История России от "И" до "Ф"

      Обычно, просыпаясь с утра, зная, что тебе никуда идти не нужно, ты испытываешь блаженное ощущение облегчения и спокойствия, с миловидной рожицей трёшься о подушечку, щуришься и лыбишься, как идиот, плотнее укутываешься в одеяло, сворачиваешься клубочком… В общем, всецело наслаждаешься одной только мыслью своей вседозволенности в плане нахождения в любимой мягонькой и тёплой кроватке. Но к России это не имело никакого отношения. Вернее, его сознание начало приходить в себя, неся в себе зачатки тех самых мыслей, но тут, как обухом по голове, по памяти шибанули воспоминания вчерашнего дня, заставившие Ивана скривиться и нахмуриться, не открывая глаз. Его уже заранее начало потряхивать от одной только мысли, что сегодня учудят его воплощения прошлого. Хотя Федерация до последнего надеялся, что вчерашние события не более, чем дурной сон. Да! Именно! Он подхватил какую-нибудь болячку, или… допустим, на фоне недавних политических событий и остаточных ощущений экономического кризиса у него опять началась лихорадка, вследствие которой были жуткие галлюцинации. Не было никакого собрания, на котором Англия опять стал чудить со своей магией, не было ни Советской Республики, ни Российской Империи, вчера они не были у него дома, и сейчас нужно вставать и собирать документы для собрания, на котором будет обсуждаться этот уже сидящий в печёнках за последний месяц Крымский вопрос. И на кой ляд он вообще влез в это болото?.. Хотя, насколько ему было известно, Крыму сейчас было ещё сложнее, и он даже не мог явиться на саммиты из-за опасения за свой народ. Но сейчас не это главное… Всё-таки какое-то странное ощущение зябкости заставило Ивана подумать о том, что зря он надеется на чудо. Сейчас он выйдет из своей комнаты, и кошмар возобновится. Однако даже из комнаты выходить не пришлось, достаточно было открыть глаза. Будь на месте Федерации кто-то другой, однозначно инфаркт заработал, хотя Иван тоже особо стойкой нервной системой не славился, но всё-таки ему хватило выдержки, чтобы просто молча уставиться на открывшуюся картину. На краю его кровати сидел злой как чёрт Александр, прищурив кровавые глаза, под которыми залегли глубокие тёмные круги, ещё более добавляя его образу вид вампира с длиннющей родословной. Ладно его злой и явно не выспавшийся вид, но вот некоторая особенность его внешности с самого утра чуть не добила Федерацию окончательно. На плечах Республики словно царь расселся пушистый узурпатор, сложив передние лапы и голову на макушке Александра, при этом расплывшись в довольной физиономии и прищурив наглые глаза.       — Э-э-э… Доброе утро? – неуверенно произнёс Федерация, стараясь отодвинуться подальше.       — Угу, – недовольно буркнул Республика.       — А… что происходит? – рискнул уточнить Иван, мельком глянув на Дымка, довольно мявкнувшего.       — Этот нахальный результат чернобыльской аварии вообразил себя наездником, либо представил меня мебелью, – прищурившись, сквозь зубы процедил Александр. – И, если ты не сделаешь что-нибудь, то тогда это сделаю я. Например, шапку из его шкуры.       Котяра словно понял, что речь идёт о его драгоценной шубке, поэтому в ответ на угрозы, вполне способные стать реальностью, зашипел, цапнул когтями макушку Республики и спрыгнул с его плеч, чуть в полёте не получив пинка за оставленные царапки. Выражение лица Федерации просто надо было видеть в этот момент. От такого сухого безразличия и усталости сразу бросало в депрессию.       — Который час? – с подозрением глянув на окно, за которым были ещё сумерки, вяло спросил Иван.       — Пять, – усмехнувшись, ответил Александр.       Федерация со стоном бухнулся на подушку и накрылся одеялом с головой. То-то ему казалось, что он не выспался. И так заснул ближе к двум часам ночи, а тут уже спустя три часа его наглым образом разбудили. Да не как-то, а элементарно взглядом!       — Саша, сейчас не сорок первый… – устало пробубнил под одеялом Иван. – Хотя спасибо, что не в четыре разбудил, иначе я бы тебе устроил апрельскую революцию.       — Так ведь революция в феврале была, – недоумённо отозвался Республика, не поняв скрытой угрозы.       — Сейчас апрель, – в подушку прорычал Федерация. – Саня, не тупи.       Александр шутки так и не оценил и в итоге просто пожал плечами. Тут в его гениальную голову закралась какая-то не менее гениальная мысль, а на лице нарисовалась довольная ухмылка.       — Ваня, вставай, – хитро улыбаясь и косясь на недовольно бубнящий холмил на кровати, почти пропел Республика, но, не заметив изменений в поведении оппонента, скривил губы и приподнял брови в недовольном жесте. – Что ж. Мне всё равно заняться нечем. Пойду на кухню, покурю.       Эта фраза возымела свой эффект. Иван моментально вынырнул из-под одеяла с гневным выражением на лице.       — Не смей курить в доме! – угрожающе указав пальцем на Александра, возмущённо процедил Федерация.       — Я не могу гарантировать, что пойду на улицу, – поднявшись с кровати, Республика направился к выходу из комнаты. – Всё-таки там холодно, да и лень как-то. Куда проще открыть форточку и…       — Ладно! Встал я, встал! – Иван вскочил с кровати и нервной походной направился следом за выскочившим из комнаты Александром.       — Тебя так легко спровоцировать, – расхохотался Республика, уже стоя у лестницы.       — До тебя этого никому не удавалось, – с тем же раздражением отозвался Федерация, мельком глянув на дверь комнаты, в которой должен находиться Империя. – А что Коля?       — Ваше святейшество ещё изволит дрыхнуть, – спародировав кривой реверанс, отчитался Александр. – Наверняка наша светская леди в обычной жизни спит до обеда.       — Саша, – Иван скосил недовольный взгляд на Республику, взявшись за дверную ручку комнаты, – если он тебе не нравится, это не значит, что нужно постоянно его задирать. Как дитё малое, честное слово.       — Как ты назвал меня? – Александр ошарашенно округлил глаза, а Федерация проигнорировал его вопрос и зашёл в комнату Николая.       Как и следовало ожидать, Империя спал беззаботным и глубоким сном, плотно закутавшись в одеяло, всем своим видом напоминая довольного жизнью домашнего кота. Иван усмехнулся увиденному и подошёл к кровати, присев на её край и потеребив Николая за плечо, а Республика проскользнул в комнату и недовольно привалился бочком к стене, сложив руки на груди.       — Коля, вставай, – ровным тоном, чтобы не напугать, позвал Федерация, умилившись тому, как Империя миленько сморщил носик в недовольстве и попытался отмахнуться от чужой руки.       — Ну ещё пять минуточек, Настенька… – сонно пробубнил Николай.       — Настенька?! – ошарашенно в один голос спросили Иван и Александр.       