golden youth.

Тяжёлые, серые тучи нависли над Сеулом, улицы которого совсем опустели. Было тихо, редкие проезжающие машины исчезали с дорог так же быстро, как и появлялись. Сильный ветер тянул вниз ветки высоких деревьев и обрывал последнюю листву, в танце кружа, опуская на землю. Было бы сложно заставить кого-то выйти на улицу в такую погоду, но только не пару, что застряла на крыше здания университета. Парень и девушка, которые казалось бы, совсем чужие друг другу, сейчас сидят на крыше, и лишь Богу известно, когда те выберутся из западни. Они были так неловки в отношении друг к другу, изредка пророняя слова и отводя глаза в сторону. Казалось, молчание длилось долгие часы, заставляя лишь тяжело вздыхать, чтобы тишина не так сильно терзала уши. — Становится слишком холодно. Она прикусила нижнюю губу, которая уже пару раз за сегодня кровоточила, но это совсем не беспокоило Шин. Она больше переживала, что не сможет вовремя вернуться домой и встретиться с Хонджуном в семь. Не то чтобы она и правда хотела с ним видеться, но лучше вечер с неизвестным ей парнем, от которого неприятное чувство внутри, чем ещё один разговор с родителями о том, что важно выбрать обеспеченного и высокопоставленного парня. Они постоянно твердили, что Рюджин следует делать в её жизни. Сидя на потёртой табуретке, которая стояла на этой крыше ещё до того, как Шин и её друзья здесь обосновались, девушка нервно теребила края кофты Ёсана. Было мило с его стороны позаботиться о комфорте Рю, даже если они плохо знакомы и совсем не близки. От присутствия Кана рядом, даже в такой неприятной ситуации, ей становилось легко. Это странно и сложно объяснить, но то ужасающее ощущение тревоги при мысли о Хонджуне будто поглощает одно только присутствие Ёсана. Этот парень успокаивает. Как и тогда, в день её рождения. — Мы просто подождём, когда закончатся дополнительные занятия, и студенты будут уходить домой. — начал диалог Ёсан, не отводя взгляд от вида внизу: ничего, кроме опавших листьев. — И что дальше? — Потом попробуем привлечь внимание и всё. Кстати, Уён сегодня поздно заканчивает, может он нам и поможет. — Кан пожал плечами, поворачиваясь к девушке. — Ну и что расскажешь? — поинтересовался тот, приподняв бровь. — Тупой план. — Шин лишь хмыкнула на игривый тон парня, после чего тяжело вздохнула. — Расскажи, какие планы у тебя были? Хоть молчать не будем. — Ты намного смелее, не такой, как в день нашей первой встречи. — девушка не обращала внимание на глупые вопросы, ведя свою беседу. Её не заботило, захочет ли Ёсан продолжать разговор. — Тогда ты был такой застенчивый. — Тогда я не ожидал увидеть тебя здесь. Девушка махнула головой, едва заметно улыбаясь воспоминаниям первой встречи. — Спасибо. — слово легко слетело с губ Шин, от чего Кан вопросительно посмотрел на неё. — Ты тогда хотел помочь. Спасибо за это. Над парой нависла тишина, тяжелее туч в небе и страшнее грома, который время от времени заставлял вздрогнуть. — Расскажи о себе. — Шин неожиданно начала разговор, поднимаясь со стула и подходя к парню. Девушка оперлась об изгородь спиной, засунув руки в тёплые карманы кофты парня. — Давай. — она подбадривала Кана, видя, как тот застенчиво чешет затылок. — Потом и я о себе что-то расскажу. — Ты совсем обо мне ничего не знаешь, да? — он сощурил глаза и свёл брови, после чего последовал громкий вздох. Кану было неприятно, что Рюджин за столько лет не привыкла к его персоне. А ведь они часто пересекались. — Ах да, — девушка воскликнула, — ты лучший друг Чон Уёна и ещё очень хорошо танцуешь. — Знаешь, почему я начал заниматься танцами? — Ёсан не ждал ответа собеседницы, потирая руки, чтобы согреть, он начал рассказ: — В первом классе средней школы мне очень нравилась одна девушка. Я не знал, как можно с ней познакомиться поближе, и пытался выяснить, что ей нравится. Так вот она начала посещать танцевальный кружок нашей школы, и я записался туда тоже. С тех пор я и занимался танцами. — А девушка? — игриво спросила брюнетка, наивно хлопая ресницами. — Она ушла через пару месяцев. Для неё танцы не казались хорошим занятием. Она предпочла музыку. — Но ведь ты смог добиться внимания той девушки? — Шин снова затронула эту тему, пытаясь выведать маленькие секретики Кана. — На самом деле, нет. Она была очень холодна ко мне. Да и вообще ей было наплевать на всё, что происходило вокруг. Не думаю, что я мог бы заставить её