Пламя

      Под ногами мирно хрустел снег, а снежинки медленно опускались с неба прямо на голову ежа. Его язык не поворачивался сказать, что где-то за шестьсот километров отсюда идет кровавая битва на смерть. Он легко словил языком снежинку и остался стоять так какое-то время. Его ухо дернулось от мороза и периодически дергалось еще на протяжении десяти минут.       Неожиданно его взгляд сильно скосил влево, что-то привлекло его внимание, вернее кто-то. Этим «кто-то» оказалась та самая миловидная крольчиха, которая, по сути, помогла ему с поимкой «вина». Его веки приспустились, он так и не смог понять кто она, но мог с уверенностью заявить, что она была ровесницей Майлза, может года на два младше.       Крольчиха уверенно подходила к ежу. Ее ореховые глаза внимательно следили за темно-карими. Ряд пышных ресниц акуратно обрамлял уверенный взгляд.       — Да что ты все время ходишь за мной? — недовольно вопросил Ари, опуская голову на уровень ее головы. — Кто ты вообще такая?       — Младший лейтенант Крим Реббит. — крольчиха показала свой жетон и ксиву в доказательства. — Доктор Майлз Прауэр нанял меня для твоей защиты.       — Мне телохранители не нужны. — отрезал огненный, а потом пару секунд подумав, ответил. — Особенно такие милые девушки. — может таким образом он старался выставить себя сексистом и вызвать у нее отвращение, но того самого наглого тона в голосе не присутствовало.       — Благодарю вас за беспокойство, но меня нанял твой босс, а не ты.       — Хмф... ладно, пофиг. — вдохнул тот и продолжил ртом ловить снежинки.       Лейтенант продолжила стоять рядом, она не сдвигалась с места ни на миллиметр. Стояла прямо, вытянутая словно струна. И о чем только думала, это дурочка когда пошли в полицию? На улице война, а она должна защищать какого-то там парнишку, потому что ее наняли.       — Почему ты вступила в ряды полиции? Что тебя привлекло? — неожиданно для самого себя вопросил огненный. Крольчиха глубоко вздохнула и выдохнула, прежде чем начать, и отвела взгляд в сторону.       — Я хотела стать, как мои друзья. Смелой, умеющей постоять за себя. Не хотела оставаться милой малышкой Крими. Мне вечно приходилось уговаривать друзей, чтобы они взяли меня с собой. И то не брали меня во многих случаях. Я понимала их, я была бы бесполезна в особо опасных миссиях и не хотела волновать маму. — она чуть приулыбнулась. — Но зато, мистер Соник в извинения часто при своих пробежках приносил мне сувениры из разных стан. — уголки ее губ пришли в обычное состояние, а в глазах появилась некая ...ненависть? — А потом его предательство... Я дико сочувствовала Майлзу, и в истерике разбила все подарки этого эгоиста. Я не жалела об этом, мне даже стало легче...       — А что за предательство? — не понимал Аристотель. — Пару месяцев назад я разговаривал с ним, он показался мне странным конечно, но я не думал.       — Он и Майлз какое-то время жили вместе, как пара. — ее лицо снова выразило отвращение. — Хмф, представь, как бы ты отреагировал на то, что твой любимый возвращается только утром и вполне трезвым и серьезным голосом предлагает расстаться.       — Ты так рассказываешь, будто сама это испытала. — как-то сожалеюще произнес собеседник.       — Я влюблена в Майлза... — Крим зажала зубами губу, как будто ей было стыдно. — Но меня опередил этот наглец. Теперь я боюсь ему признаться. Потому что боюсь услышать отказ. Он сейчас никому бы не поверил.       Какое-то время они стояли в тишине. Крольчиха призналась кому-то кроме матери во всем, а ведь просто хотела рассказать, как она получила такое желание. Она вообще не должна была доходить до этой темы. По белоснежным щекам прокатились одинокие слезинки. «Ну вот, Ари, прекрасно, ты довел даму до истерики!».       — Да... нелегкое это дело, любовь... Она бывает так сладостна, но так несправедлива... — он привлек ее внимание этими словами. — Я никогда не познаю этого...       — Почему? — лейтенант мгновенно стерла слезы и прислушалась к ежу.       — Я не хочу разбивать сердце девушки, которой полюблю. — ответил он, и добавил спустя время. — Ведь... я никогда не смогу иметь детей. Да, я знаю, что есть много таких семей. Но ведь рано или поздно женщине нужно ком-то заботится...с рождения. — он сделал глубокий вздох. — Я никому не говорил об этом, но... Я принимаю наркотики.       Взгляд крольчихи расширился, она шокировано глянула на своего подопечного. Он усмехнулся, направив взгляд куда-то вдаль и заметил, как с окна на четвертом этаже на него смотрит мать (находились Крим и Аристотель во дворе его дома). Он помахал ей, а крольчиха проследила за его взглядом и так же несильно помахала желтой ежихе. Еж начал вытворять руками какие-то знаки, сначала провел обеими руками от плеча к талии, потом указал на себя и сложил руки домиком, после чего Ребекка, кивнув, исчезла за границами окна.       — А твоя мама знает об этом?       — Да, отец подсадил меня на них. Никому не говори, хорошо?       — Как скажешь. — ответила она и через секунду произнесла — У тебя хреновое знание языка жестов.       — Хей, я только учусь. Не будь такой грубой. — парень пошел в сторону своего подъезда. — Зайдешь? Отчим сегодня на ночной смене, так что, до утра все будет отлично. Мама умеет готовить чай с мятой и вишней, он очень вкусный. — заверил Аристотель.       — Ну если настаиваешь, да, конечно. — крольчиха улыбнулась и пошли за ученым.