. . .
Места, в которых я оказалась, были совершенно мне незнакомы. Остров Сиреневой Дымки невероятно обширен и разнообразен, а Ю Мей прожил совсем мало, чтобы узнать всё о своей родине. Но очевидное сразу бросалось в глаза — это был какой-то дикий и древний лес, глухой и тёмный, возносившийся на пару сотен метров своими верхушками в облака. И на фоне этих гигантов привычные деревья выглядели чахлой порослью. И уж, вне всякого сомнения, приютившую меня местность в изобилии населяли демонические звери всех мастей и степеней опасности. Однако, каким бы забавным это ни казалось, но об этих тварях даже вспоминать не приходилось, ведь для меня в нынешнем состоянии и обычный волк был неуязвимым противником. Подумав об этом, я пошевелилась, пытаясь подняться — похоже, спина была цела. Почти сразу без особого труда удалось перекатиться на живот и встать на трёхногие «четвереньки» — левая рука, которую я старалась не тревожить лишний раз, безвольно повисла болезненной плетью. Затем получилось сесть, прижавшись плечом к гладкому стволику деревца, толщиной в руку. На этом я решила немного повременить. Назревал новый, можно сказать, судьбоносный вопрос, и мне бы сейчас не помешала «судьбоносная» галета, которую я пыталась разгрызть в Пещере Плача. В тот раз я решила принять свою женскую сущность. Сейчас же мне предстояла куда более простая дилемма: хочу я жить или нет? То, что сперва показалось чудесной возможностью, новым шансом, всё меньше походило на таковой. Новая жизнь совершенно не радовала, раз за разом обрушивая удары судьбы с титанической силой, наотмашь и без пощады. Жизнь то и дело трепала меня быстрее, чем я реагировала на «побои» и успевала от них оправляться. В данный момент, в этот судьбоносный миг, когда я делала выбор, страха во мне совсем не осталось. В голове роилось одно лишь разочарование. Предположим, я останусь жива, но что меня ждёт впереди? Ведь даже то, что я выжила после такого падения, совсем не значило, что отныне начиналась прекрасная, светлая полоса везения. Так может и трепыхаться не стоит? Посидеть, подождать. К вечеру, глядишь, всё и окончится… В ту же секунду в мозгу словно стегнули хлыстом, обжигая сочным чувством стыда. «Сдаться решила?..» — безразличным мысленным тоном интересовалась я сама у себя. — «Подумаешь, пережила предательство, изгнание и затяжной нырок с пары километров… Тебе сердце разрубили в прошлой жизни, но ты всё равно выкарабкалась! Не сама, но всё же!..» «А теперь, когда стало чуть-чуть сложнее — готова лапки в гору задрать?» — уничижительная выволочка самой себя в какой-то миг даже показалась забавной. Я хмыкнула, а затем добавила уже вслух. — А ну, сучка, собрала задницу в горсть и пошла искать выход из этого прекрасного места!.. Собирать горстями было нечего: моей попы как раз — накрыть парой ладошек, поэтому сразу же, само собой, родилось новое обещание. Первым было — не плакать на потеху окружающим. А вторым стало — никаких пораженческих мыслей о самоубийстве. Более ни за что и никогда!. . .
