***
Улицы пахли пылью, выхлопными газами бесконечного потока машин, людьми, зеленью и цветами. Запахи привычные, замечаемые только тогда, когда начинаешь об этом задумываться. Но последнее время Бокуто слишком много думал. Да и прогулка у него что-то подзатянулась. Шумные улицы надоели, а что делать дальше, он не знал. Присев на бордюр, Бокуто вновь загрустил и… задумался. Твою мать. Вздыбленные гелем белоснежные волосы подверглись основательной трёпке, прежде чем умотавшийся неспешностью прогулки Бокуто решился на самое верное — напиться. Потому что Куроо. Все уши прожужжавший, как это здóрово — на широкую ногу оторваться в каком-нибудь баре, основательно залившись пивом или саке. Так Бокуто и поступил.***
Матом послав куда подальше въедливых старух внешностью под тридцать, которые взглядами осуждали его четвёртый бокал пива, Бокуто пока ещё твёрдым шагом припечатал асфальт возле очередного бара, на миг замер и в одно движение погрузился в знакомую атмосферу, оставив за спиной поглощённую сгустившимися сумерками улицу. Сколько он пил, Бокуто не считал, контролируя только выбранную на сегодня приверженность к пиву. Мешать нельзя, Куроо, и-ик, не раз говорил. Ещё бы ссать регулярно не хотелось — вообще красота. С другой стороны, так даже лучше — освобождалось место для следующей порции. Марафон по барам целенаправленно тащил Бокуто от одного пива к другому, под конец заведя в такую глушь, где даже единственный на всю улицу фонарь являлся невообразимой роскошью. Громко улюлюкнув и швырнув в него камнем, Бокуто убедился в фонарной уникальности и под злобный лай и выстрелы — твою мать! — заплетающимися ногами припустил вниз по этой недружелюбной улице разбитых фонарей, ха-ха-ха! Остановившись за углом обшарпанной пятиэтажки, запыхавшийся Бокуто опёрся рукой о склизкую (лучше не задумываться, почему… наверное, потому что Куроо, ха-ха!) стену и, продолжая истерично хихикать, покрутил головой по сторонам, выискивая очередное пристанище с пивом. В пределах видимости ничего не обнаружилось, но пьяные голоса орали что-то жутко немузыкальное где-то справа. Туда. Выпить хотелось неимоверно. — Какой ты интерес-с-сный. Чистенький, в шмотках дорогих… И не побоялся же сунуться на мою территорию. Вынырнувший непонятно откуда худощавый парень облизал Бокуто по-змеиному раскосым взглядом с ног до головы, хлебнул из бутылки пива и затянулся дешёвой, жутко вонючей сигаретой, выпустив дым кольцами в ночное небо. Бокуто задумчиво пожевал губами, прикинул, что в прямом доступе обнаруживается пиво, и сделал рывок в сторону незнакомца. Резкая подсечка мгновенно опустила с небес на землю. Хорошо хоть не рожей в заплёванный асфальт, и то ладно. — Вот-те на! — Тихий свистящий смех забился в тупиковом отнорке, куда, как оказалось, вывела Бокуто кривая улочка. — Вышел поискать развлечений, а они сами меня нашли. Заметь, — смех сменился строгостью в насмешливом голосе, — ты начал первым. Как будешь расплачиваться за пролитое пиво? Голова закружилась. Бокуто чертыхнулся и с трудом встал на карачки. Медленно поднимаясь, он опять не подрассчитал и больно грохнулся на колени, случайно боднув незнакомца и на автомате извинившись. — Ну ты даёшь, симпатяга! — продолжил веселиться прикуривший новую сигарету парень. — И как тебя такого вежливого в наши кварталы занесло? Тоже ищешь приключений? — Бокуто пьяно кивнул. — Как насчёт хорошего отсоса в честь знакомства? Чего? А-а. До Бокуто быстро дошло, но почему-то не вызвало возражений. Потому что Куроо. Помнится, он с таким восхищённым видом рассказывал, каково это — глубокий отсос в исполнении горячей глотки и подвижного языка, что в глазах от предвкушения рябило. Бокуто тоже хотел попробовать. Правда пальцы какие-то неловкие и ширинку расстегнуть не могут, а сам он всё ещё на коленях. И тут в окружающем мире что-то сломалось. Как и в логике Бокуто, тупо уставившимся на тонковатый, но по остальным параметрам очень даже крепкий член, замаячивший перед лицом. — Не-е, — замотал он головой, причмокнув сухими губами, — не гиги… гиенич… тьфу! На член выплеснулось пиво и ловкие пальцы мигом огладили плоть, под конец добавив ещё порцию, растерев и демонстративно встряхнув. Бокуто в который раз задумался, сглотнул и задрал голову, ловя струю