И если нет тебя, нет и меня

«И что-то прекрасное происходит внутри меня, Что-то чувственное, наполненное огнем и тайной. Я чувствую, будто загипнотизирован, будто парализован, Я дотронулся до небес» Depeche Mode ~ Only When I Lose Myself

Этот вопрос. Он прозвучал с каким-то металлическим оттенком, заполняя собой всю комнату, чтобы затем повиснуть в воздухе. Ты подошел практически вплотную и теперь нависал надо мной, смотря сверху вниз. Ожидая ответ. Что скрывалось в твоей реакции? Злость? Обида? Непонимание? Возбуждение? Другая гамма неизведанных мне чувств? Даже в этом ты оставался для меня самой великой загадкой, Сандер Дризен. Я не мог различить ту интонацию, с какой ты произнес его. И ответ к нему я не мог подобрать тоже. Два слова. «Что это?» Ты прожигал эти вопросом. Своими глазами, неизменно смотрящими на меня сейчас, в упор. Всем своим видом. Этот взгляд. Я не мог выдержать его дольше нескольких секунд, и неизбежно сдавался. Твой очередной эффект, производимый на меня с завидным постоянством. Подкашивающий ноги и заставляющий опуститься на колени. Для страстной, но далеко не молитвы. Подобная мысль возбуждала меня, но сейчас я просто с усердной внимательностью разглядывал линии паркета на полу, оттягивая время. Я вдруг осознал, что так и держу футболку в руке, поднятую к верху. Мой импульсивный порыв, сделанный несколько часов назад, нещадно сверлили взглядом. Казалось, что несколько секунд под твоим прицелом, растянулись в целую вечность. На улице уже смеркалось, а я мог бы стоять так до утра, терзаемый твоим взором. Блуждая глазами, я пытался сказать хоть что-то членораздельное. Но что? «Я хотел тебя удивить» «Мне вдруг показалось это крутой идеей» «Никогда я не чувствовал ничего подобного» Каждый из вариантов был верным, но правда была в другом. Это решение стало моим личным символом. Маленьким элементом свободы. Начала чего-то нового. Жизни с тобой, где нет места страхам и предрассудкам. Теперь здесь стоял кто-то смелее меня прежнего. И все это так правильно звучало в моей голове, что я уверенно поднял свой взгляд, надеясь дать развернутый ответ своему поступку. Тогда бы ты все понял. Вот только я не учел, что любимые глаза быстро лишат меня всей заготовленной речи, обдавая очередной волной жара и заставляя уплывать куда-то далеко и надолго. В итоге, я лишь нервно сглотнул и робко произнес: — Пирсинг, — это была бы отличная инструкция для слепых, в данной ситуации. Не давая вставить еще хотя бы слово, ты резко берешь меня за руку, и ведешь к двери: — Идем, — спокойно бросаешь ты, крепко стискивая мои пальцы и поворачивая ручку двери. Послушно иду за тобой. Путаясь в ногах, но все же. Уверенно двигаясь в сторону ванной комнаты, ты открываешь ее дверь и кивком головы говоришь зайти. И последнее что я вижу, это непонимающие лица Зои и Милана, до этого все также беспечно болтающие на кухне, но теперь смотрящие на меня с вопросом «Что происходит?» Если бы я знал. Скорее всего, меня будут приводить в чувство ледяным душем. Шагнув внутрь, я слышу отчетливый звук задвижки, отрезающий все попытки к бегству. Бежать не хочется, но есть дикое желание сказать вслух все то, что мысленно уже наговорил самому себе. Причем неоднократно. Соберись Робби и посмотри ему в глаза. — Слушай, я хотел сказать, что…, — ты не даешь мне закончить предложение, когда я поворачиваюсь к тебе. Одним уверенным движением я оказываюсь прижатым к стене. В плену твоих рук. Твоего тела. Твоего дыхания. — Молчи, — почти в губы произносишь ты, опаляя своим горячим дыханием. Своим ароматом, который начинает кружить мне голову. Секунду повременив, ты убираешь ладонь с плеча и опираешься ею о стену, над моей головой. Я машинально провожаю это движение своим взглядом и