Улыбнись, — ты умираешь

      Предсмертный хрип раздался позади. Наконец это прекратилось: Торд, ожидающий за кирпичной преградой, успел почувствовать радость, однако теперь надо как-то избавиться от тухляка, пришедшего на шум.       Ларссон дрожащими руками потянул молнию, молясь, чтобы та не заела, иначе придётся отступить и искать другое место для ночлега. Чёрт, вход так близко, но существо остановилось возле человека, уже трупа, который прилёг именно на проходе, — фантастическая удача.       Вздрагивая от каждого рыка бывшей женщины, Торд почувствовал мимолетноё облегчение, когда всё же получилось открыть содержимое: кухонный нож, уже заляпанный заражённой, почерневшей кровью; какие-то припасы и респираторная маска.       Выглянув из укрытия и убедившись в том, что опасность всё еще существенна, парень взял поблизости лежащий обломок бетона и швырнул его как можно дальше, в надежде, что тот издаст шум. На удачу, так и случилось: обломок ударился обо что-то твёрдое и раздробился на множество мелких, отвлекая монстра.       Прихватив чужой рюкзак вместе с собой, Торд рванул к входу, но замешкался, когда посмотрел в глаза, как он думал, мертвеца: глаза, полные жизни, хоть и слабые, просили помощи, но уже поздно что-то предпринимать... Норвежец схватил нож и, сквозь внутреннее смятение, надавил на горло. Первые капли крови выступили, а голубые глаза заслезились, смотря на своего спасителя и убийцу одновременно.       Ларссон прикрыл дверь и стулом упёр его в ручку, чтобы та не открылась под силой ветра или, если парень где-то просчитается, та хотя бы на какое-то время сдержит напор снаружи.       — Я облегчил его страдания. — успокаивал себя Торд, прижав колени к груди, смотря на отблеск окровавленного лезвия. — У меня не было выбора.       Через несколько минут парень смог прийти в себя и принялся исследовать дом, ведь ему не дадут времени на размышления о добре и зле. На удивление, какая-то часть мебели сохранилась, так что устроится спать можно на более менее мягком матрасе, а не на полу.       Ларссон не мог не восторгаться тому, что оказалось за дверцей дальнего шкафа: несколько маленьких железных банок с надписями от "тушеное мясо" до "каша"; коробка спичек и патроны. Раз есть патроны, должно быть оружие, верно?       Таков круговорот жизни: один получает — другой теряет. В данном случае Ларссону повезло, однако долго ли ему суждено так идти? Время покажет, а пока парень с двойным усердием обыскивает каждую щель в доме, чтобы найти пушку — лучшее средство самообороны и нападения.       Парень покрутил револьвер, чтобы убедиться в его работоспособности, а затем рывком открыл барабан. Пустой. Присев, Торд взял несколько ранее найденных патронов, чтобы зарядить оружие и-       — Не подходят? — Ларссон присмотрелся к пулям: те больше, чем должны быть для револьвера. В голове появилось единственное объяснение этому: нужный пистолет внутри или остался вместе с трупом, только вот обшаривать его будет довольно рискованно.       Медленными движениями, норвежец отодвинул стул и приоткрыл дверь, что издала тихий скрип, однако его хватило, чтобы новоприбывшие тухляки повернулись в сторону звука. Благо, они не начали двигаться, а просто стоят.       Торд, обыскивающий карманы на трупе, смотрел на заражённых так, будто если свести с них глаза хоть на секунды, те рванут в его сторону. И... Да, что-то твёрдое лежит во внутреннем кармане, осталось лишь достать. Молния медленно пошла вниз, обнажая разорванную и покрасневшую футболку: глубокие порезы на правой стороне груди уже покрылись коркой, но кровь и грудь до сих пор оставались тёплыми, словно человек просто уснул.       Торд безмолвно ликовал, когда ему удалось схватить пистолет, как вдруг раздался громкий удар, даже треск, привлёкший заражённых. Их искажённые рты издали пронзительный визг, и они группой пошли в сторону звука, в дом.       Тонкая нить, леска, настолько тонкая, что парень даже не заметил её, тянулась куда-то внутрь, и сейчас она порвана. Похоже, это был план для отступления: порвать, чтобы та дала пасть, по звуку, вазе, влекая внутрь нелюдей, а самому дать дёру.       Ларссон, на ходу застёгивающий сумку и матерящий неудобное расположение лески, хлопнул дверью и поставил стул, а сам, под арию звона, рыков и глухих ударов, начал искать запасной выход, которого, походу, нет. Только если...       Парень, слыша, как дверь уже слетает с петель под напором орды, замахнулся локтём, выбивая окно — единственный путь наружу. Прозрачные куски дождём опрокинулись на землю, и вот уже парень следом выпрыгивает из окна и бежит вперёд.       Ветви деревьев, хлестающие его по телу, рукам, по лицу, кажется, они кронами пробили небо, закрыли собой слабый лунный свет, ныне не проникающий сюда. Здесь, в темноте леса, где каждый шорох несёт ужас и панику; где ночные кошмары обретают силу, становятся правдивыми, а воспоминания возвращаются вновь, чтобы в этот раз погасить огонь надежды в парне.       У каждого есть тайны и тёмное прошлое, похороненное где-то в глубинках, и Торд не исключение. Но что ты будешь теперь делать, воспоминания утягивают тебя в холодную тьму?       Это не галлюцинации от недосыпа или стресса. Это то, от чего Ларссон бежал всю жизнь, но далеко ли убежишь от самого себя? Конечно, можно вернуться обратно, беспомощно свернуться клубком в тёмном углу дома и сделать вид, что ничего не было. ...Увы, нет. Слишком поздно: голодная темнота пришла, дабы испить пир из страха и вины, и игнорировать её бесполезно.       Так парень живёт всю жизнь: отворачивается, делает вид, что страх не пробирает его до костей, но в чём смысл, если в конце концов прошлое настигнет, схватит и больше не отпустит? Это был лишь вопрос времени, но что теперь ты будешь делать, Торд?

