Бесконечное путешествие

Ты открываешь глаза. Панически подхватываешься на ноги с мыслями «чёрт, чёрт, чёрт, пожар»; вспоминаешь, что обломками тебя не засыпало во сне, а ты сама в них закопалась, что подозрительный шум имеет самый что ни на есть техногенный характер, а тёплые отсветы на противоположной стене даёт ближайшая неоновая лампа, а не открытое пламя. Просто в технических тоннелях душно и жарко. Вздыхаешь. Отряхиваешь свитер от пенопластовой крошки, вылезаешь обратно на свет. За неимением источника воды хотя бы причёсываешься. Достаёшь из рюкзака первый попавшийся кусок еды — одно из этих сурими-яблок, исключительно которыми ты питалась в последнее время. Задумчиво жуёшь его на ходу, продолжая уходить всё дальше вглубь обратной стороны столицы Подземелья, пока чувство направления не выводит тебя в небольшой зал, посреди которого стоит лоток, наскоро сколоченный не то из фанеры, не то частично и вовсе из гофрированного картона. На нём нет никаких опознавательных знаков, но на крыше лежит что-то, подозрительно напоминающее знакомый тёплый снег; за прилавком со скучающим видом сидит Санс. — Продаю хот-доги, — отвечает он на немой вопрос в твоих глазах. Внутренний Папирус тут же напоминает тебе, что «когда моему брату становится особенно скучно, и он начинает продавать хот-доги, он делает сосиски из рогоза». Ты вздрагиваешь; опускаешь глаза; с некоторым внутренним усилием поднимаешь их обратно; с места в карьер заявляешь: — Фотография. — Да? — он шевелит надбровными дугами, улыбаясь, как и раньше. Ты не можешь сформулировать, почему ты ожидала какой-то другой реакции. — Почему никто кроме меня не видит на ней третьего человека? — Монстра, — всё так же иронично исправляет он, и на этот раз всплывают слова Альфис: «даже столь неразумному существу как ты должно быть очевидно, что я не человек». Чем ещё развлекаться в отсутствие неба над головой, как не перекрёстными ссылками. — Монстра, — согласно киваешь ты, ожидая ответа. — Поляризация, — так же односложно отвечает он; но ты упрямо не отводишь взгляда, и ему приходится продолжить, почти совершенно серьёзно: — «Магическая материя» поляризует свет. Радиально, против часовой стрелки. Магические источники света излучают поляризованный свет, «магические» поверхности даже отражают по большей части так же поляризованный. «Магические» глаза монстров видят только поляризованный свет. — Подожди, — хмуришься ты. — Во-первых, как?! В смысле, с чего бы? И почему именно против? — Спроси чего попроще, — а теперь снова смеётся. — Здесь тебе не национальное географическое сообщество, исследованиями природы магии от силы два с половиной человека занималось. — Монстра, — ты старательно копируешь его интонацию. — Ага, — он отмахивается от твоего исправления, уже увлечённый темой дискуссии. — Что поляризует, зуб даю. Но мы сейчас не об этом. Во-вторых тоже можешь пока отложить: пока ты по эту сторону барьера, любые практические применения этого факта не очень-то применимы. В-третьих, детали лучше спроси у Альфис, но вкратце — длина волны вроде как усредняется. В-четвёртрых? — Ладно, допустим ваш доктор Гастер — человек-невидимка, который меняет поляризацию падающего на него света на такую, которую вы увидеть не можете. Но каким таким волшебным способом, — он довольно щерится на слове «волшебным», — вы умудрились этот эффект, м, запечатлеть, да ещё и напечатать? — А на плёнке ничего такого не было, — он делает неопределённый жест рукой. — Эта фотография, знаешь ли, уникальна. — А как же ты сам? — скептически ухмыляешься ты. — Разве у тебя не «магические» глаза? — То, что я знаю, что там изображено, не означает, что я это вижу, — беззаботно отвечает он, и ты не понимаешь, зачем ему так глупо и очевидно тебе врать. Недоговаривать. Говорить намёками? Сутуло прячешь руки в карманы и уходишь дальше по коридорам, не позволяя ему в этот раз исчезнуть из разговора первым. — Куда ты пропала?! — раздаётся голос Альфис буквально за ближайшим поворотом. Ты автоматически оглядываешься по сторонам, и снова видишь камеру. — Целый день не могла тебя найти, а теперь ты внезапно снова здесь… Ты пожимаешь плечами. — Свернула куда-то не туда, — отвечаешь так же беззаботно, как до того Санс. — Как тебе это вообще удалось, — продолжает бурчать она, — я же знаю эти катакомбы как свои восемь пальцев! Я сама камеры устанавливала для полного покрытия! Ты оборачиваешься, ступая на медленно катящийся вверх эскалатор, и