возвращаю обратно к твоим глазам. Когда ты овладел искусством гипноза? Все твои движения плавные и неизменно провоцирующие лишь на одно. Указательным пальцем свободной руки ты подцепляешь низ моей футболки, и начинаешь поднимать ее вверх, скользя кончиком пальца по моему торсу, оставляя незаметный след. Скользишь своим взглядом вслед за ним, пока не оголяется моя грудь и многострадальный компресс на соске. Наклонив голову к своему плечу, ты поднимаешь на меня глаза, и произносишь: — Я хочу его увидеть, — это получается с таким придыханием, что у меня начинает тяжелеть внизу живота. Мои руки сами собой тянутся к пластырям. Оголяя зубы в беззвучном вздохе, начинаю снимать их, при этом болезненно морщась. Полностью избавившись от закрывающей ткани, отмечаю про себя, что отек уже почти спал. Краснота же сохраняется до сих пор. Но. Даже сейчас, это выглядит чертовски круто. Что будет, когда все заживет? Задаюсь я вопросом, когда рассматриваю его, с улыбкой закусывая нижнюю губу. Смотрю на тебя, но ты уже следишь только за моей реакцией. — Скажи, что мы здесь делаем? Я мог тебе его и там показать, — выпаливаю я, вспоминая о способности говорить. Еще несколько секунд безмолвной тишины в наэлектризованном пространстве. — Хочу его видеть, когда буду брать тебя сзади, — отрывисто произносишь ты, заводя свободную руку за мою талию и притягивая к себе так крепко, что я чувствую бедром твое возбуждение. В твоих глазах уже плещутся искры неприкрытого и такого откровенного желания. Конечно. Теперь все встает на свои места. В ванной комнате над раковиной, мы повесили большое зеркало. Купили его совсем недавно, скинувшись все вчетвером. В нем отражалась фигура по пояс, целью которого и было это приобретение. Все остались довольны. Милан же был рад больше всех, пополняя ленту Инстаграм бесконечными селфи. Мне не остается ничего, кроме как вспомнить про ледяной душ. Вообще-то в мыслях это была безобидная шутка! Или нет? Черт, с тобой он требовался всегда. Приоткрываешь свой рот и кончиком языка дотрагиваешься до моих губ, заставляя с выдохом закрыть глаза. — Не сопротивляйся, ты же хочешь меня, — кладешь руку на мой пах, мягко сжимая член через ткань штанов и ухмыляешься. Это прикосновение растекается в крови, и ударят в голову как от выпитого алкоголя. Да, я хочу тебя! Я не могу тобой насытиться. Это похоже на неутолимый голод, который разгорается с каждым приемом пищи, все больше и больше. И единственный выход, поддаваться этому всепоглощающему чувству. Мне хочется стереть эту ухмылку языком, вылизать ее без остатка. Протягиваю руки, до этого скованные твоим натиском, и обхватываю шею. Вбираю весь обжигающий язык в свой рот, чтобы ответить тебе с большей чувственностью, лаская в ответ. Ты в очередной раз перехватываешь инициативу. Это становится похоже на незримую борьбу. Резко отстраняя от себя и тяжело вздыхая, ты поднимаешь мою футболку, но не снимаешь, а перекинув через мою голову, оставляешь за шеей и также же резко притягиваешь к себе обратно. Да. Ты хочешь видеть следы моего преступления. Запуская руки в мои волосы и резко потянув их назад, заставляешь откинуть голову. Проходишь языком по моим выпирающим ключицам, и задерживаясь на ямочке между ними, начинаешь вести влажный след по моей шее, чертя только тебе одному известные линии. Мое дыхание учащается от тактильных ощущений, которые ты рассыпаешь по моей коже, и порывисто вздыхая через рот, я постоянно облизываю пересохшие от возбуждения губы. Когда до меня доходит, что от секса нас отделяют только мои штаны, я сбивчиво шепчу: — Там. Зои с Миланом. Пошли в мою комнату. — Я сказал, что возьму тебя здесь, и я возьму тебя здесь, — без колебаний, уверяешь меня низким тембром, севшим от напряжения. Мне