Not love

      Ифань даже отреагировать никак не успел, а его уже оттолкнули и со всей силы начали выталкивать из квартиры, попутно крича, чтобы он проваливал с глаз, из сердца.....       Оказавшись за запертой дверью, Ву ещё какое-то время пребывал в состоянии шока, при этом постоянно трогая свои губы, на которых до сих пор ощущался поцелуй Пака, если его таковым можно было назвать. Когда реальность снова вернулась к ногам Фаня, он начал беспрерывно звонить в звонок и стучать в дверь, чтобы ему открыли, потому что им срочно надо было поговорить, иначе, это заведёт туда, откуда выхода нет. Но, сколько бы парень не стучал, не звонил — дверь никто не открывал. Можно было подумать, что дома и вовсе никого не было, но Ву знал, что это не так, поэтому попыток не оставлял.       Что же было с Паком в это время? Он сидел прям за дверью, глуша свои рыдания рукой. Боль на сердце была слишком велика. Представьте, что у вас кровоточащая рана, что вот-вот покрылась коркой, готовясь к заживлению, а кто-то резко, с размаху бьёт вас прям в неё и защита рвётся, выпуская на волю новую, ещё большую боль — это то, что испытывал сейчас парень, слёзы которого текли, как самые быстрые реки Джунглей.       Думаю, что удивляться поведению Пака вполне обосновано. Но просто подумайте о том, что он чувствует. Представьте себя на его месте. Он любил человека долго. Очень долго. Видел внимание от него, да, может, оно и было немного надуманным, но не бывает дыма без огня. Чёрт возьми, да он даже признался ему, несмотря на то, что его предупредили об ударе. Прежде, чем осуждать, ответьте, сколько из вас пошло на такой шаг? Мы уж слишком привыкли критиковать кого-то, закрывая глаза на свою жалкую жизнь. Даже сейчас, отчитывая вас, я делаю то же самое.       Первая любовь — действительно сильна, и не каждый найдёт силы противиться ей, Чанёль же нашёл. Он стал уделять внимание другому парню, он не закрылся в себе, не стал прятаться от отношений, от прошлого. А что в итоге? То, чего он больше всего не хотел, снова случилось с ним. Кто устоит перед тем, кто появляется всегда на твоих глазах? Кто так скрытно заботится о тебе? Тепло… Оно нас губит, ради него мы готовы идти на жертвы. На собственные жертвы. Гордость, самооценка — всё это падает в бою, когда противник-«любовь».       Что же касается Ифаня и его чувств. Кто ж его поймёт: зачем он всё это делает, почему ищет этого парнишку всегда взглядом, а про голосовые сообщения, которые он оставлял каждый день целый год на «мёртвый» номер и вовсе не стоит говорить. Он запутался во всём. Он определённо не был влюблён в Чанёля, но и не влюблён тоже не был. В их возрасте путаться — нормально. В любом возрасте — это нормально. Не каждому дано сразу понять своё сердце. Кому-то на это надо всего-лишь день, а кому-то годы. — Что же ты значишь для меня, Пак Чанёль? — Ву уже давно перестал стучать, он просто сидел и говорил, зная, что его слышат и слушают, что было важнее. — Я запутался, понимаешь? В тот день, когда ты мне признался, я был зол, нет, я был в ярости. Да, мои друзья — геи, но я никогда не представлял, что понравлюсь парню. Для меня это было полным абсурдом. — его ноги уже давно онемели от холода, но он всё продолжал сидеть и говорить, потому что чувствовал, что если не сейчас, то никогда. — Когда я пришёл к тебе тогда, я хотел сказать, что нашей дружбе конец. Что я не могу так. Что и тебе так будет легче, — на этих словах Паку стало невыносимо сдерживать себя, он уже ревел в голос, крича о своей боли. Его руки не могли оставаться неподвижными — царапали грудную клетку, пытаясь вырвать сердце, чтобы было не так больно. — Но ты выгнал меня и тогда я понял, что не хочу этого, слышишь? Я не хотел тебя терять, а потом ты просто взял и улетел, не сказав мне ни слова. Все знали. Все, кроме меня! — руки Ву были в крови. Переизбыток эмоций требовал выхода и ничего лучше, чем долбить пол, он не придумал. — Я приходил сюда каждый день на протяжении двух месяцев. Я знал, что тебя нет, но я приходил, потому что скучал. Потому что безумно хотел увидеть. В тот момент я запутался ещё больше. — слёзы на лице Пака начинали высыхать, а неподвижное тело просто лежало, притворяясь мёртвым. Собственно, таким он себя и чувствовал. Пустым, ненужным, умершим. — Когда я узнал, что ты приехал, я очень обрадовался. Невероятно. Я знаю, что меня не приглашали на вечеринку, и Чунмён просил меня не приходить, но, — губы парня украсила нежная улыбка, которая позволила сухим губам пойти рубцами, выпуская наружу красные рубины крови. — Стоило мне только вспомнить твоё лицо, и я не смог справиться с самим собой. Послушай, я не говорю, что я влюблён в тебя, но ты мне дорог. Как друг, брат. Ты правда важный человек в моей жизни. Прошу, давай попробуем вернуть нашу дружбу? — Ву понимал, что просил много и просил жестоко, но он не мог по-другому. — Я дам тебе время. Сообщи, пожалуйста, о своём решение, какое-бы оно не было. Я буду ждать. Прости, мне надо идти, Гвиневра ждёт.       Это имя стало последней каплей для Пака. Нет, больше не было слёз. Была лишь цель — забыть всё и начать заново. Он не знал, что они всё ещё вместе, и это стало убийственным фактом. Говорят, что боль бывает настолько сильной, что в один момент ты перестаёшь её чувствовать и воспринимаешь, как старого друга. Это конечная стадия. Остановка, с которой обратного пути нет. Свет в конце туннеля оборвался, давая путь вечно молодой тьме.

