Хоббитянка: Путешествие в пустоту

*Цитата - фильм "Возвращение бомжа"       - Сколько уже можно устраивать приёмы? Ох уж эти эльфы! А ведь лорд казался таким нормальным поначалу... - ворчала Бильба, с неприкрытой ненавистью смотрела на очередное длинное платье с жутко неудобными рукавами. Как девушка, она любила платья. В основном, смотреть на них и лишь изредка надевать. В Шире любви к этой одежде не прибавилось, а в землях эльфов начала раздражать.       Бильба проснулась уже на следующее утро в просторной комнате и на обалденно удобной кровати. Плечо всё ещё болело, но рана больше не была так страшна. И только хоббитянка планировала загнать своего внутреннего волка обратно глубоко в сердце, обращаясь в привычное двуногое существо, как услышала храп. Подскочив, волчица ошарашенно смотрела на валяющихся на полу гномов. Бравые воины даже во сне держались за рукоятки своих орудий, Двалин и Торин подпирали спинами массивную дверь. Усталость всё ещё читалась на их лицах, но выглядели они сытыми, чистыми и переодетыми в свежую одежду.       "Значит, эльфы мне не приснились", - хмыкнула про себя Бэггинс, внимательно осмотрев светлую комнату и часть городка, проглядывающего за двумя широкими окнами. Попытка по-тихому спрыгнуть на свободное местечко на полу была нагло остановлена.       - Куда собралась? - тихо рыкнул Торин, внимательно следящий за проснувшейся девчонкой. Он сменил друга на вахте и всё это время притворялся спящим. Они несколько раз прогоняли любопытных эльфов, ни разу не видевших оборотня, пока не приехал Владыка Элронд и своей волей не запретил поданным приближаться к их комнате, после чего извинился и пошёл песочить побледневшего советника. И пусть все в отряде знали, что никто не посмеет нарушить приказ темноволосого эльфа, гномы привычно не доверились чужому слову и решили охранять маленького члена своего отряда. Поэтому он видел, как проснулась волчица, каждую едва заметную эмоцию на её морде. - Быстро легла обратно!       Заставленная врасплох оборотница от неожиданности чуть не слетела с края кровати и резко легла, всем телом вжимаясь в мягкую перину, даже ушки не торчали. Узбад, едва слышно засмеявшись, одним слитым движением поднялся с пола и с грацией хищника подошёл к затихорившейся девушке. Он сам не заметил, как стал менять своё отношение к той, о которой он не думал иначе, как об обузе. Девчонка каждый день доказывала, что чего-то стоит, беспрекословно выполняла его, Дубощита, указы и редко предпринимала действия без его согласия. Но при этом не принижалась, не пыталась стать ковриком под тяжёлыми сапогами, а вполне могла хорошенько рыкнуть, когда ей что-то не нравилось. Такое отношение подкупало. Бэггинс перестала раздражать одним своим присутствием, была как в отряде, так и вне его, а потом показала свою физическую силу. Торин был уверен: Бильба Бэггинс вполне могла стать вожаком. От подобных мыслей гном лишь обреченно вздохнул и потрепал рыжую макушку, вызывая бескрайнее удивление не только в собственной душе, но и в женской.       Стоило взять себя в руки.       - Если ты чувствуешь себя лучше, ванная там, - махнул Дубощит рукой на незаметную дверь. - Потом дождись, пока Оин не проснется и не осмотрит тебя. Завтрак придется подождать.       Бильбо подняла голову, зачарованно слушая чужой голос. Она впервые видит предводителя таким домашним, спокойным. Совсем не как в дороге. Пусть гном был весь напряжён, недоверчиво оглядывая каждый уголок, будто оттуда, как черти, повыпрыгивают эльфёныши. Тем не менее, его взгляд стал теплее, светлее, он не оглядывал каждую минуту свой отряд, убеждаясь в том, что всё в порядке. Сейчас гном казался таким близким, живым, словно ласковое море у раскалённого песочного берега. Девушка кое-как осознала слова Торина, медленно встала и, прихрамывая, пошла к указанной двери, отгоняя остатки зачарованности.       Ей не было суждено увидеть, каким взглядом её провожал Дубощит. У гнома перед глазами до сих пор стояла сегодняшняя ночь. Вполне нормально, что опоенная под завязку лекарствами девчонка не вспомнила с утра о собственных кошмарах. А вот Торин и Двалин вряд ли забудут, как в пересменку рванули к кровати, едва не спотыкаясь о товарищей, когда волчица тихо провыла, крепко сжимая зубы. Хищница металась по кровати, её выворачивало, крутило, веки были крепко сжаты, словно надеялись навеки слипнуться. Клыкастая пасть щелкнула, едва не оторвав собственную лапу - лысый гном успел перехватить конечности, крепко сжав. Торин же, удачно пнув старого лекаря, прижал голову и грудь волчицы к кровати, наваливаясь всем телом и пытаясь разбудить Бильбу. Но Бэггинс никак не реагировала на всех их попытки, только глухо выла и, кажется, плакала, где-то в промежутках шепча просьбы остановиться и слова прощения. Оин, откопав в своих склянках снотворное, одним махов влил целую склянку в волчицу и сжимал её челюсти, пока не услышал глоток. Через несколько минут измождённая волчица утихла, а гномы отправились на отдых.       