нечего сказать в ответ, хотя бы потому, что трезвые мысли уже теряются в острых ощущениях от уверенных рук, сжимающих мои ребра. И я просто отдаюсь моменту, плыву по течению. Отрываясь от шеи, ты закусываешь мою нижнюю губу, и подхватив под ягодицы, вслепую подводишь меня к раковине, пока я не упираюсь в нее поясницей, чуть вздрагивая и выгибаясь от холодной керамики. — К тому же они ничего не услышат, — шепчешь ты на ухо, и тут же включаешь мощный напор воды из-под крана, который должен заглушить нашу страсть. Должен. Что ж. Еще нужно придумать что-то веское для этого срочного «переговора» в ванной. Мы продолжаем целоваться, задыхаясь друг в друге. Конечно, мне не с кем особо сравнивать, но целуешься ты настолько хорошо, что доводишь до исступления, только касаясь ими. Целуй же меня сильнее! Словно читая мои мысли, ты глубже проникаешь своим языком, сжимая и притягивая к своему члену, выпирающему из джинс. Заставляешь крепче сжать тебя за куртку. Которая, на секундочку, до сих пор на тебе. Мои руки обвивают тебя. Я глажу твои волосы. Спускаюсь к лицу и трепетно прохожусь ладонями по гладкой коже. И даже с закрытыми глазами, без труда отыскиваю каждую твою родинку, одними лишь кончиками пальцев. Твой запах въелся в память и сводит теперь с ума. И я даже хочу стать им, чтобы растворяться в твоей коже. Ты прекращаешь поцелуй, и переводя замутненный взгляд на пирсинг, улыбаясь одним лишь уголком рта, высовываешь кончик языка и тянешься им к соску. Очень нежно, по всей длине, ты проводишь им по сережке, заставляя согнуться в груди от пронизывающего чувства. Это смесь физической боли и невероятного удовольствия, которые прошивают сейчас все мое тело, даря новые ощущения. Повышая чувствительность в разы. Я и не думал, что открою для себя новый источник наслаждения. Просто смотрю, как ты делаешь это, и уже чувствую выступающую смазку, мерно собирающуюся на головке члена. Ты переходишь к другому соску и также же медленно его облизываешь, поднимая глаза, и не моргая смотришь на меня. Чуть касаясь языком, ты прикусываешь его. Даришь волны удовольствий, которые накатывают на меня как приливы моря, с новой и новой силой. Чувствую, как слабеют ноги от непрекращающихся ласк, и стоять становится тяжелее. Я слаб перед тобой. Ты чувствуешь это, когда сжимая меня в своих руках, поднимаешься дорожкой поцелуев вверх по груди. Поднимаясь по шее, ты на секунду задерживаешься, и впиваясь губами еще сильнее оставляешь свой автограф. Довольно улыбаясь, продолжаешь восхождение из поцелуев до подбородка. И когда наши губы вновь встречаются, ты с силой разворачиваешь меня спиной к себе. Моему взору открывается крайне возбуждающая картинка, когда я могу видеть себя со стороны, еще и твоими глазами. Растрепанные волосы, которые полностью закрывают мой лоб и падают на глаза. Вспухшие и искусанные тобой губы, призывно выделяются на фоне узкого лица. Я чувствую, как они горят. Свежий засос, ярко проявляясь на шее, становится багровым и гордо свидетельствует о твоей принадлежности. На секунду я хочу возмутиться твоей необдуманной шалости, но сил на это категорически не находится. Сосок становится еще краснее. Как и я сам. Раскрасневшийся от беспорядочного дыхания. И в большей степени от возбуждения, которое теперь перерастает в болезненное ожидание. Ты продолжаешь испытывать меня своим взглядом, неотрывно смотря и одновременно вжимаясь в мои ягодицы уверенным стояком. Положив свою ладонь на мою шею, начинаешь вести ей вверх, пока не обхватываешь лицо снизу, заставляя поднять его еще выше, смотря на тебя из-под опущенных ресниц. Второй рукой обнимаешь поперек живота и начинаешь тереться своим членом. Дразня. Провоцируя. Вырывая еле слышные стоны. Мне приходится опереться