You're scaring me

В баре «Агнец Божий» в еврейском квартале пригорода Сиэттла монотонно жужжал матч по кабельному. Случилась суббота, потому два раввина мирно попивали светлое пиво за барной стойкой в священный шаббат. — Таки дело заключается в одной маааленькой проблэ-э-ме, слово «Дева» с библейского иврита переводится не как «Девственница», а как любая «Девушка»! В этом и есть корень непонимания… — Исаак, да что ты мелешь! Не может быть! — его собеседник категорично замотал головой. — Почему нет, когда да? — Исаак высоко поднял плечи и выставил вперёд ладони, изображая свою искренность. — Да тут и спорить нечего, это же очевидно! — Таки очевидно? — второй иронично дёрнул себя за пейсы. — И столько лет все вокруг идиоты? — Рива, — Исаак устало отмахнулся, — религиозные войны всегда возникают на пустом месте, разве ты не знал? — Он отсалютовал другу: — Лехайм! Рива согласно поднял свой стакан со светлым пивом: — Лехайм. Матч прервали на рекламную паузу, звук телевизора закономерно стал в два раза громче. На экране показались кадры великолепных ржаных полей, голос диктора заговорил с сексуальной хрипотцой, томно растягивая гласные: «Ирландский Stout — пиво, благословлённое Господом… Варим только из высших сортов солода, растущих на благословенной земле…» На экране монах жадно пил из огромной кружки, закатывая глаза в благоговейном экстазе. «Ирландский Stout — избранное пиво от избранного народа… Спонсор продукции — Господь наш Небесный…» — Твою мать! — Исаак соскочил с барного стула и бросил в экран свой стакан. Раздался оглушительный звон, телевизор рухнул на пол. — Рива, ты это видел? Это война! Рива соскочил следом и разбил свой стакан о стойку бара. — Вам пиздец, уёбки! — он порвал на себе рубашку и ударил кулаком в грудь. — Это джихад, мать твою! Хлопнула дверь бара, оба выбежали на улицу. Бармен осторожно вылез из-под барной стойки. — Ебать твою ж в качель… — протянул он, наблюдая через стеклянную дверь, как два раввина бьют морду прохожим и пытаются угнать чей-то Лексус.

The End