Этот синхронный ахер двух голосов заставил Империю резко раскрыть глаза и уставиться на обалдевшие выражения лиц Республики и Федерации. Выкарабкавшись из-под одеяла, он сел на кровати и проморгался, будто пытался включить сознание или вспомнить какие-то важные события.       — Давайте… сделаем вид, что вы ничего не слышали, – с жалостливым выражением лица предложил Николай.       — Ну, нет! – со странной и подозрительной улыбкой возразил Александр, загоревшись каким-то нездоровым интересом. – Что ещё за Настенька такая? Ты что, с людьми отношения заводил?       — Что? – Империя потрясённо распахнул глаза, в которых не осталось ни грамма сна. – Просто… – тут он отвёл какой-то застенчивый взгляд, что заставило уже насторожиться Ивана, – я дружил с Анастасией Николаевной. Которая Романова. Она часто будила меня по утрам ни свет, ни заря, потчевать звала.       — Блэ… Меня сейчас стошнит от этих выражений! – Республика раздражённо махнул рукой, сделав свои какие-то выводы, и выскочил из комнаты.       Федерация проводил его непонимающим взглядом, вскинув одну бровь, после чего посмотрел на хмурого Николая, но тот довольно быстро сменил выражение лица на миловидное улыбающееся и выжидающе посмотрел на Ивана.       — Извини, – неловко проведя ладонью по подбородку и отведя взгляд, прервал тишину Федерация. – Просто, если вставать, так всем вместе. Проще следить за вами.       — А который сейчас час? – вопросительно наклонив голову на бок, с томным взглядом спросил Империя.       — Уже шестой, – мысленно посчитав прошедшее с момента его пробуждения время, быстро выдал Иван.       Сейчас Федерация увидел на лице Николая аналогичное своему выражение лица в тот момент, когда он сам узнал о времени. Империя увалился обратно на кровать, уткнувшись лицом в подушку и устало простонал.       — Я передумал. Разбудите меня ещё через пять… – невнятно проворчал Николай, пытаясь рукой нащупать одеяло.       — Минут? – непонимающе уточнил Иван.       — Часов, – раздражённо ответил Империя, глянув сонным глазом на своего нынешнего раздражителя и нарушителя спокойствия.       — Ты обалдел что ли?! – из-за двери высунулась взлохмаченная голова Александра с ошалевшими глазами. – Ну-ка вставай, спящая красавица.       — Мой рабочий день начинается в полдень… – проигнорировав очередное обзывательство, заскулил Николай, кутаясь в одеяло, словно оно является щитом, защищающим от всего. – Я не привык к такому…       — Вставай, задница твоя дворянская! – протопав в комнату, Республика просто схватил Империю за лодыжку, которую тот не успел спрятать под одеяло, и в наглую стащил за ногу с кровати.       — Ой! – стукнувшись спиной об пол, Николай стал брыкаться, чтобы освободиться. – Прекрати! Никакого уважения к старшим!       — Вы посмотрите на него, бедная старушка, – ехидно усмехнулся Александр, уже выволакивая Империю из комнаты. – Спинку не повредил? А то мало ли, хондроз, радикулит.       — Да пошёл ты!       Крики и пререкания ещё слышались из коридора, потом стали слышаться немного приглушённо. Федерация тем временем продолжал сидеть на кровати с совершенно пустым взглядом и вытянутым лицом. У него возникало ощущение, что, либо его всё-таки упрятали в дурдом, и всё это плод его больного воображения, либо к нему подселили душевнобольных. Потерев пальцами виски, Иван встал с кровати и решительно направился к своей комнате без какого-либо угрызения совести дальше спать. День даже ещё не успел начаться, а у него уже разыгралась мигрень. Это просто кошмар, дурной сон, последствия послекризисной лихорадки. Сейчас он ляжет, поспит ещё хотя бы пару часиков, и это дурное наваждение больного сознания отчалит в царство Морфея. Но стоило оказаться в своей комнате, как обнаружился некий фактор, способный помешать осуществить задуманное. В данный момент вдоль кровати, как раз на том месте, где положено лежать, в позе порномодели разлёгся Дымок и с совершенно полным отсутствием чувства вины уставился на хозяина непонимающими глазами.       — Мя?       — В смысле «мя»? – раздражённо уперев руки в пояс, спросил Федерация. – А ну-ка брысь с моей кровати, предатель пушистый!       — Мя-а-а! – кот разявил варежку, что глотку можно было увидеть, и возмущённо сложил уши, ясно дав понять, что на уступки он не пойдёт.       — Я что-то не понял, кто здесь вообще хозяин, я или ты? – ошарашенно спросил Иван, уже не зная, что хуже: то, что он разговаривает с котом, или то, что кот строит из себя барина.       — Мя! – Дымок довольно мявкнул, прищурив глаза и недвусмысленно намекая на ответ на вопрос хозяина.       — Я тебя сейчас… – хотел пригрозить Федерация, как вдруг раздался какой-то грохот, заставивший котяру обратить на него внимание и пулей метнуться к выходу из комнаты.       Звук донёсся из кухни, иначе бы Дымок и не подумал сдвинуться с места. Осознание того, что эти двое что-то натворили на кухне, заставило Ивана устало закатить глаза, а также в очередной раз осознать, что происходящее точно не сон. Мысленно пообещав себе прикончить первого, кто попадётся под руку, не важно, кого конкретно, Федерация раздражённой походкой потопал вниз по лестнице на кухню. А внизу на удивление стало подозрительно тихо. Насторожившись, Иван вошёл на кухню и обнаружил там Николая и Александра, обоих с ошарашенным лицом уставившихся на осколки на полу между ними. Присмотревшись, Федерация понял, что этими осколками до недавнего времени была его любимая чашка из сервиза, подаренного Китаем. Сдержанно поджав губы и прищурившись, Иван выжидающе посмотрел на виновников сей маленькой трагедии.       — И кто это сделал?       В этот самый момент Империя и Республика одновременно указали друг на друга пальцами. Такого синхронного отрицания своей вины Иван не ожидал от них. Однако вины это не отменяло, а также результата их очередной детской перебранки. Вот и всё. Трындец котёнку. Терпение кончилось, не успев восстановить свои запасы со вчерашнего дня. Дымок оперативно ретировался с кухни.       В какой-то момент они оба и подумать не могли, что будут сидеть вместе на одном диване, да ещё и находясь при одном и том же статусе: виновен. Уже три часа и Александр, и Николай сидели в гостиной на диване, не проронив ни звука. Да что там… Почти не шевельнувшись, ибо поняли, что Федерация в гневе страшен. Сказать, что он их обматерил, не сказать ничего. Казалось, он высказал всё, что у него накипело на душе за последние два десятилетия. Пусть пару раз у Ивана присутствовало желание пустить в ход руки, но он воздержался, не зная, чем это будет грозить для него самого. Пусть другие считают его мазохистом, однако сам себя таковым он не считал. И всё же тёмная аура и похолодевший на несколько градусов окружающий воздух сразу дали понять Империи и Республике, что при исчерпывании лимита выдержки Федерации, они познают, что такое настоящие мучения. Именно поэтому они оба и сидели молча на диване и искоса наблюдали за тем, как Иван с беззаботной, но в то же время угрожающей улыбкой, читает книгу, сидя в кресле в той же комнате.       — Итак, – вздохнув и захлопнув книгу, неожиданно произнёс Федерация, из-за чего Николай невольно вздрогнул, а Александр настороженно прищурился, – повторюсь ещё раз: вы здесь оба не по моей воле и не по моей вине, но вы находитесь у меня дома, я отвечаю за вас до тех пор, пока этот шарлатан Англия не вернёт вас в ваше время. Поэтому я предлагаю вам два варианта решения сложившейся ситуации. Первый: вы сдерживаете себя и следуете правилам, которые установлены в моём доме, то есть, уважительно относитесь ко мне, моему имуществу и друг другу. Исход: мы с вами находимся в приемлемых отношениях, не вредящих никому из нас. Второй: вы продолжаете всё так же, не пытаясь ничего изменить, и я в итоге побью обоих и отправлю к Англии быть на его попечении до самого вашего возвращения в ваше время. Надеюсь, каждый из вас помнит, как Англия готовит?       От этого вопроса оба сидящих на диване поёжились, представив, что их ждёт, если они хотя бы день побудут на диете Кёркленда. Не, день – слишком много. Одного перекуса хватит, чтобы их увезли в больницу с пищевым отравлением.       — Так что? – Иван выжидающе посмотрел в сторону дивана, положив книгу на журнальный столик. – Вы согласны на первый вариант?       Оба мужчины на диване синхронно закивали головами в знак согласия. Федерация усмехнулся, посчитав себя в этой ситуации строгим родителем, а Империю и Республику – нашкодившими детьми, хотя, если говорить о возрасте, он тут самый младший, но, к собственному удивлению, похоже, самый здравомыслящий. Удовлетворённо вздохнув и хлопнув в ладоши, Иван встал с кресла и потянулся. Всё-таки за три часа суставы немного затекли, а плечи и того неожиданно для него самого хрустнули. Мельком Федерация заметил, что Александр усмехнулся, услышав хруст, но благоразумно промолчал и не стал отпускать плоских шуток в жанре «старость – не радость».       — Ну, что расселись? – проходя мимо дивана в коридор, Иван кинул на сидящих вопросительный взгляд. – Пойдёмте позавтракаем, да надо подумать, чем заняться.       Не дожидаясь реакции, Федерация гордой походкой прошествовал в сторону кухни. Республика же кинул на своего соседа задумчивый взгляд и расплылся в довольной усмешке. Николай непонимающе приподнял одну бровь, а Александр тем временем встал с дивана и, слегка наклонившись, будто делая поклон, протянул Империи раскрытую ладонь, словно предлагая помощь. Нет, вот ведь скотина! Раз словами унижать нельзя, он решил действиями довести до белого каления. Это осознание заставило Николая раздражённо прищуриться и поджать губы, а потом и вовсе отпихнуть от себя протянутую руку и встать с дивана, чтобы направиться следом за Иваном. Услышав за спиной тихо брошенную фразу «тоже мне, барышня горделивая», Империя хмуро сдвинул брови и заставил себя проглотить ответное оскорбление. Его ещё никто в жизни так не доводил, как он сам. Кто бы мог подумать?.. Когда они вдвоём оказались на кухне, Федерация уже во всю готовил омлет с сосисками. Республика в который раз задался вопросом, откуда у Ивана такое желание готовить? Сам он готовил скверно, возможно чуть лучше Англии, а на счёт Николая он был больше, чем уверен, что тот вообще у плиты ни разу не стоял. Однако следующим потрясением для Александра стало то, что Империя сам предложил Федерации помощь в готовке. Последний, конечно, был, мягко говоря, удивлён, но от помощи не отказался и, улыбнувшись, предложил Николаю нарезать хлеб и намазать на него сливочное масло. Раздражённо сев за стол и положив на него руки, Республика стал хмуро наблюдать, как Империя сначала растерянно пытался найти в кухонных шкафчиках необходимые ингредиенты, а потом принялся за поставленную задачу. Переведя мрачный взгляд на окно, Александр сильно задумался над тем, как ему быть дальше. Кинув быстрый взгляд на Ивана, который с беззаботной улыбкой следил за тем, чтобы омлет не пригорел, Республика ещё больше помрачнел. Нужно приводить некоторые планы в действие, а то чёрт его знает, этого Кёркленда, когда он сможет разобраться с заклинанием и вернуть его обратно во временную петлю, внутри которой уже самому хотелось в петлю залезть, да только вот желанного освобождения это не принесло бы.       — Сань, – резкий оклик заставил Александра отвлечься от гнетущих и провокационных мыслей, – если не трудно, покорми Дымка. Корм в левом верхнем шкафу на нижней полке.       Не дождавшись ответа, Федерация обернулся и осмотрел Республику непонимающим взглядом, заметив в выражении его лица рассеянность.       — Извини, ты что-то сказал? – моргнув и сфокусировав взгляд на Иване, переспросил Александр.       — Ты в порядке? – с подозрением прищурившись, спросил Федерация.       — В полном, – Республика скривил губы в усмешке. – Так что ты просил?       — Дымка покормить, – не меняясь в выражении лица, повторился Иван.       — Крысиным ядом? – усмехнувшись, предложил Александр, вот только Федерация шутки не оценил, недовольно скривив губы. – Ай! – вдруг Республика неожиданно вскочил с места и потрясённо посмотрел вниз.       Увидев происходящее, Иван глумливо захихикал. Как оказалось, котяра сидел под табуреткой, на которой был Александр, и, услышав, что его наглым образом хотят раньше времени в насильственном порядке спровадить на кладбище домашних животных, тяпнул обидчика за лодыжку. Республика же ошарашенно уставился на Дымка, не находя ни сил, ни приличных слов, допустимых цензурой, для возмущения. Он ещё никогда не видел настолько наглого, но при этом настолько умного и проницательного животного. Смирившись с тем, что всё же это пушистое безобразие здесь имеет статус хозяина даже над самим хозяином, Александр к собственному удивлению умудрился вспомнить ранее услышанную фразу о местонахождении корма.       В конечном итоге завтрак прошёл как-то скомкано. Федерация до сих пор довольно лыбился, каждый раз прокручивая в памяти, как кот отомстил сам за себя, Империя похоже вообразил себя хамелеоном и пытался слиться с окружением, чтобы лишний раз не акцентировать на себе постороннее внимание, Республика же буравил взглядом довольно вылизывающегося Дымка, в голубых льдинках глаз которого откровенно играли и плясали шарады звёздочки насмешки. В этот раз Александр отказался от чая и попросил крепкий кофе, который Иван с неохотой извлёк из самых глубин кухонной утвари. На вопрос, откуда у него кофе, раз сам он его не пьёт и живёт один, Федерация решил промолчать, а точнее нагло соврать, что он как раз для, пусть и редких, но гостей, ибо знал, что вспыльчивый и злопамятный Республика попытается и этот зарубежный подарок ликвидировать, в особенности, если узнает, кем он был вручён.       