***
Пока Германия был на работе, Руслан в это время готовил стол, в этом ему помогала его младшая сестра, Беларусь. — Руся! — крикнула бета, когда увидела, что её любимый брат встал на стул и потянулся к верхней полке, доставая что-то. — Куда ты полез? Не мог меня попросить? — Белка, я могу и сам, — обречено сказал Россия, слезая со стула. — Конечно, можешь, но когда родишь. Ты о ребенке вообще думаешь? — Сеструль, у меня только неделя, живота почти нет. — Эх, что там доставал? — Салфетки праздничные. — Кстати, ты уже думал, как назовешь ребенка? — спросила Авгия у своего брата. — Я еще не думал, хочу вместе с Герой придумать имя для нашего малыша. — Ясно. Может Оля? Или Игорь, если мальчик. — Нет, эти имена не подходят малышу. А вот… Гриша. — А вдруг девочка, — спросила бета, нарезая овощи. — Нет, у нас будет, я чувствую, будет мальчик, — омега, не задумываясь, положил руку на свой еще не округлившийся живот.***
Когда ужин был приготовлен, бета ушла, и Россия решил празднично одеться, время подходило к семи часам. Руслан крутился возле зеркала и восхищался своим отражением, а видел он красивую омегу, одетую в белое до колена платье с коротким рукавом, открывающие плечи, и с распущенными блондинистыми волосами до лопаток. — Дорогой, я пришел, — послышалось у входной двери, Россия вышел к своей любви. Тот как увидел своего партнера, сразу челюсть отвисла. — Солнышко, а что у нас праздник какой-то, что ты решил так шикарно одеться? — спросил актив, обнимая Руслана, который подошел к нему с легким поцелуем в губы. — Просто захотелось красиво нарядиться. Нельзя? — с улыбкой сказал пассив. — Можешь. Альфа сказав это, поднял на руки свою любовь и понес на кухню, перед этим спросив: — Русик, я очень голодный. Но вот не знаю, что больше хочу: тебя или твой ужин. Ты что думаешь на счет, малыш? — он так же повел носом по нежной омежьей шеи, что тот даже издал тихий сладкий стон. — На кухню, а то все остынет.***
Они прошли в комнату для приема пищи. — Хм, это ты решил «просто порадовать» меня? — с доброй ухмылкой сказал Германия. когда парочка села за стол. — Вообще-то нет. У меня для тебя есть сюрприз, — Россия встал, подошел к кухонным шкафчикам и достал оттуда маленькую коробочку, на которой был завязан бант, а после отдал своей любви. — Открой, пожалуйста, милый. — Ладно, -тот начал развязывать бант и открывать крышку, и перед его взору предстал тест. — На беременность? — ошарашенно спросил Стефан. — Любимый, у нас будет РЕБЕНОК! — омега кинулся в объятия к альфе, но тот оттолкнул его. — Что такое? Ты не рад? — Значит это правда, — не отвечая на вопрос, сказал узнавший о беременности. — Что? — не понимал до сих пор Руслан. — Да то что ты, сука, мне изменял! И небось, ребенка нагулял?! — Да-да, как ты смеешь такое говорить? — удивленно спросил омега. — Ты у меня первый и единственный. — Все вы шлюхи так говорите, — с полной серьезностью сказал актив. У омеги от таких слов потекли слезы, а тот продолжал говорить: — У меня есть информация, что ты, дрянь, мне изменял. — НЕТ! Это не… — не договорил плачущий, как его перебили. — Я не хочу слышать оправданий от суки. Я тебя люблю, тварь, а ты…! — Гера хватает роса за его волосы, приподнимая того. — Грх, как мне не хочется этого делать, но придется тебя наказать, шлюха. — Ч-что? Н-не н-надо, п-пожалуйста! — со слезами просил нижний, держа за руку, чтобы не так больно было голове, актива. Альфа, не слушая тихие пожелания своей… любви (что уже под сомнением), повел того в зал и бросил на диван. — Раздевайся! Я тебе покажу, как спать с другими мужиками, блядина! — Я