* * *
Как я и предполагала, комната Ханны оказалась полна розовых и оранжевых блёсток, кружев и мягких игрушек, которые меня слегка нервировали. Я готова была поклясться, что их жуткие кукольные глазки следили за мной, только и выжидая момента, чтобы наброситься на меня, подобно кукле Чаки. Впрочем, чему я удивляюсь? Я давно заметила, что волшебникам нравилось оживлять вещи, наделяя их неким подобием разума. Когда нас, наконец, позвали на обед, я вздохнула с облегчением. — Вернис-с-сь и поиграй с-с-с нами, — крикнул потрёпанный плюшевый мишка с выпученными глазами. — Ос-с-станься с нами навс-с-сегда! — вторила ему кукла в викторианском наряде, чья голова была повёрнута под немного неестественным углом. Я с трудом подавила в себе желание подтолкнуть Элоизу в спину, чтобы заставить её шустрее перебирать ногами. Наконец, я добралась до лестничной площадки и с облегчением захлопнула за собой дверь. На удивление, остальные девочки не выглядели обеспокоенными... Наивные дурочки! — Мам, отдай мои старые куклы кузине Одри, — произнесла Ханна, садясь за стол. — Я уже выросла из них. «Хорошая идея — избавиться от них до того, как они украдут твою душу, пока ты спишь...» — Ты уверена? — Саманта на секунду оторвалась от расстановки тарелок. — Даже мистера Тиддливинкса? Сьюзен хихикнула. — Ну, Одри он наверняка не понравится... — пробормотала Ханна, залившись краской. — Оставить одну игрушку можно, просто из ностальгии. Но от всех остальных надо избавиться. «Лучше всего — бросить их в огонь...» — Ты разбиваешь мамино сердце, — сказала Саманта, взъерошив волосы дочери. — Ма, прекрати, — Ханна отвела её руку. — Я уже не ребёнок! В этот момент я услышала звук открываемой двери. — Папка вернулся! — воскликнула Ханна, выбегая из кухни. «О да, ты очень взрослая и уравновешенная девушка». Через несколько секунд Ханна вернулась, повиснув на руке... Вау. Потрясный мужчина! Отец Ханны оказался обладателем прямых чёрных волос, мужественной щетины и суровых карих глаз. Одет он был в безупречный и, несомненно, очень дорогой тёмно-синий костюм. Он был красив, но не по-женски, а... по-мужски? Красавец мужчина? Нет, наверное, правильнее сказать «мужественный красавчик». — Так вы и есть новые подруги Ханны, о которых мы так много слышали? — спросил он. — Я — Даррен Аббот. Приятно познакомиться. Я молча пожала протянутую руку. Затем Даррен повернулся к Элоизе, которой удалось выдавить из себя что-то, напоминавшее приветствие. Я поспешно отвела глаза, стараясь не пялиться на того, кто вообще-то был отцом моей подруги, пусть даже и очень симпатичным отцом... Нет, серьёзно, он мог бы стать кинозвездой или сниматься в рекламе мужского парфюма, с этими своими глубокими карими глазами и точёной линией челюсти... Тьфу, прекрати об этом думать! — Это Кейси и Элоиза, — сказала Ханна, взяв из рук отца коробки из ресторана. Во время ужина я старалась сосредоточиться на еде, пока Ханна болтала с родителями о Хогвартсе и учёбе. Вкус оказался... непривычным. Я уж и забыла, что китайская кухня в Штатах на самом деле была сильно американизирована, и вполне естественно, что здесь она была... британизирована. Еда не была невкусной (хоть и несколько пресноватой), просто она отличалась от того, к чему я привыкла. Конечно, даже в Америке цыплёнок генерала Цо сильно отличается по вкусу в разных ресторанах, но я всё же почувствовала разочарование. Но, разумеется, я удостоверилась, что ем ровно столько же, сколько мои подруги. Мама с детства приучила меня к тому, что в гостях надо быть вежливой и есть всё, что тебе предложат. И всё же я не ожидала, что отсутствие цыплёнка генерала Цо заставит меня тосковать по дому... Ханна что-то сказала мне, и я мысленно взяла себя в руки. — Прости, что? — переспросила я, вернувшись к разговору за столом. — Я говорю, ты знала, что папа — портной на Сэвил Роу? — похвасталась Ханна. Видимо, это должно было произвести на меня впечатление, поэтому я открыла рот и сказала: «О-о-о». Судя по тому, что спустя мгновение Элоиза тоже сказала: «О-о-о», это была правильная реакция. — Многие важные маглы заказывают у него костюмы, — продолжала Ханна. — Он шьёт для актёров, богатых бизнесменов, даже для королевской семьи. Папа знаком с несколькими герцогами, а однажды... — она сделала театральную паузу, — встретил герцога Эдинбургского! На