Любимый ненавистник

Прошел год. Да-да, вот так просто я это говорю. Карма еще больше повзрослел, теперь ему было шестнадцать. Получив паспорт, он попросил Эйса повысить его, т.к. теперь парень мог подрабатывать официально. Шеф подумал-подумал и согласился. Теперь от ассистента он вырос до дежурного-связного. Работа его состояла в том, что с девяти (вечера) до пяти он сидел около огромного экрана, на который выводились все камеры слежения, и наблюдал, не случится ли чего подозрительного. Если нужно было передать какую-то информацию охране, он нажимал на кнопку на пульте и сообщал это всем сторожам. Хоть часы труда и сократились, работа была «в ночь», поэтому зарплата не только не урезалась, но даже немного повысилась. Благодаря этому, Карма теперь мог позволить себе кофе, дабы не уснуть, и коммуналками уже охотнее пользовался, хотя все же привычка не включать свет и пользоваться свечками у него осталась. Теперь же, когда он работал в ночь, а днем был дома, потребность в свете вообще отпала и расходы на него почти сравнялись с нулем. Короче, как для человека без родителей и опекунов, да еще и несовершеннолетнего, дела у Кармы шли более чем хорошо, вот только… Уже год не выходил из головы тот мужчина с фиолетовыми глазами. Хотя, кроме них, Карма ничего и не видел, забыть того незнакомца ему не удавалось. Он не понимал, что с ним творится, ворочался по ночам, грыз подушку. Парень никак не мо определить, что он чувствует к этому ласковому защитнику малолетних пацанят. Любовь?.. Ненависть?.. Симпатия?.. Непонятно. В глубине души мальчишке хотелось еще раз встретится с ним, поэтому он часто пасся в том самом парке, высматривая кого-то. Конечно, он не представлял себе, как получится узнать мужчину, но все же питал надежду. Приезжая в семь утра с работы, Карма ложился спать, потом около часа вставал и после этого бесцельно бродил по городу или опять же сидел в парке. Не вижу смысла затягивать рассказ, поэтому скажу, что однажды случилось чудо. Юноша, как обычно, приехал на работу. К его удивлению, охранник у входа, узнав его, сообщил: — Шеф требует тебя в переговорную. — А о чем мы там переговариваться будем? — в свойственной ему последнее время подкалывающей манере, поинтересовался Карма. — Не имею понятия, давай шевелись. — А за пульт? — Он послал другого. — Ну и ладно. Радует, что меня пока еще никто не послал, — и, увернувшись от подзатыльника, парень двинулся по знакомым коридорам и спустился в подвал. У клеток он заметил Эйса, который стоял и смотрел на одного замотанного. — Шеф? — вопросительно окликнул он. — Да, я тебя звал. Иди сюда. Карма послушно подошел и встал рядом. — Это что за новая куколка редкой бабочки? — Это важный клиент, у нас с ним крайне серьезный разговор. Приготовь переговорную к нашей беседе, сам меня ждешь снаружи и будешь наготове. Понял? — …Принял, не дурак, — договорил парень, продолжая смотреть на пленника. — А что это за тип вообще? — Взглянуть хочешь? Ну, взгляни, только лучше не прикасайся, — и Эйс открыл клетку ключом. Юноша приблизился и рывком сорвал с головы человека мешок… Растрепанные черные волосы, достигающие плеч… Миловидное, но достаточно бледное лицо… Не улыбка, а скорее полуухмылка, играющая на тонких губах… Все это не сказало Карме абсолютно ничего и он уже хотел отвести взгляд, но тут… Заметил его глаза… Те самые, фиолетово-красноватые, проницательно-уставшие. Зрачки паренька расширились, он почти онемел, не веря в свою удачу. Мужчина тоже поразился, хотел что-то сказать, но передумал, поняв, что при Тузе лучше не откровенничать. Зрительный контакт продлился не больше минуты, потому что Эйс нетерпеливо одернул Топаза, мол, что стоишь, шевелись давай. Юноша извиняюще посмотрел на брюнета, осторожно положил ему на колени мешок и деревянной походкой двинулся в переговорную, закрыл дверь и только потом прислонился разгоряченной спиной к холодной стене. Чтобы чуть привести себя в чувство, парень попытался несильно куснуть себя за тыльную сторону ладони, но немного перестарался. Резкая плотская боль привела его в чувство, помогла собраться с мыслями. Из прокушенной в двух местах руки сочилась кровь, следы зубов глубоко отпечатались на бледноватой коже. Карма сунул руку в карман и стал наводить порядок свободной. Конечно, это было неудобно, но если вдруг зайдет кто-то из посторонних и спросит, откуда у него рана, отмазаться и доказать факт своего психического здоровья будет нелегко. Приведение в порядочный вид не заняло много времени, поскольку из него и не выводилось. Закончив, парень вышел в коридор и сообщил Эйсу, что все сделал. Держался он в тени. Ловить на себе взгляды фиолетовых глаз было в ровной мере как и приятно, так и неловко, страшно и волнительно. Его глаза вызывали у Кармы парение, какое-то внутреннее трепетание, притягивали, но при том были опасны своей завораживающей силой. — Хорошо. Прекрасно. — ответил Туз и по рации вызвал пару охранников. Они развязали пленника и под руки повели его в комнату. — А кто это? — спросил парень, чувствуя, что сейчас подходящий момент. — Федор Достоевский, глава преступной организации «Крысы мертвого дома». Карма онемел. «Не знал, что преступники бывают такими добрыми и участливыми. И угораздило же меня в то вечер пойти через парк…» — подумал он. Шеф тем временем уже заходил в дверь переговорной. — Стань вот тут и жди, — велел Эйс и захлопнул дверь. Парень секунд двадцать посомневался, помучался совестью, но потом наплевал и прильнул к двери ухом. Железо плохо пропускало звуки и слов было не разобрать, но было слышно то, что Туз говорит тихо, вкрадчиво, словно просяще. Только дурак бы повелся на эту почти умоляющую интонацию, словно бы шеф кого-то просит, но Карма знал, что этот шепот опаснее крика в миллион раз. Это значит, что Эйс на пределе и сейчас психанет. В итоге так и случилось. Через минут десять, когда юноше уже надоело подслушивать, раздался громкий раздраженный голос Туза и звон разбитого стекла. Слышалось, как что-то капает на пол. «Пахнет жареным. Сейчас либо Федор-сан прикончит шефа, либо шеф прикончит его» — подумал парень. Как раз в этот момент из комнаты вылетел разъяренный, как оса, Эйс и, бросив мальчишке: «Зайди — разберешься», куда-то раздраженно унесся, чуть ли не оставляя за собой полосу, как от самолета. «Неужели и вправду прибил?..» — испугался Карма и, боясь узнать правду, заглянул в комнату…