***
— Мальчик мой, можно было и не кричать. — К-каролина! — Я. Чего выглядишь так, словно призрака увидел? Я всего лишь поспала. Вся эта ситуация… И для меня была шоком, знаешь ли. — Кака… Погоди, ты все это время спала? — Эм, наверное? Меня отрубило. Я даже не осознаю, сколько прошло, но думаю около полугода, учитывая, что было начало лета, а сейчас уже конец осени. — Каролина, тебя не было шесть лет. — … — … — Что, прости? — Ты проспала шесть лет. Мне двадцать и я заканчиваю факультет археологии. — Н-не может быть, ты смеешься надо мной… Смеешься… Mama mia! Мальчик мой, да ты же чертов шкаф! — Тебя не было шесть лет и первое, что ты говоришь мне, что я — шкаф?!.. И не называй меня так больше, я уже не ребенок! — Ну да, поздравляю, ты большой мальчик. — Каролина! — Я уже двадцать… Нет, погоди, двадцать девять лет «Каролина». Знаешь, это еще не тот возраст, когда начинаешь забывать даже собственное имя. — Иногда я задавался вопросом, скучаю ли по твоему ехидству. Теперь знаю точно — нет! — Так ты скучал по мне?.. Ну, не дуйся, ты вышел из возраста, когда это шло тебе. Посмотри в зеркало. Твое обиженное лицо выглядит угрожающе. Ну-ну, не сверли себя взглядом, я сделала комплимент. — Это было оскорбление. — Это с какой точки зрения смотреть.***
— Библиотека, библиотека… И правда шесть лет прошло. Тут книг стало больше, но еще больше скопилось именно пыли. Ну, кроме одного места — видно, Джоджо здесь хозяйничает. Но серьезно, куда смотрят горничные*? — Надо же. Посмотрите, кто появился. — Твою мать… Какого черта? Божок, ты что, в вампира превратился раньше положенного? Если нет, то какого черта перестроился на ночное время? А, знаю! Ты меня все время здесь ждал*! — Нет, просто это самое удобнее время для чтения*. — Ч-чего…* — И, отвечая на твой предыдущий вопрос, горничным некогда. На данный момент они обеспокоены отцом*. — Ты понимаешь меня. Ты… говоришь! Говоришь на русском*! — И это вся реакция? Как скучно. Знаешь ли, учебники было достать довольно трудно. В нашем регионе не очень-то любят русских и все, связанное с ними*. — К-как… Нет, почему! Почему*?! — Не люблю, когда на меня смотрят с высока*. — В твоем стиле, Божок. Черт, у меня сейчас голова лопнет*. — Не называй меня так*. — С чего бы? Дио — с итальянского «Бог», не так ли? Только вот до нормального Бога ты еще не дорос, так что будешь Божком. Хотя, и библейский Бог мудак не меньше, чем ты*. — Значит, ты поливал меня грязью, пока я ничего не понимал*? — Упс… Думаю, я на сегодня закончила. Я пока только прогуливаюсь, проминаюсь… Пока*! — Ст… Сбежал. И что это за «закончила» было*?***
— Каролина… Я запрещаю тебе брать мое тело под контроль, пока я сплю. Хотя бы в будни. — Но я не… Ох. Ладно, спалилась, так спалилась. А шесть лет назад ты даже не задумывался. — Шесть лет назад я был более высокого мнения. — Как грубо. — Это был комплимент. — Это определённо был не… Ты мне мстишь, да? Эй, не игнорируй меня! Я вижу в зеркале, как у тебя глаза смеются! — Тебе кажется. — Перекреститься дашь? Нет? Ну и ладно, тогда другой вопрос. Что меня выдало, кроме твоего недосыпа? — Вообще-то слухи об этом ходили еще лет восемь назад. Дио интересовался есть ли у нас еще один ребенок, мальчик, моя копия… Что же он там еще уточнял? Не помню, но что-то про глаза. Я подозревал, но не воспринимал всерьез. А ты пропала — пропали и слухи между слугами. — Чего? Какие еще такие слухи? — Некоторые говорили, что я лунатик, другие — что это призрак, принимающий мой образ. Ты понимаешь, каково это было выслушивать? — Мне тебя утешить? Извини, при рождении забыли поставить галочку на этой опции. — Я не понимаю о чем ты, но не удивлен.***