Вместе с решением продолжать жить пришла и решимость. Я понимала, что шанс уцелеть в этих лесах был весьма невысок, но я буду стараться. Эта местность, по причине отсутствия знаний о ней, сразу же переходила в разряд крайне враждебной, но особой роли в моей судьбе это вряд ли сыграет. Без сомнения, округа полнится демоническими зверями, предпочитающими такие глухие области. В подобных местах нередки узлы концентрации Ци. Те же ключи родников, огромные массивы руд, подходящих близко к поверхности, или вот такие тысячелетние леса, в одном из которых я оказалась. Всё это и многое прочее с течением времени естественным образом повышало в окрестностях уровень Ци, становясь понемногу своеобразным Артефактом натурального происхождения. Иногда подобные места бывали настолько насыщены Духовной Энергией, что даже обычные люди, случайно забредая в окрестности таких «Артефактов», не понимали, что происходит, но невольно ощущали благотворное воздействие вихрей Ци. Впрочем, демонических зверей называли «демоническими» не только за их зловредный нрав и внушительные размеры. Эти создания очень тонко ощущали подобные узлы концентрированной энергии и, обладая некоторым подобием Культивации, ревностно их охраняли, постепенно перерождаясь во все более могучих созданий. Со временем они становились не только сильнее, но и умнее. Чего говорить: даже обычные животные, тупо жующие траву в загоне у фермера, далеко не глупы, а уж эти монстры и подавно в кратчайшие сроки обзаводились зачатками интеллекта. Если же судить по архивам Клана Ю, нередко их черепную коробку посещал звериный, а от того ещё более жуткий полноценный разум. Для меня встреча с подобными тварями в нынешнем состоянии была синонимом слова «смерть», без вариантов. Но о подобном я могла больше не думать. Отныне демонические звери становились чем-то сродни природной стихии, вроде оползня или урагана — неприятно, опасно, но противостоять невозможно. Вместо этого мне следовало подумать о более прозаических опасностях, от которых у меня был шанс улизнуть. Ведь даже, черт побери, средние птицы уже могут оказаться угрозой из-за моего субтильного телосложения! Было бы жуть как обидно помереть в этом лесу, споткнувшись о какую-нибудь плотоядную курицу. Однако, если мне всё же удастся выбраться из этих дебрей, утереть хищным тварям их клыкастые рыла и уцелеть, то даже жизнь в роли обычного человека будет прекрасным подарком за усердие.. . .
Немного отдышавшись и едва слышно пробормотав «Спасибо…» неизвестным богам, решившим на этот раз сохранить мою жизнь, я тщательно себя осмотрела. Спина и ноги действительно оказались целы, иначе я просто не смогла бы самостоятельно подняться. Пальцы на ступнях исправно двигались, суставы находились на положенных местах и, кроме множества ссадин и гематом на моих тощих ляжках, жаловаться было не на что. Я могла впервые порадоваться — за последние несколько дней это стало первой отличной новостью, от чего шансы на спасение резко выросли. А через миг в груди и вовсе затеплилось самонадеянное, робкое и приятное чувство надежды. Левое предплечье было сломано, это ясно, как день — примерно посередине, под кожей, наметилось твердое вздутие вывернутых костей. Но пальцы также могли немного двигаться, а значит, не всё было так плохо, как казалось. К тому же, в «прошлой» жизни мне доводилось вправлять перелом. Правда не себе, а «знакомому», перед тем эту же кость ему сломав в воспитательных целях. Но, думаю, что я смогу подобное повторить на себе. А до тех пор поврежденную конечность следовало как-нибудь зафиксировать. Также обнаружилась ещё одна рана, совсем неприметная, но и на этот раз мне повезло. Толстая, в два пальца, щепка едва не пробила грудную клетку справа. Она лишь чиркнула по ребрам и, пройдя насквозь, просто застряла под кожей. Глянув на свой бок, испачканный в уже подсохшей крови, я с облегчением поняла, что хотя бы от кровавых сцен мне не становится дурно — вторая хорошая новость. Неловко вывернув правую руку и нащупав скользкую громадную занозу, я закусила губу и потянула прочь инородный предмет. Через миг деревяшка отлетела в сторону. Крови вытекло совсем немного, а значит, летальной кровопотери я могла не опасаться. Хвала Небесам, что эта хреновина воткнулась в меня против роста древесных волокон, поэтому вышла легко и почти безболезненно. А иначе пришлось бы проталкивать её дальше, выдергивая со спины, или вовсе бродить с деревяшкой в боку, цепляясь за сучья и ветки. Многострадальная задница все так же саднила, но кровь и сперма уже не сочились…. . .
