/-/
Руби зарычала и вонзила нож в стол, ее разочарование достигло пика, глупая кубическая штука лежала перед ней невредимая и с одной из своих граней, абсолютно не оторванной, как следовало ей быть. Никакое количество разрезаний не сработало, и даже простой царапины не появилось. В гневе она выбросила эту штуку в окно, едва успев отреагировать, когда секундой позже почувствовала, что в кармане у нее вновь что-то лежит. Дверь открылась прежде, чем она успела вытащить шкатулку и попробовать снова. Янг вошла с буханкой свежего хлеба под мышкой и куском сыра сверху. Она посмотрела на Руби и стол. — Ты понимаешь, что мы на нем едим, верно? Руби с красным от стыда лицом, поспешно вытащила кинжал. — Прости! — Главное, чтобы ты его не сломала, — Янг подошла и положила еду на стол. Запах теплого ржаного хлеба, донесся до ее ноздрей, и рот внезапно наполнился слюной. — Я подумала, что мы могли бы получить удовольствие, раз уж ты принесла столько денег на днях. Свежий хлеб и сыр. И, подожди… — Янг вытащила заткнутую пробкой деревянную фляжку, — свежее молоко! Несмотря на неудачу и Чародеев, настроение Руби воспарило. Это был настоящий пир по меркам Трущоб и, конечно, по сравнению с тем, что они обычно имели. Это был не особо большой кусок сыра, особенно разделенный на две части, но Янг и Руби отрезали тонкие полоски и клали их на куски хлеба. Вкус был насыщенным и сливочным. Хлеб и сыр были мягкими, что было намного лучше, чем черствые и уже твердые куски, к которым она привыкла. — Ммм. Так хорошо! — Ага, — Янг откусила кусочек и принялась жевать, закрыв глаза. — Знаешь, я слышала, что люди наверху едят такие вещи в качестве закуски. Для них это даже не еда. — Мм. Правда? — Да. Именно поэтому они становятся такими толстыми, — Янг подмигнула и ткнула Руби в щеку. — Может быть, если бы ты ела так, как сейчас, ты бы немного выросла в районе груди. Отбросив руку сестры, Руби попыталась нахмуриться. Однако это было трудно со вкусом сыра и молока во рту, из-за чего она засмеялась секунду спустя. Между ними стояла всего лишь пинта молока, но она медленно потягивала его, желая продлить удовольствие. Оно было холодным и свежим, с богатым вкусом; было бы так легко проглотить все залпом. «Я бы хотела, чтобы мы чаще так ели», — однако не каждый день она возвращалась домой с десятью льенами. Янг сначала запаниковала, подумав, что она украла их у стражи, но после быстрого объяснения — не считая красных глаз — Янг приняла их. Они даже разделили мясные полоски, которые Сержант Ханнар дал ей. Сытая и довольная, Руби откинулась назад и издала небольшую отрыжку, хихикая, когда Янг повторила за ней, но в два раза громче. Еще оставалось немного хлеба — еда на завтра — но сыр и молоко исчезли окончательно. — Ах, — Янг ковырялась в зубах. — Пир, достойный благородного человека. — Благородные леди Янг и Руби. Звучит хорошо. — Да? Я думала, тебе больше понравится имя 'Чародейка Руби', — Янг сказала это небрежно, но Руби напряглась, только чтобы расслабиться, когда Янг рассмеялась через мгновение. — Я удивлена, что ты не пялишься на этих парней. — Ха-ха. Ну, я делала это немного, но они мало что делают, ты знаешь? — Да, я знаю. Я слышала, они кого-то ищут. Заставляют Джуниора нервничать. — Почему…? — он что-то подозревает? — Джуниор беспокоится, что они могут прийти к нему, если узнают, чем он занимается. Ты же знаешь, что он имеет дело с информацией — как и многие люди здесь. Стоит только одному занервничать и проговориться, и в нашу дверь постучат Чародеи. Это, решила Руби, было бы очень, очень плохо. — Неужели он их боится? — А кто нет? Даже если они заплатят, ты все равно не захочешь связываться с такими, как они. Они кого-то ищут. Судя по слухам, молодого парня, и они отчаянно пытаются его найти. Не говорят почему, конечно, не таким подонкам как мы. — Ты говорила с ними?! — спросила Руби. — Что? Нет! — Янг рассмеялась. — Они посещали Сандру, помнишь ее, булочницу у северной стены? — увидев взгляд Янг, Руби кивнула. — Она рассказала мне все, пока