Бронежилет

***

      Ты припарковала свой байк на парковке посетителей, перед кампусом школы. Этот визит не входил в твои сегодняшние планы, но администратор банка сообщил тебе, что месяц назад значительная сумма денег была снята с твоего счёта по доверенности и переведена на счёт средней школы искусств. Сумма была крупной, и так как ты иностранка, хоть и работаешь в Корее официально, банку повторно понадобились твои бумаги и разрешения. Именно за этим ты и отпрашивалась у Бан Шихёка при столь неприятных обстоятельствах на прошлой неделе.              Ты огляделась и двинулась по указателям к административному зданию. Хоть занятия и начались лишь месяц назад, студенческая жизнь в кампусе шла полным ходом. Мимо тебя торопились ученики: кто-то помладше, — они были учащимися средней школы — но большинство — уже взрослые юноши и девушки, которые благодаря невероятным усилиям и таланту стали учащимися высшей школы искусств Сонхва. По сфере своей деятельности ты знала, что эта частная школа одна из лучших в Сеуле и учиться тут очень сложно, а теперь тебе стало понятно, что и очень дорого.              Ты зашла в здание администрации, на встречу тебе уже шла высокая, стройная женщина, и, несмотря на свой солидный возраст, её движения были настолько плавными и изящными, что даже не знай ты кто она, её принадлежность к высокому искусству сразу бросалась в глаза.              — Здравствуйте, Профессор! — ты останавливаешься и с почтением кланяешься, ты не забыла про вежливую форму обращения. Ты многим обязана этой женщине и её огромному сердцу.       — Здравствуйте, госпожа О, я очень рада Вас видеть! Когда Вы сказали, что заедете, я даже ушам не поверила! Хотя, как Вы знаете, у меня лучший слух в Корее, — она весело рассмеялась, подходя ближе к тебе и беря за руку.       — Пойдёмте, моя дорогая, нынче время обедать, а с нашей прошлой встречи Вы ещё больше похудели. Если Вы не собираетесь поступать к нам в балетное училище, такие лишения Вам ни к чему, — она аккуратно берёт тебя под руку, но очень уверенно ведёт к выходу.              Вы идёте до столовой около пяти минут, всё это время госпожа Профессор, ни секунды не замолкая, рассказывает о том, какое замечательно место их школа и как повезло всем её студентам учиться тут. Зайдя внутрь, она буквально тащит тебя к столику и исчезает со словами о том, что немедленно всё организует.              Ты садишься за стол и уныло смотришь в широкое окно столовой. День сегодня солнечный и относительно теплый, но несмотря на это, на улице почти никого нет. Обучение в Корее действительно очень тяжелое, ты неоднократно даже слышала о суицидах среди учащихся, а обучение в элитных школах ещё сложнее. Ты начинаешь думать о том, что жизнь у всех этих балерин, пианистов и художников мало чем отличается от твоей в военной академии: ранний подъем, тренировка, общеобразовательный курс, опять тренировка, а потом «домашнее» задание до поздней ночи, пара часов сна и всё по новой. Ты тяжело вздыхаешь, тебе даже немного жаль этих детей!              Госпожа Профессор возвращается, за ней идут двое студентов, которые несут подносы с едой.       — Ой, спасибо, мои дорогие, за помощь, как бы я без вас справилась, — щебечет профессор. Ребята довольно улыбаются, они явно рады помочь своему любимому учителю. Последний парень ставит поднос на стол и замирает, глядя на тебя.       — О, Сехун, боюсь, что тебе нельзя рисовать госпожу О несмотря на то, что ты — отличный портретист, а она — невероятная красавица. Видишь ли, госпожа О — настоящий секретный агент, и её лицо не должно появляться на публике.       Ты весело смеёшься, немного смущённая замечанием о своей красоте. Сколько ты не пыталась объяснить профессору, кем и где ты работаешь, она была уверена, что это очень секретная, опасная и совершенно непонятная для неё деятельность. Ребята уходят, а профессор заботливо пододвигает к тебе приборы: "Кушай, моя дорогая, тут всё очень вкусно!"       Ты неуверенно берёшь ложку и зачерпываешь токпокки из тарелки.       — Ох, я так рада, что Вы наконец здесь, — снова говорит женщина. — Я, честно, старалась Вас не беспокоить, но девочка становится старше, её потенциал просто огромен, — переходит к делу профессор. — Как я говорила, школа Сонхва — лучшая, а отучившись здесь в средней школе, с её талантом она непременно сможет поступить тут и в старшую, это откроет перед ней весь мир.              Женщина сделала небольшую паузу и вопросительно взглянула на тебя, на что ты лишь кивнула, соглашаясь со всем вышесказанным. Ты даже задумалась о том, не были ли эти вкуснейшие токпокки хитроумным планом этой мудрой женщины, чтобы принудить тебя говорить меньше. Ты очень уважала свою собеседницу, чтобы позволить себе говорить с набитым ртом. Прожевав, ты тепло улыбнулась, так ничего и не сказав.       — Знаете, Вы же сами говорили, что деньги не имеют значения, мне так не хотелось терять возможность обучать Ю Харин, она невероятно способная и усердная девочка, мой лучший ученик! — гордо заявила профессор, отдаляясь от главной темы. — Поэтому я посчитала нужным, чтобы она поступала в среднюю школу именно сюда. Мне не хотелось говорить Вам, пока она не сдаст экзамены, я звонила вам месяц назад, чтобы обсудить это, но Вы не взяли трубку. Я не проявила настойчивость, боясь помешать вашей секретной работе, — она смотрела на тебя в упор, явно набирая силу для новой тирады. Ты положила ложку и подняла обе руки в примеряющем жесте:       — Профессор, профессор, пожалуйста, я приехала обсуждать не деньги, они по-прежнему не имеют значения. И то, что малышка Ю смогла поступить сюда, — это невероятное счастье для меня, я очень Вам благодарна за Вашу помощь и поддержку, — ты опустила руки, видя, что женщина наконец расслабилась и даже взяла ложку, чтобы составить тебе компанию за обедом, но…       — Боже, я так рада, что Вы со мной согласны, — она отложила столовый прибор в сторону. — Вы наконец решили принять непосредственное участие в жизни девочки, это так замечательно! — затараторила маэстро, опять неправильно истолковав твой визит. — То, что Вы материально поддерживаете дочку своего погибшего командира, — это, безусловно, достойно огромного уважения, но девочка растёт, и особенно со смертью бабушки нуждается в близком человеке рядом.              Ты неприятно скривилась. Известие о кончине последнего близкого человека у этого бедного ребёнка настигло тебя в Нью-Йорке в прошлом году, ты даже сделать ничего не смогла, лишь связалась с соседями и оплатила похороны, которые они организовали.       Бедный ребенок провел 3 месяца в приюте, пока ты не вернулась и не оформила попечительство. Тебе удалось пристроить её на полный пансион в интернат, где она до всего этого училась музыке. Там ты и познакомилась с профессором, она в рамках благотворительности давала пару уроков в месяц для сирот и детей из малоимущих семей. Услышав как Харин играет, она немедленно разыскала тебя, чуть не сведя с ума всю службу опеки Сеула, и заявила, что ребенку жизненно необходимо заниматься вместе с ней музыкой, она даже готова делать это бесплатно. Тогда вы и договорились, что деньги не имеют значения: она получила доверенность на твой счёт и возможность заниматься с ребенком музыкой в обмен на то, что она будет присматривать за ней по мере возможности и связываться с тобой в случае необходимости.              — Как насчет познакомится с ней прямо сейчас?! Занятия скоро закончатся, — словно в подтверждение её слов, по зданию разлетелся гулкий гудок «звонка». Ты вздрогнула.       — Профессор, Вы неправильно меня поняли, — ты чувствуешь, что обязана прояснить ситуацию. — Мне сказали, что я должна приехать в школу и подписать какие-то бумаги о том, что я не возражаю против проживания Харин здесь и готова оплачивать её обучение. — Ты неловко потупилась, потому что женщина смутилась и перестала улыбаться.       — Ах, вот в чём дело! — вздохнула она.       Ты чувствуешь себя очень неуютно, ты так уважаешь эту сильную и светлую женщину, и тебе так стыдно её разочаровывать. Ты прикусываешь губу, а она поднимается, театрально всплеснув руками:       — Ой, госпожа О, что же Вы меня не остановили, у вас, наверняка, куча дел, а я Вас отвлекаю своей болтовнёй. Конечно, мы немедленно направимся в администрацию, где Вы сможете всё подписать — она вихрем подхватывает поднос и уже идёт к выходу, ты следуешь за ней с неприятным чувством разочарования в самой себе.              