***

— Ты где был? Я тебе вчера весь вечер звонил, — не успел Пак переступить порог университета, как на него набросился Бэкхён. — Я понимаю, ты у нас супер крутой, приехал из Лондона и всё такое, но почему ты так холоден ко мне? Чанёль? — Бэк остановил друга и развернул лицом к себе. Его взгляд показывал, что он действительно серьёзен и собирается спросить что-то очень важное. — Что такое? У тебя что-то случилось? — несмотря на то, что да, проблемы у Бэка были, сейчас это ушло на второй план, потому что вот его друг стоит перед ним, и он определённо на первом месте. — Нет, я просто хочу спросить, и это правда, важно, поэтому ты должен ответить честно, хорошо? — если честно, то настолько решительно настроенного друга Чанёль видел всего несколько раз. Всё остальное время  он весёлый и беззаботный парень, который несёт всем позитив. — Хорошо… — Я всё ещё твой друг? — Пак чуть не рассмеялся в голос, потому что-то, что он себе понапридумывал не идёт ни в какое сравнение с тем, о чём его спросили. — Конечно, ты мой друг, — Бэкхён кивнул самому себе, но рук с плеч друга не убирал. — А я всё ещё твой лучший друг? — Чан и сам не понимал, почему эти слова завели его в ступор. Бэкхён ведь и правда его лучший друг. Или был им? Пак очень хотел сказать «да»,, но почему-то не смог. Бён всё понял без слов, отпуская парня из своего захвата и молча уходя. Чанёль был его другом. Лучшим другом, а он для него уже нет.