Сдернув с себя остатки одежды, я кое-как обернула свернутую жгутом рубаху вокруг груди, перевязав рану. Разорвать качественную и прочную ткань куртки ханьфу без ножа я бы не смогла, даже окажись у меня здоровой другая рука, поэтому пришлось рвать по шву. Обмотав конец одного рукава вокруг стопы, и наступив на него, я завела куртку за спину, перекинула второй рукав через плечо и намотала его на ладонь здоровой руки. Затем попыталась встать. Уж действительно: ягодичная мышца — самая сильная в человеческом теле. А в моей тощей фигуре она и вовсе, похоже, единственная. Натужные усилия быстро принесли плоды — вскоре шов поддался, громогласно затрещав на всю округу. Таким же образом я отделила и второй рукав и, наконец, связала перевязь для сломанной руки, орудуя зубами и правой рукой. А затем накинула на плечи истерзанную безрукавку. Хотя я и так была полуголой, но гулять по лесу совсем нагишом — не лучшая мысль.. . .
Немного побродив по округе, я нашла какие-то душистые низкорослые кустарнички. Задумавшись на мгновение, быстро надрала с них продолговатых, словно крохотные лодочки, листьев и принялась натирать ими кожу. В нос шибануло одуряющее благоухание. Делая это, я надеялась скрыть за густым ароматом запах человеческого тела и крови. Что именно пальцы втирали в кожу, мне было невдомёк. Не исключено, что это растение могло оказаться ядовитым, но риск был необходимой платой. Подобные знания о свойствах простых ингредиентов важны для алхимиков, а молодым культиваторам Боевых Искусств они ни к чему. Нам следовало либо убивать демонических зверей, либо от них убегать, но никак не прятаться. «Нам…» — морщась от боли в сломанной руке, я усмехнулась. — «Теперь, уж скорее, ИМ…». . .
Челнок Пэй Чуанли двигался на север или на северо-северо-запад. Я успела понять это по солнцу в тот момент, когда меня выволокли на палубу для экзекуции. Так же, перед самым пинком, отправившим меня за борт, я успела увидеть, что впереди по ходу движения под летающей «лодкой» простиралась бескрайняя стена лесного массива, катившего под килем челнока, словно прилив. А позади вдаль убегала ясная кромка границы степи и леса. Поэтому выбор пути был очевиден. Кое-как сориентировавшись по редким лучам дневного светила, пробивавшимся сквозь могучий зелёный полог, я пошла в южном направлении.. . .
Мне вновь везло. Хотя в сравнении с главной неудачей, выпавшей на долю Ю Мей, это были просто смехотворные капли. Подобные мгновения благоволения судьбы теперь казались надменной издевкой мающегося бездельем от скуки Высшего Разума. Однако, как бы там ни было, но спустя пару часов ходьбы по лесу я все ещё была жива и без свежих ранений. Дважды до меня доносился отдаленный предсмертный рев каких-то жутких тварей — демонические звери не только стерегли свои территории, но и с превеликим удовольствием жрали подобных им созданий других видов, поглощая Ци из тел поверженных. Я шарахалась в сторону от этих воплей, как от огня, ускоряя шаг по мере сил и срывая новые пучки душистых листьев. Любопытство, которое не смогли вытравить никакие невзгоды, все ещё требовало разузнать, на какой же грани были демонические звери, рвавшие добычу на расстоянии слышимости? Но я, округляя глаза от собственной глупости, то и дело себя одергивала, щедро сдабривая мысли ругательствами. Не все ли едино, кто сожрет мои потроха: рогатый волк на первом слое Начальной грани или неведомая ебанина на третьем слое Иллюзорной грани?. . .
