Цензуру в сторону!

      Отреагировал на мое поведение Клод более, чем адекватно. В присутствии Феликса, разумеется. Вся ситуация мигом обратилась в юморную сценку, что было до коликов приятным сюрпризом. Блондин быстро сдался и сжалился надо мной, выдав новые апартаменты в Императорском дворце. Так как всё постепенно возвращалось на круги своя, моё нахальство снова выбралось на охоту. Сначала я ластилась к Клоду, как лисичка, но чуть погодя, смогла себе позволить ходить за императором по пятам, вымогая из него информацию об Атанасии. К его глубокому разочарованию, сегодняшний день не был исключением.       — Ну что, о ней есть вести? — раз за разом вторила я, становясь перед уставшим мужчиной. Тот упорно делал вид, что не видит меня. Наверняка он тешился мыслью, что так я отвяжусь от его персоны. Прелесть наивная. — Земля вызывает Клода! Приём!       — Мне изнову кинуть тебя в темницу? — вдруг холодно выдал блондин. Его полушепот пробрал до мурашек, и я на мгновение заткнулась, ловя на себе раздраженный взгляд. Выводить Клода — занятие опасное, тем не менее, в гневе он был прекрасен. В пределах разумного, конечно. А если серьезно, после того, как Феликс мне рассказал, что произошло, я просто не могла сидеть на попе ровно. — Наглая ведьма.       — О, в этом нет нужды, — я нахмурилась, снова нагоняя уходящего супруга. — Сожгите заживо, и дело с концом.       — Тц...       Клод раздраженно цокнул, а я замерла, когда он резко развернулся. Голубоглазый вперил в меня цепкий взгляд, словно пытаясь просверлить насквозь. По сути, император ни капли не изменился. Он всё так же злился на меня, бесился без видимых на то причин, и, главное, раскидывался пустыми угрозами. Серьезно, если бы Клод действительно хотел со мной разделаться, то уже сделал бы это ровно в тот же день, когда я объявилась здесь.       — Ты невыносима, — будто между тем, подвёл итоги блондин. Я даже сглотнула, искренне не понимая, к чему была сказана эта фраза. Я сложила руки на груди, всем своим видом показывая недовольство, однако, императору явно было не до моей демонстрации.       Солнечные лучи упали прямо на лицо Клода, залили его идеальную кожу, но тот даже не сощурился, сжигая меня удрученным взглядом. Я на мгновение предалась диву, но тут же одернула себя, пылко отвечая:       — Есть такое, — я даже закивала в догонку к своим словам. Во мне зародилось чувство, будто горе-папаша вдруг что-то вспомнил. — Но в том то и чудо любви, что любых любят. Вы так не думаете?       — Исчезни, — монотонно выдохнул блондин, покидая цветущий сад.  Напряженные плечи наталкивали на мысль, что я умудрилась чем-то обозлить супруга. Поделом ему!       — Уже! — рявкнула я, развернувшись в противоположную сторону от напыщенного индюка.       Завалившись в свою комнату, я первым делом надулась, а вторым перечитала все письма, которые уже неделю пылились на забытой Богом полке. На глаза неожиданно попалось письмо из Хуаля, и синяя метка принцессы Гвинеи, что красовалась в углу конверта. Развернув послание, я обронила челюсти и отыскала их очень не скоро. В нем моя дорогая сестрица говорила о том, что собирается навестить меня. Уже сегодня. Ближе к вечеру. Не зная: плакать мне или смеяться, я всё же решила договориться с Феликсом о том, чтобы мою гостью встретили со всеми почестями. Кто же тогда знал, что я захочу ее придушить голыми руками...

