всему виной океан

чонгук стоял перед рестораном, адрес которого был написан корявым почерком на листочке, который он хранил все это время как зеницу ока. на дорогой ресторан это место не походило, потому что дизайн был сделан явно не для богатеньких бизнесменов. в богатстве чонгук, конечно, не разбирался от слова совсем, но факт оставался фактом. этим местом владел мокко, и он наверняка ждал его. было слышно музыку, на улицу с вытяжек просачивался вкусный запах еды. чон положил на свой живот ладонь, когда тот громко заурчал и впервые за долгое время честно просил его накормить. с его возвращения прошло чуть больше недели, но ощущалось, будто в этом мире он был всегда — просто все это время он лежал в полукоме. после разговора с чимином в нем что-то сломалось. парень, сам того не осознавая, что-то в нем пробудил. что-то, что давным-давно залегло на дно, впало в спячку, приняло невидимый облик. чонгук смог подниматься с постели, стал гулять по району и с каждым разом продвигался все дальше и дальше, вспоминая, как в городе все было устроено. прогулки давались ему с трудом: он все время думал об одном и том же, о тех самых воспоминаниях, которые медленно сводили его с ума. если уже не свели. таблетки удерживали тех на цепи, но чонгук знал, что если бы не чимин, все осталось бы также. парень опять его спас. он зашел внутрь и ахнул. основным светом были неоновые цвета красного с синим. в некоторых местах с черного потолка свисали пестрые люстры, но они больше служили аксессуарами, чем источниками света. пол был уложен разноцветной плиткой, стояли небольшие красные столики на четырех человек, у стены — на шестерых с диванами с двух сторон. стойка освещалась бирюзовым неоном, вдоль были выставлены красные стулья. с другой стороны была небольшая сцена, танцпол. видимо, здесь даже давали живые выступления. пройдя вглубь, чонгук заметил, что за стойкой было соединение в еще одно помещение, в котором стояли переливавшиеся игровые автоматы и бильярдный стол. мокко владел этим местом, подумал парень. с ума сойти. он подошел к барной стойке, присел на свободный стул, все так же озираясь по сторонам, как любопытный ребенок, пока его не окликнул молодой бармен. у него были черные волосы до плеч, лисьи глаза и пухлые губы. с таким лицом ему надо было идти в модели, а не в бармены. — добрый вечер, чего желаете выпить? — парень приветливо улыбнулся, видимо, забавляясь чонгуковому выражению лица. чонгук пару секунд взвесил все за и против и, не успев принять решение, попросил принести ему дайкири, забыв, что с таблетками пить алкоголь строго запрещалось. бармен кивнул и быстро начал готовить напиток. чон наблюдал за плавными движениями его рук, в которых был виден профессионализм, какой не в каждом заведении встретишь. он был зачарован этими маневрами. когда напиток оказался перед его носом, чары рассеялись и парень вспомнил, с какой целью он вообще сюда пришел. — можно спросить? — бармен с ноткой удивления посмотрел на него, чонгук подумал, что он и правда был очень красивым. — а мокко сейчас здесь? — хозяин? — парень вскинул брови. — да, должен быть. джиджи! — крикнул он проходившую мимо официантку с короткими волосами и ярко-красными стрелками и губами. — где мокко? — где-то тут был, а что? — у него гость, позови его. та кивнула и завернула за угол. это место и правда было необычным: и не клуб, и не кафе. что-то между. и весь персонал был как будто украден из модельного агенства. у мокко был талант выбирать людей. — как тебе мой дайкири? — внезапно спросил бармен, подперев голову ладонью и с улыбкой уставившись на чонгука. — лучший из всех, которые я успел попробовать, — смущенно улыбнувшись, ответил он, чувствуя, как от красоты парня у него захватывало дух. свои эмоции он объяснял тем, что давно не выходил на люди. вероятно, в этом была истина., а может, он просто нашел жалкое оправдание тому, что его интерес к парням на чимине не ограничивался. но, естественно, лишь в плане эстетики. во всех других случаях чимин переплевывал абсолютно всех, сам того не зная. — малооой! — радостно прокричал мокко и заключил чонгука в крепкие объятия. — как я по тебе соскучился, просто не представляешь! каждый день о тебе думал и гадал, когда же ты все-таки придешь! чонгук вдыхал его легкий запах сигарет, смешанный со сладким одеколоном, который ни капли не походил на мужской, и хотел расплакаться от радости. кусочек того «я», которое он вырастил, живя в реабилитационном центре, вернулся и мысленно погладил его по голове, приказывая демонам успокоиться и на некоторое время мирно посидеть на месте. — я вышел всего неделю назад. — пойдем, присядем за столик, — он потянул его за рукав в уголок, — эй, гвоздика, сделай нам еще по дайкири! бармен прокричал: «так точно, сэр!» — и принялся за работу, улыбка не сходила с его привлекательного лица. — его и правда зовут гвоздика? — спросил чонгук, когда они сели друг напротив друга на диванчиках. — ага! классное имя, не правда ли? и пахнет он в точности как гвоздика. все официантки с ума сходят от его запаха. — он достал пачку «пис», вытащил оттуда сигарету и чиркнул зажигалкой. — будешь? чонгук кивнул и зажал пальцами сигарету, чувствуя легкую ностальгию и грусть. он скучал по вишневым сигаретам чимина, по тому, как просачивалась его одежда дымом и смешивалась с гелем для белья. он скучал по тому, как они делили одну сигарету на двоих, договорившись однажды, что так легкие пака останутся в порядке до его пятидесятилетия. он закурил и