картинно разводишь руками. Запоздало осознаёшь, что это, кажется, выход в город. В подозрительно непроглядно тёмный город. — О-о-о-о-о да-а-а-а-а! — ну, конечно. Стоило тебе ступить поглубже в эту темноту, пытаясь на ходу опять нашарить фонарик, как тебя ослепляет яркий свет софитов. Тебе остаётся только радоваться, что в этот раз ты не успела его достать, а потому не выронила. — Добрый вечер, красотки и красотельмены! С вами я, Меттатон, с прямым репортажем для новостей МТТ! И для начала, с обновлением по главному вопросу сегодняшнего дня выступит наш отважный корреспондент. Пожалуйста, наши десять замечательных зрителей ждут! Он протягивает тебе микрофон, чем вводит в ступор: — Э-э-э-э… А что у нас главный вопрос сегодняшнего дня?.. — Конечно же, загадочное исчезновение нашего специального человеческого гостя, которого мы все ждали на кулинарном шоу! — ты слышишь, как Альфис у тебя в ухе согласно молчит. Вздыхаешь. — У тебя есть, что сказать по этому поводу? — Ах, это… Так получилось, что совершенно случайно я хорошо знакома с вашим специальным человеческим гостем. И потому мне достоверно известно, что ваш специальный человеческий гость некоторым волшебным, — Санс в темноте под закрытыми веками снова щерится на слово «волшебным», — образом заблудился на дороге жизни. Так что я за него. — Да это же просто прекрасно! — радуется робот. — У нас тут есть полдюжины смертельно опасных зарядов, готовых рвануть в любой момент… и сапёр-доброволец! — М-м-м-м, заряды, — бормочешь ты, устало оглядываясь по сторонам. — И где же они? — Вот, например, — судя по тону робота, он явно ожидал от тебя более «взрывной» реакции на свои слова, — сценарий моего нового фильма. Сюжет — просто бомба! Но, постарайся воздержаться от спойлеров. И, от детонации. Ты хихикаешь. Сценарий распечатан на красивой, пусть и изрядно помятой, мелованой бумаге и гвоздём прибит к ящику, наполненному чему-то вязким. Чуть поодаль ты видишь ещё несколько ящиков, каждый из которых украшен своим уникальным идентифицирующим предметом. Например, на одном стоит стакан с какой-то жидкостью. Ещё на одном со вполне осмысленным оскалом сидит маленькая собачка. Ты на всякий случай здороваешься с ней, и она отвечает тебе кивком. — К счастью, любезнейшая доктор Альфис уже сохранила на твоём телефоне коды деактивации! — скрипучий смешок в гарнитуре. — Но, к несчастью, она также установила детонатор для всех этих зарядов, и любой звонок на телефон спровоцирует немедленный взрыв. И мы уже транслируем твой номер в прямом эфире! — О, — всё так же рассеянно отвечаешь ты, тут же закапываясь в настройки в попытках отключить связь. — Если ты ищешь авиа-режим, — насмешливо комментирует в наушнике сама любезнейшая доктор Альфис, — то я убрала эту опцию. А также запаяла крышку. Но, конечно, ты всё ещё можешь попытаться его вскрыть… достаточно быстро, чтоб никто не успел дозвониться… и не угробив при этом, ведь коды есть только там. Ты фыркаешь, и прячешь телефон вглубь сложенного термоодеяла, в надежде, что тонкий слой алюминия изолирует его от любого входящего сигнала. Хихиканье в ухе прекращается. Жаль. — Здесь, случайно, не найдётся воды кроме того стакана?.. — спрашиваешь ты у робота, но он лишь изображает манипуляторами пожимание плечей. — А, забудь. Вырывающийся клуб пара привлекает твоё внимание к канализационной решётке. Так и есть, сточные воды, активно восполняемые конденсатом с ближайших труб и содержимым периодически распахивающегося клапана у самой поверхности тротуара. Хихикая, как до того Альфис, ты опускаешь в канализацию большой прозрачный полиэтиленовый пакет; в него опускаешь покрывало; вытряхиваешь телефон в пакет, забирая фольгу обратно в рюкзак, и оставляя телефон в пакете под водой. — Ты делаешь эту задачу слишком простой, — недовольно сообщает Меттатон, и ты, чтобы зрители совсем не заскучали, начинаешь объяснять на камеру про диапазон частот, длины волн и клетку Фарадея, параллельно сквозь прозрачный полиэтилен, пусть и в не столь прозрачной воде, клацая кнопками телефона в поисках пресловутых кодов. Альфис действительно спрятала их, и тебе приходится решить небольшую задачу Эйнштейна, чтоб определить, какой код от какого из… ящиков. Ты и это делаешь вслух, оставляя грязные мокрые отпечатки на одном из листов бумаги, которые ты унесла от Ториэль, расчерчивая таблицу. С трудом находишь на ящиках панельки для ввода, у всех в разных местах. Собака натуралистично ржёт. Мешкаешь