Цензуру в сторону!

      — Оно шикарно! — я в восторге захлопала в ладоши, обходя Атанасию со всех сторон. Девочка покрутилась и, довольно улыбнувшись, закивала. — Боже, Атанасия, от тебя глаз не оторвать.       Я искренне улыбнулась, рассматривая блондинку влюбленным взглядом. Принцессе совсем скоро исполнится четырнадцать лет, а затем последует ее дебют. Пускай я ничего подобного и не переживала, но мне казалось, что это воистину важный шаг в жизни настоящей леди. Какое облегчение, что я хотя бы это не пропустила.       — Тебе правда нравится? — голубые глаза сверкнули, и я слегка кивнула. Атанасии уже начали шить платье, и сегодня она решила посоветоваться со мной, примеряя его прототип. — Не вычурно?       Тонкая ручка подростка скользнула по пышной юбке, задевая расшитые розы. На мой вкус, это платье идеально подходило принцессе: розовый цвет подчеркивал ее невинность, а сам фасон отлично сел по стройной фигуре. А-ля фея! Вся в мать.       — Атанасия, оно превосходно, — блондинка замерла, разглядывая себя в зеркале, а я подкралась сзади, и положила руки на ее хрупкие плечи. Как не крути, а принцесса порой могла быть робкой, что не могло не умилять. — Даже не сомневайся!       — Как хорошо, что ты рядом, — неожиданно начала девочка, мигом развернувшись ко мне. — Антон, мне словами не передать, как я счастлива.       Атанасия крепко обняла меня, и я сделала ровно то же самое, погружаясь в свои мысли. Она счастлива? Действительно счастлива? Я прикусила губу и уткнулась носом в светлую макушку, поглаживая спину юной леди. Как не крути, а я больше не имею права покидать Атанасию даже в мыслях. На ее месте я бы себя не простила, но принцесса другая, с чем ей несказанно повезло.       После кратковременных телячьих нежностей, Атанасия отправилась в танцевальный зал на урок с мадам Помпидо, а я двинулась в сад, что находился во внутреннем дворе императорского Дворца. Уму непостижимо! Прямо сейчас я шла на встречу с Клодом, и мне придется вести себя так, будто ничего не произошло, ибо на чаепитие явится мой советник. Сама встреча подразумевала дипломатические переговоры. У моего дядюшки были новости из Хуаля, и он потребовал моего присутствия на ее обсуждении. Тяжело было отказаться, тем более, без видимых на то причин. Августу ведь было неизвестно, что я видеть не могла своего супруга.       — Вы припозднились, — выдал советник, как только я опустилась на стул. Меня поглотило безумное желание запустить в родственника туфлю, но я сдержалась и сразу же принялась рассматривать окантовку своей тарелки. Не дай Бог поднять голову и наткнуться на взгляд Клода. Обойдусь, мне и без того дурно.       — Это Вы рано пришли, — выдохнула я. Туфля-то осталась при мне, но не хватало еще, чтобы Август меня упрекал. Я на ватных ногах сюда доковыляла, пусть спасибо скажет, что до сих пор коньки не откинула. — Что за новости? Я вся во внимании.       Ветер приподнял скатерть, и я сглотнула, чувствуя на себе презрительный взгляд. Пока Август разворачивал белоснежный сверток, повисла гнетущая, давящая атмосфера, вызванная молчаливым присутствием Клода. Я не смотрела на него, но могла с точностью представить, с каким выражением лица он сидел. Поведение императора было легко предсказать, в отличии от его мыслей.       — Зачитываю, — оповестил дядя и откашлялся. — Правом, данным мне титулом императрицы, я приму Ваш отказ и благосклонно отнесусь к альтернативному предложению. Однако, я внесла некоторые поправки в Ваш документ и требую соблюдения условий, предписанных мною. Так же, я хочу оспорить некоторые пункты, касающиеся престолонаследия: я отказываюсь провозглашать кронпринцессой Гвинею Но Хуаль и заявляю, что передам свой титул Императрицы лишь отпрыскам Селестии Но Хуаль (Розарио). А до тех пор, Селестия останется кронпринцессой, и это нарицание послужит гарантией ее жизни. В противном случае, Хуаль заимеет право объявить войну Солнечной Обелии за утраченную жизнь кронпринцессы и прямой наследницы престола.       Ну да, конечно, будто Хуаль сможет противостоять Обелии… Так, стоп! Глаза сами по себе выпучились, а волосы встали дыбом. Что он только что сказал? Сначала я ничего не поняла и принялась прокручивать слова мужчины в голове раз за разом, но затем я снова ничего не поняла. Да что ж это такое, блять? Какое еще альтернативное предложение?       — Как это понимать? — подала голос я, кинув угрюмый взгляд на дядю. Тот уже свернул свёрток и отложил его на край стола, поближе к императору. Внутри меня поднималась лава, и я готова была извергнуться в любой момент. Еще немного, и Везувий заплачет в сторонке. — Вы что-то провернули за моей спиной?       — Вы на редкость догадливая особа, — усмехнулся Август, я чуть было не поднялась из-за стола, но вовремя себя одернула. Вспылить — не лучший выбор. — Но я к этому не причастен. Тот, кто выдал Вас, здорово промахнулся. Императрица осталась на своем, и мы предложили ей иной вариант.       — Тц, — послышался тихий цок. Я нехотя подняла изучающий взгляд на угрюмого супруга и сконфузилась. Внутри что-то екнуло, но я заставила себя сидеть не шелохнувшись. Господи, и этого человека я должна любить, а я в ужасе. — На что уповает эта карга? Я ясно дал понять, что Императрица Обелии ею и останется, к чему были эти условия?       О как, так я не одна негодую? Испепеляющий взгляд блондина метнулся на Августа. Тот аж подавился воздухом.       — Моя матушка не потребовала ничего сверхмерного, Ваше Величество, — мужчина сглотнул, испил из чашки и выпрямился. — Селестия Но Хуаль преемница по крови, а не по браку.       — Намекаешь на то, что у Хуаля прав на эту женщину больше? — И тут я в конец афигела. Какие еще права на меня?       — Нет-нет, Ваше Величество, я всего лишь констатирую факты, — дядюшка спохватился и взглянул на меня. В его глазах я прочитала некую боязливость, и оно было не удивительно. Август на чужой территории и вот-вот попадет в немилость великого императора. — Вы отказали в разводе, поэтому других вариантов не предвидится. Селестия Но Хуаль имеет право на пребывание в двух странах в равной степени. И, вероятно, по собственному желанию.       Клод щелкнул пальцами, и рыцари, что стояли у личной библиотеки Атанасии, со скоростью света подбежали к столу.       — От императрицы ни на шаг, а этого в темницу, — мои глаза расширились в удивлении, и я едва смогла сообразить, что только что произошло. Блондина явно не устроили условия, высланные из Хуаля, и теперь он что-то задумал. Мужчина вальяжно вышел из-за стола, прожигая усмирительным взглядом моего родственника. Последнего скрутили, и из его уст посыпались бесчисленные извинения. — Не в Вашей компетенции диктовать мне условия.       — Да что Вы делаете?! — испуганно вырвалось из груди. Император обернулся, придерживая в руках длинный пояс, а я замерла, пригвожденная к месту его сощуренными глазами. — Немедленно отпустите моего советника!       Резко выскочив из-за стола, я кинулась к двум гвардейским, что уже двинулись прямиком в темницу и вцепилась в руку одного из них. Не долго размышляя, я принялась уговаривать стражника вызволить дядюшку, но тот даже не слушал меня. Вот падла!       — Мы проводим Вас в опочивальню, — я обернулась назад, наблюдая за удаляющейся фигурой Клода. Взвесив все «за» и «против», я нагнала супруга и отмахнулась от гвардейских, что шли за мною по пятам. Когда я приблизилась к блондину, от посторонних и след простыл. Вероятно, они отступили благодаря его легкому кивку.       — Что Вы собираетесь с ним делать? — это первое, что мне хотелось узнать. Сейчас я была так растеряна, что даже не могла подобрать нужных слов. Августа схватили, и я без понятия, что с ним дальше будет. О себе и мыслях Клода вообще стоило бы промолчать. — Такого отношения к своему советнику я не потерплю!       — Тебе больше ничего не остается, — холодно отрезал мужчина. Сейчас Клод был похож на снежинку: на такую красивую, изящную, холодную, бессердечную тварь! Я была вынуждена терпеть измывательство даже над собственной персоной, конечно мне ничего не остается! Я сжала кулаки и с трудом прикусила язык. Как диктовал мне опыт: с императором лучше не пререкаться, особенно если тот в дурном расположении духа.       — Что Вы собираетесь делать? — гораздо спокойнее поинтересовалась я. Клод выглядел мрачнее тучи, но я упорно игнорировала его искрометные взгляды. Помимо того, мне приходилось подавлять свой собственный страх. В памяти некстати всплывали фрагменты роковой ночи. Сердце забилось быстрее. — Вы своими же руками рушите хорошие отношения с Хуалем.       