Странница: Охотница на Чудовищ

      Вершины Белых Гор было видно издалека. Занесённые снегом вершины, одетые в зелень леса на склонах — всё это представляло собой необыкновенно прекрасный пейзаж, будто бы из сказки.       Китти остановила коня, дабы полюбоваться открывшейся картиной. Странницу захватывала красота этой местности. Хотя не раз приходилось слышать сравнения с Долиной Цветов, до которой Китти так и не удалось пока доехать.       Она тронула пятками коня и отправилась к ближайшей деревне. Поводом к поездке послужило полученное две недели назад коротенькое письмо, состоящее из следующих слов:       «Китти, если сможешь, приезжай, пожалуйста, в Белые Горы. Мне очень нужно тебя увидеть. Не могу написать всё в письме, расскажу при встрече. Жду тебя. Люблю. Целую.»       Подписи не было, но Китти знала отправителя.       С охотником по имени Иларион она познакомилась во время первого пребывания в Белых Горах. Тогда, в лесу, странница спасла его от озверевшего гризли — такова была их первая встреча. У них начался роман. Китти и Иларион даже какое-то время жили вместе.       Потом странница вернулась на длинную дорогу, время от времени заезжая к своему возлюбленному. Но после, как вервольф изуродовал Китти лицо, она на несколько лет словно забыла дорогу в ту деревню. Странница решила для себя не возвращаться туда никогда, но неожиданная встреча с Иларионом изменила её намерение.       Иларион не раз предлагал Китти оставить охотничье ремесло и просто жить с ним. Она соглашалась, но хватало её не надолго. Семейная жизнь порой тяготила странницу, и она уезжала. Они с Иларионом ссорились и мирились неоднократно.       Другие мужчины появлялись у Китти именно во время этих разрывов. Были они у неё и до знакомства с Иларионом. Встреча со своим первым любовником произошла на день рождении в одном поселении. Тот молодой юноша был высоким, красивым, чуть старше самой Китти, и после выпитого вина казался таким поэтичным. По прошествии многих лет странница почти не вспоминала об этом.       Сейчас, двигаясь рысью по дороге, Китти думала о просьбе Илариона приехать. Тон письма ей не понравился — она хорошо его знала, чтобы догадаться, что что-то произошло. Поразмыслив, странница решила не ломать голову, а узнать всё на месте.       В деревне, в которой жил Иларион, чувствовалось какое-то оживление. Местные жители сновали туда-сюда и о чём-то переговаривались. Китти спрыгнула с коня и, взяв его под уздцы, пошла по улице.       — Китти!       Странница обернулась. К ней бежала молодая девушка, живущая через дом от Илариона.       — Здравствуй, Агнесса, — улыбнулась странница. — Что у вас здесь происходит?       — Ты разве ещё не знаешь? — удивилась девушка. — Я думала, ты поэтому и приехала.       — Нет. А чего я не знаю?       — Скоро мы пойдём на войну. Многие из нашей деревни идут добровольцами.       — Вот как?       — Мой отец и брат отправляются. Мы…       — Агнесса! — раздался крик. Девушку звала рыжеволосая женщина, её мать.       — Извини, — Агнесса смущённо улыбнулась. — Мне надо идти. Ещё увидимся, — она убежала.       Странница постояла немного, осмысляя всё услышанное. Думаю, Иларион прояснит мне всё, — решила она и направилась к знакомому ей дому.