сердце биться чаще. — Да ладно. — Рю отмахнулась, улыбаясь. — Ты же знаешь, что красавчик. Она не могла не заметить рядом такого парня. — Как оказалось, не все замечают внешность, кому-то нужно большее. — Ёсан обратил внимание, как Шин съёжилась от холодных прикосновений ветра. Он стал напротив, протягивая руки и накидывая капюшон, пряча пряди тёмных волос под ткань кофты. — Так будет теплее. — парень попытался улыбнуться, но глаза его остались грустными. — Теперь ты. Расскажи что-то. — Ну, ты знал, что я играю на виолончели? — На самом деле, все в университете это знают. Вокруг тебя много разговоров и сплетен. — Сплетен? — Шин знала, что некоторые завистливые девчонки плетут своими языками чушь о ней и её семье, но у брюнетки никогда не было возможности узнать, что именно о ней говорят. — Расскажи об этом. Мне интересно. — Не думаю, что такое и правда важно. Это чепуха. Правда. — Эй, для меня не чепуха. — она легко ударила Кана кулачком в плечо, надув губы. — Мне правда интересно. — Ну, — парень нахмурился, вспоминая что-то действительно странное о девушке, — говорили, что ты встречаешься с преподавателем Ли. — Ты серьёзно? — девушка искренне начала заливаться смехом. Такая чушь и правда подняла ей настроение. — Когда это говорили? — До твоих отношений с Сонхва. — Ёсан немного притих, наблюдая, как, яркая улыбка, которая до этого будто бы солнце заменила, сползла с лица девушки при упоминании возлюбленного. — Прости, я… — Все хорошо. Я в порядке. Упоминание о нем совсем никак на меня не влияет, мы расстались хорошими друзьями. — Шин соврала, даже не понимая, что Кан знает, как ей сейчас приходится. Особенно после ночи, когда парень застал её совсем подавленную и разбитую. — Что ещё говорят? Может что-то ещё о моих отношениях? Обо мне и Сонхва? — На самом деле, много слухов ходит. Они все пустяковые. — Ёсан попытался закрыть тему, но в этой беседе Шин главная. Она не упустит возможность узнать больше о себе. — Ещё что-то одно. Вспомни только. — Говорили, что ты изменила Сонхва с Саном. — Кан прокашлялся от неловкости сказанного. Секундная тишина была еле заметна, но она несла в себе столько смущения. На самом деле, Ёсан не хотел это говорить, но так сильно желал узнать правда ли это. Его любопытство преодолело хорошие манеры, и с этого момента шатен смело может называть себя эгоистом. — Это не правда. Я и Сан никогда не питали чувств друг к другу. — растерянный взгляд девушки бродил по земле. Её даже оскорбили эти слова. Как люди могут думать что-то подобное, не зная ничего. Да и сама Шин совсем не знала ничего об расставании с Сонхва. — Я в это не верю. — парень хотел положить руку на плече Шин, но передумал, понимая, что такой жест совсем не поможет. Он попытался успокоить брюнетка словами: — Знаешь, сейчас придумывают кучу бессмысленных трепней. Недавно даже говорили, что Уён влюблён в Сана. — Кан попытался посмеяться, но вышло слишком наигранно, учитывая, что шатен знает правду. В то время, как Рюджин знала свою правду, за которую было стыдно. Тогда казалось, что Шин защищает свою гордость, которую Чон задел. — Разумные люди не верят в это. — Да. Надеюсь, что никто не поверил в эту чушь с Уёном и Саном. — она подняла голову, улыбаясь Кану в лицо, скрывая за этим свой стыд и позор. Шин врала не впервые, но, наверное, только этот раз девушка чувствовала стыд. — Кстати, как чувствует себя Сан? — Он скоро вернётся в университет. Кажется, скоро всё вернётся на прежние места. Хёнджин и Минхо перестанут думать, что самые крутые, как только Сан переступит порог университета. Я снова смогу насладиться компанией друзей и улучшить свои оценки. — Оценки? Я думал, ты лучшая в этом деле. — Кан приподнял бровь. — В последнее время, я сильно устаю. Начала сдавать позиции. Думаю, скоро Уён сможет меня обогнать. — девушка пошутила, но не казалось, что это смешит их. Ёсан вполне серьёзно посмотрел на неё. — Ему сейчас не до учёбы. — парень опустил глаза, вспоминая нервные вздохи друга, когда они приближаются к университету. Может Чон и не говорит, но Ёсан видит, какое тревожное время переживает друг. — Многие не позволяют ему спокойно сидеть в аудитории, мешая перешептованиями и гадкими словами. Такие предвзятые люди. — Я не думала, что будет так. — прошептала девушка, удивляясь, как всё обернулось не в лучшую сторону. — О чём ты? — Имею ввиду, я даже представить не могла, что так много студентов