я покупала наш сегодняшний ужин. Они посещают места, куда, по их мнению, он может прийти — мясники, пекари и тому подобное. Идиоты, — фыркнула Янг. — Как будто у ребенка могут быть деньги для того чтобы купить кусок мяса. — Д-Да, — все оказалось хуже, чем она ожидала, гораздо хуже. — Как ты думаешь, что им от него нужно? — Кто знает? Ничего хорошего, это точно. Если бы это было так, они бы не пришли сюда со стражами. — Да… — Закрывают ворота, шастают по улицам… как будто охотятся на дикого зверя, — Янг наклонилась вперед, её голос понизился до шепота. — Хочешь узнать, что я слышала? Честно говоря, нет. Она не хотела ничего знать. Но страх, смешанный с желанием узнать, заставил её наклониться вперед. — Что? — Я узнала это от друга, который знает кое-кого — кто работает в страже. Стража Нижнего Квартала, в основном, просто работает у ворот, но они слышат многое. Он спрашивал, зачем им нужно сторожить ворота, сказал мой друг, и этот парень был достаточно глуп, чтобы спросить об этом у Чародея. — Безумие в том, что Чародей ответил. Через мгновение его ударил кто-то постарше, по крайней мере, так говорит друг моего друга, но он дал реальный ответ. — Ч-что он сказал? — По-видимому… — Янг наклонился еще ближе. — Они ищут Дикого Мага. Живот Руби свело от страха. Дикий Маг? Они ведь не могли… они ведь не имели в виду ее, верно? Она не могла использовать магию. Черт возьми, она пыталась, когда была моложе — как и все дети в надежде, что они особенные. Кроме того, в Коллегию входили только люди из более богатых районов. Все это знали. Если вы были Чародеем, то сам факт, что вы могли использовать магию, неизбежно делал вас богаче. — Если это правда, то мне жаль беднягу, — сказала Янг, не замечая ее ужас. — Ему суждено попасть в Святилище, если они поймают его. Никто из тех, кого туда бросают, больше не увидит дневного света. Судьба хуже смерти. Святилище. Люди говорили о Святилище вполголоса, но никто толком не знал, что это такое, только то, что это своего рода тюрьма. Туда, куда посылали плохих Чародеев, и туда, откуда никто никогда не возвращался. По крайней мере, в тюрьмах, управляемых городом, вы видели, как люди выходили после того, как они отбывали свой срок. Или их казнили, если преступление было достаточно серьезным. Никто ничего не знал о том, что происходило в Святилище. Должно быть, произошла ошибка. Очевидно, предмет, который у нее был, был тем, что их привлекало — и, возможно, они думали, что это она. Может быть, они думали, что это она использует магию, когда это было не так, но что произойдет, если она пойдет к ним с этим? Захотят ли они выслушать ее, станут ли они спрашивать, как и почему она его получила? Что, если они не смогут снять его с нее из-за заклинания на руке? Не проще ли просто бросить ее в Святилище и объявить, что все кончено? Или убить ее. Она была всего лишь Дредгером. Никто не заботился о них, и они все время умирали. Что изменит еще один? Святилище или смерть. С ее точки зрения, оба варианта были почти одинаковы. Я не могу пойти к Чародеям. Слишком опасно. Сначала мне нужно найти ту, кто сделал это со мной. За исключением того, что Чародейка пропала и вряд ли когда-нибудь вернется. Или я могла бы отнести его тому, кому она сказала. Может быть, он сумеет снять с меня заклятие… Это был большой риск. До абсурда большой риск. — Эй, Янг. — Хм? — Все ли ворота закрыты и под охраной? — В основном те, что ведут из города. А что? Ты ведь не собираешься снова идти в Квартал Торговцев? Если ты хочешь увидеть Чародеев, то и здесь их бродит много. — Б-без причины… — Хм. Конечно, — Янг ей не поверила. — Просто будь осторожна, что бы ты ни задумала. Учитывая, что здесь все на взводе, я бы не стала пропускать мимо ушей предупреждения стражников, которые могут быть немного более жестокими, чем обычно. Не испытывай их. — Не буду. — Хорошо, — Янг оглядела ее с головы до ног. Она никогда не умела скрывать свои мысли от сестры, и это, похоже, не изменилось. — Эй, не позволяй слухам добраться до тебя. Ладно? То, что Чародеи здесь, еще не означает, что они собираются тащить в Святилище кого попало. Это относится только к других Чародеям. И к Диким Магам, — Янг коснулась ее руки. — Мы будем в порядке. Руби улыбнулась улыбкой, которой не чувствовала. — Да. Да, я знаю…/-/