***

      Вечер выдался волшебным: Феликс организовал целую церемонию, на которой я выступала в роли гостеприимной хозяйки. Эту показуху я устроила неспроста. Так как Гвинея имела в своём арсенале длинный язык и неугомонную натуру, я решила сделать вид, что здесь, в Обелии, мне живется просто прекрасно. Даже несмотря на то, что мой супруг меня вовсе не помнит. Ах да, про исчезновение своей дочери мне стоит тоже промолчать, хоть слухи и разлетелись об этом со скоростью света. Семейка Аддамс, ей Богу.       — Рада тебя видеть, — или нет. Я услужливо улыбнулась, протянув сестре обе руки. Гвинея вальяжно вышла из белоснежной кареты и вложила свои ладони в мои. Аккуратно потянувшись к бронзовым щекам, я сделала вид, что чмокнула ее, и принцесса ответила тем же. Ох уж эти дамские приёмы. — Я приготовила тебе комнату во Дворце.       — Премного благодарна, — радушно отозвалась моя кровиночка. Теперь мы медленно ступали по каменистой кладке, минуя строй разнаряженных гвардейцев. Вдоль тропы я наказала установить светящиеся шары. Вышло сие творение бесподобно. Вид неизменно радовал глаз. — Могу я поприветствовать Его Величество?       На этом моменте я впала в тугой ступор: в мои блестящие планы не входило контактирование Клода и Гвинеи. Никогда не знаешь, что выкинет Император. Да и желтоглазая далека от адекватности. Нет-нет, им строго-настрого запрещено встречаться!       — Моему любимому не здоровится в последнее время, — мне очень хотелось блевануть от своих же слов. Навряд ли я бы выдала что-то подобное даже под дулом пистолета. Вот они — происки судьбы. Нехотя, я всё же скривилась в лице, но ненадолго. — Тошнота, головокружение… Он болен.       — Кто это? — холодный голос, как игла, вонзился в мою спину. Мои глаза округлились, а дыхание замерло. Да, как не крутись, а задница сзади.       — Ваше Величество? — Гвинея обернулась назад и тихо ахнула, делая реверанс. Мне разворачиваться не шибко хотелось, но под гнётом актерской игры и долга, мне все же пришлось это сделать. — Мира и процветания Солнцу Обелии. Я — Гвинея Но Хуаль. Кронпринцесса Хуаля. Рада личному знакомству.       — Вот оно как, — все так же безразлично выдал Клод, кинув на меня отрешенный взгляд. Я через силу улыбнулась супругу, а затем решила взять ситуацию в свои руки.       — Не будем Вас отвлекать своим присутствием, Ваше Величество, — натужно пролепетала я, ухватив под локоть сестру. Та, казалось, двигаться в нужном направлении совсем не хотела. Я взглянула в ее покрасневшее лицо и с ужасом отметила, каким взглядом она смотрела на Клода: желтые глаза были полны восхищения. — Гвинея, нам пора.       — Так скоро уходите? — я остолбенела, завидев на белоснежном лице Императора ухмылку. Она показалась мне не то чтобы злорадной, а даже ядовитой. — Я приказал накрыть в саду стол.       — С радостью присоединимся, — выпалила Гвинея. Мои брови уплыли вверх, а афигометр добрался до самой высокой точки.       — В другой раз, — отрезала я, не понимая, что происходит. Они что, прямо передо мной заигрывают? Поверить не могу!       Не знаю, как это произошло, но в итоге я оказалась у себя в комнате, а эти двое пошли ужинать вдвоём. Гвинея заверещала что-то о занятости императрицы, то бишь меня и посоветовала мне не париться, а пойти по своим делам, пока они побеседуют в саду.       — Ну и ну, — до этого момента я поколотила подушку, а затем прокричала в нее, мозгуя над своим положением. После агрессивных махинаций, я была предельно спокойна и просто понадеялась на то, что у них всё пойдет не по плану. К примеру, скатерть там воспламенится, ну или чего похуже.       Легла в постель я рано, но спать совершенно не хотелось. Поддавшись соблазну, я энергично подскочила с кровати и выглянула в широкое окно, наблюдая за мирной посиделкой моей драгоценной сестры и мужа. Хотелось себе глаза выколоть, при виде довольной улыбки Гвинеи. К счастью, Клод сидел спиной к моему обзору, а потому я была не в состоянии прочитать его выражение лица. Глядя на то, как часто Гвинея открывает рот, без умолку болтая, я решила озвучить ее вслух:       — Я такая дура, хи-хи, — начала я, попадая под чужую мимику. — Приехала к сестре на чай, а в итоге запала на женатика, хи-хи.       