Гарри Поттер: война началась

Гарри, как обычно, перед сном построил свое защитное поле. Он никогда не забывал этого делать, помня о Малфое и его реакции на действия мары. Кроме того, эта стена позволяла ему не видеть смерть Седрика, которая преследовала его все летние ночи. Гарри все еще тяжело переживал гибель Диггори и считал себя отчасти виновным в ней. А эта вуаль, накинутая на сознание, позволяла ему отвлечься от всего и просто хорошо отдохнуть. Накопленные силы мальчик пускал на учебу, на изучение боевых и защитных заклятий и, конечно же, на любимый квиддич. Но все равно чувствовал себя способным своротить горы. И вот наступило время для проверки на прочность. Все шло по запланированному сценарию. Гарри очутился в своем матово-белом мареве и лег спать. Последнее время он умудрялся обзавестись там периной, подушкой и одеялом, чтобы не лежать на голой земле. Не то чтобы это мешало ему, просто сейчас изменить это было ему по силам… Ему снился квиддич, игра между Гриффиндором и Слизерином. Они выигрывали, разделывали слизеринцев под орех. Осталось только поймать золотой снитч. Но почему-то не Гарри, а Малфой увидел его первым, и началась бешеная гонка. В пылу погони они не заметили, как вылетели за пределы игрового поля. И все изменилось. Уже не было никакого поля, был темный лес, Запретный Лес, и некто черный снова пил кровь единорога. Когда он развернулся, Гарри узнал Тома Риддла, такого, каким он видел его в Тайной комнате. — О, черт! — произнес за его спиной Малфой, в то время как Том вытащил свою палочку и, направив на Драко, произнес заклятие Круциатус. Малфой упал, как подкошенный, и забился в судорогах. А тем временем Риддл исчез. Гарри шагнул назад и наклонился к сопернику. Он не любил этого белобрысого слизеринца, но не мог оставить его мучиться. Гарри положил руку на плечо Малфою и чуть потряс его. — Это сон, всего лишь сон, не дай ему мучить себя. И словно поддавшись этому убеждению, Драко перестал трястись и открыл глаза. — Ничего себе сон. И с каких пор ты в нем командуешь, Поттер? Кстати, это твой сон или мой? — Думаю, мой. — Значит, я тебе снюсь, Поттер? — даже во сне Малфой не оставлял своей привычки язвить по поводу и без оного. — И как часто? — А может это все же твой сон, и тогда я должен задать тебе этот вопрос, — в тон ответил ему Гарри. — Нет, уж, Поттер, в моем сне ты бы молчал в тряпочку, а не пытался бы острить, — резонно возразил тот. — А в моем бы не было тебя. — А может я — твое тайное мазохистское желание, или ты в меня влюбился, что, опять же, не говорит о твоей нормальности. — Предпочитаю думать, что это все же с твоей головой не в порядке, — ответил Гарри, хотя в его душе закопошился маленький червячок сомнения. Он был уверен, что это именно его сон, а препирательства с Малфоем — это только часть него. И часть эта была очень естественна, как в жизни, только Малфой меньше нападал, словно и сам был не в своей тарелке. Оглядевшись, мальчик понял, что сомнения насчет того, чей это сон, были вполне обоснованы. Они оба не заметили, как лес вокруг исчез и сменился стенами Тайной комнаты. — И куда это ты нас притащил? — поинтересовался Малфой. — Это — Тайная комната Слизерина. — Я же говорил, что это твой сон. Мрачноватое местечко. — Тссс… — остановил его монолог Гарри. — Ты чего шипишь, как будто тебе на хвост наступили? — Ты слышишь? — Они оба прислушались. Действительно, был слышен странный шорох, и источник шума явно приближался к ним. — Что это? — Это… — Гарри хотел сказать, что он не знает, но внезапная догадка заставила его волосы зашевелиться. — Это — василиск. Не смотри ему в глаза, ни за что не смотри ему в глаза. Поверь, ему все равно насколько чистая у тебя кровь. Драко зажмурился и остался лежать на холодном полу. Гарри преследовало чувство дежа вю: пару лет назад на том же самом месте лежала Джинни, а Том Риддл с радостью наблюдал, как василиск