Утром у Джуниора не было для нее никакой работы. Он утверждал, что это было потому, что никто не хотел создавать проблемы с Чародеями, но Руби знала, что это было намного больше, чем-то, что он не хотел. Обычно, она упиралась бы из-за потери дохода, но у них было достаточно того, что она заработала раньше, чтобы прожить некоторое время, и ей сегодня в любом случае нужно было найти путь в Верхний Квартал. За это большинство дредгеров были бы убиты или попали в тюрьму. «Но если я этого не сделаю, то рано или поздно Чародеи найдут меня в Трущобах. Я должна избавиться от этой штуки, прежде чем они поймут, что мальчик, которого они ищут, на самом деле девочка.» Районы Вейла не были равны; это было очевидно для любого в Нижнем Квартале, но неравенство только продолжало расти. Не так уж трудно было добраться от низов до купцов. Ворота охранялись и входящие тщательно осматривались, но стены не были. Они полагались на их размер и устрашения, чтобы держать подальше дредгеров, но, как и все в Трущобах, они были плохо ухожены и подвержены урону от воды. Некоторые были повреждены так сильно, что образовались туннели. Руби избегала их — люди обычно жили в них, и стражники уже знали, где они находятся, и следили за другими концами. Вместо этого она взобралась на саму стену. Или не стену, а на здание рядом с ней, которые были чуть менее отвесными. Было нетрудно найти несколько опор для рук, и она была достаточно легкой, чтобы встать и перелезть через них. Балконы, выходящие на Трущобы, были явно заброшены. Никто не хотел их видеть. Квартал Торговцев был в сто раз лучше Нижнего, но все же не совсем безопасным. О, это было лучше, очевидно; там было больше стражи, лучшие дома и меньше преступности, но это было также рядом с Трущобами, и вы не могли игнорировать это. Патрули в основном следили за теми районами, за которыми они должны были присматривать, а именно за рынками, банковскими домами и жилыми кварталами. Более тихие районы рядом с Трущобами были серой зоной. Именно здесь жили бедняки торгового квартала, но которые все еще были намного богаче любого из них внизу. Придерживаясь теней и темных переулков, Руби направилась на запад, к реке, а затем вдоль нее. Пересечь её было невозможно. Мосты хорошо охранялись, а течение было достаточно сильное, чтобы отправить вас обратно в Трущобы, как и большую часть отходов из верхних районов. К счастью, Верхний Квартал был следующим и располагался по обе стороны реки, а это означало, что ей не нужно было перебираться через реку, чтобы добраться до стен. Проблема заключалась в том, чтобы пробраться через стены. Люди говорили, что в Верхнем Квартале начинается настоящий Вейл. Квартал Торговцев был хорош, но именно там можно было делать покупки — там было полно иностранцев, торговцев и коробейников, которые, по мнению многих, были почти так же плохи, как и сами дредгеры. Это была средняя площадка, которой уделялось ровно столько внимания, сколько требовалось стражникам, тогда как Верхний Район знаменовал собой настоящее начало цивилизованной жизни. Крепкие и высокие стены охранялись несколькими башнями, расположенными на равном расстоянии друг от друга, в каждой из которых были установлены колокола, готовые поднять тревогу при малейшем признаке опасности. На восточном и западном берегах реки располагались трое больших ворот, и все они охранялись гарнизоном хорошо обученных стражников. Не неподкупные стражники, как знал Джуниор, но уж точно не по меркам того богатства, которое она имела при себе. Попытка подкупить их той ничтожной суммой льен, которая у нее была, приведет к тому, что ее побьют и бросят на землю, если повезет, а скорее всего, побьют и бросят в реку. Это помогало избавиться от нежелательных людей, либо унося их обратно в