Эта война будет вечной: война между теми, кто говорит, что война идет, и теми, кто говорит, что никакой войны нет. (с) Леонард Коэн
— Клан Учиха планирует начать переворот. Норико знала о волнениях между верхушкой деревни и этим кланом. Пару лет назад Данзо был крайне раздражен этой ситуацией, но существенной угрозой, видимо, не считал. Когда только все успело стать так серьёзно? Беспокойство Третьего означает, что он уже в курсе. Выходит Совет Старейшин тоже осведомлен. Данзо осведомлен. А она — нет. Переворот. Под знаменем одного из сильнейших и многочисленных кланов Конохи. Это явно будет не уличная потасовка. Учихи не поскупятся на методы. Данзо — тем более. В его правилах устранять угрозу ещё до того как она станет угрозой. Это означает лишь одно. Война. Воспоминания, которые просто не способен стереть неокрепший детский мозг. Разруха, хаос и реки крови. Тысячи трупов — тысячи разрушенных судеб. Тысячи детей, которые останутся совсем одни на произвол судьбы. А судьба, как известно, не милосердна. Особенно к детям. Ад. Снова. Шисуи аккуратно потрепал её по голове, привлекая к себе немного внимания. Видел каким камнем на нее упала эта новость, взгляд потяжелел до невозможного. Он её видел всякой: раздраженной, серьёзной, даже злой, а вот напуганной — ни разу. — Не стоило грузить тебя этим на ночь глядя, — он слабо улыбнулся уголками губ, пытаясь передать ей частичку своего спокойствия, — хотелось поделиться с тобой. — Все нормально, — неуверенно, — я пойду. Сбегает. — Пока тебя напрямую это не коснулось — постарайся не переживать, ладно? — и махнув рукой на прощание, развернулся намереваясь уходить, — Ты мне должна ещё один ответ на мой вопрос. Спокойной ночи, Нори. Едва ли она правда сможет сегодня уснуть.***
Лето подкралось как-то уж слишком быстро, жара толстым слоем легла на улицы, заставляя людей прятаться по домам в поисках прохлады. Норико совсем не любит жару, но ещё больше она не любит мучаться сутками на пролёт от собственных тревожных мыслей, загоняющих её в угол каждый чёртов раз. Два месяца. Два месяца Норико старательно избегает любого контакта с Шисуи и надо сказать весьма успешно. Из-за травмы пришлось на какое-то время завалить себя работой в архиве, а дальше почти месячное задание в Суне, это ли не счастье? Норико уже по привычке просыпается в четыре утра даже в свой выходной. Дома сидеть она тоже совсем не любит. Для нее вообще само понятие «дом» давно стало синонимом слова «кровать» — она приходит сюда только чтобы поспать и переодеться. Быстрым движением скидывает ночную рубашку на стул около кровати, на ходу одевает водолазку и выходит в небольшую гостиную. И так и останавливается, натянув элемент гардероба до середины живота, и как полоумная пялиться на свой диван. Вернее, на объект дрыхнущий на этом самом диване. — Какого дьявола? Как только мозг полностью обрабатывает полученную информацию, а глаз перестает дергаться, светловолосая тут же подлетает к предмету мебели и со всей силы лупит ладонью по мужской ноге. Шисуи моментально разлепляет глаза, не сразу соображая где находиться, рукой натирая покрасневшую от удара кожу и в оба глаза глядит на нападавшего. — Больно же! — и хватает же ещё наглости возмущаться. — Какого ты делаешь в моем доме? — А где ещё мне тебя искать? — лучшая защита — это нападение, — Я ждал тебя снаружи, но безуспешно. В десять вечера тебя ещё нет, в шесть утра тебя уже нет. Спишь-то ты когда? Я ждал тебя. — Ты поэтому решил прикинуться шлангом на диване?! — Боже, Нори, почему ты так громко кричишь на меня в .. — Шисуи ошалело распахивает глаза, когда взгляд падает на настенные часы, — В ЧЕТЫРЕ УТРА? — У меня много работы, выметайся, — кое-как совладав с***