***

      «Вспышка бешенства среди людей настигла половину мира.»       «Люди массово покидают свои дома в поисках спасения.»       «Биооружие? Может ли одна из двух продвинутых держав тестировать новый способ истребления недоброжелателей?»       Наверно, так пестрил весь интернет, когда в больницу всё больше попадало людей с симптомами бешенства и нет, там не маленькие цифры: процент смерти от бешенства увеличился на более, чем четыре сотни процентов за пару месяцев. Наверно, можно было бы сказать, что это совпадение, только если бы не было одного "но": людей не кусали заражённые животные, даже не люди. Вирус искал другой путь, и пока учёные разглядывали под микроскопом одного, второй активно развивался.       Я, должно быть, тороплю события? Я не хотел этого, честно, ведь... в какой-то степени, мне самому любопытно наблюдать за этим аквариумом, где люди гибнут, страдают, спасаются; мой личный сад, в котором я могу посадить прекрасную розу, а могу дать сорняку пустить корни.

***

      — ...Подтверждены случаи нападения заражённых людей. — всё та же телеведущая с каменным лицом, которое у неё выработалось за годы профессиональной работы. — Многие учёные молчат по этому поводу, но нам удалось выяснить: вирус бешенства после череды прививок погибает, но симптомы не пропадают. Правительства стран настоятельно рекомендуют прервать контакты, чтобы избежать дальнейшего распространения.       — Такое ощущение, как в ужастике. — Мэтт неловко потёр руки друг об друга, когда после монолога ведущей, канал прервал вещание.       — Ага, будто какая-нибудь мыльная апокалиптика для домохозяек. — добавил Том, встав из-за дивана, чтобы перекусить. Эдд воздержался от комментариев, да и Ларссон только сейчас поднял глаза от хентая, услышав, о чём сейчас идёт дискуссия.       — -Множество протестующих заполнили площадь перед Зданием Парламента Сингапура, обвиняя тех в массовом геноциде. — уже на другом канале продолжили новости, и телеведущий, похоже, напуган происходящим. — Сингапур в ответ закрыл все сухопутные, воздушные и морские границы. К тому же чешский микробиолог поделился с нами некоторыми данными:       На экране явился тёмный портрет. Прошло пару секунд и замаскированный человек заговорил на другом языке, а затем его слова переводили на английский.       — Я брал образцы у заражённых людей, рассматривал их: вирус бешенства, ничего необычного. Затем я брал образец у... прошедших курс прививок: вируса нет, но пациенты до сих пор испытывали симптомы, а затем многие погибали от судорого гортани, как и должно быть. — как-то тяжко чеху давались слова, а вот переводчик говорил без всяких эмоций. — ...Я углубился и заметил то, что и у тех, и у тех повредился код ДНК. И я нашёл небольшую взаимосвязь: у людей с одинаковыми заболеваниями часто повреждались одни и те же цепи, появлялись похожие мутации... Похоже, нагрянет война за выживание, и потери будут колоссальные; будут больше, чем за все войны истории вместе взятые.       