ни с кем не спал! — Тихо! — злобно рявкнул Германия, что омега сильнее заплакал. — Что я тебе сказал делать? — от этой интонации Россия стал раздевать себя, правда он делал это очень медленно, что взбесило Германию. — Аргх, а быстрее нельзя? — взбешенный стал сам раздевать лежащего. Теперь Руслан лежал полностью нагим, прикрываясь, ведь страх и стеснение никуда не ушли. — Что прикрываешься, давалка? Стесняешься передо мной? А перед другими ноги раздвигаем, да? Сука, я твой парень, ты не должен мне изменять! — говоривший наклонился над своей «жертвой», снимая с себя только штаны и боксеры, немного подготавливая своего «дружка». Альфа ударил Руслана в скулу, что пошла кровь, но это его не остановило; он схватил шею России и начал ее сжимать. — Как ты смотришь, чтобы я тебя жестко выебал? Вижу по глазам, хочешь.***
— Братишка, ты дома? Вы еще не ужинали? — на пороге квартиры показался старший брат России Украина, который является альфой. Не услышав ответа, Агап снял обувь и прошел в зал, решив там подождать своего родственника. Пройдя в гостиную, он сразу подбежал к своему младшему, который лежал голый, весь в синяках, засосах, а из заднего прохода текла кровь. — Россия, это Стефан тебя так? — закричал старший. Омега, услышав родной голос, открыл глаза, которые ранее были закрыты. — Братиш, я сейчас в скорую позвоню, и тебе помогут, — хоть альфа был и напуган внешним видом брата, но все же решил, что лучше помочь младшему брату, а потом разбираться.***
Прошло 8 месяцев с того случая, Россия уже имеет большой округленный живот, теперь ему трудно садиться, вставать и многое другое. Еще омега живет у своей родной семьи, все же съехал от Германии. — Россия! Ты готов? — спросила Виктория Николаевна, которая является названному мачехой, при этом она писала сообщение. — Да, минуточку! — послышалось из комнаты Руслана. — Вика, нормально? — он вышел из своей орбитали и предстал перед матерью. — Ну что за прелесть! — она увидела омегу с хорошо заметным животом. — А теперь пошли? — Да. Они вышли из подъезда, как парень резко схватился за свой живот. — Что такое? Рожаешь? — испугалась женщина. — Похоже. Звоните в скорую, — на удивление спокойно сказал Россия. — БЛЯ! — или нет.***
На следующий день после родов, которые проходили спокойно, видно «мать» чувствовал дитя. — В принципе, Руслан, через две недели можно выписываться. А как Вы себя чувствуете? — спросил врач, который принимал роды у омеги. — Голова кружится? Тошнит? Слабость? — Нет, все хорошо. А кто у меня? — У Вас мальчик альфа, — улыбнувшись, сказал врач. — Когда моего сына мне отдадут? Я хочу уже его увидеть. — Через несколько минут. Руслан лежал в палате один, хоть и она была трёхместной. Под окном стояла стояла его семья и друг, Китай, с которым у него был школьный роман; они ждали, когда им покажут новорожденного, а омега стоял у окна и улыбался. Россия, когда услышал плачь ребенка, повернул голову. — Держите свое дитя, мамаша, — сказала медсестра, держа в руках ребенка. — С завтрашнего дня у Вас с малышом занятия. — Хорошо, — Руслан взял на руки свое чадо. Женщина ушла. — Гришечка, солнышко, сыночек мой, я люблю тебя. Теперь могу держать тебя на руках, целовать. Пошли покажемся твоим родственникам? — Россия вместе с ребенком подошли к окну.***