— Наруто! Саске! Прекратили немедленно! Норико, придя строго в назначенное время, вынуждена была наблюдать за потугами молодого учителя успокоить двух нерадивых детишек, учинивших драку. Да ещё какую — казалось, на кону стоит жизнь этих двоих. Мальчуган из клана Учиха не пальцем деланный — кулаками махает неплохо для своих лет. Блондин рядом тоже не промах, хоть и существенно уступает первому в силе. Зато с какой страстью эти двое метят друг другу в глаз. Дожилась: её забавляет детский мордобой. Боковым зрением замечает три приближающиеся фигуры, Шисуи тут же приветственно машет подбегая к девушке. Итачи, коротко кивнув в знак приветствия, тут же направляется в сторону стадиона — забрать брата и извиниться перед учителем за доставленные неудобства. Видимо не впервые. — Тебе не помешало бы взять у друга пару уроков этикета, — обращается она к Шисуи кивая в сторону младшего Учихи, — Может перестал бы вечно опаздывать и вламываться в чужие дома. И в чужие души к слову тоже. — Прости-прости, — на лице ни грамма раскаяния, — Мы взяли тебе Якитори. Запомнил же чёрт. — Но сначала, — Яманака выкатил хитрую улыбку, шурша пакетом за спиной, — угадай в какой руке. — ЭНМА! — блондин тут же отхватил подзатыльники сразу с двух сторон, но возмущенные возгласы тут же потонули в заливистом смехе. Они обедают впятером прямо на лавочке около тренировочного поля, пока Саске, активно жестикулируя руками, рассказывает брату про «того самого придурка», который постоянно его достает. В этот раз они не поделили тренировочную мишень. После Энма рассказывает, о том что Третий после выписки посоветовал его кандидатуру в академию, раз уж от службы от теперь отстранен. Норико старательно делает вид, что не замечает как помрачнело лицо блондина в то момент. — У нас с Итачи намечена тренировка, — он подхватывает мальчугана, сажая его себе на плечи, — пойдем с нами? — Я правда могу отказаться? А Шисуи снова лишь широко улыбается. — Нет.flashback
— Это.. — Её отец. Хирузен присаживается на стул, тут же откидываясь на спинку, поглядывая на Шисуи, который даже с места не сдвинулся, бегая ониксовыми глазами по тексту. Взглянуть там действительно было на что. — Я никогда прежде даже не слышал этого имени. — Шисуи удивленно изогнув бровь, в который раз пробегаясь по мелкому тексту, зачитывая вслух, — Особое Подразделение Тактики и Шпионажа. — Таких много. Их имен не найдешь на монументах, памятники им никто не ставит, едва ли у кого-то есть семья или хотя бы знакомые, чтобы их навещать, — Хирузен устало трет переносицу, — Только маленькая запись на листе бумаги. — Успешно завершенных миссий ранга S — 134. За четыре года службы. Это шутка? Учиха нервно запустил руку в волосы, приглаживая, даже не пытаясь скрыть пораженного выражения лица. Ведь у самого едва наберется два десятка. — Любое задание связанное с передачей данных особой секретности приравнивалось к рангу высшей сложности. — Сколько же этот человек знал? О деревне. О стране. О людях, которые стоят во главе. О грязи в которой они все дружно тонут. — Не меньше, чем я сам. Приставлен к званию Героя Войны. Посмертно. — Четыре слова на листе бумаги. Достойная награда для человека напрямую приложившего руку к завершению самой масштабной войны в истории шиноби? — Хирузен горько улыбнулся, разглядывая порозовевшее утреннее небо за окном, — Это всё что я мог. — Дата смерти приходиться на несколько месяцев после официального окончания войны. — Его выследили, — Сарутоби глубоко вздохнул, было видно, что слова даются ему с трудом, — Он, как никто, понимал своё положение и ответственность, которую несет. Он знал правила. — Информация дороже жизни? Лицо Шисуи становилось ещё мрачнее от собственных слов, взгляд снова опустился на бумагу, всматриваясь в последнюю страницу. Причина смерти: Самоубийство.end flashback