охотится за его врагом. Сейчас уже Малфой лежал на полу, исчез дух Волдеморта, но василиск никуда не делся, а надежды на повторное вмешательство Фоукса не было. И тут Гарри вспомнил недавний разговор с Рорри и то, что он говорил о владении змеиным языком. Тогда Гарри пожаловался, что василиска ему не удалось остановить. «Третьим был василиск, и он слушался только наследника Слизерина, я ничего не мог поделать». «А ты пытался?» И вот теперь у него был такой шанс. Гарри собрался с духом и шагнул прямо к приближающемуся гигантскому змею. Он шел, вытянув вперед руку, чтобы сослепу ни на что не наткнуться. — Стой! Остановись! Мы не причиним тебе вреда, но и ты тоже не должен этого делать! Так он убеждал себя и змея, хотя даже не был уверен, что говорит на парселтонге. Но, как ни странно, василиск его понял, потому как не только остановился, но и прошипел в ответ: «Как скажешь». Гарри сделал усилие и открыл глаза. Прямо перед ним расположился огромный змей. Подавив в себе желание отступить, мальчик смело шагнул вперед и уперся ладонью между двумя ноздрями. Кожа оказалась теплой и сухой. Не удержавшись, Гарри погладил ее, ощущая под рукой все шероховатости. Василиск блаженно закрыл глаза… и растаял. — Ну, ты даешь, дрессировщик! — Малфой лежал на боку, подперев голову рукой, и довольно улыбался, готовясь сказать очередную гадость. — Теперь не говори, что это не ты выпускал его погулять по школе. Уроки Хагрида явно не прошли даром. Но Гарри ничего не успел ответить, что-то опять начало происходить. Антураж поменялся, и вот Гарри снова очутился на кладбище. Правда, теперь рядом был Малфой, но это не успокаивало, а наоборот. Вот возрожденный Волдеморт снова направляет на него палочку, и огни снова перекрещиваются. Снова возник призрак Седрика, а так же родителей, но только вели они себя совсем иначе. — Если бы не ты, я был бы жив, он ведь охотился за тобой, — говорил ему Седрик. — Да, он охотился за тобой, а убил нас, — вторили ему родители. — Ты подружился со слизеринцами, забыл о гордости и чести Гриффиндора, — обвинял его отец, указывая куда-то в сторону. Гарри скосил глаза в указанном направлении и увидел, как очередное пыточное заклятие настигло Драко. Он хотел рвануть ему на помощь, но знал, что нельзя разрушать связь между палочками, потому как второй раз ему сбежать не удастся. — Ты убил меня и теперь убиваешь его. Ты — убийца, Поттер, — внушал ему призрачный Седрик. — Смотри на всех, кого ты убиваешь. Кладбище заполнилось мертвыми и еще живыми, но вопящими от боли телами. Среди них Гарри заметил рыжую голову Рона, он отбивался от одного из Упивающихся, но все было бессмысленно. — Что я должен сделать? Что?! — закричал он. — Ты должен просто опустить палочку, — прошептала ему мама. — Принеси себя в жертву, и ты спасешь этим все эти жизни, — убеждал его отец. В какой-то момент на Гарри нахлынула такая тоска, что он уже был готов опустить руку и позволить Волдеморту забрать его жизнь, чтобы сохранить ее всему семейству Уизли, Гермионе, Невиллу и даже Малфою, чьи крики почему-то били по нервам больнее всего. Его рука дрогнула и пошла вниз, когда черный ворон будто упал с неба и вцепился в его плечо. Это немного отрезвило юношу. Затем ворон сорвался и атаковал, но не Темного Лорда, а старшего Поттера. Тот закричал и схватился за лицо, когда же он, матерясь последними словами, опустил руки, Гарри увидел, что это не его отец, а какой-то голубоглазый незнакомец. Ворон же поднялся повыше и снова спикировал на мужчину. Вскоре никто не отвлекал Гарри от его единственной задачи: сдерживать Волдеморта. Внутреннее знание, что пока они связаны через свои палочки, никто и ничего не сможет причинить ему вред, стало основой его выдержки. Сзади он почувствовал движение, но не решился повернуться, чтобы не потерять контроль над палочкой. Шорох ткани, слышимый даже посреди криков и стонов, раздался рядом, и вот