руками о края раковины, чтобы держать равновесие. — Открой глаза, — настойчиво произносишь, когда от истомы я прикрываю их, — Я хочу видеть то, что чувствуешь ты. Мы вновь встречаемся взглядом в отражении зеркала. Вода продолжает нервно хлестать, унося за собой нашу тайну. Ее капли разлетаются, и попадая на мой живот, скатываются вниз. Хватаясь за мои штаны, ты стягиваешь их вместе с трусами настолько, чтобы были видны ягодицы. Гладишь их, чуть разводя в стороны, и кусаешь губы. Я вижу, каких усилий тебе стоит сдерживать желание, чтобы не войти в меня в эту же секунду. Но вместо этого ты протягиваешь руку к струе воды, и уже влажную возвращаешь к ягодицам, раздвигая их еще сильнее, плюешь на дырочку и проводишь по ней всей рукой, послушно заставляя прогибаться в пояснице. Машинально закрывая глаза, я сразу их открываю, превозмогая всю тяжесть век и переполняющие эмоции. Но от любви к тебе, смотрю, когда ты ласкаешь меня рукой. Оглаживая, проскальзываешь в меня одним пальцем до основания и также медленно вынимаешь его, растягивая и давая привыкнуть, пока я не начинаю подаваться к тебе сам, требуя еще. Медленно, и очень аккуратно ты приставляешь второй палец, который уже легче входит внутрь, и который я со стоном принимаю в себя. Твои пальцы, от которых я схожу с ума. Во мне. Сейчас. Когда ты добавляешь третий палец, я уже не чувствую ничего кроме желания отдаться тебе как в первый раз. Всегда как в первый. Ты покрываешь мою спину поцелуями, заставляя в нетерпении вздрагивать под тобой. Вынимая пальцы, ты расстегиваешь ремень, полностью вытягивая его и кидая на пол, раскрываешь ширинку, доставая свой красивый член, и не прекращаешь всматриваться в меня. Мне кажется, ты знаешь все мои секреты в этот момент. Я ощущаю, как головка члена прикасается ко мне, даря долгожданное тепло твоего тела. Заставляя выгнуться к тебе на встречу. Она уже обильно увлажнилась собственной смазкой, и теперь обжигает, пока ты водишь ею по моей дырочке, словно ожидая этих слов. И ты их получаешь. — Войди в меня, — мой язык уже живет собственной жизнью. Помогая себе рукой, ты надавливаешь головкой, пытаясь проникнуть внутрь, но только лишь натягиваешь меня. Я все еще остаюсь очень узким. И это распаляет тебя еще больше. Беря в руку мой член, по которому уже стекают капли желаний, ты размазываешь их по всей длине и делая несколько возвратно-поступательных движений, одним толчком входишь в меня до конца. Мне приходится закусить губу, чтобы не вскрикнуть, чувствуя вмиг накатывающие слезы. Задевая какую-то точку внутри, и заставляя содрогнуться, ты начинаешь медленно выходить, чтобы вновь войти. Проникая с каждым разом все глубже, ты не останавливаясь, двигаешься во мне. Так больно и так одновременно хорошо мне еще не было. Твоя рука продолжает мастурбировать мой член, пока ты входишь в меня, то слишком медленно, пытливо, то резко вгоняя свой член на всю длину. Берешь второй рукой мою футболку в кулак и используешь ее как рычаг, когда натягивая ее, вынуждаешь меня выгнуть спину, чтобы войти до предела. Толчок. Я чувствую, как все внутри горит. Толчок. И не чувствую губы, которую кусаю. Толчок. Мне не хватает воздуха. Толчок. Но я смотрю. Ты поднимаешь мое лицо к себе, и поворачивая начинаешь целовать, растягивая меня нежно и сильно, медленно и грубо. Целуешь все мое лицо, пока гладишь мой член. И все это превращается в один сплошной комок чувств, в котором я уже не могу отделить одно от другого, когда чувствую тебя везде. Ты насаживаешь меня, с каждым толчком приближая к оргазму. И держишь мое лицо, ловя каждый всхлип, каждый стон, слетающий с губ. Мне кажется, что я отключаюсь, но ты обхватываешь мой живот и начинаешь наращивать скорость. Трахаешь еще сильнее, еще жестче. Я