прикрыл глаза. чимин устало посмотрел на него, победно улыбнулся, взяв чонгукову руку в свою, и поднес её к своим губам, чтобы сделать затяжку. никогда она ещё такой дурманящей не казалась, как сейчас. чимин медленно выпустил дым и на пару секунд закрыл глаза, смакуя неизвестное ему чувство жизни. — всегда бы так. — что? чонгук наслаждался тем, что видел: выдохшегося парня, лежавшего на полу в прихожей с растрепанными волосами, ленивой улыбкой и прикрытыми глазами. он бы смотрел на него каждый день, не отрывая взгляда, если бы была такая возможность. — ни о чем не беспокоиться, беситься, бегая по квартире, смеяться и беспокоить соседей снизу, а потом лежать вместе на полу или на диване, курить и болтать, — он посмотрел на секунду на чонгука, а потом опять перевёл взгляд в потолок, ещё раз притянув руку парня с сигаретой к губам. — сидеть вместе за столом и заниматься каждый своим делом, иногда переговариваясь и смотря друг на друга с улыбками на лицах, — он сделал затяжку, но чонгукову руку так и не отпустил, почувствовав ярое желание продолжить её держать. — что за сказка… — это не считается чем-то необычным. мы можем все это делать каждый божий день, чимин, и поверь мне, я никогда не устану от этого. эти два дня, проведённые с тобой — лучшее, что происходило со мной за последнее время. чонгук встряхнул на пол пепел, чтобы тот не упал на пака, и сделал затяжку, обессиленно борясь с желанием совершить за раз много глупостей. — мои тоже, — шёпотом ответил чимин, наслаждаясь дымом, красиво пролетавшим по чонгуковым приоткрытым губам и скользившим по воздуху дальше. они смотрели друг на друга мучительно долго, каждый желая задать сотню вопросов, которые сводили их с ума все это время. — скажи, — чонгук придвинулся ближе, нависнув над чимином сверху и дав ему вдохнуть вишнёвый дым ещё раз. — я тебе нравлюсь? — он неотрывно смотрел за тем, как пухлые губы зажимают сигарету, напрягаются, а потом расслабляются, выпуская игривые струйки белого дыма; как же он до сих пор терпел? чимин кивнул и прошептал: «безумно», — смотря то на чонгуковы губы, то в манящие глаза. боже, он сходил с ума. — это мне и надо было знать. чонгук сократил между ними расстояние и уверенно дотронулся чиминовых губ своими, оставив сигарету лежать где-то в стороне. он убирал блондинистые пряди, гладил скулы, зарывался пальцами в волосы и целовал так жадно и тягуче, как будто в последний раз. чимин отвечал тем же, притянув к себе парня за шею настолько близко, как только было возможно. — чепуха совершил самоубийство, — сказал чонгук, пережевывая кусочек курицы терияки с рисом. мокко вытаращил на него глаза и подавился дайкири, поставил с шумом бокал и стал откашливаться. чон молча ждал, пока он снова будет в порядке, и жадно продолжал есть, слыша, как желудок от забвения бурлил и просил еще. курица терияки здесь была превосходной. — это произошло в день моей выписки, мы с норбу шли в комнату, он преградил нам путь, вытащил нож и вонзил себе в шею, — его начало трясти, стоило лишь заговорить об этом. палочки выпали из рук, и чонгук сжал руки в кулаки, пытаясь успокоиться. мокко шокировано смотрел на него и не мог подобрать слова. он знал, что с чепухой было не все в порядке, но он никогда бы и мысли не допустил, что тот был способен на самоубийство. — как норбу?! — обеспокоенно наконец выдавил он из себя. — я не позволил ему увидеть это. прижал к себе и не отпускал, пока мы не оказались в другой комнате. и то… его отцепили от меня силой. он много плакал, но вроде бы был в порядке. мужчина облегченно вздохнул и закурил. обвел взглядом помещение и устремил его на чонгука. — а ты? тот молчал, смотря на свои руки и вспоминая голос чимина, который говорил ему дышать. «дыши вместе со мной, хорошо? слушай мой голос и делай все, что я говорю, ладно? давай сделаем глубокий вдох, затем выдох. вдох, выдох. молодец, гука, продолжай дышать. вдох, выдох.» — тебе честно говорить? — конечно, честно! — возмутился мокко, и чонгук смог почувствовать его искреннее беспокойство. ему стало лучше. — сказали, что у меня, возможно, посттравматический стресс, прописали таблетки, — он снова взял в руки палочки и продолжил есть. — все было хуже, чем после ломки, — сказал он, прожевывая. — в разы хуже. да и сейчас не особо что-то поменялось… мокко хмуро смотрел в сторону, размышляя и выпуская дым через нос, чонгук продолжал есть и поглядывать то на него, то на людей вокруг. иногда его взгляд падал на гвоздику, который дружелюбно болтал с джиджи. они погрузились в напряженное молчание. каждый думал об одном и том же, но не говорил об этом вслух — для этого не было подходящих слов. — так дело не пойдет, — покачал мокко головой и цокнул. у чонгука появилось чувство, будто он и правда разговаривал со своим отцом. в груди в разные стороны незаметно разлилось тонкими струйками тепло. он улыбнулся. — а когда у тебя встречи с психологом? — по средам и субботам в два часа. — знаешь что, — он затушил сигарету и выпрямился, посмотрев на чонгука. — тебе нужно вылезать из скорлупы. я знаю, что это страшно, особенно с таким состоянием, но так продолжаться не может. — и что ты предлагаешь? — неуверенно спросил чон. — шиншо здесь все время со своей группой выступает. попросим его взять тебя под своей крылышко, продолжить с тобой уроки пения. напишите пару песен, споете здесь. да ладно тебе, малой, не трясись! все будет круто! старик мокко тебе обещает! уж теперь-то нас ничего не разлучит, и черта с два ты от меня отделаешься.