пару секунд прежде чем вводить последний код под внимательным наблюдением робота, испытывая иррациональный соблазн закончить всё здесь и сейчас; вспоминаешь рассказ Ундины, и сердито сжав губы, вводишь его немного даже слишком поспешно. — Ну что же, — всё ещё несколько разочарованно комментирует робот, — поздравляю! Я надеюсь, все восемь наших замечательных зрителей в таком же восторге от твоих дедуктивных способностей, как и я! А теперь верни себя, наконец, доктору Альфис. — Ой, — смущаешься ты и поспешно достаёшь телефон из воды, да и из пакета. — Уверена, что вода и правда так хорошо экранирует магический сигнал? — спрашивает она, когда покрытие опять появляется. — Да нет, — кривишься ты, — я более чем уверена, что никто просто так и не позвонил. — Дорогуша, — нетерпеливо перебивает вас робот, и ты отстранённо думаешь, насколько забавно то, что скрипучий голос Альфис звучит гораздо более металлическим, — когда я предлагал тебе вернуть себя доктору Альфис, я имел в виду буквально. Ты поворачиваешься обратно, чтоб увидеть, как он указывает на что-то, смахивающее на дверь от лифта, в дальней стене. Стоит тебе сделать пару шагов в этом направлении, как робот, обогнав тебя, как заправский камердинер сам нажимает на кнопку вызова и первым заходит в кабину. — Кстати, дорогуша, ты не будешь против, если я задам тебе один личный вопрос? — внезапно говорит он, пока вы со скоростью слишком рано состарившейся улитки ползёте куда-то вниз. — Конечно нет, — заинтересованно отвечаешь ты. — Тогда, прости мне мою любознательность, но последние пару недель я всё гадаю, не передумала ли ты насчёт своей цели, — когда он не говорит на публику, его голос звучит куда спокойнее, и буквально завораживает. — Что ты имеешь в виду? — Ну, это довольно сложно объяснить. Возможно, я просто приписываю тебе моё собственное восприятие текущей ситуации. Я не могу избавиться от ощущения, что в твоей мотивации преодолеть Барьер и покинуть Подземелье есть крайне спорные моменты. Возможно, ты найдёшь в моих словах зерно истины. — Это… сложный вопрос, — сложный в первую очередь для тебя самой, но ты решаешь не озвучивать этого. — Ты точно не против, что я поднял эту тему? — эта заботливость выглядит совершенно наигранной, но оттого не менее умилительной. — Нет, конечно нет, — впрочем, разговор всё равно приходится сворачивать: вы выходите из лифта, оказываясь в помещении, через поручень небольшого балкончика в котором ты можешь видеть уже знакомую лабораторию, в которой тебя не так давно кормили макаронами. Прямо у выхода из лифта вас встречает сама доктор Альфис. — Вот вы где, — констатирует она как что-то само собой разумеющееся, тут же разворачиваясь и уходя по ступенькам вниз. — Пошли, поможешь мне с опытами, а потом я тебя покормлю. Ты оборачиваешься на робота, чтобы успеть поймать его подмигивающий взгляд в щели закрывающегося лифта. Очевидно, Альфис обращалась к тебе… — Но… мне нужно идти дальше, — ты не можешь не отметить, какое неоправданное отторжение начали вызывать у тебя эти слова. — Глупости, — со смешком отвечает её скрипучий голос уже этажом ниже. — С тем, как далеко ты продвинулась за последние сутки, ещё немного промедления тебе точно не повредит. Ты пожимаешь плечами и тоже спускаешься вниз, где моментально получаешь на руки россыпь деталей, пару схем и паяльник. Какие-то манипуляторы с пока непонятным принципом управления. Вроде бы ничего сложного, но сама Альфис тут же куда-то уходит, оставляя тебя наедине с мерно шуршащей статикой экрана, который вчера транслировал твоё собственное изображение. Когда спустя какое-то количество часов твои глаза начинают слипаться от порядком однообразной работы, ты находишь какой-то первый попавшийся лабораторный журнал. Похоже, Ундина не шутила по поводу вивисекции — образцы тканей, имплантация, преобразование нейросистем… половину описанного можно понять только рассмотрев сквозь призму рассказанного Альфис о разнице между нервной системой людей и местных «монстров». Пролистав несколько страниц описаний рукотворных сиамских близнецов из всего подряд, ты предпочитаешь отвлечься на то, чтобы поискать переключатель и пощёлкать каналами, находя бесконечное количество камер, транслирующих пустые коридоры, пещеры и тропинки в снегу. Если где-то здесь и транслируется что-то менее статическое, ты не успеваешь найти нужный канал, окончательно засыпая, уткнувшись в мерную трансляцию капающей воды где-то под Водопадом.