И снова канал прервал вещание. Раз за разом после монолога являлся белый шум.       — ...Похоже на одну большую шутку, — сказал Торд, откладывая мангу. — И довольно глупую.       — Это довольно... странно, — высказался Гулд, не зная, какие подобрать слова. — Не верю, что сейчас какой-то зомби апокалипсис.       — Да и какое бы государство открыто заявило: эй, у нас тут неизлечимая болезнь, а ещё вы будете мутировать. — возмутился Риджуэлл, занимая место на кресле. Но с другой стороны в голове сомнения: будут ли ради шутки заставлять такое говорить федеральные каналы? Это бы очень сильно ударило по репутации и экономике.       — Торд, можешь проверить норвежские новости? — Эдд допускает мысль, что в Британии стало слишком скучно, вот тебе и веселье, но что насчёт других стран?       — Не вопрос. — Ларссон и самому хотелось узнать истину. Через секунду он уже что-то печатал в смартфоне и читал. — ...«Sykehusene er overfylt.», «Veier er sper-       — А по-английски, пожалуйста? — прервал словесный поток Харгривз, смотря на смутившегося Ларссона.       — ...Ну, если коротко: больницы заполнены, перекрытие аэропортов, увеличение преступности, некоторые коммуны вот-вот... — замешкался парень, пытаясь вспомнить подходящее слово, но затем просто поменял на смыслоподходящее, продолжая бегать по заголовкам новостей. — Рухнут, а ещё в Тромсё начался приток, даже когда дороги перекрыли, люди вплавь и обходными путями попадали в город.       — Тромсё? — невдомёк переспросил Мэтт. — Почему туда?       — Город окружён водой со всех сторон, а перекрытая дорога связывает его с основной трассой, проходящей до центральной Норвегии. — Ларссон недолго мыслил и выдал. — Может, нам тоже стоит перебираться туда? Там безопаснее-       — Я не покину дом. — твёрдо отрезал Гулд, серьёзно смотря вниз, на пол. — Может, это какая-то ошибка? Не может же всё быть... вот так?       — Разве не будет лучше держаться вместе, Торд? — Мэтт высказал свою позицию: он останется. От такого у Ларссона начала закипать кровь, ведь, похоже, только у него есть инстинкт самосохранения.       — Кх... Какие же вы... — процедил сквозь зубы парень. — Том, но ты-то будь благоразумней!       — Кто даст нам пересечь границу? На чём ты собрался в Норвегию? И Эдд прав: апокалипсис? Какая-то эпидемия? Рано делать выводы через пару минут.       Три против одного, однако Торд не понимал эти позиции, хотя там и была логика, но вспыльчивость взяла своё: парень недолго крича о том, что те добровольно решили умереть, решился покинуть тройку и уйти одному, раз только ему дорога жизнь. Никто не остановил его, только пары глаз проводили его.

***

      Это такое известное клише: разделить персонажей, посеять между ними раздор, чтобы сюжет продвинулся дальше. Но какое творчество может быть без чего-то клишированного? Правильно — никакое. Единственное отличие в том, как его подают и с какими специями.