Трущобы, либо полностью избавляясь от тела. Руби прикусила губу, проверяя третьи ворота. Они охранялся так же хорошо, как и первые двое. Она смотрела, как к ним подкатила деревянная телега и остановилась. Двое стражников двинулись вперед с большими алебардами и заговорили с возницей. Затем они обошли телегу сзади и сняли покрывало, проверяя припасы и даже тыча в завернутые свертки ткани кончиками своего оружия. Один даже заглянул под телегу, чтобы убедиться, что никто не цепляется за дно. Удовлетворенные, они махнули рукой мужчине и остановили следующую повозку. «Они всегда так старательны, или это просто из-за того, что происходит в Трущобах?» — В любом случае это не имело особого значения, так как тайная поездка на повозке была явно не вариантом. Прокрасться вообще будет трудно. Там просто не было достаточно места, чтобы сделать это, и у стен не было никаких зданий поблизости. Она была хорошей скалолазкой, но не настолько хорошей. — Должен же быть какой-то выход… Был хороший шанс, что Джуниор знает способ. Что-то, что он хотел оставить себе на крайний случай и не использовать, чтобы стражники не нашли это. Он не сказал бы ей, только не из-за чего-то подобного. У нее тоже не было времени проверять каждый дюйм, а пересечь реку не получится. Если только… Поспешив обратно тем же путем, каким пришла, Руби бросилась сквозь толпу, не обращая внимания на тех, кто выкрикивал оскорбления, и убегая при появлении стражника. Чтобы пересечь пустые улицы, нужно было смотреть в обе стороны, чтобы убедиться, что никто не наблюдает, и хотя местные жители презрительно ухмылялись и шарахались от нее, мало кто осмеливался окликнуть ее. Они чувствовали, насколько она опасна. Река, протекающая через Вейл, известная только как Река Вейл, была довольно спокойной в летние месяцы. Зимой она становилась все хуже, а весной, когда начинались наводнения, становилась смертельно опасной, но в течение нескольких месяцев после этого она становилась все мягче. И мелководнее. Посмотрев вдоль нее до того места, где она проходила сквозь стены, Руби увидела металлические прутья, вырубленные в сводчатом отверстии, где камень был построен над водой. Это была не одна арка, а целых пять, с каменными колоннами, уходящими в воду в точках пересечения. Издали прутья казались крепкими, и она сомневалась, что они сгнили бы полностью. Щели были слишком узкими для нормального человека, чтобы протиснуться через них, но она не была нормальной. Низкорослая и тощая, промежутки могут быть достаточно широкими. Дальше по реке было несколько человек, стиравших одежду в воде или собиравших полные ведра. Некоторые даже мочились в него, игнорируя то, что это может означать для дредгеров дальше. Руби поморщилась и нашла место поближе к стене, прямо под ней, где любой наблюдатель сверху не смог бы ее увидеть. Вода была холодной, когда она опустила в нее ногу. Поморщившись, девочка поборола желание вынуть её и вместо этого шагнула внутрь, пока не погрузилась по самые голени. Течение было сильным, особенно из-за того, что вода была остановлена стеной и пропущена через узкие проходы. Течение выравнивалось немного ниже, но это не имело для нее большого значения. Течение будет самым сильным именно там, где она хочет протолкнуться. И если кто-то увидит ее с другой стороны… — Не думай об этом. Будь храброй, Руби. Ты сможешь это сделать. Янг и она умели плавать. Вы не могли выжить в Нижнем Квартале не умея плавать. Когда начиналось наводнение, те, кто не знал, как это делать, неизбежно учились или тонули. Но плыть вверх по течению оказалось труднее. Руби пробиралась через реку как можно дальше, прижимаясь спиной к стене и пригибаясь, чтобы ее не заметили, по крайней мере, до тех пор, пока вода не стала такой глубокой, что она не могла согнуться и держать грудь над ней. Она задрожала от резкого падения температуры и должна была удержаться на ногах, когда вода хлынула ей в спину и угрожала сбросить ее вниз и под воду. Она все еще была в добрых трех-четырех футах от металлических