пива, направленную ему в рот. Хор-р-рошо! Но до чего же горько. Что за бурду этот змеёныш пьёт! Впрочем, мысли о пиве перестали волновать Бокуто, как только в губы ткнулась липкая головка и заелозила по кончику высунутого языка. Бокуто и возразить не успел, а нетерпеливый незнакомец уже осторожно, но настойчиво толкнулся, до середины погрузив в рот гладкий, непривычно скользящий по языку член. Чужие пальцы цепко ухватились за волосы, чуть оттянув голову Бокуто назад, а другой рукой ему зажали нос, заставив шире распахнуть рот и втянуть не только воздух, но и член. С непривычки закашлявшись и пустив слюну, Бокуто дёрнулся, но мозгов не клацнуть зубами хватило. Секунда размышлений и решительное «пошло оно всё на хрен». Бокуто даже головой двигать не приходилось, оставалось следить за дыханием и шевелить языком, невольно смакуя привкус пива и кожи и подстраиваясь под мерные толчки. Зато потом можно будет со знанием дела рассказать Куроо, что отсос — это действительно классно. А судя по дыханию и хриплым стонам незнакомца — так вообще офигенно! Впрочем, ничего неприятного в этом деле со своей стороны Бокуто тоже не видел. Непривычно, необычно, но вполне себе нормально — принимать, лизать, заглат… кха-кха, нахрена так глубоко? Тьфу, бля! Кха-кха. Вот же сука-а-а! Отплёвываясь и отрывисто выдыхая, Бокуто вытер тыльной стороной ладони припухшие губы и автоматически взял протянутую бутылку пива, пока шипевший что-то невнятное незнакомец застёгивал ширинку. И что делать? Допить? Но это же непрямой поцелуй получится! Бокуто заржал, захлёбываясь слюной и пивом. Он тут только что член сосал, а теперь о поцелуе беспокоится, ха-ха! — Вали отсюда, чистюля, пока я добрый. — Острая насмешка резанула по восприятию, но не пробилась угрозой сквозь затуманенный алкоголем разум. — На наших улицах всегда беспокойно. Попадёш-ш-шься снова, не пощажу. Бокуто дососал — быстро втянулся, охо-хо! — пиво, поднялся и, шатаясь, побрёл на манившие выпивкой и туалетом голоса. Вот и долгожданная забегаловка! Бокуто обрёл второе дыхание: голоса не просто орали, а зажигательно матерились и размахивали кулаками. Слившиеся в одно силуэты не смутили, Бокуто взревел и ринулся в гущу схватки, от души запиндюрив какому-то тощему очкарику под дых, дёрнув за ногу верещавшего рыжего коротышку и вмазав по челюсти противной роже плевавшегося кровью брюнета. Пошла веселуха! Ему пытались отбить почки, вырвать волосы, сломать руки, но не на того напали. У Бокуто была цель — пиво и туалет. Ничто не могло помешать реализации задуманного… Ну-у, если только мешанина «драчующихся» тел в баре. Пиздец. И не пробиться. Бокуто разочаровано взвыл, цепким взглядом выловил наличие двух не разбившихся бутылок, схватил тару со стола, прижав к груди, как родных, и, низко опустив голову, ломанулся к выходу, напоследок схлопотав пинок под задницу и смазанный, задевший бровь, удар. Радостно скалясь и наворачивая круги по вертлявым улочкам неблагополучного района, Бокуто наконец допёр, что мочевой сейчас лопнет, в пару бульков заглотил остатки пива из первой бутылки, швырнул её в удачно попавшийся в поле зрения мусорный бак и пристроился рядом с ним. С хрипом облегчения художественно выписывая парящей струёй авангардные рисунки на стене дома, Бокуто неожиданно поймал себя на мысли, что дом-то знакомый. — Не застёгивай, не стóит. Охо-хо, и голос знакомый. Привычно стряхивая последние капли, Бокуто покосился вправо, заценил злую рожу и блестевшее лезвие ножа и… благоразумно не стал застёгиваться, но сгладить ситуацию всё-таки попытался. — А давай познакомимся? — выплеснул он дозу энтузиазма на плавно перетекавшего из стойки в стойку парня. — Я Бокуто, и я не хотел… — Зато я теперь хочу, — завибрировал грудными нотками холодный голос. — Совсем оборзел, залётный. Мало того, что моих парней помял… — А чего они? Сами виноваты! — Бокуто упрямо мотнул головой и нагнулся за пивом. — Вот и пра-а-авильно, гигиеничный ты наш, — не преминул одобрить его действия незнакомец. — Моя очередь? — обрадовался Бокуто, свинтив крышку и щедро полив член пивом, тут же поставив бутылку на землю. — Твоя, твоя, — вкрадчиво, прям над ухом, с приставленным к боку лезвием. — Штаны до колен стягивай и загибайся. И можешь хоть на всю округу