этот раз не только Элоиза, но и Сьюзен сказали: «О-о-о», так что я послушно охнула вслед за ними. Сьюзен бросила на меня понимающий взгляд, наклонилась и шепнула: — Герцог Эдинбургский — это муж королевы. — О-о-о, — повторила я на этот раз вполне искренне. — Я, конечно, люблю прихвастнуть, — усмехнулся Даррен, — но на самом деле я никогда не видел герцога. Нам всего лишь прислали мерку, и я сшил для него пару брюк. А чем занимаются ваши родители? — спросил он нас с Элоизой. — Моя семья держит овцеферму в Камбрии, — ответила Элоиза. — А мои родители работают с компьютерами, — неопределённо ответила я. — Они программисты и... м-м-м... консультанты. — О? В какой фирме? — спросил Даррен. — Мы как раз хотим создать электронную систему заказов. «Твою мать!» — «Инновационные технологические решения», — произнёс мой рот без всякого участия мозга. — Это их собственная компания. «Только не вздумай забыть это!» — приказала я себе. Блядь, надо будет при первой же возможности ускользнуть в свою комнату и записать название, а то когда я нервничаю, моя память превращается в решето. И нужно срочно сменить тему! — А что случилась с вашей ногой? — брякнула я первое, что пришло в голову. Судя по поднятым бровям подруг, это был как раз один из тех вопросов, которые делали меня «грубой туповатой американкой». Но к немалому моему удивлению, Саманта, вместо того чтобы обидеться, громко хихикнула, как магловская ведьма во время Хэллоуина, а затем с глухим стуком положила каменную ногу прямо на обеденный стол. — Пнула горгону в лицо! Она указала на свою ногу, и я, отбросив притворную вежливость, встала со своего места и подошла поближе. Элоиза и Сьюзен последовали моему примеру, только Ханна осталась сидеть, как ни в чём не бывало продолжая есть варёную брокколи. Если я правильно помнила, горгоны были рептилоидами восьми футов ростом, жили в подземных городах, соединённых развитой системой туннелей, называемых «Подземкой», и постоянно конфликтовали за территорию с гномами и гоблинами. Ещё они могли превращать людей в камень всего лишь одним взглядом. Кажется, Медуза из магловского мифа была горгоной... — А почему вы не... — я не закончила. Спрашивать кого-то «Почему вы не умерли?» во время обеда казалось слишком грубым даже по моим меркам. — Почему я не умерла? — переспросила Саманта, которую этот вопрос, кажется, совсем не волновал. — Ну... да. Я бросила сконфуженный взгляд на Ханну, но та, видимо, не собиралась отвлекаться от еды. — Ну, не то чтобы горгона не пыталась меня убить, — Саманта пожала плечами. — Она повздорила из-за контрабанды с одним особо буйным гномом, а я встряла между ними... — То есть взгляд горгоны не всегда смертелен? — спросила я. — Нет, просто мы не столкнулись с ней лицом к лицу. Горгона может превратить в камень только то, что видит, а видела она лишь мой ботинок, ударивший её по морде, — Саманта убрала ногу с обеденного стола. — Хотя из-за этого я стала временно нетрудоспособной, что слегка раздражает. — Но ведь горгоны обычно высокого роста. Как вы смогли достать ногой до её головы? — Подпрыгнула, — ухмыльнулась Саманта. Мама Ханны работает супергероем?! Круто! — А на какую высоту вы можете прыгать? — взволнованно спросила я. — И как? Вы использовали какое-то заклинание? Ханна бросила на меня хмурый взгляд. Извини, подруга, но если существует заклинание суперпрыжка (надеюсь, что да!), то я просто обязана его узнать. — Я могу подпрыгнуть примерно на шесть метров, — Саманта засмеялась. — Стараюсь не подниматься слишком высоко, а то колени потом начинают просто адски болеть. Шесть метров — это... наверное, довольно высоко? Из-за чёртовой американской системы образования я до сих пор не разобралась толком с метрической системой (что, вероятно, влияло на мои оценки по зельям). — Как называется заклинание суперпрыжка? Оно сложное? Можете показать? — я в нетерпении подалась вперёд. — Нет, это не заклинание, — Саманта закатала рукава блузки, продемонстрировав толстые серебряные браслеты, покрытые неизвестными мне рунами. Я бросила на Саманту вопросительный взгляд. — Это суперсила, — с улыбкой призналась Саманта. — О-о-о, — восторженно простонала я. Оливер умрёт от зависти, когда я ему расскажу. — Это Геркулесовы наручи, они передаются в нашей семье из поколения в поколение и дают тому, кто их