прутьев. «Сейчас или никогда», — подумала она, сделав несколько глубоких вдохов и приготовившись. Еще немного — и она рисковала быть замеченной или унесенной течением. Сделав последний вдох, Руби плотно сжала губы и нырнула в сторону, вдоль стены. Сначала ее руки ударились о воду, потом голова. Течение тут же оттащило ее назад, но она брыкалась обеими ногами и держалась за камень, волоча себя через бурлящую реку, которая жгла ей глаза. Несмотря на туман, она могла различить неясные очертания прутьев. Отчаянно протянув руку, она попыталась дотянуться до одного из них. Ее пальцы почти касались его. Новый шквал с реки ударил ее в плечо и отбросил назад. Ее ноги бесполезно болтались, и только пальцы, впившиеся в камень, удерживали ее на месте. Глаза жгло так сильно, что ей пришлось закрыть их, Руби замахала свободной рукой, пока не нашла тот же самый камень, а затем попыталась ухватиться за него. Используя обе руки, она потянула себя против течения. Ее легкие горели. Просто немного дальше. Просто… она была так близко! Боль была невыносимой, но она заставила себя двигаться вперед, подтягиваясь и ставя ногу на камень, а затем бросаясь вперед, падая в поток и почти кувыркаясь назад. Ее руки ударились о металл. Обхватили его. Одна рука зацепила ее сзади, удерживая на месте, пока она поднималась к поверхности. — Хаааах, — ахнула она, высунув голову и втянув в себя как можно больше воздуха. Ее повиснувшее на прутьях тело била стремительная вода, которая прибывала все быстрее и быстрее, пробиваясь через узкую щель. Вода брызнула ей в лицо и рот, заставив ее захлебнуться. Ее тело хотело отдохнуть, но она не могла позволить себе этого, слишком хорошо понимая, что устанет, просто держась. Сделав еще один вдох, она снова нырнула вниз. Просунуть одну руку через решетку было легко. Работать второй, а потом и плечами было труднее. Какая-то часть ее сознания вызвала образ девушки, застрявшей между прутьями решетки, зажатой между плечами и бедрами и держащей ее под водой, пока она не утонет. Возможно, они найдут ее через неделю, когда она начнет гнить, зажатая между прутьями решетки. Страх придал ей сил, и она с трудом протиснулась сквозь решетку, слишком благодарная за свои узкие и недоразвитые бедра, которые проскользнули сквозь прутья, едва выкрутившись. На другой стороне течение было меньше. Упершись ногами в решетку, Руби смогла оттолкнуться в сторону. Ее отбросило назад к стене, но, к счастью, не через решетку еще раз. Волоча себя по дну реки, она смогла доползти до мелководья, а затем встать, хватая ртом воздух, когда вынырнула из воды в полном изнеможении и рухнула на берег. Мягкая трава смягчила ее падение, и она лежала в тени стены, дрожа и задыхаясь от прилипшей к телу одежды. Что-то ткнулось в её плечо. — Он мертв? — Ударь сильнее. Руби хотела возразить, но смогла только взвизгнуть, когда свист, сопровождаемый треском, возвестил о том, что тонкий кусок дерева ударил ее в спину. Ее мокрая рубашка слегка приглушила удар, но все равно оставила жгучую полосу на коже. — Ой! — прошипела она, глядя вверх. Рядом стояли два мальчика. Моложе ее, лет на десять или около того. У одного из них была длинная, тонкая палка, которую он использовал, чтобы ударить ее. Другой был наполовину скрыт за ним. Оба были одеты в наряды, о которых она могла только мечтать, богатые пурпурные, зеленые и синие с серебряными пряжками ремней, несмотря на это их брюки были покрыты пятнами травы. Они были пухлыми и уродливыми, хотя, возможно, это было просто выражение их лиц. — Он из низа, — сказал тот, что прятался. — Это Дредгер? Мама сказала мне, что они рождались в реках и оставались там из-за своих матерей. Выживают только те, кто может вытащить себя наружу. — Отвратительно, — сказал первый. — Значит ли это, что это новорожденный? — Фу. Мы не хотим этого здесь. Столкни его обратно в реку. Первый ударил ее палкой по плечу, пытаясь столкнуть обратно в воду. Руби зарычала и стала отбиваться. Обычно у нее не было бы никаких проблем, но она устала, промокла и