***
По дороге на службу Сергей не переставал думать об оставшейся в его квартире девчонке. Он не считал ее конфликт с мамой серьезным – кто в юном возрасте не ссорился с родителями, раздувая из мухи слона на пустом месте? Эмоции стихнут, встретятся, поговорят, выяснят все. Дождется его – хорошо, увезет домой и сдаст с рук на руки. Не дождется – что ж, будем надеяться, все уладится. Вот только непривычное чувство тревоги за практически незнакомую девушку поселилось в душе майора. Максимально быстро решив вопросы с предстоящей командировкой, Сергей заехал в супермаркет. Когда проходил мимо кондитерского отдела, вспомнил о Дне рождения Татьяны, и руки сами потянулись к небольшому шоколадному тортику. - Почему бы не сделать девчонке приятно в День рождения? – сам с собой рассуждал Сергей. – А если она ушла? Ну что ж, подарю соседке, бабе Кате, отблагодарю за присмотр за квартирой. С этими мыслями Сергей загрузил покупки в багажник своего байка и направился домой. Странное, давно забытое чувство, что дома тебя ждут, грело душу.***
В это время в квартире Белых, Вера Брониславовна развернула бурную деятельность – она срывала вещи дочери с вешалок в шкафу и закидывала их в огромные клетчатые баулы, оставшиеся со времен начала ее «предпринимательской деятельности» в лихие девяностые. Когда одежда, обувь и книги дочери были упакованы, она позвонила в домоуправление и вызвала слесаря – сменить замки на дверях. Несмотря на то, что Таня была покладистой, доброй, домашней девочкой, отличницей, успешной в спорте, Вера Брониславовна никогда не испытывала особой теплоты к дочери. Воспитывала ее одна после развода с мужем, отцом Тани. Держала ее в ежовых рукавицах, контролировала каждый шаг, что не могло не вызывать сопротивления со стороны дочери-подростка, но сильно бунтовать Тане не позволяла врожденная скромность. Отношения между матерью и дочерью были напряженными. Мать требовала от дочери быть идеальной, дочь материнским идеалам соответствовать не могла, сколько бы ни старалась. Беременность дочери в ее картину мира не вписывалась. Мыслить критично и разбираться в ситуации она не хотела – верила безоговорочно почему-то своей подруге Наде, а не единственной дочери.***
Открывая дверь в квартиру, Сергей почувствовал запах готовящейся еды, и сердце его забилось быстрее – «Она не ушла!» - сам не понял почему, но было радостно. Быстро скинув кроссовки, он пошел на запах и остановился в дверях, наблюдая за хлопочущей на его кухне девушкой. Необъяснимое теплое чувство разливалось в груди. Таня, погруженная в свои невеселые мысли, не сразу заметила Сергея, продолжая помешивать аппетитно пахнущее блюдо в кастрюле. - Привет! – поздоровался Майский, привлекая к себе внимание шуршанием пакетов. - Не хотел тебя напугать, прости, - улыбнулся он, заметив,что Таня от неожиданности вздрогнула. - Здравствуйте! – застенчивая улыбка коснулась ее губ. – А я тут немного похозяйничала, извините. - Пахнет восхитительно! Я как раз жутко голоден, чем порадуешь, хозяюшка? – доставая продукты из пакетов, спросил Сергей. - Выбор в холодильнике был небольшой, так что… борщ на тушенке и пельменный пирог, - не зная куда деться от смущения, огласила меню Татьяна. - Звучит аппетитно, - продолжал добродушно улыбаться Сергей. – А это тебе, с Днем рождения, Танечка! – жестом фокусника он вытащил из пакета тортик и вручил его растерявшейся девушке. - Спасибо, Сергей Михайлович! Мне очень приятно, – она улыбнулась, забывая в этот момент все проблемы. - А теперь мойте руки и будем обедать! – сверкая ямочками на порозовевших щечках весело скомандовала Татьяна. - Есть, командир! – усмехнулся он, вытирая полотенцем руки и устраиваясь за столом, пока Татьяна разливала борщ по тарелкам и доставала из духовки кулинарное чудо под названием пельменный пирог. Обед прошел в молчании – общих тем для разговора не было, а единственную имеющуюся, оба поднимать пока не хотели, но понимали, что разговор о вчерашнем неизбежен. Пусть он будет после еды.***
- Эх, повезет какому-то обормоту с женой! – разомлев после сытного обеда, мечтательно произнес Сергей. – Спасибо за вкусный обед, Тань, - и, став серьезным, спросил, – Ты домой звонила? - Звонила, - почти шепотом произнесла девушка. Взгляд потух, уголки губ опустились, и она пересказала Сергею разговор с мамой. Сергей не перебивал. – За что она так со мной? – дрожащим голосом спросила Таня, поднимая на Сергея глаза полные слез. - Дааа… ситуация, - протянул Сергей, - но не раскисай раньше времени, давай я тебя отвезу домой – разговор по телефону это одно, а глаза в глаза – другое, договоритесь, родные же люди, - он через стол обхватил руками голову девушки, большими пальцами осторожно смахивая слезинки с ее щек, ободряюще улыбнулся. Таня хотела улыбнуться в ответ, но получилось криво. Быстро убрав со стола, Таня привела себя в порядок, взяла свой рюкзачок, и они с Сергеем вышли на улицу. - Говори, Птичка, из каких краев тебя в Измайлово занесло? – отмечая, что прозвище Птичка ей очень подходит, спросил Сергей. - Улица Грина, Метро Бульвар Дмитрия Донского, - ответила Таня. – Спасибо Вам за все, Сергей Михайлович. Последняя просьба – подскажите, как добраться до метро, дальше я сама. Сергей задумался – неспокойно было на душе, отпускать девчонку одну он не хотел. - Нет, Таня, и это не обсуждается, - строго произнес он. Мало ли, как сложится разговор дома. Хочу убедиться, что с тобой все хорошо. Поехали. Майский вызвал такси, и уже через несколько минут они ехали на другой конец Москвы, где Таню не ждало ничего хорошего.