Вскоре начала давать знать о себе усталость, с течением времени все больше подкрепляемая голодом и жаждой. Однако эти неудобства приходилось терпеть. Я не могла поступить, как со своей «душистой» маскировкой, и просто сорвать гроздь каких-нибудь аппетитных фиолетовых ягод, закинув их в рот. Даже ядовитая трава могла не подействовать через кожу, но вот есть что ни попадая — верный путь в могилу. Причём, не самый быстрый и довольно болезненный. Я помнила, что в мире Демии не бывает зимы в привычном мне понимании. Здесь лишь сезонно меняется уровень осадков — от сухого к влажному — поэтому растения плодоносят почти круглый год. От того на моём пути попадалось довольно много кустарников и деревьев, иногда просто усыпанных сочными фруктами. Но чего-то, хотя бы отдалённо знакомого, я никак не могла найти. Беглый осмотр в округе в поисках следов животных, поедавших эти плоды, так же не приносил успеха. Либо фрукты и в самом деле были ядовитыми, либо просто не пользовались «популярностью». Время отчаянного риска ещё не настало и я, глотая голодную слюну, проходила мимо.. . .
Постепенно близился вечер, а вместе с тем росли и мои шансы на гибель. Если демонические звери, как стихийный фактор, были активны в любое время суток, то с наступлением темноты на охоту выходили обычные хищники. Поэтому больше испытывать удачу не было смысла. Первой мыслью было забиться куда-нибудь под корягу, нагрести мха вперемешку с ароматными листьями и, положившись на случай, так провести ночь. Но несостоятельность этой идеи стала для меня ясна сразу же. Демонические звери могли до сих пор попросту брезговать тратой времени на такую мелочь, как я. А вот обычные ночные «мясоеды» вроде Колючих Многоножек или Гилейных Котов запросто пройдут по следам. Значит, если не вниз, то — наверх. Следовало попытаться залезть на дерево. На нём большие ночные хищники могут меня и не заметить. А если и обнаружат, то вряд ли полезут на тонкие ветви. От кого-то же помельче я надеялась отбиться своими силами. Разумеется, в моём плане было слишком много неопределенных «если», но иной разумной альтернативы я себе не могла позволить. Пока выбирала место для ночлега, осматривала округу, ища что-нибудь годное на роль оружия. По сути, для обычного человека лес сам по себе оружие — бери и пользуйся. Но для полуголой однорукой калеки, вроде меня, едва переставлявшей ноги, не нашлось даже камня или достаточно прочной ветки.. . .
Наконец-то я нашла подходящее место. Выбор мой пал на раскидистое дерево неизвестной породы, напоминавшие своими пепельно-изумрудными листьями клён. Его корявые толстые ветви расходились от ствола в стороны почти над самой землёй, но вверху они становились все тоньше, давая надежду, что массивный хищник не полезет за мной. Заново натерев себя все теми же ароматными листьями, запах которых немного отпугивал местное комарьё, размером чуть ли не с воробьев, я принялась карабкаться вверх. Исцарапанные ступни то и дело скользили по грубой коре ветвей, а страховать себя лишь одной рукой было жутко неудобно. Я каждый миг то и дело ждала, что сорвусь вниз и сверну себе шею, но этого не происходило, и подъём продолжался. Наконец, усевшись на своеобразную развилку из веток и обвив ногами ставшую довольно тонкой верхушку дерева, я замерла. Прижалась лбом к молодой коре и переводила дыхание. Ночь предстояла длинная.. . .