Продолжала в том же духе я отнюдь не долго. Во всем происходящем был лишь один единственный плюс: Клод далеко не глуп, а значит свою потерю памяти не будет демонстрировать перед выскочкой из другой страны. Удивительно, что он вообще решил оказать ей радушный приём. Бестолковый у него характер, больше и сказать нечего.       — И чего она столько хихикает? — задалась вопросом я, грызя указательный палец. Внутри меня все же бушевал ураган, который я старалась оградить здравым смыслом. Выйти из себя — не лучшее решение. Покажу Клоду, что ревную, и всё, пиши пропала. Зазнается ведь, негодяй.       Вернувшись в свою постель, я потушила свечу и прикрыла глаза, в надежде заснуть. Но не тут то было! Не прошло и получаса, как в мою комнату ворвалась Гвинея. Ее ярко-розовое платье освещало помещение куда лучше настольных ламп, а счастье, что сочилось из всех её дыр, было подобно солнечному свету. И какого хрена она сюда завалилась? Совсем стыд потеряла?       — Селестия, сегодня я точно не засну! — завопила девушка, присаживаясь на мою постель. Что-то я ее счастья не могла разделить, как бы не старалась. Приподнявшись на локтях, я с подозрением сощурилась. — Поверить не могу, что ты его жена!       — Да, повезло ему. Притом сказочно. — парировала я странноватую фразу. — Чего на ночь глядя завалилась?       — Да вот, хотела спросить, — начала девушка, чуть наклонившись ко мне. Желтые глаза заблестели в полумраке, и мне даже стало как-то неудобно в них вглядываться. Принцесса была уж слишком близко. — Не против, если мы поженимся?       — Нет, конечно, — блять, приехали. Смуглое лицо барышни озарила счастливая улыбка, и я окончательно убедилась в том, что ума у Гвинеи, как у ракушки. — Мира вам, да любви.       — Я знала, что ты будешь не против! — все так же весело пролепетала девушка, а затем задумалась. Видимо, раскусила мой сарказм. Аллилуйя! — Быть второй женой не так уж и престижно, но… Лучше быть любимой, чем первой!       Моя голова затрещала по швам, и я глубоко вздохнула, чтобы не врезать этой прохиндейке по маленькому лицу. Конечно, Гвинея была по своему хорошей и наивной, но чтобы до такой степени — это же рехнуться можно!       — Проваливай, — вдруг серьезно выдала я. Сгорая от злости и ярости, я готова была поклясться, что покраснела от головы до кончиков пальцев. Такой вопиющей наглости не было даже у меня. Пускай гаремы и тридесятые браки были здесь нормой, для меня это не имело никакого значения. Я единственная, и точка. Если же нет, развод и девичья фамилия. — Мне давным-давно пора спать.       — Как скажешь, — широкая улыбка девушки сменилась на ехидную, и по моей спине пробежался табун мурашек. Не припомню, чтобы Гвинея обладала такой токсичной аурой. Наши перепалки и раньше доставляли мне уйму дискомфорта, но они носили детский характер. Можно сказать, мы попросту дурачились. В комнату пробрался ветерок, и Гвинея слезла с моей постели, уверенно шагая к выходу. Через плечо она кинула пару слов, которые окончательно выбили меня из колеи: — Я отниму у тебя всё. Титул кронпринцессы только начало.       Я ошалело смотрела на юную леди и, как загипнотизированная, ничего не могла произнести. Двери в мою комнату с силой захлопнулись, и я осталась наедине со своими мыслями. Теперь я металась между чувством ярости и бешеной ревностью. К слову, этот маятник чаще всего замирал посередине, в точке безысходности. Да с чего вдруг? Что это за неадекватная вражда? Было понятно только одно: мне стоило всерьез воспринять вызов кузины, иначе я действительно могла остаться с разбитым корытом. Чёрт, да еще и жопамнезия Клода. В общем и целом, я бы никогда не подумала, что визит моей близкой родственницы может обратиться в такую чехарду. И ведь только Бог знает, что на уме у этой кикиморы. Даже если ее слова не больше, чем шутка — это все равно чересчур. Помимо накопившихся проблем, у меня появилась еще одна, и не менее важная. На Клода покусились, и, судя по его поведению, он вовсе не против. Неужели мне придется разрываться на все четыре стороны? Отступать-то я явно не намерена...