— У меня мороз по коже от вашего с Дио обмена дружелюбием. — Я чувствую. Только не понимаю, почему мое тело реагирует на твои эмоции. — О, тут все довольно просто. Я почти часть тебя, голос в голове, но для мозга я скопление нейронов, которые также отдают импульсы твоему телу. К слову, нейроны это очень занимательная вещь! Например, они… — Я понял, понял. Пожалуйста, не сваливая на меня кучу информации непрекращаемым потоком. — Но ты сам меня спросил! — Это был риторический вопрос, Каролина. Нет, спорить не буду, я бы послушал тебя, но ты уже четвертый раз за сегодня сваливаешь на меня лекцию. Это слишком много для меня, понимаешь? Но я удивлен. В какой женской гимназии дают такие глубокие познания? Обычно они довольно посредственные. — На моей родине девушки учатся вместе с парнями. Нет, есть конечно исключительно женские и мужские школы, но смешанных все равно больше. И довольно часто получается, что девочки учатся намного лучше мальчиков. — Хочешь сказать, что учусь хуже тебя? — Нет, мальчик мой, я хочу сказать, что ты идиот. Я опытнее тебя, да, но не умнее. — Иногда ты выдаешь вещи, вводящие меня в ступор. — Ты в ступоре всегда, когда общаемся. Не удивил.***
— Каролина, что я говорил на счет… — Остынь, сейчас выходные. Дай прогуляться. Я давно не разминалась. Ты вообще в курсе, как скучно в твоей голове? У тебя мысли зациклены исключительно на маске и Джордже. — Точно! Каролина, ты ведь что-то о маске? Знаешь же, да? Да? — Меня напрягает твой резкий напор, мальчик мой. — Ты ведь знала о Дэнни! И о Эрине! — Я, я, я не знала. Просто ты не внимательный. Да и эмпатия у тебя работает с перебоем, знаешь ли. — Правда? — Д-да. -…Ладно, соглашусь с твоими словами. Но тогда ты должна меня выслушать! — Что выслушать? — Как прошли эти шесть лет! — Mama mia, это будет долго…***
— Дио, ты кровопийца. Я совсем скоро останусь совсем без нервов из-за тебя, ты в курсе*? — Не нравится обмен ролями, Джонатан*? — Не называй меня этим именем, оно не мое*. — Но ты своего не говоришь, кто ты — не известно. Значит будешь Джонатоном*. — Божок, да ты одержим им. В каждом приведении, хе-хе-хе, видишь его*. — Для приведения ты слишком материален*. — И то верно. Но я все равно не Джонатан*. — Тогда отвечай, кто ты*. — Я говорила… Говорил раньше, скажу и сейчас: ты чертова чума. Доведешь до смерти любого. Ладно, я Кар… Кар… Ка… Я Карл*. — Русский*. — Да*. — По имени Карл*. — Да*. — Я должен посмеяться*? — Воздержись, пожалуйста. Готов поспорить, это звучит жутко*. — Когда-нибудь я вырву твой длинный язык. И прекрати уже мучить книгу по юрисдикции, ты ее все равно просто так листаешь*. — Надо же. Со всеми в этом доме ты играешь роль святого, а я этого недостоин? Горе мне, горе*! — Не вижу смысла. Я давно уже узнал, что ты не имеешь связей с этим домом. Но вот почему ты так похож на Джоджо и как умудряешься проникать сюда незамеченным — неясно*. — Просто я — ангел! И я здесь, чтобы изгнать одного мудака*. — Не знаю, кто этот бедняга, но уже сочувствую. Ты умеешь проедать мозг десертной ложечкой*. — Единственное, что восхищает меня в тебе — твое умение парировать. На любые шпильки отвечаешь иголками. Хотя, нет, еще твоя живучесть. Ты как надоедливый таракан, Божок*. — Ты, маленький ублюд… Апчхи! Ты специально захлопнул эту пыльную книгу у меня перед носом*?! — Ага*! — Придурок*!***
— Каролина, Каролина! — Что? У нас пожар? Землетрясение? Дио облысел? — Мою статью опубликовали! — О, поздравляю… Подожди, прошло уже три месяца. Почему только сейчас? — Не знаю, но я рад! — Да-да, я поняла тебя. Кстати, ты готов? У вас скоро последний матч. А потом уже будет выпуск… Боже, время идет так быстро. — О, и правда. Я чуть не забыл об этом. — Время кончается… Начинается финал. — О чем ты? — Нет, ни о чем.