***

— Минхёк, послушай, сколько ты будешь так себя вести? Нет, я тебя понимаю, драма и всё такое, но ты вообще видел, что написал в отчёте? — молодой привлекательный мужчина влетел, словно вихрь и сходу начал отчитывать хозяина кабинета. — Ты около трёх раз написал «я идиот». Это, конечно, не новость для меня, но всё же. — Прости, я не специально. — это определённо стало последней каплей в терпении мужчины. Одним рывком он кинул отчёт, и тот чётко приземлился на голову Минхёка. — Эй, Ханбин, ты чего творишь? — два удивлённых глаза уставились на нарушителя покоя. — Это я что творю? Вааа, немыслимо, — обойдя стол, который сейчас казался невыносимо лишним, Ким подошёл к другу вплотную. Ли аж сглотнул от взгляда своего друга — было страшно, когда он так смотрит. Словно в душу. — Это ты что творишь? Хочешь вот так вот и дальше страдать из-за какого-то мальчишки? — Он не какой-то мальчишка, — не смотря в глаза, прошептал Хёк. — Не перебивай меня, пока я говорю. Ты прекрасно знаешь, как я это ненавижу. — нет, он не кричал. Тихий размеренный голос, наполненный твёрдостью, действовал намного сильнее, чем крик. — Если ты его так любишь, то почему продолжаешь бездействовать? Почему позволяешь какому-то Пак Чанёлю занять твоё место? Ты что, по-твоему, в дораме какой-то? Всё возьмёт и наладится? Нет, мой дорогой. Это, твою мать, жизнь и если ты этого не поймёшь, то потеряешь его навсегда. Слышишь меня? Ты этого хочешь? А? — Нет, я не хочу..... — Чего ты там мямлишь? Фу, аж слушать противно, как баба какая-то. Мужика мне покажи, — дав пощёчину другу, Хан начал ждать реакции, которая поступила незамедлительно. — Я сказал, что я не хочу, ясно?! Я верну его, и он будет со мной, потому что я люблю его, а он любит меня. Я видел это в его глазах. Он любит меня до сих пор. — лучезарная улыбка украсила красивые губы, а глаза светились благодарностью. — Ой, не надо. Знаю я тебя, сейчас начнёшь: «Спасибо, спасибо, бла, бла, бла», — Бин корчил лицо до тех пор, пока снова не услышал смех. Его друг улыбался, и от этого на душе стало легче. Намного легче. — Спасибо, Ханбин. — Ли обнял своего друга, который тоже не смог сдержаться, обнимая в ответ. — Ты же знаешь, как я тебя люблю? — О, господи, Минхёк, ты что такое говоришь? — шуточно оттолкнув парня, Хан начал прикрывать свои «прелести». — Ты не в моём вкусе и вообще, ты чего ещё здесь? Иди лови свою принцессу, и живите долго и счастливо. Или это ты его принцесса? — брови мужчины начали танцевать сальсу, прыгая туда-обратно, что заставило Ли стукнуть его по лбу, прошептав, что это не его дело и убежать, краснея, из кабинета прочь, под громкий смех. — Надеюсь, что ты наконец-то сможешь быть счастливым, Минхёк. Очень надеюсь. Ты должен найти того, кто будет с тобой рядом, когда уйду я. — ещё недавно такая искренняя весёлая улыбка превратилась в печально-тоскующую. Сердце защемило от пришедших эмоций, а глаза заблестели от слёз, но давать слабину значит сдаться, а сейчас он себе этого позволить не мог.       Пока два преподавателя говорили, они и не заметили, как за ними наблюдал третий. Тот, кого и быть здесь не должно. Ведь пары закончились у всех. — Интересно. Очень интересно, — улыбнулась Поён и, напевая песенку про счастье, скрылась в коридоре, думая о той информации, что узнала и о том, как она её использует в свою пользу.