чувствую тебя движущимся внутри, и хватаю ртом воздух. Ты уже стонешь мне в спину, когда делаешь еще несколько отчаянных толчков, с силой разводя мои ягодицы. И через несколько секунд, горячая сперма разливается в моем теле, заполняя тобой. Мой оргазм наступает практически в тот же момент, когда я обхватываю свой член, и смотрю на твое прекрасное лицо, которое застывает в моменте экстаза с приоткрытыми губами. И в это мгновение, я уверен, что чувствую, как мы становимся единым целым, просто утопая в океане глаз друг друга. В одном бесконечном оргазме. Я кончаю слишком обильно, заливая при этом всю свою руку, пока ты просто прижимая к себе, медленно продолжаешь входить, помогая мне излиться до конца. И после нежно целуешь мою спину, когда я облокотившись о раковину, с жадностью подставляю лицо под холодную воду, начиная приходить в себя. — Такого секса у меня еще не было, — отрешенным голосом резюмирую мысли вслух. Выключаю воду и выпрямляясь, стараюсь вытереть сперму, которая сейчас буквально везде. — Малыш, у тебя его вообще не было до меня, — еле сдерживая смех, заявляешь ты, уже застегивая джинсы и поправляя волосы. Целуешь в плечо. — Иди нахер, — широко улыбаюсь я, расправляя на себе футболку. После секса я особенно уверен в себе для подобных заявлений. И приведя себя в порядок, насколько это вообще возможно, ибо надо в душ, я устало опускаюсь по стене на плитку пола. Ты садишься рядом. — Жарко, — говоришь, скидывая куртку на пол, заблаговременно вытащив из нее сигареты с зажигалкой. Тебе только сейчас стало жарко? Ну, ясно. Опускаю голову на твои ноги, все еще переживая послевкусие всех испытанных мною чувств. Ты чиркаешь зажигалкой и затягиваешься. И похер, что мы не курим дома? Да? Сейчас мне настолько хорошо, что абсолютно плевать. — Робби. — Что? — Твоя губа в крови, — произносишь ты, поворачивая мое лицо к себе. — Черт, кажется, я все-таки ее прокусил, — прикоснувшись пальцем, я ощущаю уже запекшуюся кровь, — И даже знаю по чьей вине, как и твой рисунок на шее. Мне на учебу завтра, — с упреком в голосе, произношу я. Но ты воспринимаешь это всерьез. — Я готов загладить свою вину, только скажи, — отвечаешь ты, целуя мою рану. Хорошо, к этому вопросу мы еще вернемся. Продолжая лежать, ты протягиваешь сигарету, и я затягиваюсь из твоих рук, до сих пор чувствуя запах секса на них. Проходит еще какое-то время, прежде чем ты заговариваешь. — Больно было? — тихо произносишь ты, и добавляешь, — Я имею в виду прокол. Двоякий вопрос вызывает во мне улыбку. Я смотрю снизу вверх, и вижу, как складки на переносице вновь начинают обозначаться на твоем лице. Ты выглядишь так, словно больно сейчас тебе. — Только одно мгновение, — тихо отвечаю я, протягивая руку к твоему лицу, — Тебе не нравится? Кстати, надо бы продезинфицировать. Ты снова затягиваешься и стряхиваешь пепел в ванну. ¬— Слышал когда-нибудь о теории хаоса? Или точнее об одной из её гипотез? — спрашиваешь, выпуская дым. Начинаешь гладить мои волосы. — Нет, расскажи, — мне слишком приятно лежать на тебе, ощущая прикосновение пальцев. — Она говорит, что такая мелочь как взмах крыла бабочки, может стать причиной тайфуна на другом конце света, — задумчиво изрекаешь ты, и добавляешь, — Поэтому прежде чем решишь сделать что-то подобное с моим телом, — говоришь, кивая на сосок, — Скажи мне. — Но это мое тело, и я могу делать с ним все, что думается, — вяло пытаюсь протестовать, все еще не улавливая связь. — Оно уже никогда не будет только твоим, как и то, что ты чувствуешь, — чуть помедлив, произносишь ты, — Я и сам не могу это объяснить, но кажется, я проживал это с тобой. Ты можешь поверить в это? Ты тушишь сигарету, а я наконец-то закрываю глаза. — Я верю, потому что и сам это чувствую.