Предосторожность оказалась разумной. После захода солнца, когда лес буквально провалился в кромешную тьму непроглядной ночи, у корней моего дерева довольно скоро раздалось какое-то копошение. Я, похоже, задремав, пропустила момент приближения опасности и едва не сверзилась вниз! Копошение внизу усилилось, послышалось грозное фырканье. Я живо представила, как это чудище, пришедшее с одной целью — чтобы сожрать — задрало клыкастую морду, таращась на меня немигающим взглядом. По спине пробежала крупная дрожь. Как оказалось, быть слабой — это не только обидно и очень опасно, но и пиздец, как страшно! Почти час неведомый ночной гость топтался вокруг дерева, вороша лесную подстилку, с хрюканьем втягивая воздух и глухо, словно исполинским ножницами, клацая челюстями. Пару раз он толкал своей тяжёлой тушей ствол дерева и вставал на него передними лапами — я чуяла, как под задницей вздрагивали ветви — но лезть наверх не решался. Зависшая посреди всеобъемлющей чернильной пустоты, я колотилась всем телом от ужаса и выбивала зубами позорную, предпаническую дробь на весь окружающий лес. Единственное, что мне в этот миг оставалось, так это в очередной раз благодарить Небо за то, что по моему следу пошёл громадный, тяжёлый зверь. Если бы что-то полегче полезло за мной…. . .
Спустя еще час бесполезной игры в гляделки с непроглядной, смертельной тьмой внизу, пришедшей в облике хищника, но так и не добравшейся до меня, жуткие звуки стали в какой-то мере привычны. Они даже отчасти успокаивали: раз это чудище бродит рядом, значит, не затаилось в засаде. Я вновь понемногу начинала клевать носом, успокаиваясь и опять проваливаясь в дрему. Как внезапно из чащи леса внизу с басовитым гудением к корням моего дерева метнулась искристая молния! После часов непроглядной тьмы она ослепила, словно полуденное солнце, полоснув ярким светом по сетчатке. Я судорожно вцепилась в ветки, как перепуганная кошка. И в тот же миг внизу, на земле, раздался панический, просто поросячий визг агонии, недолгая возня, а затем — жуткий треск рвущейся плоти и звуки алчного чавканья. Через мгновение лес окатил победный рев хищника посильнее, не иначе как убившего того, кто пытался сожрать меня. Что за нежданный спаситель пришёл мне на помощь, я не видела, но знала одно — это демонический зверь. Поэтому просто впечаталась всем телом в ствол дерева, даже дышала через раз и старалась не смотреть вниз, на что-то продолговатое и, то и дело, поблескивавшее крохотными разрядами электричества. Ночь была безветренной, и вскоре ко мне снизу поднялся дух парной крови и развороченных внутренностей. Жертва все ещё глухо сипела, когда хищник принялся её поедать.. . .
К утру я окончательно продрогла. Хотя, в моём понимании, на острове Сиреневой Дымки царило вечное лето, но провести даже летнюю ночь в десятке метров над землёй и полностью нагишом было не слишком приятно. Все тело жутко затекло, поэтому, дожидаясь намёков на солнечный свет, я по мере сил разминала конечности, готовясь к опасному спуску. Путь до земли занял минут пятнадцать — я то и дело замирала, выбирая, куда бы поставить ногу на скользких от утренней мглы ветвях. Я попутно вглядывалась в полумрак под собой: ночью тут пролилось немалое количество крови и следовало убедиться, что не набежали осторожные падальщики. Наконец я ступила на твердую землю на дрожащих от напряжения ногах. Чувственные удовольствия женского тела давно уже померкли в моей памяти, перекрытые настоящей немощью хрупкого девичьего естества. Если бы мне сейчас вновь кто-либо могущественный и способный на такое предложил: «Мей, хочешь снова изменить свой пол?», то я, может быть, и не согласилась бы сразу, но наверняка серьёзно задумалась. Кого же сожрал мой ночной «спаситель», понять оказалось невозможно. Многие кости, даже самые толстые, были раскушены — этот хруст до сих пор стоял в ушах — а костный мозг высосан. Череп жертвы также был раздавлен. Вокруг валялись обрывки кожи с буро-рыжим грубым ворсом, рёбра с клочьями мяса, ошметки потрохов. Задерживаться на этом месте явно не стоило. Без сомнения, мне вновь повезло, так как крупному хищнику есть здесь было нечего, а значит опасных «гостей» можно было не опасаться. Но кто знает, не заглянут ли любители свежего мяса на запах крови из простого любопытства? Бегло окинув взглядом кровавое пиршество, я подхватила прямой желтоватый осколок острой кости длиной примерно в две ладони и сунула его в перевязь сломанной руки. А затем, поднатужившись, выдернула из вороха синюшно-багровых лоскутов часть раздробленного ребра с клочками мяса на нём. Обгрызая на ходу неказистый завтрак с надкостницы — ну и кто теперь, сука, хищник?! — я вернулась на прежний курс.. . .