Они долгих сорок минут двигались на юго-запад, пока не вышли на широкую поляну посреди леса. Несколько тренировочных столбов, на некоторых деревьях мишени — ребята неплохо оборудовали себе условный полигон. Как сказал Шисуи они любят проводить здесь время — ни тебе лишних ушей, ни ограниченней в передвижении. Самое то, чтобы махать кулаками двум гениям выдающегося клана. Итачи коротко попросил присмотреть за братом, направляюсь в центр поляны вслед за Шисуи. Норико не могла понять, как он к ней относиться. Открытой неприязни не видать, как и хоть какой-либо заинтересованности в своей персоне, хотя с Шисуи он довольно разговорчив. Видимо, не любит лишних людей. Девушка тут же усмехается про себя — они бы сработались. Хотела бы Норико сказать, что наблюдать за боев двух Учих одно удовольствие, вот только те не двигались с места. Совсем. Уже тринадцать минут, она засекла, они просто стоят на расстоянии метра друг друга и смотрят в оба. Если бы не движущийся по глазному яблоку шаринган, можно было подумать что они просто играю в гляделки. Гляделки от которых на висках у обоих скапливалась влага и трусились кончики пальцев. В один момент Итачи тяжело опускается на колени и наконец прикрывает глаза, а Шисуи удовлетворительно улыбается, хотя и сам едва стоит на ногах. Гении — что с них взять? Взор отрывается от запыхавшихся парней, обращаясь в сторону младшего Учихи. Тот уже давно не обращает внимание на бой этих двоих, сосредоточившись на тренировочном столбе перед ним, яростно вбивая в него маленький кулак, временами пиная ногами. Вдохновился примером старших? Норико присела напротив мальчика, привлекая его внимание на себя. — Правую ногу немного вперед, напряги живот, — она легко шлепнула ладонью по указанному месту, — Вес тела на левую ногу, а кулак выше. Так удар сильнее получиться. Саске нахмурился, но указания выполнил, занося руку точно в выставленную женскую ладонь. Удар вполне ощутимый, было видно что мальчик старался. — Тебе будет легче если ты немного опустишь локоть и развернешь корпус, — она аккуратно поправила его правую руку, оценивая положение, — Меня так отец учил. Норико не совсем понимает, зачем сказала это сейчас. Воспоминания из головы не выкинешь видимо. Саске задумался над её словами и остановился, сведя брови на переносице. — Отец недавно научил меня технике, — руки за спину, глаза в пол, — обычно он только с Итачи тренируется, — девушка тут же невесело усмехнулась, понимая откровенную ревность младшего, — хочешь покажу? Светловолосая кивает, отходя в сторону, чтобы мальчику было больше пространства. Тот пару минут настраивает себя, пытаясь сосредоточиться и в один момент складывает печати, выдыхая из себя большой огненный шар. — У него хорошо получается, — Шисуи возник совсем рядом, обращаясь к ней почти шёпотом. — Это не сложная техника. — Для его возраста неплохо. — В его возрасте я сдала экзамен в Корень. — Разочарована? — Наоборот, — заметив вопросительный взгляд на себе, поспешила добавить, — Так и должно быть. Он ребенок. Дети должны расти детьми, а не солдатами. В десять лет нужно бегать за мячом, а не учиться глотки резать. Шиноби стоит становиться в осознанном возрасте, понимая всю ответственность, а не потому что на поле боя не хватает пушечного мяса. Шисуи на её слова лишь молчал. Стоял, в немом восхищении приоткрыв рот и молчал, полностью соглашаясь. Все же они похожи куда больше, чем казалось на первый взгляд. Оба научились держать в руках оружие быстрее, чем ходить. Оба помнят, чего это стоит. Оба не хотят допустить этого снова. — Наша очередь, — кивает на пустой участок поляны, поодаль от братьев, — хочу увидеть, что ты умеешь. — Думаешь в Корень берут за красивые глаза? — Кто знает, может Данзо — старый извращенец, гарем себе собирает, — и легко подталкивает её в спину, — Хотя глаза у тебя и правда красивые. — У тебя тоже, — произноситься быстрее, чем мозг успевает переварить мысль. А девушка мысленно сматерившись, активнее шагает вперед, даже не оборачиваясь, и так знает что брюнет лыбится. — Так можно и влюбиться, Нори-чан, — приторно сладко тянет брюнет прямо около уха, не прекращая ухмыляться. — Не в этой жизни, Учиха. А Шисуи на её слова только пожимает плечами, абсолютно спокойно отвечая. — Не в этой, так в следующей. Брюнет тут же ставит ей подножку, атакуя первым, не давай даже возможности ответить, занося свой танто