проголодалась. Им удалось оттеснить ее на несколько дюймов, пока она не уперлась ногами в землю и не нахмурилась. — Свалите, — прошипела она, стараясь говорить как Янг, — или я сломаю вам колени. — Т-ты не можешь так со мной разговаривать! — первый поднял палку и ударил по ней сверху вниз. Руби запаниковала и схватилась обеими руками за голову за секунду до удара. Жгучий удар попал по ней сзади по шее и руке. — Я первый сын Мелроуза Дюконта! Получи, получи! — он опустил палку еще два раза, один раз на ее голову, а второй раз на поясницу. — Я прикажу содрать с тебя кожу за твою несостуятельство, — взвизгнул он, неправильно говоря слово. — Я сниму кожу с твоей спины. Я- Руби поймала палку на следующем ударе и резко дернула. Мальчик споткнулся и не был готов к тому, что она сдвинет его в сторону и снова ткнет вперед. Конец ветки крепко ударился в его лицо, прямо между носом и ртом. В худшем случае это разбило ему губу, но парень отступил с ошеломленным выражением лица. Она не торопясь отбросила ветку и поднялась на одно колено. — Т-ты ударил меня… ты ударил меня! — Я сделаю больше, чем просто ударю тебя, — прохрипела она, вода капала с ее волос и одежды. Ее спину жгло, и она подумала, что там могла быть кровь. — Я побью тебя до синяков. — Это дикость! — прошептал второй со слезами на глазах. Она не была уверена, почему, ведь она даже не ударила его. Пока что. — Ах-ах… — мальчики разрыдались и вскочили на ноги, убегая с криками о том, что расскажут отцу и как она пожалеет об этом. Руби посмотрела им вслед и прислонилась к стене, используя ее для отдыха, пока выжимала свой топ, выливая воду на траву. «Надо двигаться дальше», — тупо подумала она, не желая ничего, кроме передышки. «Стражники наверняка что-то услышали, если, конечно, не побежали прямо ко мне». И она, конечно же, была в Верхнем Квартале. Если одежда ее не выдавала, то тот факт, что она промокла насквозь, определенно выдаст. Руби проверила карман и не удивилась, обнаружив кубик на месте. Вероятно, он выскользнул, когда она протискивалась сквозь прутья решетки, но наверняка вернулся обратно. Чем дольше она здесь пробудет, тем больше будет риск быть пойманной. Это тоже было не похоже на Квартал Торговцев. Здесь было меньше людей, с которыми можно было смещаться, и повсюду была стража. На севере, над стенами, виднелись даже шпили Коллегии Тайн. Раньше он всегда был местом чудес. Теперь он отбрасывал неясную тень. А внутри, находилось Святилище. — Я не отправлюсь туда, — прошипела Руби, дергая за рукав. — Никогда./-/
Хотя она хотела уйти как можно скорее, ей потребовалось больше трех часов, чтобы найти 'Антиквариат и Редкости Винсента'. Самой большой проблемой было то, что она не умела читать. Меньшая проблема заключалась в том, что Руби не имела ни малейшего представления о том, где что может быть, поскольку она никогда раньше не бывала в Верхнем округе и никогда его не видела. Если Квартал Торговцев был похож на то место, где жили богатые, то этот — на дом королевской семьи. Дома были широкими и стояли далеко друг от друга, почти не касаясь друг друга, и у каждого было пространство вокруг и спереди, где люди выращивали цветы, типа только потому, что они выглядели красиво. Пустая трата пространства ошеломляла. Они могли бы выращивать на этой земле урожай, чтобы прокормить семью, но тратили его на яркие растения, каменные украшения или деревянные кресла. Они действительно создавали укрытия и места, где можно было спрятаться и отдохнуть, но в остальном они были бесполезны. Хуже всего было то, что в Верхнем округе даже не жили самые знатные семьи. Они находились за пределами, даже за пределами Коллегии и в так называемом, весьма метко, Квартале Знати. Над ним находился сам Королевский дворец. Те, кто жил в Верхнем округе, были теми, кого стражники называли «дворянами». Большинство в Трущобах называли их просто денежными мешками. Поиск Винсента в конце концов потребовал небольшого риска, окликивая из тени прохожих в надежде, что кто-то ответит. Большинство смотрели в ее