Удача закончилась слишком быстро — ближе к полудню. Я упорно брела по прямой, стараясь поменьше петлять, как внезапно расслышала отдаленное электрическое жужжание! Волосы на затылке встали дыбом, и я бестолково замерла, оглянувшись. Звук был практически точно таким, что издавал мой вчерашний «спаситель». Не знаю, тот ли это был зверь, но с меня явно намеревались взыскать за «помощь»! Сердце, словно безумное, ударилось о ребра, явно намереваясь их проломить, набирая бешеный темп за мгновения, а колени стали омерзительно ватными. «Говоришь, что ты хищник, сучка?..» — к собственному удивлению я нашла даже силы для язвительного замечания в собственный адрес. — «Слабо потягаться с тем «парнем»?..» Вообще-то, мне попросту надоело бояться. Да и жаловаться было не на что, ведь демонический зверь в этом плане был куда лучше, чем человек. Он не будет меня истязать и мучить перед смертью, а быстро и милосердно убьет. В моей ситуации одно это — уже немалое благо. Поэтому хотя тело натурально сочилось адреналином, но разум, при этом, упорно пробивался сквозь накатывающие волны паники, понемногу возвращая рычаги управления естеством. Тотчас, вместе с ясностью мысли, некстати всплыли смутные воспоминания о том, что не все демонические звери так скоры на расправу. Некоторые предпочитали сперва позабавиться… Желания выяснять нрав моего преследователя, стремительно приближавшегося, совершенно не возникло. Поэтому, резко рванув, я помчалась прочь что есть духу. Если эта тварь хотела меня сожрать, то ей придётся побегать и нагулять аппетит.. . .
Путаясь в густом подлеске, я дважды умудрилась упасть, кувыркаясь в пожухлой листве и зарываясь в неё лицом. Расстояние между добычей и охотником стремительно сокращалось. Мозг тем временем яростно соображал, измышляя возможность спасения. На дерево я влезть не успею — эта тварь просто сшибет меня вниз и перекусит ещё на лету. Убежать — это совсем не смешно. Зарыться под землю? Нет, уж лучше и правда, попробовать бегство… Хриплое подвывающее дыхание за спиной нарастало, и я ощущала, как паника всё сильней захлёстывала разум. Бравада бравадой, но несколько, судя по тяжести поступи, центнеров свирепых мышц лишат храбрости кого угодно. «Да… какого… хуя… тебе… от… меня… надо?!» — между ударами сердца мелькали осколки фраз. В ту же секунду меня осенило: да эта же тварь играет со мной! Если бы ей было нужно, то мои кости уже хрустели бы у него на клыках. Демонический зверь со мной забавлялся, как кошка с мышью! Я тотчас ускорила шаг, вливая в бег всю себя, разрывая от ноющей боли связки и мышцы — в этом был единственный шанс. Мне нужно было забраться туда, откуда эта тварь просто поленится выковыривать спрятавшуюся непослушную «игрушку»! В этот момент, к моему ужасу и в подтверждение мыслей, серебристо-серое тело, в холке — с рослую лошадь, обошло меня справа. Я успела лишь рассмотреть какого-то чешуйчатого громадного кота и, оступившись, завалилась в сторону, покатившись по пологому склону в низину. Тварь недовольно рыкнула и рванула за мной. А я в это время гребла исцарапанными в кровь конечностями и выла от боли в сломанной руке, стремясь на дно этого естественного углубления. Если повезёт, то там будет завал из мертвых деревьев, заболоченная низменность, да хоть что-нибудь!.. Иначе останется просто развернуться и в последний раз показать средний палец проклятой твари.. . .