***

      После того, как Бён ушёл, Чанёль начал обдумывать то, что произошло. Действительно ли Бэкхён больше не его лучший друг? Нет, это не так. Но что же заставило его ответить именно так? Неожиданность вопроса? Вряд ли. Сомнения? Несомненно, но откуда им взяться? Возможно, долгая разлука повлияла на его мышление, а в свете последних событий и вовсе его изменила. Он запутался, очень сильно запутался. Не смог разобраться до того, как причинил боль тому, кем дорожил невероятно. Он должен объяснить, сказать Бёну, что тот всё ещё его лучший друг, и всегда им был и будет. Подорвавшись, Пак выбежал из аудитории, не обращая внимания на крики преподавателя.       Где искать своего друга он знал прекрасно. Тот либо дома, что навряд ли. Либо у Чунмёна, что также маловероятно. Оставался лишь один вариант — заброшенный концертный зал в их старой школе, где они часто раньше зависали. Он представлял собой отдельное здание, которое давно отгородили от школы забором, давая понять, что теперь их ничто не связывает. Внутри было довольно-таки уютно для заброшенного здания: первые ряды сидений были совершенно целы, что нельзя было сказать про все остальные, которые давно были выброшены и сожжены; в центре сцены была большая дыра, в которую однажды Пак провалился. Собственно, так они её и обнаружили. Они ещё долго потом смеялись с этой ситуации, хоть сначала им было и не до смеха. Бэк до сих пор иногда Чана называет кротом.       Раньше они часто приходили посмотреть сюда фильмы. Старый проектор был цел и мог с лёгкостью транслировать всё, что вашей душе угодно. Там, где раньше была просто дыра, по бокам стояли два столба, что они собственноручно прибили и натянули между ними белую простынь. Когда проектор начинал работать, то с середины третьего ряда можно было наслаждаться просмотром любимого сериала или фильма.       Именно там Пак и нашёл своего друга. Он сидел и смотрел свои любимые ролики из их подросткового детства. — О, это когда Юнхо признался тебе в любви, а я сказал, что ты предпочитаешь собак? — Бэкхён аж вздрогнул от неожиданности, но быстро успокоился, когда понял, что это всего лишь Чанёль. — Да, он ведь и правда поверил, хах, — мягкая улыбка появилась на лице студента, и он начал вспоминать тот день.       Всеми ненавистный Юнхо признаётся ему в любви, в очередной раз уверенный, что ему не откажут, ведь он такой шикарный. И именно в тот момент, когда Бэк собирался дать ему отставку, появляется Пак, держа в руках маленькую игрушку пёселя и заявляя, что Бён по игрушкам. А Бэкхён ведь подыграл, резво с криком: «моя зайка», подбежал к Чанёлю, вырывая игрушку из рук и целуя её.       В шоке были все, не говоря уже о Юнхо, который больше в радиусе двух метров к ним не приближался. — Да, нам необходим оскар за идеально отыгранные роли, — улыбнулся в ответ парень, присаживаясь рядом. — Я очень удивился потом тому, что Кюхён всё заснял. Тогда я даже разозлился, но всё же хорошо, что он это сделал. Останется память. — Пхапх, и то верно. — Бэк не знал, как себя вести и что говорить. Ему было неловко. Очень неловко. — Послушай, Бэк. — подождав, пока взор друга переместится с «экрана» на него, Чанёль продолжил. — Нас объединяют столько историй, что мы пережили вместе. Столько эмоций, воспоминаний и много чего ещё. Я безумно благодарен тебе, что в те безрассудные моменты, что мы творили, ты был рядом. Хотя, это ты в основном был их причиной. — Это было чистой правдой. Если где-то творится какое-то сумасшествие, то можете идти к Бёну, это определённо его рук дело. — За это я тоже благодарен тебе. Я бы не был этим Пак Чанёлем, что сидит тут, рядом с тобой, если бы не ты. И я не буду этим же Пак Чанёлем без своего друга Бён Бэкхёна. Лучшего друга. — на слове «лучшего» Бэк отвернулся, потому что не мог смотреть на так заразно улыбающегося Пака. — Я не знаю, почему не мог ответить тебе на тот вопрос. Ты — мой единственный лучший друг. Слышишь? — Бэк слышал и был очень рад этим словам. Он, правда, не мог без этого сорванца. Он и так сильно скучал по нему весь тот год, что тот отсутствовал. Они оба чувствовали, что отдалились за это время, но сейчас, сидя в своём кинотеатре, сотрут это расстояние и вновь станут друг другу самими близкими людьми, которые смогут говорить обо всём.

***

      После разговора с Ханбин ом Минхёк сразу же поехал к Хёнвону домой. Родители Вона очень сильно удивились, увидев Хёка спустя столько лет. Раньше он был частым гостем в их доме, но потом резко пропал.       Узнав, что того, кого он искал, не было дома, попросил не говорить ему о том, что он здесь был. Узнай Че, что Ли его разыскивает, опять бы стал его избегать, а этого лучше не допускать.       Даже спустя несколько часов Мин так и нашёл юношу. Он объездил все места, что раньше так любил Хёнвон, но его не было нигде.       В расстроенных чувствах мужчина поехал домой, где его ждал огромный сюрприз в виде сидящего возле его квартиры Че Хёнвона, который увидев его выдал: — Долго же вы, мистер Ли, я вас заждался.