***
— Никита! Ники-и-ита! — вопила Сарочка, тряся Никиту за воротник. Тот смотрел на нее совершенно осоловелыми глазами и совсем не вникал в то, что она говорит. От пацана на весь краеведческий музей разило портвейном. — Не отвечает! Он не слышит меня! Паника застилала глаза. «Что делать? Что мне делать?» — Он в другом измерении, — равнодушно пояснил внутренний Остромысл. — Он — вдрызг нахрюкался, — возразила Сарочка. На лице Никиты отражалась глубокая внутренняя борьба, здесь и сейчас недоступная ей. Желание дать по щам растаяло в беспокойстве за любимого. Делать нечего… — Как попасть в это твое другое измерение, Остромысл? — Портвейн — это ключ. Сара кинула взгляд на пустую бутылку неподалеку от пьяного тела. Никита вылакал ее вдоль и поперек, не оставив ей и капли ключа в «другое измерение». Вздохнув, Учиха притянула к себе парня и поцеловала взасос. На языке ощущалась ядовитая горечь спиртяги…***
Параллельное измерение растекалась светло-желтыми красками. В нем не было ориентиров, лишь они сами. Они сами и, конечно, стол. — Ну вот так вот, — лис Куприян пошевелил ушами и довольно шмыгнул влажным черным носом. — Флеш-рояль, господа. Я опять выиграл. Никита простонал, выкидывая свои бесполезные карты. У него был фул-хаус. — Твою мать! Твою мать! Узумаки Клавдия, знаменитая малоконоховская сектантка, издала глубокий вздох. Даже их общих с Никитой карт не хватало, чтоб победить проклятое чудовище. — Мать не поминай всуе, понятно, да, тебе, не? — буркнула она, отвесив незадачливому сыну подзатыльник. — Ну ма-а-ам!.. — Не мамкай тут. Кто проиграл ему Малоконоховск, я, что ли?! — Кто проиграл ему Малоконоховск?! — раздался новый голос. Писклявый, но от него отдавало таким металлом, что все трое невольно съежились. На горизонте бесконечной желтизны возникла тонкая девичья фигурка. Лис подскочил и ткнул в нее лапой: — Ты!.. Учиха!.. — Да, — она поправила очки. — Я — Учиха. — Ты не подчинишь меня!.. — рявкнул Куприян. Сарочка фыркнула. — Больно надо. У меня и так все село на подчинен… попечении. Ну, лет через двадцать пять, будем оценивать реальные перспективы… — Через пятнадцать, не скромничай, — прошелестел некий червяк у нее на плече. — Хватит подлизываться, Остромысл. Куприян, отойдя от шока, грозно сообщил: — Село принадлежит мне, чтоб ты знала. Я выиграл его в покер у будущего Председателя. Сара уничижительно посмотрела на Никиту. Тот сглотнул. — Дома поговорим, — буркнула она и, коварно поправив очки, вновь обратилась к лисице: — В покер, говоришь? Раздавайте карты, господа.***
Учиха Семен поежился от взглядов множества чучел, направленных на него из темноты. Не любил он краеведческий музей. — Всех в вытрезвитель? — хмуро спросил он, поднимая на плечи бессознательные туши Никиты и Сарочки. — Всех в вытрезвитель, — кивнул Иван. — Всех. В вытрезвитель.