Опять же, ко всеобщему удивлению, убраться после завтрака и помыть посуду вызвался Николай, хотя он понимал, что такими действиями и поведением привлекает чересчур пристальное внимание, но он попросту считал, что, находясь на правах, пусть и не по собственной воле, но всё же нахлебника, он должен проявлять хоть какую-то активность и не быть обузой. Александр сделал свой собственный вывод на этот счёт, вслух предположив, что Империя попросту подлизывается и выпендривается, чтобы расположить к себе Ивана, однако сам Федерация так не считал, но своё мнение решил не высказывать, чтобы вновь не раздуть очередной конфликт, быть причиной которого он не был намерен ни при каких обстоятельствах.       После небольшой заминки после завтрака, Республика к собственной радости обнаружил, что Дымок свалил по своим важным кошачьим делам из дома через открытую форточку. Действительно, ведёт себя, как хозяин. Куда захотел, туда пошёл, что захотел, то сделал, и ни тебе наказания или хотя бы упрёка. Вот это жизнь! Мысленно Александр позавидовал такой жизни, про себя усмехнувшись и попрекнув в приступе сумасшествия, раз он принялся сравнивать свою жизнь с кошачьей. В итоге он задумался над тем, чем бы занять себя. Николай в отличие от него быстренько сориентировался и попросился у Ивана в библиотеку. Уж очень ему хотелось прочесть что-нибудь из современных авторов, но недостаточно далеко ушедших от времён его существования, взять хотя бы того же Булгакова, который привлёк его внимание ещё вчера. Федерация возражать не стал, разве что попросил Империю быть с ним в гостиной, пока он сам будет разгребать документы по наболевшему вопросу ближайшего собрания. В итоге, осознав, что обе его версии собираются заняться макулатурным делом, Республика решил к ним присоединиться, попросив у Ивана какие-нибудь документы, связанные с внешней политикой России в современном мире. Федерация с подозрением отнёсся к этой просьбе, но, задумавшись, не увидел в ней ничего противоестественного или опасного. Ведь даже если Александр что-то узнает о современном мире, он уже ничего не сможет изменить в прошлом, когда вернётся назад. Всё-таки курс о временны́х континуумах Англия прочёл знатный, сообщив, что временны́е события заключены каждое в своём измерении и существуют отдельно друг от друга, не имея возможности влиять одно на другое. Да, Америка тогда был в знатном шоке, не желая верить в то, что почти все его фильмы о путешествии во времени на самом деле полная туфта. В итоге Иван покопался в кладовке в архивах и выудил оттуда несколько папок с документами начала нулевых, как раз того времени, когда его государство стало вставать с колен и принимать активное участие в решении мировых задач.       Каждый из них настолько увлёкся своим занятием, что в доме образовалась невообразимая тишина, которая лишь изредка прерывалась шуршанием бумаги, когда та или иная версия России переворачивала очередную страницу, будь то книги или документа. Федерация сидел в кресле и, пододвинув к нему журнальный столик, копался в куче документов, что-то в них корректируя и исправляя ручкой, Республика разложился на диване и, положив голову на один подлокотник на согнутую в локте руку и сложив ноги на другой, быстрым и внимательным взглядом прочитывал предоставленные ему документы, Империя же устроился на ковре возле дивана, облокотившись спиной об него и увлечённо читал книгу, только и успевая перелистывать страницы, имея странную привычку облизывать пальцы перед тем, как перевернуть очередной лист. Такая идиллия и тишина, казалось бы, устраивала их всех. Хоть в чём-то их мнения схожи… И таким образом никто из них не заметил, что прошло ещё три часа, лишь настенные часы с помощью своего мерного тиканья пытались привлечь к себе внимание, но безуспешно. Пожалуй, самой большой неожиданностью для всех стала раздавшаяся трель звонка. Федерация удивлённо вскинул брови, глянув в сторону прихожей, задумавшись над вопросом, кто это мог прийти. Кто-то из правительства? Вряд ли. Он предупредил и президента, и министров, что его в ближайшую неделю лучше не беспокоить. Не то, что бы правительство часто прислушивалось к его словам, но он старался искренне верить, что в этот раз они сдержат слово и просто отстанут. Тогда кто? Додумать Иван не успел, так как звонок прозвучал повторно, а до этого увлечённо читавший книгу Николай решил проявить чувство такта и гостеприимности.       — Я открою, – сообщил он остальным, положив книгу на столик у дивана и направившись к входной двери.       Федерация уже хотел возразить, но было как-то поздновато, поэтому он решил притаиться и притвориться мебелью. Вот только не учёл он одной маленькой, крохотусенькой, почти ничем непримечательной детали: Империя в отличие от них с Республикой не привык, подходя к входной двери, встречать посетителей с вопросом «кто там?». Он просто распахнул дверь, изумлённо уставившись на посетителя.       — Оля? – всматриваясь в стоящую на пороге коротко стриженную платиновую блондинку с внушительным бюстом, одетую в тонкое весеннее пальто синего цвета, чёрные брюки и туфли, уточнил Николай.       — Россиюшка, здравствуй! – радостно воскликнула Украина, приветственно распахнув руки для объятия.       — Эм… Здравствуй, Оля, – неловко ответив на объятия, поздоровался Империя.       Иван тем временем со странным выражением лица смотрел в сторону прихожей. Чего это Украина решила наведаться к нему? Почему она такая радостная? Что-то тут не то. Глянув на Александра, который вообще похоже только сейчас вернулся в их реальность, Федерация решил послушать, что будет дальше.       — Я так рада видеть тебя! – отстранившись, но не отпустив плечи «брата», Черненко посмотрела ему в глаза и немного удивлённо осмотрела. – Ты как-то изменился.       «Да ладно!» – усмехнувшись, сидя в гостиной, мысленно ответил Иван.       — Хм-м… – Украина с задумчивым видом захватила лицо Николая в ладони и повернула из стороны в сторону, внимательно осматривая, что того откровенно напрягало, но в итоге Ольга только лучезарно улыбнулась. – Ты так похорошел, – теперь она осмотрела тело Империи и ещё довольнее улыбнулась, – и постройнел.       Почему-то именно эта фраза выбила Федерацию из колеи, заставив забыть о том, что он тут конспирируется как бы.       — Я не понял! – раздражённо выкрикнул Иван из гостиной, заставив Украину нервно подпрыгнуть на месте. – Ты что, намекаешь на то, что я толстый?!       — Да кого там вообще черти принесли?! – в этот раз не выдержал Республика, соскочив с дивана и направившись в прихожую, проигнорировав попытку Федерации остановить его.       — Что… – испуганно заикаясь, попыталась спросить Черненко, как вдруг из комнаты наполовину высунулся Александр, не менее потрясённо уставившись на сестру. – Братик?       — Украина? – шокированным взглядом осматривая девушку, уточнил Республика.       — Братик?! – тут из-за спины Ольги откуда не возьмись высунулась ещё одна белобрысая головка, увенчанная чёрным бантом.       — Твою мать! – опознав сей опасный объект, Александр метнулся обратно в комнату.       — Там что, Б… – хотел было уточнить Иван, даже не пытаясь скрыть страх.       — Да-да! – рявкнул Республика и, схватив Федерацию за руку, стал судорожно осматриваться в поисках укрытия.       Николай проследил потрясённым взглядом за умчавшимся Александром, как вдруг почувствовал, что его и Ольгу словно препятствие, вставшее на пути, раздвинули в стороны, а между ними буквально проплыла Беларусь всё в том же синем платье с белым фартуком, поверх которых было надето чёрное пальто, направившись в гостиную с маниакальной решительностью в глазах. Ну да, Империи с Натальей было куда проще, не то что Республике, которого она неофициально зачислила в свои «мужья», пока входила в состав СССР, а он сам после этого случая часто думал о том, что зря потакал её капризам и слишком опекал, а Федерацию она попросту преследовала, считая, что после такого кризиса в стране, как развал СССР, ему нужна помощь и компания, хотя именно её компании Иван всегда старался избегать, особенно даже после того, как его насильно правительство заставило заключить союз с сестрой, который был почти что равен брачному договору. Федерация тогда сильно взъелся на своего президента, подумывая самого себя отправить куда-нибудь в ссылку в какую-нибудь глушь собственных территорий, чтоб больше не повадно было испытывать его нервную систему, которая и так пошаливала уже тогда. А Николай был самодостаточен, не нуждался в помощи и поддержке, да и сама Беларусь была тогда не та. Не такая маньячка, как сказало бы полмира. Видимо поэтому Арловская сразу и не обратила на него внимания. Она была дня него кем-то вроде подчинённой с почти равными правами, но полномочий своих не превышала и была сдержанна. Сейчас же возникало ощущение, что ей кто-то озверин в чай подсыпал с афродизиаком вперемешку. А Украина до сих пор пыталась осмыслить происходящее. Если прислушаться, можно было услышать, как скрипят шестерёнки в мозгах. Тут она перевела взгляд на брата и более внимательно осмотрела, понимая, что это не совсем её брат. Ольга попыталась вывести на лице улыбку, после чего кашлянула, чтобы привлечь к себе внимание.       — Коля? – окликнула она Империю, который тут же обернулся, услышав обращение. – Это ты что ли?       — Ну да, – Николай по-доброму улыбнулся.       — Отлично выглядишь, – с натуженной улыбкой выдала комплимент Черненко, мысленно добавив: «Для того, кто умер».       — Спасибо, – не имея возможности читать мысли, Империя лишь ответил той же искренней улыбкой.       — Итак, – Украина быстренько стянула с ног туфли на невысоком каблуке и направилась к гостиной, желая понять происходящее, а также по возможности остановить сорвавшуюся с цепи Беларусь, – я даже боюсь предположить, по какой причине ты и, как я поняла, Саша здесь оказались, но бьюсь об заклад, в этом виноват Англия.       — Так и есть, – Николай с улыбкой утвердительно закивал головой.       Ольга устало потёрла пальцами виски, тяжело вздохнув, и вошла в гостиную, увидев уверенно направляющуюся в сторону библиотеки Наталью. На первый взгляд казалось, что в комнате больше никого нет, но тут Империя заметил, как колыхнулась одна из плотных штор у окна. Осознав, что происходит, Николай быстренько прошёл в комнату, при этом подгоняя Украину, и предложил обеим девушкам зайти в библиотеку, достаточно убедительно утверждая, что Федерация и Республика находятся именно там. Как только троица скрылась в библиотеке, а дверь за ними захлопнулась, из-за одной из штор первым решил показаться Александр и облегчённо выдохнул.       — Смотри-ка, не дурак, догадался, – хмуро зыркнув на дверь библиотеки, Республика выбрался из укрытия и подошёл к соседней шторке. – Вылезай, пора передислоцироваться.       — Почему я ощущаю себя какой-то дичью, на которую объявили охоту?.. – со слезливым выражением на лице простонал Иван, нехотя выбравшись из-за штор.       — Она и до тебя домогается? – кивнув в сторону библиотеки, спросил Александр.       — Кто бы мог подумать, да? – нервно усмехнулся Федерация. – Казалось бы, милая с виду девушка, а меня от неё трясёт, как от угрозы ядерной войны.       — Братик? – послышалось приглушённое из-за двери, из-за чего у обоих беглецов по спине мороз прошёл.       — Бежим! – постарался тише крикнуть Иван, сцапав Республику и потащив за собой по лестнице наверх.       Взобравшись на второй этаж и судорожно осмотревшись в поисках очередного убежища, Федерация неожиданно почувствовал, что у него волосы дыбом встают на загривке, когда на первом этаже по паркету зацокали тонкие каблучки лакированных сапожек. Особо не раздумывая, и Иван, и Александр заскочили в первую попавшуюся комнату. Это была очередная гостевая, только не использующаяся. В ней, как и в других, была только кровать, прикроватная тумба и здоровый платяной шкаф. Взгляд у обоих непроизвольно упал на этот самый шкаф. Переглянувшись между друг другом, они моментально сорвались с места и стали бороться за право забаррикадироваться в этом самом шкафу.       — Я первый увидел его! – пытался прорваться Республика.       — Это мой дом вообще-то! – возразил Федерация, не желая уступать. – Ты уже по сути мёртв, тебе бояться нечего!       — Повторно умирать не хочу! – не сдавался Александр.       — А я и в первый раз не горю желанием! – возмущался в ответку Иван.       Тут цоканье уже послышалось на втором этаже, заставив обоих мужчин застыть на месте, а потом неожиданно начать заталкивать друг друга в пустой шкаф, где по какой-то причине даже полок не оказалось.       — Да залезай быстрее! – шикнул Федерация, проталкивая Республику в шкаф. – Если поймают, оба погорим!       В последнюю секунду Иван вовремя захлопнул за собой дверцу шкафа, так как в тот же момент мимо комнаты, в которой они заныкались в шкаф аки шубки на летний период, процокали уже знакомые каблучки.       — Она эти сапоги уже что, сто лет носит? – невпопад спросил Александр, в ответ лишь получив ощутимый толчок в бок. – Не пихайся!       — Не болтай! – шёпотом рыкнул на него Федерация.       Какое-то время они оба внимательно прислушивались к посторонним звукам, к собственному удивлению не слыша ничего, ни каблуков Беларуси, ни переговоров Украины и Империи. Как будто все вымерли. Тут, начав испытывать дискомфорт от такой близости с чужим телом, хотя по сути со своим собственным, Республика стал ёрзать, доставляя ещё больше неудобств обоим в и без того неудобном положении.       — Кончай елозить! – возмутился Иван, гневно глянув на соседа по шкафу.       — Не прижимайся так! Я не люблю, когда нарушают личное пространство, – не менее возмущённо ответил Александр.       — Больно надо, – недовольно фыркнул Федерация. – Ты не в моём вкусе.       Последняя фраза, брошенная случайно и вроде как в шутку, показалась Республике вовсе не шуткой и заставила ошарашенно замереть.       — Только не говори, что ты один из этих, – искоса глянув на Ивана, требовательно произнёс Александр.       — Из каких «этих»? – язвительно уточнил Федерация.       — Тех самых, – у Республики просто язык не поворачивался сказать вслух слово, которое засело в мыслях.       Иван только хмыкнул и раздражённо закатил глаза, а Александр гневно сощурился.       — Расстреляю, – пригрозил Республика.       — Ой, как страшно, – Федерация театрально изобразил испуг, как вдруг дверцы шкафа резко распахнулись, заставив его уже с настоящим ужасом вцепиться в Александра, а того забыть о своих претензиях и ответно вцепиться в него. – А вот теперь страшно…       На них обоих сейчас уставились буквально лучащиеся счастьем синие глаза Арловской, хотя на губах даже тень улыбки не промелькнула. Стоящая в коридоре Черненко услышала чей-то испуганный взвизг и нервно закусила нижнюю губу. Тут из комнаты показалась сама Беларусь, волоча за собой обоих мужчин, которые пытались освободиться, но безуспешно. Николай с искренней жалостью осмотрел остальных, как вдруг Наталья, проходя мимом него, притормозила и бросила на него цепкий взгляд, заставив испуганно икнуть. Империя ну никак не предполагал, что окажется в этой кучке тел, но в итоге он к ней присоединился. И откуда у Беларуси такая силища, тащить трёх здоровых мужиков? Один Республика чего стоит со своим ростом и не таким уж хилым телосложением, в отличие от того же Николая. В общем, все трое даже опомниться не успели, как уже оказались на первом этаже в гостиной, кучкой сидя на диване и плотнее прижимаясь друг к другу. От чего-то всем им казалось, что так безопаснее.       — Э-э-э… – неловко произнесла Украина, встав в дверном проёме, – я, пожалуй, пойду чайник поставлю греться. А то наверняка никто ещё не обедал.       — Тактика Эстонии ещё в действии? – искоса глянув на оперативно капитулировавшую в сторону кухни Ольгу, возмутился Александр.       Однако он решил сосредоточить своё внимание на стоящей перед ними Арловской, которая представляла куда большую угрозу, чем бегство Украины. Вот теперь на её тонких губах проявилась улыбка… от которой у всех троих, сидящих на диване, пробежала крупная дрожь.       — Это просто какое-то чудо, – радостно констатировала сама для себя Беларусь, приложив руки к груди в жесте облегчения. – Россия. Братик. Все трое здесь. Я так рада, – тут взгляд холодных сапфировых глаз сосредоточился на Республике, из-за чего тот нервно сглотнул. – Особенно тебе, Саша.       Неожиданно Наталья схватила Александра за запястье и заставила встать с дивана, после чего заключила в крепкие объятия, обняв поперёк талии и зажав его руки, вытянутые вдоль тела, а сам он подумал, что ещё чуть-чуть, и потеряет сознание. Иван и Николай невольно поёжились, мысленно посочувствовав, и могли поклясться, что слышали, как у Республики хрустнул позвоночник. Александр болезненно поморщился, находясь в полуобморочном состоянии, но рыпаться даже и не подумал, потому что знал, что Беларусь действует по принципу удава: чем больше жертва сопротивляется, тем сильнее её стискивают и душат.       — Во времена Советского Союза я была счастлива, – продолжила свой монолог Арловская, – и теперь, по странному стечению обстоятельств, у меня появился шанс вернуть это всё назад.       — А? – Республика аж моментально пришёл в себя, широко распахнув глаза от ужаса.       — Но мне этого мало. Хочу больше, – Беларусь довольно улыбнулась, потёршись счастливой мордашкой о грудь Александра, а потом кинула жадный взгляд на Империю и Федерацию.       — Больше… обнимашек? – натянуто улыбнувшись, с хилой надеждой предположил Иван, делая вывод из действий сестры.       — Я неправильно выразилась, – нахмурившись, Наталья отвела взгляд, а потом улыбнулась улыбкой Чешира. – Хочу большего.       А вот это уже прозвучало, как откровенная угроза, если не жизни, то здоровью точно.       — Я, конечно, прошу прощения… – поочерёдно переведя виноватый взгляд на Николая и Александра, Федерация нервно хихикнул, – но у меня не остаётся иного выбора.       Республика слегка обернулся и по его посиневшему лицу можно было предположить, что он уже на всё согласен, лишь бы его освободили, Империя так и вовсе застыл как парализованный, находясь в откровенно шоковом состоянии. Федерация решительно вздохнул и собрался с силами.       — УКРАИНА! – выкрикнул он на всю гостиную, что бедняга Николай аж подскочил на месте, а Александр готов был вырубиться добровольно. – Сделай что-нибудь, пожалуйста! Я всё сделаю! Если хочешь, я тебе Крым верну!       — В смысле «верну»?! – резко пришёл в себя Республика, непроизвольно дёрнувшись и почувствовав уже хруст рёбер. – Крым не наш?..       — Долгая история… – виновато сказал Иван, разведя руки в оправдательном жесте.       На пороге неожиданно появилась Ольга, с неподдельным ужасом в глазах уставившись на нарисовавшуюся картину.       — Боже правый, Белочка! – воскликнула она, прижав ладони к щекам, а Федерация подумал о том, что Украина просто потрясающая актриса; почему только её талант Америку не впечатлил? – Что же ты делаешь, милая?       — Я скучала по братику, – по-ребячески выдала Беларусь, сильнее прижав к себе уже не то, что посиневшего, а побелевшего от нехватки кислорода Александра.       — Ты же так задушишь его! – Черненко подскочила к сестре и с невероятной ловкостью и лёгкостью вытащила из её стальных объятий Республику, а тот обессиленно рухнул на диван к остальным, стараясь отдышаться и поверить в то, что он ещё пока что жив.       — Я бы никогда не навредила братику, – насупилась в ответ Арловская, глядя исподлобья.       «Ага, как же!» – одновременно пронеслась мысль сразу в трёх головах.       — Белочка, я тут вспомнила, нам срочно нужно вернуться ко мне, – улыбаясь и принявшись волочить в сторону выхода из комнаты противящуюся Беларусь, нежным голосочком проворковала Украина, – а то у меня там пирог подгорает.       — Какой ещё пирог?! – возмутилась Наталья, попытавшись выпутаться из рук сестры, но та вцепилась в её плечи ногтями, не отпуская.       — Который подгорает, – сквозь зубы прочеканила Ольга, на ходу натягивая на ноги туфли, после чего перевела взгляд на Россий, уставившихся на неё ошалевшим взглядом, и мило улыбнулась. – Братик, я к тебе в другой раз загляну. И постараюсь это сделать одна.       