вперед выступила Лилин. Она направилась к призракам, которые все еще отбивались от разъяренной птицы. Взмах руками, и призраки оказались окружены стеной огня. Они замерли, фигуры растворились, и в кольце остался лишь один человек из плоти и крови. — Ты?! Как тебе удалось?! — он смотрел на нее сквозь огонь с удивлением и страхом, и услышал в ответ спокойный, чуть насмешливый голос: — А ты что думал, мы поднимем лапки и сдадимся на милость кого бы то ни было? Не дождешься! — Тебе все равно не достать меня, — лицо теперь пылало яростью, а глаза метали молнии в буквальном смысле слова, только ни один из разрядов не смог миновать стену огня. — Не достать! И Кристалл ты не получишь. Он мой!!! — Малик! Пора! Как только смолк ее выкрик, человек исчез, а с ним исчезли и все остальные. Гарри все еще судорожно сжимал палочку, когда мягкая женская рука легла на его плечо. — Все позади, Гарри, все позади. Можешь опустить палочку. Но рука юноши словно застыла на одном месте, и он никак не мог ее сдвинуть. Он почувствовал, как теплые руки гладят его, становясь все горячее и горячее. В какой-то момент он уже не мог терпеть их обжигающий жар, из его горла вырвался стон, и он упал на землю. Лицо профессора по Защите от Темных Сил склонилось над ним. — Лучше? Отдохни недолго, а я пока посмотрю, как там остальные. — Кто остальные? — тихо прошептал он, но все же был услышан. — Все, кто был тут с тобой. Гарри с трудом повернул голову и увидел лежащих неподалеку Малфоя, Рона, Симуса и Невилла. На пожарище сидел Рорри и поддерживал раненую руку. К нему первому и направилась Лилин. — Как ты, мой хороший? — Рука болит, да и голова тоже, — ответил тот. — Сейчас постараемся поправить, — с этими словами Тая взяла его руку и осторожно ощупала. — Сейчас будет немного больно, — предупредила она, но юноша все равно вздрогнул, когда она нашла и сжала больное место. — Теперь лучше? Роланд покрутил рукой и кивнул. Тая помогла ему подняться, потянулась и поцеловала его в висок, а затем отправилась смотреть остальных. Рорри же перебрался к Гарри. — Как дела? — поинтересовался он. — Что это было? — Это? Сон, — и увидев недоверие в зеленых глазах друга, поправился. — Скажем прямо, кошмар. — А как ты в нем очутился? — Этого вам еще не преподавали, но это называется Разделенным сновидением. — А ты откуда это знаешь? — Голос понемногу восстанавливался, слабость проходила, и просыпалось любопытство. — Мой опекун очень сведуща в этих делах. — Я тебя не видел во время этих событий. — Видел, — улыбнулся юноша, — но не узнал. Посмотрев в его черные блестящие глаза, Гарри, наконец, понял, что с самой первой встречи Рорри напоминал ему птицу, большую и черную. Например, ворона. — А когда тебя успели ранить, ты же летал высоко? — Я был не слишком осторожен. Они замолчали, не зная, что еще сказать, а тем временем Тая успела проверить состояние всех мальчишек. Невилла все еще трясло, Симус сжался в комочек, словно хотел занимать как можно меньше места, Рон безостановочно качал головой из стороны в сторону и постоянно повторял: «Нет, нет, нет». Каждого из них она успокаивала, прикасалась к ним и шептала. Шептала то единственное, отчего их мышцы расслаблялись, и они успокаивались. Дошла очередь и до Малфоя. Драко лежал на спине совершенно обессиленный, плотно сжав зубы, и создавалось впечатление, что еще немного, и они просто сломаются от давления. Но в целом он выглядел много лучше остальных. — Да, мальчик, ты многому научился, — прошептала она ему. — Умница, твои учителя могут гордиться тобой. А теперь пора просыпаться. Давай, умница, давай отсюда. Тело Драко начало таять, и вскоре он просто растворился в воздухе. Тогда Тая подошла к Роланду и Гарри. — Вам тоже пора просыпаться. — А они? — Спросил Мальчик-который-в-очередной-раз-уцелел. — А они пусть еще немного отдохнут, ничего с ними больше не случится. Тая коснулась их тел, и они проснулись.