Я глубоко вздохнула, чувствуя легкую прохладу, что коснулась моего лица порывом ветра. Повисло минутное молчание, которое первым разрушил мой супруг.       — Я сотру его с лица земли, — безразлично кинул голубоглазый. На этом моменте я потеряла дар речи. То есть? — Отныне нет нужды являть хороший тон.       — Вы угрожаете Хуалю войной? — Мои брови резко уплыли высоко на лоб, а рот приоткрылся. Клод ведь сейчас шутит? Что-то не похоже…— Быть того не может.       На мои слова мужчина никак не отреагировал, а развернулся, уверенно ступая во дворец. Хуаль — страна со множеством портов, и мне как никому известно, что с Обелией ей не тягаться. Точно не с точки зрения военной мощи; навряд ли многочисленные торговцы и купцы встанут на защиту страны — многие из них даже не коренные жители. Да даже будь иначе, они что, должны будут добивать гвардию Обелии арбузами и фейхоа? Боже, и на кой чёрт я изучала внешнюю политику стран? В неведении было бы куда проще! Внутри меня образовался тугой узел, и я поняла, что император был вполне серьезен. В голове забилась тревога, а на языке пристрастилась верная мысль, которую я поспешила озвучить:       — Я подпишу документ об отречении от престола, — вырвались слова неуверенно, но я нагнала блондина, дабы повториться: — В таком случае, вся моя связь с Хуалем оборвется, так?       — В чем дело? — Клод нахмурился и полуобернулся. — Внезапно загорелась желанием остаться в Обелии?       Говорил голубоглазый монотонно, но в его голосе явно слышались нотки упрека. Я смутилась, понимая, что мое предложение могло прозвучать несуразно и весьма неправдоподобно.       — Да, загорелась, — я сложила руки на груди, имитируя уверенность, которой у меня и в помине не было. — Все останутся в плюсе. Я отрекусь от престола и останусь в Обелии, а Вам не придется развязывать войну из-за сущего пустяка.       Я сделала акцент на последнем словосочетании, и от Клода выделенный контекст явно не ускользнул. Главное дышать. Да, Антошка, в жизни быстро и легко получить можно только по морде. На остальное надо запастись терпением.       — Ну же, соглашайтесь, — перешла я в наступление. Странно это всё… Буквально час назад я боялась встретиться с Клодом, а сейчас прибегаю к попытке уговорить его на собственное заточение. Все рушится: логика рушится, мир рушится, мы рушимся. — Обещаю, я даже подумать не посмею о побеге.       — Так рьяно защищаешь своего пса… — с нескрываемым отвращением начал блондин. Я скривилась, но снова промолчала, уповая на удачу. — Ты и без того останешься в Обелии, нет смысла идти на уступки.       — Я убью себя, — твердо выдала я. Клод полностью обернулся в мою сторону, а я нахмурилась, разглядывая Императора в оба глаза. На его бледном лице проскользнуло удивление, которое в мгновение ока сменилось раздражением. Врать, конечно, нехорошо, но порой необходимо. — Тогда смысла в войне и вовсе не будет!       — Не посмеешь, — мужчина шагнул в мою сторону. Я испугалась, но с места не двинулась.       — Посмею, не сомневайтесь, — мстительно прошипела я, натянув ехидную улыбку. — Повешусь, и Вы даже наказать меня не сможете. Разве что, перевесите меня в другой угол.       Император выглядел довольно мрачно, его глаза источали не то недовольство, не то проницательность. Я прикусила губу, мужественно переживая внутреннюю борьбу. Как же мне хотелось убежать прямо сейчас, а не терпеть испытывающие взгляды блондина.       — Ты хорошо подумала? — просто убила эта фраза: «Ты хорошо подумала?». Да откуда же я знаю, хорошо или плохо?! В моём случае «подумала» — это уже хорошо! — В прочем, не так важно, останешься ты по собственной воле или по принуждению.       Мужчина глубоко вздохнул. На лице Клода мелькнула тень удовлетворения, что доставила ему моя покорность. Плевать на гордость и упертость, плевать и на то, что теперь я полностью во власти Обелии… До сих пор я делала все неправильно, и пора бы признать, что я не умею бороться за свое счастье, но ведь сдаваться меня тоже не учили! Боже, я без понятия, правильно ли сейчас поступаю, но, пожалуйста, вселенная, благоволи мне! Еще одной ошибки я явно не переживу!