Руслан учился всю эту неделю правильно ухаживать, кормить, мыть своего сына. К нему так же заходила сестра и Китай, других не пускали, говоря, что это роддом, а непроходимый двор. — Ну как ты, Россия? — сказал друг, заходя в палату. — У нас всё хорошо. Недавно кормились, — говорит омега, улыбаясь и смотря на спящего на его руках сына. — А у вас как? Он звонил? Спрашивал обо мне? — это он сказал грустно. — Хватит думать о нем. Он ужасно поступил с тобой. Ты же помнишь, что он тебя… — Хватит! Пожалуйста, не продолжай, — сказал Россия, что у него пошли слёзы; а ребенок почувствовал эмоции родителя и сам заплакал. — Ну что ты, малыш? Всё в порядке. Твой папа уже успокоился, и тебе надо это сделать, солнышко, — спокойно говорил родитель Гриши, беря его на руки, а после покачивая. — Тише, тише. Тогда хватит о нем думать. Его теперь в нашей жизни нет. — Вот и отлично. Больше позитива. А малыш как? Можно я его поддержу? — Нет, мой Сибирь, мой Гриша, — неожиданно грозно сказал Россия, прижимая к себе ребенка, будто его сейчас заберут. — Что с тобой, Руслан? Конечно он твой, успокойся. — Давай после выписки. Просто у меня плохое предчувствие. А так всё нормально. — Ну ладно. Ты только не переживай, а то молоко будет невкусным, — сказал Китай, из-за чего Россия засмущался и отвернулся, хотя кормление грудью у женщин и омег является естественным процессом. После они начали разговаривать на обыденные темы.***
Пока у России и Сибири всё хорошо, можно рассказать причину того, почему Германия плохо, точнее, ужасно поступил со своей парой в начале главы. Стефан работает директором в одной очень известной на весь мир компании, имея большое влияние во всех сферах. В тот день, когда произошла ситуация, Германия спокойно работал. Конечно, были работники, которые выводили из себя, что хотелось их уволить, так ушел один из них. Альфа работал с компьютером, делая гистограммы, как на его телефон пришло сообщение от неизвестного пользователя. В нем было написано: «Здравствуй, Германия! У меня точная информация, что твоя любимая омежка раздвигает перед другими, то есть изменяет тебе. Также я отправил (а) фото доказательства. Если он ещё окажется беременн, то ребенок скорее всего не твой, возможно залетел Россия. Без имени буду 😃» Следом пришло и фото, где был изображен голый Руслан, сидящий на чьем-то члене, а под ним неизвестный мужик, который тоже был голым. Честно скажу, это все хороший фотошоп, но альфа не подумал о нем, начиная верить неизвестному SMS, хоть была надежда, что это неправда. — Вечером узнаю. Для Германии произошло осмысление не в ту сторону, когда он узнал, что его парень беременн, тогда у него что-то в мозгу щелкнуло, и он сделал то, что мы знаем, то есть изнасилование. Класс…***
— В смысле родил? — спросил Стефан у своей двоюродной сестры, которая сообщила ему эту новость. — Да, мне Белорусь писала. Я думаю, что Россия не захочет видеть тебя и твое общение с ребенком, после того, что ты с ним сделал. Я всё ещё тебя за это осуждаю. — Не важно, что сделал, то сделал. Софи, а как ты думаешь, может ребенка забрать? — В каком смысле? — В таком, сестра. Я отберу у него моего сына, что он не сможет найти и вернуть его. — Что ты несешь? У ребенка должны быть два родителея, — громко говорила бета. — Такой как Россия? Да он шлюха. Спит со всеми подряд. — Эх, братец, ты изменился не в ту сторону, — печально сказала родственница альфы.***
Прошло три недели, за это время Германия, как и планировал, забрал Гришу себе и уехал в другой город. А Россия депрессовал, конечно у него забрали его дитя, что он носил под сердцем, а после начал ходить по органам, пытаюсь вернуть себе свого Гришу, но не получалось. — Успокойся, — утешали его Виктория Николаевна и Беларусь. — вернут тебе твоего сына. — Устройся работать по профессии, — говорит ему сестра. — Тебе нужно отвлечься. Вернуть нервы. — Ладно. Учителем, так учителем.