задевают эту тему в наши дни. — сорвала она. Всё прекрасно Шин знала. Она только и надеялась, что жизнь Чона превратится в кошмар наяву, и это всё, чтобы отомстить за слова, которые были сказаны совсем не всерьёз, в момент страха и злости. — Люди такие жестокие в наше время. — до этого повседневный разговор перетёк в более глубокую беседу, в которой, казалось, сейчас нуждаются они оба. — Знаешь, тот человек, который придумал эту чепуху с перепиской, он и правда этим наслаждается? Мне интересно, какие были мотивы? — Ёсану тяжело воспринимать ситуацию с его лучшим другом, которого не может оставит в нелёгкий час. Кан искренне хотел знать, зачем люди сделали это с ними, зачем влезли в личную жизнь и выставили на всеобщее обозрение? — Думаю, у нас всех есть причины, о которых мы хотим умолчать. — Шин тяжело вздохнула, смотря, как Ёсан грустно качает головой. — У тебя тоже? — хриплый голос дрогнул, Ёсану показалось, что он перешёл черту. Эта стена, которую Рюджин так долго и упорно выстраивала годами, чтобы никто не смог разрушить, чтобы ни один человек не смог докопаться до старых ран, которые оставили родные люди. Шин забыла лишь одну вещь: стены лишь у нас в голове. А поэтому всю свою сознательную жизнь девушка была уязвимой, и любой мог заметить как сильно она разбита. Любой мог, но никто не хотел. Кроме Ёсана. — Да. У меня тоже есть. — девушка задумалась обо всём, что делает её такой сентиментальной. Она была на грани, чтобы заплакать и, сказать по-честному, она не могла уже держать это в себе. Рюджин с самого детства была такой мечтательной и искренней, но родители, общество, люди убили внутри неё любые мечты на простую, счастливую жизнь. Деньги родителей стали грузом, тяжёлым и неприятным, который тащил на дно океана. Шин правда пыталась плыть, она карабкалась, она ещё видела свет над тёмной водой, но в какой-то момент девушка сдалась. Стоя здесь, около едва знакомого ей парня, Шин осознала, что уже давно лежит на мокром песке, в самой тёмной морской пещере, где никто не найдёт её. Без воздуха, без света, без свободы. По щеке покатилась слеза, которую Ёсану было тяжело заметить. Парень стоял молча, не зная, как продолжить разговор, после того, как они оба зашли в тупик. Шин снова пустила слезу, а пелена на глазах уже мешала видеть. Девушка смирилась с мыслью, что ей снова предстоит предстать перед Каном, как та слабая, истощенная девчушка из подростковых сериалов. Как вдруг над их головами раздался гром после яркой вспышки молнии, за ними последовали мелкие капли холодного осеннего дождя. С каждой секундой капли становились тяжелее, а одежда Кана и Шин мокрой. Ёсан начал оглядываться, в поисках хоть какой-то возможности спрятаться, если не ему, так хоть Рюджин. За считанные минуты ливень заставил двоих прижаться друг к другу, чтобы согреться, пока те чувствовали ужасное смущение. Ледяные дуновения ветра ухудшали положение, из-за них кожа покрылась мурашками, а пара начинала дрожать так сильно, что тепло чужого тела рядом совсем не спасало. Оба молчали, они прокручивали в голове возможные варианты дальнейшего развития событий и ни один их не устраивал. — Я правда не знаю, когда мы отсюда выберемся. — Кан посмотрел вниз, на девушку, которая утонула в его объятиях в поисках спасения от капель. Она уткнулась лицом в грудь парня, зажмурив глаза, не специально вдыхая приятный аромат цитрусовых. Ёсан нашёл это милым и поймал себя на мысли, что ему нравится, когда кто-то вот так прижимается к нему. Или же ему нравится, когда Шин так близко? — Я просто надеюсь, что ливень кончится скоро. — девушка подняла голову, на секунду засмотревшись на потрёпанные, мокрые волосы Ёсана. Это давало возможность увидеть его большие уши, которые парень так тщательно пытался скрыть под объёмом тёмно-русых волос. Рю снова воткнулась лицом в накаченную долгими тренировками грудь парня, мысленно благодаря дождь за то, что скрыл её слёзы, пока руки Кана нежно гладили её спину. — Скорее сюда! — сквозь гул капель прорвался знакомый для обоих мужской голос. Только если для Ёсана это ничего не значило, то для брюнетки этот голос был тем, ради чего она живёт последний год. Они посмотрели в сторону двери, где из-за маленькой приоткрытой щели выглядывал Сонхва. Ёсан, не думая, схватил девушку за руку и поволок за собой в сухой и тёплое убежище. Казалось смешным, что именно Пак появился в это время и в этом месте.