вопить, никто на помощь не придёт. А вот этого в планы Бокуто не входило. Терять девственность в каком-то закоулке — ни за что! С другой стороны, а почему бы и нет? Куроо говорил, что это похлеще отсоса. Бокуто ему верил, тем более Куроо не уточнял, с какой стороны происходило это самое «похлеще». Тогда почему Бокуто до сих пор девственник? Правильно. Потому что Куроо. Который утверждал, что первый раз должен быть особенным. Хм. А можно за особенность считать ночь, грязный тупичок, вонючую мусорку, обоссанную стену и настойчивого типа с ножом за спиной? — Кто такой Куроо? — выдернул в реальность любопытный тип, безжалостно стянув джинсы и шлёпнув влажной ладонью по ягодице. — Бро-о-о, — протяжно выдохнул Бокуто и решился: день сегодня и так сумасшедший, так почему бы ему окончательно не свихнуться. Бокуто, а не странному предсвадебному дню. Ох-хо, свадьба. Да похуй! — Первачок, что ли? — раздражённое шипение обожгло шею, а между раздвинутых ягодиц вдавилось в сфинктер что-то твёрдое. — Чёрт. Вазелина на тебя не напасёшься. — Твёрдое исчезло, Бокуто рванули чуть в сторону от бака: теперь упираться руками в стену не так противно. — Рыпаться не будешь? Вот и с-с-славно. Расслабься. Затянутый в презерватив липкий от смазки член вновь ткнулся в сфинктер, безжалостно напирая и растягивая. Бокуто замер, напрягся и прислушался к ощущениям. Ну и каким образом это кайфово?! Куроо, падла! Бокуто неосознанно подался вперёд, но протиснутая в анус головка уйти от неизбежного не позволила, а в следующий толчок член протолкнулся до упора. Еба-а-ать! Он передумал, ну на фиг… Чужие пальцы обхватили мягкий член и сжали, неожиданно нежно массируя и растягивая оставшуюся на пальцах смазку. — Не парься, всё будет путём. — Послышался набатом прозвучавший щелчок зажигалки, и в нос Бокуто ударила вонь дешёвой сигареты. — Дайшо первачка никогда не обидит. Этот… Дайшо чтó, решил покурить, пока мимоходом натягивал его на член? Бокуто засопел, сжал кулаки, толкнулся бёдрами в кулак внушительным стояком и… нагнулся за пивом. Совместим приятное с полезным, ха-ха! Упираясь одной рукой в стену, Бокуто хлебал пиво, млел от чутких пальцев на члене и старался не задумываться о тянущей боли в заднице, в которой постепенно увеличивал амплитуду толчков и глубину проникновения член Дайшо. А что? Не так уж и плохо, даже прикольно, хм-м. — Не рыпайся, я сказал! — грубо одёрнул его Дайшо, когда Бокуто шевельнулся, и выдохнул очередную струю дыма. — Давай дальше сам, — убрал он руку с члена Бокуто и пришпилил ладони к его ягодицам. В глоток дохлебав пиво, рыгнув и отшвырнув бутылку, Бокуто благоразумно не стал отлипать от стены, но освободившейся рукой быстренько озадачился дрочкой — в паху кипело так, что хмель выветривало. Кончить хотелось неимоверно! А Дайшо уже разошёлся, долбясь в зад так глубоко и настойчиво, что вся боль улетучилась на второй план, выдвинув вперёд животную похоть. Бокуто взрыкивал и хрипел лёгкими, с такой скоростью затирая дрочкой член, что, казалось, ещё чуть-чуть и… Выжимая большим пальцем тягучие капли спермы, Бокуто охреневал от самого себя, внезапно осознав, что член в заднице — это клёво, особенно под этим углом, под этим членом, под… ахх-хаа! Если бы мог, кончил второй раз! И Дайшо так прикольно дёргался и шипел, что прям маслом по самолюбию. — На сигаретку зашёл, чистюля, уважаю, — на корню изничтожил всё самолюбие довольный Дайшо, напоследок пошло хлюпнув смазкой в анусе и вытащив член. — Шикарная задница, — очередной шлёпок по ягодице. — Последний раз повторяю: вали отсюда! И передавай привет своему Куроо. — Бокуто застегнул джинсы и обернулся к прикурившему новую сигарету Дайшо. — Скажи, пусть хорошенько трахать тебя научится. В следующий раз, когда сбежишь от него в одиночку гулять по улицам, не вернёшься: больше я свою добычу не отпущу. Бокуто закачался с пятки на носок, озадаченно заморгал и поджал губы. Передать привет Куроо — не проблема. Проблема в другом. На тёмной улице одного пьяного вечера, задыхаясь под напором скользящего в заднице члена, сквозь едкий дым дешёвой сигареты и пивные пары́ Бокуто окончательно понял — жениться ему перехотелось. Потому что… Всё-таки надо было, как и планировал, взбрыкнуть. И желательно сразу на член Куроо.