***

      — Это невероятно, — сказала странница и посмотрела на Илариона.       То, что он рассказал, ошарашило Китти. Месяц назад в деревне появился эмиссар инквизиции. Он предложил селянам вновь сразиться за свои родные земли. Для этого надо было всего лишь пойти на службу в армию — инквизитор планировал крупный военный поход. Многие восприняли это предложение с энтузиазмом. По всем поселениям Белых Гор собирались добровольцы, чтобы отправиться в армию инквизиции.       — Никто из нас не ожидал этого, — сказал Иларион.       — Но вы же будете воевать в чужой армии, — возразила Китти.       — Там будет сформирована отдельная небольшая армия из селян. В неё вольются многие отряды из других земель.       — Иларион, не мне тебя учить жизни, но ты понимаешь, что вы будете сражаться за чужие интересы? Я, конечно, не знакома лично с инквизитором Эрнстом, но сомневаюсь, что он честнее других правителей.       — Я понимаю твои сомнения, Китти. Но это наш шанс. Пусть небольшой, но шанс. Инквизиция отняла у нас наши земли, во многих королевствах магов, бедняков и нелюдей сильно притесняют. Солнце моё, ведь ты тоже одна из нас. Неужели тебя это не волнует?       Странница не ответила. Иларион попал в точку. Неоднократно люди отказывались от её услуг охотницы, думая, что она ведьма.       — Ты молчишь, значит, я прав, — констатировал старый мужчина.       — Прав, но не во всём, — ответила странница. — Да, мне не один раз напоминали мою принадлежность к тёмной магии. Бывало, что это заканчивалось не очень хорошо. Но я знаю, что среди любого народа есть гады. И не стоит из-за этого дерьма кланяться в ножки Эрнстону.       — Ты всё пытаешься сохранить нейтралитет?       — Стараюсь, по мере возможности.       — Знаешь, как говорил один мой друг, нельзя усидеть верхом на заборе, если этот забор стоит на поле боя. Рано или поздно ты свалишься на какую-нибудь сторону.       — Мудрые у тебя друзья, — усмехнулась Китти. — Где-то и тебя можно понять. Но всё равно мне это кажется безумной авантюрой, притом весьма сомнительной.       — Многие верят в неё.       — Иларион, а какова была цель твоего письма?       Охотник помолчал немного и посмотрел страннице в глаза.       — Я тоже отправлюсь с добровольцами.       Китти опустила голову, не зная, что сказать.       — Ты уверен в этом? — глухо спросила она. — Ты всё решил?       — Да. И хотел увидеть тебя перед отъездом.       — Что ж, — странница встала, — мне остаётся только пожелать тебе удачи. Хотя мне эта затея не кажется хорошей.       — Ты уходишь?       — Да.       — Китти, подожди.       Она остановилась. Иларион подошёл к ней и обнял.       — Я люблю тебя, — тихо сказал он. — И ты знаешь это.       — Знаю, — так же тихо ответила Китти.       — Не сердись. Пожалуйста. Пойдём лучше, прогуляемся до нашего любимого места.       Ещё во время первого пребывания странницы в Белых Горах охотник показал ей старый сад с фонтанами, статуями и множеством разнообразных красивых цветов. Китти и Иларион часто бывали там. Их любимым местом стала оплетённая виноградом большая беседка, в которой они подолгу сидели, разговаривали, иногда пили вино и занимались любовью.       Странница кивнула, и они пошли через деревню в старый сад, не обращая внимания на мельтешащих и снующих повсюду местных жителей. Но в этот раз они просто сидели, обнявшись, и молчали.       Тишину нарушил Иларион:       — Куда ты поедешь потом? — спросил он.       — Не знаю, — Китти пожала плечами. — Возможно, в Кирвол. Последний раз я была там лет сто назад. Говорят, в столице многое изменилось. Она стала более красивой, роскошной. Там стало больше домов и красивых зданий.       — Всё-таки в тебе неистребима тяга к прекрасному, — улыбнулся старый мужчина. — Ты обычный человек, хоть тебя и воспитали чародеи.       — Меня воспитали хранители и полукровки. Но, скажу тебе, порой к хранителям отношение не лучше, чем к представителям магического сообщества.       — Только не говори, что ты грабишь людей на дорогах, околдовываешь людей чарами, налагаешь проклятья.       — Ну, разумеется, — хмыкнула странница. — Мне же больше заняться нечем.       — Прекрати язвить, — Иларион потрепал её по волосам.       — Ладно, — Китти обернулась. — Когда вы отправляетесь?       — Скоро. Через несколько дней.       — Я останусь с тобой.       — Я очень рад этому.       — Иларион?       — Да?       — Я люблю тебя.       — И я тебя, — старый мужчина поцеловал странницу.       Китти сдержала обещание. Последний вечер они снова провели в старом саду, вернувшись домой поздно ночью. На следующее утро после долгого прощания странница покинула Белые Горы.       Впоследствии Иларион не раз вспоминал слова, сказанные Китти во время того разговора. Она оказалась права, — думал он. — А мы были слишком наивны и снова дали себя обмануть.       Китти тоже не раз вспоминала этот разговор. После окончания войны её не раз посещала мысль: а могла ли она что-нибудь изменить? Да, она такая же, как и все те, кто пошли на службу к инквизитору, лелея свои надежды. Но она — странница, охотница, бродяга без родины и семьи, воспитанная хранителями и пропахшая кровью и смертью. Далеко не все стали бы её слушать. Что теперь, — спрашивала себя Китти и снова в памяти всплывал Иларион и его слова.       Как-то вечером, сидя в захудалой корме, Китти вдруг снова вспомнила слова своего наставника. Он был прав, — подумала странница. — Никогда не поздно написать историю с чистого листа.       Китти допила водку, стоящую перед ней, и вышла из корчмы. Пора было снова отправляться в длинную дорогу.