сторону и спешили дальше. Некоторые угрожали позвать стражу. Большинство игнорировали ее, задрав носы. Один ответил, не глядя: — Вниз по улице и налево. Не пропустите. Место с большим знаком в форме компаса, — мужчина начал поворачиваться к ней лицом, его глаза сузились, когда он понял, что разговаривает с девушкой, прячущейся за кустом. — Спасибо, — Руби бросилась прочь, прежде чем он успел что-то сделать. Знак, как компас. С этим она могла бы работать. У нее никогда не было компаса, но у Джуниора был, вместе с картой на стене. Это будет либо колесо с четырьмя спицами, либо круг с несколькими указателями. По крайней мере, она понимала где север, восток, юг и запад. Это была удача. Дойдя до конца мощеной улицы, Руби выглянула из укрытия. Там не было людно — нигде в Верхнем оркуге не было толп людей, — но слева к ней шли стражники. Руби присела на корточки между причудливо выглядящим домом и деревом и ждала, пока они пройдут мимо, болтая между собой. Как только они ушли, она подождала еще несколько минут, а затем снова осмотрелась. Все чисто. Руби бросилась через улицу. Она заметила знак сбоку — слева, как и было обещано. На вывеске было несколько знаков, которые она не узнала, но предположила, что это «Винсент» или «Антиквариат», а рядом с ними была четырехконечная звезда, самый верхний луч которой был длиннее остальных, чтобы представлять север. Руби прижималась к стенам домов, которые окружали её, и пробиралась к тому, что должно было быть самой лавкой. Здание было слишком большим, чтобы быть просто лавкой, поэтому она предположила, что это был и дом Винсента. «Я не могу вломиться туда. Мне нужно, чтобы он снял с меня это дурацкое заклинание», — кусая и прикусывая себя за губу, Руби мялась около его магазина, должно быть, минут десять. Планы проникнуть внутрь и найти его были немедленно отброшены из-за страха того, что он почувствует угрозу. Оставлять сообщение было бесполезно, если он не мог прочитать ее уличные знаки, а ждать до ночи, когда стражники придут зажечь факелы, было рискованно. Они могут заметить ее. По крайней мере, Янг заметит ее отсутствие. В последний раз проверив, все ли в порядке, Руби сделала решительный шаг и вошла в парадную дверь. Колокольчик над входом слегка звякнул, когда она толкнула деревянную дверь и ступила на причудливый пол из гораздо более темного дерева, отполированный до блеска. Запах деревянной полировки, пыли и кожи ударил ей в ноздри, сопровождаемый теплым светом нескольких факелов, установленных по обе стороны от входа и свисающих со стеновых канделябров. Из главной комнаты тянулись многочисленные шкафы и прилавки, за которыми стоял мужчина, стоявший спиной к ней, вероятно, Винсент. Слева от нее послышался звон металла и шипение стали. Запаниковав, Руби нырнула вправо, развернувшись как раз вовремя, чтобы увидеть вооруженного человека в кольчуге, глядящего на нее глазами-бусинками, с наполовину обнаженным мечом в знак предупреждения. — Ты не должен быть здесь, — сказал он. — Я… Я… — Руби вернулась к тому, к чему привыкла. — Меня послали с сообщением для мастера Винсента! Охранник колебался ровно столько, чтобы человек, о котором шла речь, успел обернуться. — Сообщение? — он был средних лет, моложе, чем ожидала Руби, с аккуратно подстриженными усами и козлиной бородкой, а на носу у него красовались маленькие стеклянные очки. — Я не ждал никакого послания. От кого ты, мальчик? Говори, или я прикажу Десмонду вышвырнуть тебя на улицу. Ваш вид здесь не приветствуется. Ее вид. Руби не стала ему возражать. — Это скорее доставка, — сказала она, наблюдая, как его глаза расширились, когда он услышал ее явно женский голос. — Мне сказали, чтобы я принесла его тебе, и что ты хочешь его получить. Что ты заберешь его у меня из рук. — Неужели? В первый раз кто-то прислал мне потенциального продавца. Предупреждаю тебя, маль-девочка, я разбираюсь в антиквариате. Меня не обманет ни одна старая безделушка, — мужчина постучал по стойке перед собой, хотя и не придвинулся к ней ближе. Охранник, Десмонд, шел