И почему же всё собственное существо так и рвётся защитить девчонку?       Бильба не помнила о собственном кошмаре этой ночи, не знала и о тяжёлых думах гнома. Девушка с блаженным стоном опустилась в горячую ванну, различая в проблесках магии специальные чары, не позволяющие воде остыть. Всё-таки круто, когда в мире есть хоть толика волшебства. Чары эльфов, оживающие деревья. В гномах тоже чувствовалась своя магия, которая наверняка полностью раскрывалась только в горах, а всё остальное время скрывалась где-то глубоко в горделивых душах. Про пропавшего куда-то Гэндальфа и говорить не стоило: его мощь едва не отправила норку в полёт к звёздам, когда старик разозлился. Эльфы, вон, своего рода хранители именно природной силы. Вода, свет, огонь... Потому эльфы и считаются крайне сильными существами. Какая сила способна противостоять им? Если не считать, конечно, Валар. И Смерть. Хотя даже старуха к ним милосердна.       - Ох, а ещё эльфы знают толк в ванных процедурах! - довольно простонала Бэггинс, едва ли не с головой окунаясь в ванну.       Наплескавшуюся вволю девушку, обёрнутую лишь в шёлковый халат, тут же перехватил проснувшийся лекарь, но, игнорируя злобный взгляд Торина (значение которого так и не снизошло на Бильбу), подтвердил удовлетворительное состояние оборотницы. О чём пожалел уже через пять минут, когда отовсюду, словно мелкие подземные гоблины из табакерки, повыскакивали эльфы и начали собирать их на приём. Как бы гномы не ворчали, отказ стал бы моветоном и весьма недурным поводом к началу вражды между ривендельскими эльфами и всеми гномами Средиземья, поэтому, скрепя зубы и отказываясь от неудобной новой одежды, богатой дорогими тканями и узорной вышивкой. А вот растерявшуюся Бильбу Бэггинс буквально выдернули из круга воинов и отвели в другую комнату, где уже поджидали слуги с вереницей, к вящему ужасу девушки, платьев разной степени пышности. Где-то на пятом Бильба вызверилась и, кротко рыкнув, потребовала либо костюм, либо пойдет в своём зверином облике.       Костюма не было. В волчьем обличии запретил идти Торин. Платье было сожжено в тот же вечер. И так на протяжении пяти дней.       Отряд набирался сил, одновременно теряя нервы. Пусть узбаду и удалось вызнать, как прочитать карту - он и вызнал втихаря от эльфов, в окружении собратьев, в диком темпе вспоминая древний язык его народа, созданный ещё кхуздула, - но необходимо было дождаться мага-потеряшки. Хотя Гэндальфа, явно сдавшего на отлично экзамен в академии ниндзя, Бильба унюхала уже на второй день в небольшом лесочке долины. В тот же момент она рассказала об этом гномам, но те не решались войти в наполненный эльфийской магией лес, а Бэггинс старалась не ослушиваться прямых приказов Дубощита. По неким причинам - то ли от маразма, то ли от обиды на главаря отряда - старик не желал выходить пред их голодающие по мясу очи.       Да, эльфы мясо не ели. И гостям запрещали.       В день перед второй ночью полнолуния внутренний волк бился головой о невидимые стены где-то внутри девушки, а она сама старалась держаться подальше от всех хоть чем-то шевелящих существ, обливаясь слюной от спектра вкусных запахов. Как назло, вернулись кошмары, настроение успешно катилось куда-то в Геену, или как там называется подобие ада в Средиземье? В принципе, сейчас Бильбу этот вопрос не волновал. Гребанный Элронд, орка ему в постель, оказался любителем устраивать приемы, на котором обязаны быть все гости. На прошлом даже он нервно сглотнул от дикого взгляда хоббитянки и заметно побледнел. Гномам бы усмехнуться, да сами едва ли не шарахались, настолько смертоносной аурой обдавало их тела.       Стук в дверь прервало мысленное испепеление платья, и в комнату с разрешения Бильбы вошел Торин. Он был заметно напряжен, будто готовый к битве, поэтому девушка задержала дыхание и попыталась затолкать выглянувшего из глубин монстра куда-то в районе кишечника.       - Не верю, что говорю это, - начал узбад, облегченно выдохнувшего, когда волчьи глаза сменились на обычные, вполне хоббичьи. - Отправляйся в лес, вылови этого чудика с больно длинной бородой, у нас нет времени сидеть здесь, пока он вспомнит о нашем существовании, - дождавшись кивка, гном направился к выходу, но на полпути обернулся: - И поймай себе кого-нибудь. Ты запугала даже Владыку, что он разрешил немного поохотиться особо голодающим.       