Кажется, небо вновь обратило на меня свой взор. Пробившись через молодую поросль, я просто наткнулась на плотные заросли толстых воздушных корней, похожих на баньян из моего «прошлого» мира. Вот оно! Толкнувшись из последних сил и раздирая о сучья кожу, я поспешила к спасительному частоколу. Демонический зверь, сука такая, всё понял: за спиной у меня хлопнул щелчок, словно короткое замыкание, и клыкастая туша стремительно взвилась в воздух, но было уже поздно. Я, словно камень из пращи, влетела меж крепких корней и врезалась спиной об один из них. Зверь наткнулся на нерушимую преграду и, клацнув челюстями, на мгновение уставился на меня. Я же сразу подобрала ноги, пытаясь отползти поглубже под защиту дерева, но зверь в это мгновение отшатнулся назад и тотчас полоснул меж корней когтистой лапой, стараясь достать добычу. Я успела заметить, как на кончиках изогнутых когтей полыхнули крохотные искорки, и отшатнулась, но в то же мгновение грунт под моими ногами просел, и я завалилась навзничь, падая сквозь вьющиеся заросли в какую-то пещеру под деревом!. . .
— С-с-с-у-у-к-а-а… — сипела я сквозь зубы, свернувшись от боли калачиком и прижав ладонь к затылку. Объехав грязной задницей по земле, я умудрилась со всего маху приложиться затылком о какой-то камень, умудрившись «отыскать» его головой в рыхлой земле под деревом! Из глаз брызнули слёзы вперемешку с цветастыми звёздочками, а зубы клацнули так, что мне показалось, будто они выкрошились. Проходили мгновения, но никто когтей мне в спину не загонял, а боль в трещащем затылке понемногу отступала. Вскоре я смогла наконец-то вздохнуть полной грудью, принюхиваясь. Довольно приятно пахло обычной сырой землёй. Ни удушающего смрада тухлого мяса, ни вони дерьма — похоже, я провалилась не в чьё-то логово, а просто в полость под деревом. Вокруг было тихо — разве что демонический зверь недовольно рычал снаружи — и почти совершенно темно. Лишь робкие проблески света мерцали меж листьев какого-то плюща, прикрывавшего вход в эту яму. Я пошевелилась и попыталась сесть. На губах тотчас появилась улыбка — всё же я была не безнадежной неудачницей, умудрившейся отыскать затылком единственный камень в этой земляной пещере. Мои плечи прижались к прохладной и влажной каменной плите — мимо такой цели я бы не промахнулась в любом случае. Впрочем, веселье быстро схлынуло вместе с нервной улыбкой, когда я запрокинула голову, пытаясь посмотреть над собой. Оказалось, что это не свет пробивался сквозь плющ, а на каменной плите мерцал крохотный огонёк, отражаясь бликом на листьях!. . .
