Леголас в мгновение ока выхватил из-за спины два длинных кинжала. От взора принца не укрылось, что при виде этого оружия глаза девушки восхищенно засверкали. – Эльфийская работа, – аранен подбросил один из кинжалов в воздух и поймал его, прокрутив в кисти. Серебристое лезвие, расписанное светло-зеленым, почти золотым узором, сверкнуло в свете луны. – Прямо как твой меч. Мириэль сильнее стиснула рукоять Рингиля. Может, она опасается, что кто-нибудь узнает о мече Финголфина? Это было разумно. Отец Леголаса захотел бы обладать этим сокровищем. А то, что оно было в руках простой эльфийки, вызвало бы много вопросов. – Berio, Legolas! *** Мириэль сделала смелый выпад, рассчитывая застать эльфа врасплох, однако Леголас вовремя отклонился в сторону. – Неплохо! Только ты не рассчитала силу удара. Девушка сражалась изо всех сил, нападая, словно вихрь разъяренных орков, но Леголас, казалось, даже не напрягался. Он лениво отводил точно рассчитанные выпады, с непринужденной легкостью уклонялся от острого клинка Мириэль и при этом сам иногда подавался вперед так, что отточенные до блеска кинжалы почти касались тела эллет. Мириэль совершала главную ошибку: она злилась. С каждым выпадом ее ярость становилась все ощутимее, и Леголас с трудом удерживал улыбку. Он будто бы дрался с эльфом-подростком! Эллет на мгновение остановилась. В голове ее созрел замысел: ловким движением сбить принца с ног и приставить к его горлу Рингиль. Но стоило ей напасть – эльф высоко подпрыгнул и ухватился за ветку над головой. Мириэль не смогла остановиться, споткнулась, распласталась на земле и с лихорадочной быстротой загнанного зверя перевернулась на спину. Леголас отпустил ветку и спрыгнул вниз. Один кинжал вонзился в землю в нескольких дюймах от головы Мириэль, другой замер у ее горла. двинуться было невозможно, ведь ее бедра оказались зажаты между коленями противника. – Я ведь говорил, – торжествующе начал Леголас, – ты не рассчитываешь силу удара. Аранен легко вскочил на ноги о подал руку эллет. Та лишь бросила на него недоуменный взгляд, приподнимаясь на локтях. Эльф невольно залюбовался тем, как черты ее лица меняются, выражая удивление. Тонкие брови поползли вверх, губы приоткрылись, обнажая ровные белые зубы, а глаза широко раскрылись. – Ты не убьешь меня? – Ты сражаешься храбро, однако безрассудно. Как человек. Эльф должен всегда оставаться эльфом. – Не у всех в учителях были лучшие эльфийские воины Средиземья, – рассеянно проговорила девушка и наконец ухватилась за поданную ладонь. – Я могу научить тебя. Леголас так и не выпустил ее ладонь, и сердце его забилось сильнее. Вот он – шанс видеть ее чаще. Шанс, который упустить нельзя. – Не ты ли сказал, что не доверяешь мне? – Я этого не говорил, Мириэль. Эллет смутилась. – Тогда зачем следил за мной? – Не спрашивай меня об этом, а я не стану допытываться, откуда у тебя этот меч, – аранен кивком головы указал на лежащий в траве клинок. – Идет? Эллет прищурилась, внимательно разглядывая лицо принца. Леголас вернул ей полный скрытого восхищения взгляд. И вдруг – совершенно неожиданно – понял, кого ему напоминает светловолосая эльфийка. Юный аранен плохо помнил свою мать, однако образ ее прочно засел в памяти и теперь оживал в чертах Мириэль. Может быть, дело в том, что в ней тоже течет кровь ваниар? * Edro! Avo delia! - Откройся! Не прячься! (синд.) ** Cen cenin, aranen - Я вижу тебя, принц (синд.) *** Berio, Legolas! - Защищайся, Леголас! (синд.) Примечание: Ваниар - в легендариуме Дж. Р. Р. Толкина наиболее красивые и благородные из всех Высоких Эльфов, их называют старшим родом эльфов всей Арды. Их клан был самым немногочисленным из эльдар, они были первыми, кто отправился в Великий Поход за вала Оромэ и достиг Амана.