следом, его шаги эхом отдавались от дерева. — Положи его сюда и дай мне посмотреть. Руби вытащила деревянную шкатулку и положила ее на стойку. — И это все? — Спросил Винсент. — Шкатулка? — Я… это больше, чем шкатулка, — Руби помолчала. — Я так думаю. Его дала мне одна Чародейка, и она сказала, что это тебе понадобится. Она сказала, что ты заплатишь за это, — на данный момент она была бы в порядке, если бы он просто взял его. — Я не знаю, как его открыть, но… — Механизм тайн? — Винсент отпрянул. — Ты с ума сошла?.. Я не могу… — никто не может продавать механизмы тайн. Даже если сделать, это значило бы привлечь внимание Коллегии, — его глаза сузились. — Где ты это нашла? Как? — Я же только что сказала! Одна Чародейка дала его мне, чтобы я передала его тебе. — Ложь. Ни один Чародей не доверил бы Дредгеру нечто подобное. Ты его украла. Не так ли? — Нет! — Десмонд. Тяжелая рука легла ей на плечо и сжала его. Другая схватила ее за бедро, рука в перчатке сомкнулась на ноже, прежде чем она успела его вытащить. Руби извивалась, попытавшись освободиться, но его хватка была твердой. Охранник прижал девочку к стойке. Сердце Руби бешено колотилось в груди. — Н-нет, не надо, — сказала она. — Я уйду. Просто отпустите меня! — Держи ее, — сказал Винсент. — Я позову стражу. — Ты можешь оставить себе эту дурацкую коробку! — взвизгнула Руби, слишком хорошо понимая, что это все равно вернется к ней. — Просто оставь его себе и отпустите меня. Просто отпустите меня! — Торговать механизмами тайн, причем прямо под носом у Коллегии. Им придется все рассказать. Черт возьми, но они захотят обыскать мой магазин. Держи девочку, Десмонд. Чародеи захотят поговорить с ней, может быть, выбьют из нее какие-то ответы или что они там делают с теми, кто их обкрадывает. Чародей-? Здесь? Святилище, Святилище, Святилище. Руби прерывисто дышала, выпучив глаза и метаясь слева направо. Она вытянулась и толкнула мужчину позади себя, но он не сдвинулся с места. Попытка наступить ему на ногу вызвала лишь ворчание и сильный удар коленом по почкам. — Гребаный дредгер, — проворчал охранник. — Сиди смирно. Они собирались арестовать ее. Они собирались запереть ее, допросить, причинить боль, а потом бросить в Святилище, где никто никогда больше не услышит о ней, и особенно Янг. Ужас нахлынул на нее, и она почувствовала, как что-то сломалось. Пьянящая белизна пронеслась через ее голову, и кровь хлынула из носа, когда она ударила локтем в промежность мужчины, изогнулась, когда он отступил с ворчанием и кряхтением, а затем толкнула одну руку к его груди. — НЕТ! Вспыхнул яркий свет. Что-то вылилось из ее руки и врезалось в мужчину, ударив его в грудь и подняв с такой силой, что он отлетел назад, перелетел через витрину и рухнул на заднюю стену, сбив с ног старинный доспех и разбив несколько стеклянных ящиков. Он рухнул на пол, кровь стекала по его черепу. Руби уставилась на свою руку, маленькие струйки дыма клубились между ее пальцами. — Разве я…? Винсент отшатнулся назад, споткнувшись обо что-то за прилавком и врезавшись в заднюю стену, раскинув руки вдоль нее, как будто искал любой возможный выход. Его глаза были широко раскрыты и белые, радужная оболочка едва видна. — Н-нет, — сказала Руби, протягивая руку. — Это не то, что ты думаешь. Я просто… я… это просто случайность! — Дикий Маг… — Нет! — слезы застилали ей глаза. — Вовсе нет! — Дикий Маг, — повторил он, на этот раз шепотом. Он скользнул к двери. Руби попыталась остановить его, но он выскочил прежде, чем она успела взобраться на стойку, и закричал во всю глотку: — Дикий Маг! Звоните в колокола! Вызовите стражу! Дикий Маг! Дикий Маг! Руби плечом врезалась в дверь и вылетела наружу, мимо поверженного охранника. Дверь вылетела наружу, и она оказалась перед лицом множества людей, все они смотрели в сторону здания после панического бегства Винсента. Ее глаза встретились с их взглядами, а струйки дыма все еще клубились у нее между пальцами. Вдалеке, в Коллегии Тайн, зазвонил большой колокол. Руби побежала.