Тело привычно дернулось, стремясь отпрянуть от неизвестной опасности, но я усилием воли себя остановила. Этот предмет определённо не представлял явной угрозы, потому что был очень похож на массивный гермозатвор бомбоубежища из моего «прошлого» мира! Без сомнения, это было нечто технологичное. Хотя бы потому, что артефакты этого мира создавались более изысканными и функциональными. А какая эстетика могла быть в ровно отёсанном куске породы? Зрение понемногу привыкало к темноте, но пока ничего особенного на поверхности «двери» рассмотреть не удавалось. Ощупав её, я поняла, что хотя материал казался чем-то средним между металлом и камнем, но словно немного пружинил под пальцами. Неловкое движение рукой смахнуло обильную влагу с ровной поверхности, и я тотчас вспомнила, насколько же сухо во рту и как же хочется пить. Не раздумывая более ни мгновения, припала губами к холодной плите и принялась собирать живительные капельки. Без сомнения, в этот момент я выглядела, в лучшем случае, просто дурацки — голозадая грязная девка, жадно сосущая каменную стену. Но в эти сладкие мгновения жажда была важнее гордости. К тому моменту, как я «выпила» всё, ещё пуще испачкавшись во влажной пыли, зрение уже немного привыкло к окружающему полумраку, и можно было вновь попытаться что-нибудь рассмотреть. Покрикивая на бесновавшегося снаружи демонического зверя и предлагая ему пешее эротическое путешествие — легко быть храброй в безопасности — я заскользила взглядом по ровной поверхности. Очевидно, что мигавший огонёк первым бросался в глаза. Он был размером примерно с монету и светил не из стены, а словно в нескольких сантиметрах над ней. Он не обжигал и никак не реагировал на приближение моих пальцев. Когда я прихлопнула его ладонью, он тотчас зажегся чуть в стороне, а когда убрала руку — вернулся на своё место. Это явно была какая-то технология, бездушная и методичная, как и положено холодным машинам. Немного ниже обнаружилось отверстие треугольной формы с округленными краями. Без сомнения — для ключа или рукояти, но мне вставлять туда было нечего. Поэтому я тотчас забыла об этой дыре в упругом монолите, слегка выступавшем из стены из того же материала. А затем, я наконец-то смогла рассмотреть надпись, окончательно уверяясь, что это не Артефакт. Практически в геометрическом центре «двери» в мигании слабого огонька просматривался символ — два красных треугольника, соединенных вершинами в подобии бабочки, на обоих «крыльях» которой были выведены белым латинские литеры «R». Ума не приложу, что бы это значило.. . .
Похоже, мои окрики и угрозы были не слишком уж убедительны — демонический зверь снаружи явно не торопился уходить, перемежая рычание попытками добраться до меня. То и дело слышалось его ворчание и шум от рытья, и клацанья клыков на древесине. Но моё убежище оказалось неожиданно крепким, да и я совсем не спешила покинуть своё укрытие. А воздушных корней перед мордой этой твари было очень много — пусть грызёт на здоровье. К тому же, какой никакой источник воды у меня появился, а голод можно было и потерпеть. В лучшем случае у меня оставалась неделя до того, как силы начнут с катастрофической силой покидать тело. Но к тому моменту я наверняка решусь и отведаю местных фруктов, а до тех пор всё было не так уж и плохо. Поэтому пока можно было передохнуть и восстановить силы. И заняться кое-чем важным. Сбросив с себя грязную изорванную куртку, я сложила её вдвое несколько раз, а затем прикусила зубами полученную стопку ткани. После чего побежала взглядом по стенам моего убежища. Вполне подходящее сплетение корней в мигающем полумраке нашлось довольно быстро. Решительно, чтобы не терять настроя, и стиснув зубы, я сунула левое предплечье в узел между корней, а затем на счёт «Два!» дернула рукой вверх, вправляя кость на место. Небольшую яму заполнил оглушительный крик — я и не знала, что могу верещать так звонко — а по бедрам заструились потоки горячей жидкости. Не стерпев, я обмочилась от боли, упав затем в эту же лужу задницей. Но ощущать омерзение уже не было сил.. . .
Ранее прихваченным острым осколком кости я кое-как растерзала остатки одежды, распуская их на неровные лоскуты. После чего прибинтовала острый «инструмент» этими полосками к предплечью, сделав подобие шины, и, наконец, вернула руку в перевязь. Вскарабкавшись к выходу по осыпающемуся грунтовому склону, я здоровой рукой украдкой нагребла внутрь опавших листьев, свалила все это в кучу у земляной стены, что казалась посуше, и скрутилась калачиком на пахнущем прелой травой гнездышке. Даже боль не смогла помешать мне уснуть почти что мгновенно.