Победный рык стал ему ответом.       Где-то часа через три, после каких-то взрывов, вспышек и матов, собравшемуся на веранде отряду были предоставлены несколько кило свежайшего мяса, которое шустро завернули и спрятали в мешок до вечернего костра, и притащенный за шкирку маг, немного поцарапанного в районе мягкого места ниже поясницы. Недовольный Гэндальф был успешно передан с рук на руки подоспевшим эльфам, но он всё же успел пожелать отряду идти куда подальше, чтоб на утро и следа их тут не осталось. Гномы не прониклись, но всё же смурно покивали в ответ и разбрелись по комнатам. Бильба от них не отставала, прячась от горящего невысказанными мыслями взгляда волшебника в середине мужской кучки.       Воздух снова запах свободой, а внутренний монстр успокоился до ближайшей голодовки. Бэггинс была в самом приподнятом настроении, хоть и понимала, насколько опасен может быть их путь. Она металась по всей комнате, укладывая вещи в мешок и закрепляя оружие. Эстетическая красота Ривенделла успела осесть в печенке, доводя до тошноты. Девушка подхватила сумки, предполагая, что гномы вряд ли уснут этой ночью, как и она сама - в предвкушении похода зудела каждая клеточка тела. Платье, не дождавшееся своего звездного часа, болталось в руках, даже не зная о своей ужасающей участи.       Отряд приветливо встретил девушкe поднятыми кружками с вином и теплом от разожжённого прямо в комнате костра, после весело загоготали, когда роскошное платье скомканной тряпкой долетело аккурат в центр костра. Жадный огонь удовлетворенно принял новое пожертвование. Торина в их рядах не было - он разговаривал с Гэндальфом, чтобы вызнать хоть что-то о предстоящем пути, поэтому в его кружку Двалин щедрой рукой налил настоящего гномьего самогона. Бильба пробовала в своей недолгой жизни самогон лишь раз. Она помнила этот жидкий огонь внутри всего тела, исчезающие мысли в голове, а потом полная несознанка, после которого девушка оказалась аж в тысяче километров от дома, в глухом непроходимом лесу прямо перед злым от прерванной спячки медведем. Поэтому от гномьего самогона хоббитянка открещивалась всеми правдами-неправдами и недоверчиво косилась на хитрющие улыбки молодых братьев.       Торин пришел где-то в середине веселья: голодный, злой и с нервным тиком. Распевающий секундой ранее отряд резко замолчал: как существа, имевшие самый сильный иммунитет к алкогольным градусам, в их головах всё ещё было ясно и безветренно. В отличие от Бильбы, которую всё-таки умудрились опоить. Та ушла в разнос на полную, раскрываясь перед отрядом совсем с другой стороны: веселой, счастливой и улыбчивой, способной во всю глотку петь похабные песни и отплясывать наравне с молодыми гномами. От прыганья через костер, которые был примерно в гномий рост, но никак не хоббичий, её удерживал весь отряд. Ну а сейчас просто не ожидали, что раскрасневшаяся девчонка подскочит к злющему узбаду, всунет свою кружку в его руку и затолкает кусок готового мяса прямо ему в рот.       Казалось, что даже костёр затих. Гномы с тихим неверием смотрели на слишком осмелевшую хоббитянку и готовились спасать от карающей длани.       - Ну, - с трудом прожевав кусок и большим глотком запивая раздражение, Торин грозно посмотрел на отряд, - кто напоил девчонку перед дорогой, тот её и поведет.       Отряд лишь растерянно посматривали друг на друга, ведь все приложили руку к накачиванию алкоголем оборотня в попытке развеять или подтвердить миф, что эти практически пропавшие с бела света существа опьянеть не могут. Могут, и ещё как.       - Да л-ладно - ик! - упс. Не р-ругайся-а, - не соображающая Бильба излишне смело села под бок гнома и щекой потерлось о его плечо, едва не урча. Такие глаза у своего короля отряд не видел никогда. - Они ж не со... этого, как его.. зла! А ты такой тёпл-лый. Тёпл-лые не могут быть зл-лы-ыми, вот! - хоббитянка сильно накренилась назад и почти упала со своего насеста, рискуя сломать шею, как гном вовремя приобнял свободной рукой и крепко прижал к себе. Бильба тут же затихла и, зарывшись носом в складки рубахи, благополучно уснула. Гномы делали вид, что в представшей сцене нет ничего особенного, хотя каждый знал, что будь Бэггинс столь безразлична (или даже ненавистна) узбаду, тот бы просто дал ей упасть, не особо интересуясь женским состоянием.       Балин и его брат понятливо ухмыльнулись и посмотрели на только начинающийся рассвет. Кажется, в душе их друга точно также поселилось ещё скромное солнце.