В последний раз улыбнувшись, Украина скрылась за стеной, уволакивая за собой всё ещё сопротивляющуюся Беларусь, а потом раздался звук хлопнувшей двери, что означало, что девушки покинули дом. А затем на улице послышался звук завёдшегося двигателя автомобиля, который следом спешно укатил в сторону города. Все трое на диване только сейчас позволили себе перевести дыхание, вернее элементарно просто вздохнуть, и наконец отцепиться друг от друга. Первым стал приходить в себя Александр.       — Стыдоба какая… – нервно вцепившись пальцами в волосы, он отрицательно покачал головой. – Три мужика зассали перед девицей…       — Если бы это была просто девица, такого бы не случилось, –с нервной улыбкой возразил Иван.       — А я, кажется, понял, каково вам с ней было, – ещё находясь в остаточном шоковом состоянии, невнятно пробубнил Николай, смотря стеклянными глазами куда-то в никуда.       — Теперь я догадался, зачем она привела её с собой, – сам себе пожав плечами, сделал вывод Федерация.       — Кто кого? – непонимающе уточнил Республика.       — Оля Наташу, – пояснил Иван. – Это был фактор давления.       — Так, стоп! – Александр нервно вскинул руки в останавливающем жесте. – А теперь поподробнее. Что там на счёт Крыма? Он что, Украине отошёл после распада?       — Ага, – без каких-либо эмоций Федерация согласно кивнул. – А теперь Крым провёл у себя референдум, народ выступил против властей Украины и захотел вернуться в состав моей страны. Как раз месяц назад они официально присоединились ко мне. Европейцы были не очень этому рады и не признают присоединение легальным, считая, что я украл территории у Оли. Она, видимо, приходила, чтобы снова поговорить об этом, но я ведь не могу сделать что-то против воли народа. Я могу только донести их мнение до властей и подчиниться воле управляющего аппарата.       — Понятно, – Республика отвёл мрачный взгляд. – А ведь я и забыл, что они обе меня бросили.       — Так! – Иван решительно хлопнул ладонями по своим коленям и поднялся с дивана. – Может кому валерьянки? Или чего покрепче?       — Чай. Просто чай, – отрицательно покачав головой, Александр встал следом, после чего вышел в коридор и, натянув на ноги сапоги, а на плечи накинув пальто, направился к входной двери. – Я покурю.       — А ты? – проводив Республику удивлённым взглядом, Федерация вопросительно посмотрел на Империю.       — Тоже просто чай, – отрицательно помахав головой, неуверенно ответил Николай.       Иван с подозрением отнёсся к такому поведению со стороны остальных, но решил не зацикливаться на мыслях об этом и направился на кухню, обнаружив, что Украина действительно грела чайник. Правда, он уже успел остыть. У Федерации было сейчас огромное желание залезть в кухонный шкаф и достать оттуда что-нибудь явно покрепче чая или кофе. Усмехнувшись, Иван вспомнил, что почему-то все страны поголовно считают, что он пьёт только водку, да ещё и не просыхая, хотя тот же Франция даже на собраниях не стесняется попивать винцо, и хоть бы слово кто сказал, а Федерация ни разу застукан за подобным не был, потому что ему совесть не позволяла, да и обычные нормы приличия, но главным алкоголиком мира почему-то считают его. Сам же Иван на самом деле любил разные напитки, но действительно крепкие: коньяк, абсент, виски и даже ром. И практически всё это имелось в наличии в небольших количествах, как говорится, на всякий пожарный. Но прибегать к ним он не решился. Пить в одиночестве – это алкоголизм, и расслабиться это точно не поможет. Сейчас нет такого уж сильного повода для того, чтобы принимать такие радикальные меры.       Вскоре к Федерации на кухне присоединились Империя и Республика, от второго же сильно разило запахом дешёвого табака, из-за чего Иван в этот момент подумал о том, что надо бы ему купить нормальные сигареты, раз уж он курит, а отучить его от этой привычки вряд ли удастся. Чай они пили молча. Их даже не отвлёк влезший через форточку на кухню Дымок, а Александр даже проигнорировал жест примирения со стороны кота, когда тот потёрся об его ноги, до того сильно Республика над чем-то задумался, поднеся кружку к губам, так и зависнув в таком положении.       — Саш, ты что, до сих не пришёл в себя? – со слабой усмешкой спросил Федерация, слегка толкнув Александра в плечо.       — Да нет, пришёл уже. Хоть и рёбра болят до сих пор, – равнодушно отозвался Республика, похоже пребывая в каком-то параллельном измерении. – Я просто задумался. А почему у тебя шкаф пустой?       — Что, прости?.. – от неожиданного вопроса Иван аж поперхнулся чаем, подумав о том, ослышался ли он, или Александра настолько сильно повредили объятия Беларуси?       — Просто в моей комнате в шкафу на полках лежит сменное постельное бельё и ванные принадлежности, – стал рассуждать Республика, заметив одинаково косые взгляды у собеседников, точнее смотрели они на него, как на идиота. – А в том шкафу даже полок не было. Он у тебя что, специально для такого случая, чтобы прятаться? – с усмешкой предположил Александр, заметив, что Федерация отвёл взгляд, что уже заставило Республику перестать улыбаться. – Или прятать что-то? Или кого-то?       — Что за глупые предположения? – хмыкнув, Иван сделал вид, что не понимает о чём идёт речь и невинно принялся допивать чай. – Кстати. На ужин у нас ничего нет. Продукты почти кончились. Я предлагаю заказать что-нибудь. Заодно познакомитесь с современной пищей.       — Это интересно, – Николай тут же оживился, загоревшись детским любопытством.       Александр пропустил эти реплики мимо себя, а разговор на счёт шкафа отложил на полочку сознания, отчётливо понимая, что Федерация что-то скрывает. Что-то такое, что ему не хочется рассказывать даже самому себе.       Допив чай, они все решили признать самим себе, что пока что находятся в стрессовом состоянии. Чтение – хороший, способ, чтобы отвлечься. Правда в этот раз Республика присоединился к Ивану с документами, которые, как оказалось, касались Крымского вопроса. Федерация уже и не стал возражать, ведь так он быстрее справится с документами, что ему только на руку, а Александру это лишним не будет, да и с документами он всегда обращался внимательно и бережливо. Империя продолжил читать книгу, всё больше и больше проникаясь к героям произведения, хотя от Ивана он узнал, что эту книгу в своё время запретили в СССР, считая её антихристианской и выступающей против церкви. Николай отчасти был с этим согласен, но всё же считал, что свобода фантазии человека имеет большое значение, если она не вредит другим, а этот писатель ничего противозаконного и угрожающего другим не сделал своим произведением.       