прямо надо её головой. Столкновение метала о метал создает искры, сотрясая воздух громким лязгом. Тоненькая светлая прядь падает на землю около ноги девушки. Но продолжать атаку брюнет, видимо, не собирается, так и стоит одной рукой прижимая клинок к клинку над её головой. — Я видел, что ты хорошая в рукопашную, — Шисуи опускает рукоять, задумчиво гладя на соперницу, — Я хорош в стихии огня, а ты — воды. Это тоже нам быстро наскучит. Покажешь что-нибудь новенькое? Очевидная провокация. — Покажешь мне свой шаринган? Глаза Учихи давно полыхают красным, но он прекрасно понимает о каком шарингане идет речь. — Если заставишь. Светловолосая задумчиво переводит взгляд на свои руки, взвешивая все за и против. Любопытство быстро берет над ней верх и кисти руки быстро складываются в печати. Она хочет видеть на что способен Мангекьё. Норико срывается с места не дав Учихе переварить информацию, удобнее перехватывает катану и бьёт наискось мечом, рассекая воздух. Однако Шисуи ловко уклонился, на лице его тут же мелькает нахальная ухмылка. Он доволен и совершенно не хочет этого скрывать. Девушка снова заносит удар, но быстро перехватывает клинок левой рукой, в то время как правая с раскрытой ладонью проноситься у самой шеи. Ещё бы немного. Теперь Шисуи не до смеха — он прекрасно видит сотки электрических разрядов бегающих по телу светловолосой, большинство которых скапливается на кончиках её пальцев. Её ладонь сейчас как оголенный провод — шарахнет так что мало не покажет. Учиха не может не упиваться тем как ловко она перебрасывает клинок из одной руки в другу, нанося атаки беспрерывным потомком, заставляя брюнета отступать. В какой-то момент силуэт перед его глазами смазывается и она отклоняет удары скорее интуитивно. Он за ней не успевает. Его глаза не успевают. Микроразряды сигали по её телу с такой скоростью, что даже шарингану становилось трудно их уловить. Но что ещё не ускользнуло от него, так это то что чакра девушки стремительно заканчивается. Она отогнала его от поляны до обрыва, за которым слышен шум падающей вниз воды. Норико останавливается, запыхавшись, и облокачиваться руками о собственные колени, переводит дыхание. — Ты совсем не умеешь врать, Нори, — догадался. Молния и вода — гремучая смесь. На технику ещё одной стихии её не хватит, вот она и решила искупать его здесь. Разумно. Светловолосая переводит дыхания, понимая что план не сработал, и вкладывает оставшеюся силу в быстрый удар заряженной током катаной. Но Шисуи перед ней просто испаряется. В мгновении ока оказавшись сбоку и выбивает клинок из её руки, пиная его с обрыва. Норико как-то слишком резко ступает от него назад, ближе к обрыву и кидает мимолётный взгляд на свою ногу. «Ещё болит?» моментально проноситься в голове в Учихи и он отбрасывает клинок в сторону в тот момент, когда девушка делает ещё одну неудачную попытку опереться на больную ногу и едва не сигает со склона. Шисуи в мгновение ока ловит, одной рукой — за её руку, второй под спину, притягивая— Скажи, тебе сняться кошмары? — Любому солдату снятся.
Она чувствует руку на спине и уже хочет возмутиться очередному выкидону брюнета, как тот резко дергает светловолосую назад, заваливая на спину рядом с собой. Руку тут же запускает в пшеничные волосы, поглаживая и перебирая пряди, и даже не смотрит в ей сторону. А Норико смотрит. Смотрит пристально, вкладывая во взгляд все свое недовольство и возмущение, но отстраняться нет совершенно никаких сил. — Неприятно? — Учиха и не думает прекращать. — Все нормально, — и немного подумав добавляет, — Меня не тошнит от тебя. — О-о, — Шисуи театрально приложил руку к сердцу, — а ты знаешь толк в комплиментах. А Норико ему в ответ только улыбается. Так ярко и так искренне. Сама не понимает что делает, пока возбужденный мозг не начал трубить тревогу, и тут улыбка же меркнет, под гнетом осознания случившегося. А Шисуи и этого хватает, чтобы звезды перед глазами заплясали и ослепили его окончательно и бесповоротно.