Вдруг она замирает перед дверью, и ты чуть не натыкаешься на нее, аккуратно обходя, чтобы понять, что явилось причиной столь резкого торможения:       — Здравствуйте, Профессор, — перед тобой стоит девочка лет 12, она кланяется профессору и переводит глаза на тебя. Ты замираешь, словно тебя молнией ударило. На тебя смотрят глаза, как две капли похожие на Ю Си Джина, ты видела девочку лишь на фото, не решаясь встречаться с ней лицом к лицу, но сейчас ты абсолютно уверена, что сморишь на дочь твоего бывшего командира.       — Ооо, малышка Ю, у тебя перерыв? А мы вот уже поели, — тянет профессор, осторожно косясь на тебя. Девочка смотрит на тебя внимательно, изучая твою нехарактерную внешность, затем слегка кивает в знак приветствия.       Довольно уничижительный жест, особенно если учесть, что ты как минимум вдвое старше неё. Но ты не можешь злиться, твое сердце пропускает удар, она сделала это точно так же, как её отец, широко улыбаясь самой искренней улыбкой на свете. Ты чувствуешь резь в глазах и выходишь из столовой, пробормотав что-то о том, что подождешь профессора в администрации.              Ты неспешно бредёшь к зданию администрации, когда твой телефон начинает вибрировать. «Тедди» гласит надпись на экране. Ты недовольно морщишься.       — Блин, ещё полдня не прошло, что у них могло случится? — думаешь ты и нетерпеливо касаешься телефона, принимая вызов. — Алло!       — Босс, ты только не злись, всё хорошо, не хотел тебя беспокоить, но сегодня с утра произошел несчастный случай и… ну, в общем… доктор сказал, что мне нельзя шевелить рукой пару недель, пока трещина не зарастёт… — он быстро договаривает фразу и замолкает.       — Что?! Чшрт возьми, Тедди!!! Меня не было всего пару часов, какого хрена?! Вас вообще нельзя оставлять без присмотра, — ты орëшь на всю улицу, так, что студенты вокруг начинают на тебя оборачиваться. Ты вне себя от ярости, у вас на носу поездка в США, а самый твой толковый парень остается не у дел, ты готова биться головой об асфальт с досады. На том конце провода всё ещё скорбное молчание. — Что, чёрт вас всех раздери, произошло?! Если это какая-то дурацкая шутка, я лично вас всех перестреляю, — ты никак не можешь успокоить возмущение. — Говори!       — Ну… это ничего страшного, — начинает неуверенно Тед. — Сегодня в павильоне крепили здоровенный баннер для съемок клипа, мы с парнями, как обычно, проверяли безопасность, как вдруг эта громадина начала падать, ну и… — он замялся подыскивая слово. — В общем, мне показалось, что я смогу её удержать, но каркас этой штуковины словно из чугуна вылит, — снова неловкое молчание. — Честное слово, я не ожидал, что она будет такая тяжелая. Ну, короче мне придавило руку, врач сказал, что есть трещина лучевой кости, и наложил гипсовый лангет, — он снова помедлил. — Прости, Кир, я сглупил.       Ты тяжело вздыхаешь. Это не шутка. Но, судя по рассказу, ещё хорошо, что он так легко отделался.       — Ладно,— смиряешься ты с неизбежным. — Езжай в апартаменты и собери вещи, ты на больничном неделю, там посмотрим, что скажет врач.       — А как же ребята? У них сегодня съемка, а я за главного, — начинает протестовать Тедди.       — Я уже почти освободилась и сменю тебя, подъеду сразу к павильону, предупреди Храняш. Всё! Пока, – ты нажимаешь отбой, не дождавшись ответа.              Рядом с тобой стоит профессор, вид у неё поистине зачарованный. Ты можешь поклясться, что после этого разговора в глазах профессора ты круче самого Джеймса Бонда. Поистине, у этой женщины огромная фантазия и тяга всё преувеличивать. Ну, хотя бы она больше не дуется на тебя.       — Профессор, мне очень неудобно, но могли бы мы поторопиться?       — Конечно, конечно, я всё понимаю! — её многозначительный вид говорит тебе о том, что она ничего не понимает. Но профессор уже припускает к главному зданию с удивительной для её возраста прытью.              «Далее происходят события первой главы»