Они ещё подискутировали о литературе, причём все трое, что приятно удивило Федерацию, который был в восторге и только рад послушать рассказы, что Империи, что Республики о том, как они общались с писателями своего времени, что Николай лично знал Пушкина, Лермонтова, Есенина, к которому он питал наибольшую симпатию, Маяковского, которого застал и Александр, а так же в свою очередь знал Ахматову, Чаковского, Замятина, того же Булгакова, с которым, к слову, частенько спорил из-за его политических взглядов. Всё-таки Россия в любое время был просвещённым и начитанным, что несказанно радовало. После этого стало известно, что у всех троих практически одинаковое предпочтение в выборе жанра книги, а именно все трое предпочитали фантастику. Неожиданно…       Ближе к шести вечера Иван позвонил куда-то, за чем пристально наблюдали Империя и Республика, так как мобильный телефон для обоих был в новинку. Как оказалось, звонил он в службу доставки и заказал немного итальянской кухни, в особенности большую пиццу на всех. Пусть другие говорят, что он питается одним борщом да пирожками, но на самом деле Федерация очень любил вкусно покушать, не важно, с чьей кухни вышло блюдо, главное, чтобы не с английской. Как и следовало ожидать, Александр был не в восторге от такого ужина, считая, что те же пельмени были бы куда более привлекательными и аппетитными, а Николай пребывал в восторге, так как был почти на уровне гурмана и с большим удовольствием пробовал новые виды блюд, особенно какие-нибудь изыски. Из-за этого Республика вновь отпустил шуточку по поводу происхождения Империи, за что чуть не остался без ужина, даже такого, который ему не очень нравится. Только вот есть-то всё равно хочется. Да и в итоге пришлось признаться, что та самая паста, о которой всю жизнь канючил Италия, всё-таки вкусная.       После ужина Иван предложил остальным посетить ванну, и первым отправил туда Александра. Тот, имея старую воинскую закалку, а также имея представление, как пользоваться автоматическим душем, помылся буквально за десять минут, после чего пожелал удачи Федерации, а сам отправился к себе в комнату, сообщив, что он ещё немного почитает те документы, которые ему изначально давал Иван, а потом ляжет спать. В ответ на изумлённый взгляд, в котором прямо-таки читался вопрос: «А что так рано?», он оправдался тем, что мохнатая бомба с когтями не давала ему спать прошлой ночью, а сегодня он этого саботажника в комнату не пустит. Устав от происходящего сегодня в целом и из-за отдельных событий, Федерация только махнул рукой, мол, делай, что хочешь, а сам принялся доступным языком объяснять Николаю, как пользоваться душем, показал, где находятся моющие средства, дал полотенце, а сам поспешил слинять, так как Империя, согласно закивав, что он всё понял, принялся раздеваться, кажется, забыв, что в помещении он не один. Всё время, что Николай был в ванной, Иван сидел в гостиной на диване и задумчиво смотрел на подсолнухи в вазе. Странные они оба. Республика скрытный, явно сам себе на уме, заносчивый, вредный и надоедливый, упёртый как баран и прямолинейный, но при этом рассудительный и ответственный, однако всё равно позволяет себе глупости, как например детские замашки на счёт препирания и обзывательств. А Империя его полная противоположность: общительный, словно открытая книга, жизнерадостный и любопытный, располагающий к себе, приятный и вежливый, легко соглашающийся на уступки, но при этом очень противоречивый. То он стесняется носить шорты, то совершенно без стеснения стал раздеваться при постороннем. Хотя может немаловажную роль играет тот факт, что Федерация не такой уж и посторонний, по сути он сам, только моложе и немного другой. Пока Иван размышлял, он не заметил, что Николай задержался в ванной на значительно долгое время, нежели Александр. Но вот он вышел из ванной комнаты, вытирая волосы полотенцем. Надо сказать, Федерация сам не полагал, что сделает вывод о том, что ему самому пошли бы длинные волосы. Империя смерил Ивана удивлённым взглядом, видя, что тот его откровенно рассматривает, однако к большому облегчению Федерации он не придал большого значения этому взгляду и, взяв книгу со стола, решил так же пойти к себе в комнату, при этом заранее пожелав приятных снов. Иван только кивнул в ответ и проводил Николая взглядом, пока тот не скрылся на лестнице. Шумно выдохнув от собственных мыслей, неожиданно пришедших на ум, Федерация подскочил с дивана и отправился в ванную, считая, что в этот раз он там задержится на дольше, чем обычно… Стоя уже под струями горячей воды и упёршись руками в стену, Иван смотрел себе под ноги, размышляя обо всём сразу, что с ним происходит. Что-то, какое-то внутреннее чувство подсказывало ему, что что-то не так, какое-то напряжение воцарилось в доме. Оно-то в принципе не удивительно, если вспомнить, что у него дома ещё два России, только прошлых эпох. Но это не то. Что-то его напрягало в поведении обоих этих странных субъектов. Пробыв в душе около часа, по большей части из-за размышлений, как говорится, больная голова покою не даёт, Федерация вытерся полотенцем и накинул на себя халат, решив последовать примеру остальных и просто отправиться спать пораньше. Поднявшись на второй этаж, он слегка заглянул в приоткрытую комнату, в которой должен находиться Империя, и увидел, что тот благополучно заснул прямо с книгой в руках. Неодобрительно покачав головой, Иван всё же умилённо улыбнулся такому виду, после чего зашёл в комнату, забрал книгу из расслабленных ладоней Николая и положил её на прикроватную тумбу открытыми страницами вниз и лишь потом укрыл его одеялом и погасил ночник. Выйдя из комнаты Империи, Федерация решил так же проведать Республику, но комната того была закрыта, хоть и не на замок, но всё равно плотно, поэтому он решил не беспокоить Александра и, подобрав на руки вьющегося у двери в комнату Дымка, направился к себе, чувствуя, что веки сами начинают закрываться. Почему-то в присутствии этих двоих Иван стал ощущать сильную усталость, словно они из него все жизненные соки тянут и подпитываются ими, чтобы самим существовать, как энергетические вампиры, хотя раньше он сутками мог обходиться без сна и отдыха. Знал бы Федерация, как не далёк он от истины.       Республика прислушался к звукам в коридоре и с облегчением осознал, что Иван не собирается к нему заходить, да ещё и чудовище своё с собой забрал, которое уже битый час скреблось к нему в комнату с непонятными намерениями, хотя сам Александр подозревал, для того, чтобы задушить его во сне. Напряжённо выдохнув, Республика спрятал под подушку какой-то небольшой предмет в кожаном чехле и решительно посмотрел в окно. Нужно действовать сразу, как представится возможность. Ведь времени на самом деле осталось не так уж много. В зависимости от того что произойдёт быстрее: либо Англия найдёт нужное заклинание, или Российская Федерация окончательно обессилит.