носит, нечеловеческую силу. С ними можно выше прыгать, сильнее бить... — Ломать разные вещи, — улыбнувшись, добавил Даррен. — Да, порой... случаются неприятности, — смутилась Саманта. — Мама до сих пор иногда случайно срывает входную дверь с петель, — добавила Ханна. — Когда-нибудь она доведёт нашу старушку-соседку до инфаркта. — Однажды наручи станут твоими, Ханна, — сказала Саманта. На Ханну это заявление не произвело никакого впечатления. Не понимаю, как она могла оставаться равнодушной к НАРУЧАМ СУПЕРСИЛЫ? Как же ей повезло! Все самые крутые штуки непременно оказываются семейными реликвиями. А мне в наследство достанется только коллекция маминых фарфоровых статуэток, да и та — в другом измерении... — Так значит, ничего подобного купить нельзя... — сказала я разочарованно. — Разве что на чёрном рынке, — пожала плечами Саманта. — А где найти Чёрный Рынок? Ну, теоретически, — поинтересовалась я. Вряд ли, конечно, это настоящее место, но зная волшебный мир, я бы не удивилась, узнав, что Чёрный Рынок — это рынок, выкрашенный чёрной краской и расположенный в Злодейском переулке. — Ха, ты милая девочка, — рассмеявшись, Саманта взъерошила мои волосы. Разговор перешёл к более мирным темам: школьным занятиям и квиддичу. После ужина мы вернулись в комнату Ханны, немного поболтали и затем отправились спать. Мне досталась фальшивая спальня родителей Ханны в магловской части дома. Это была совершенно безликая комната, с первого взгляда было понятно, что в ней никто не живёт. Если бы не обилие кружевных салфеток, она была бы похожа на номер в отеле. Но салфеток там было и правда слишком много.* * *
Мне удалось убедить подруг сделать домашнее задание в первый день, чтобы оно не маячило перед нами, мешая наслаждаться отдыхом. После этого мы просто расслаблялись, читая, слушая радио, играя в карты и гуляя по окрестностям, хотя там и не было особо на что посмотреть. Саманта даже сводила нас на магловский фильм. Ханна осталась к этому равнодушной (родители регулярно брали её с собой в кино), а вот на Сьюзен новый опыт произвёл впечатление. Надеюсь, она не составит своё мнение о магловском кинематографе, основываясь исключительно на «Долине папоротников»...(2) Спустя несколько дней мы решили выбраться из дома на свежий воздух. Места на крошечном дворике было немного, но это было лучше, чем постоянно сидеть в четырёх стенах. Мы расселись по местам и предались безделью. От нечего делать Ханна принялась заплетать мои волосы в косу. — Почему ваша соседка на нас так смотрит? — шёпотом спросила Элоиза. В соседнем окне действительно можно было ясно видеть длинный старушечий нос, торчавший из-за занавесок. — Не обращай внимания, она всегда так делает, — ответила Ханна, не отрываясь от своего занятия. — Старая любопытная карга. — Она что, не понимает, что мы её видим? — Она не очень чуткая, — заметила Сьюзен, уставившись прямо в соседское окно. — Так и хочется проделать что-нибудь предосудительное, — лениво произнесла я. — Например, начать курить или набивать друг другу уголовные татуировки... — Я бы хотела татуировку с единорогом, — поддержала меня Элоиза. — Нет уж, — откликнулась Сьюзен. — Я видела, как ты рисуешь. Ко мне ты и пальцем не прикоснёшься. — Ну и ладно, — пожала плечами я. — Я тоже не хочу оставлять на себе особые приметы. А то вдруг мне взбредёт в голову нарушить закон и придётся убегать от полиции... — Будем считать, что я этого не слышала, — сказала появившаяся в дверях Саманта. Она держала в руках поднос с чаем, под мышкой у неё был зажат старый потрёпанный квоффл. На свою ногу Саманта, вероятно, наложила иллюзию, так что та теперь выглядела не каменной, а закованной в гипс. — Прячьте контрабанду! — прошептала я. — Нас накрыли копы! Элоиза хихикнула. Саманта поставила поднос на небольшой каменный столик, и я с ужасом поняла, что сейчас мне предстоит влить в себя очередную порцию противного подкрашенного травяного отвара. (Я, конечно, не называла его так вслух — последний раз, когда я позволила себе нелестно отозваться о чае, мои подружки едва не депортировали меня обратно в Штаты). — Не хочешь побросать квоффл, Ханна? — спросила Саманта, перекинув мяч из руки в руку. В отличие от остальных квиддичных мячей, квоффл не был волшебным, и с ним можно было играть во дворе, даже если это могли заметить маглы. — Нет, спасибо, мам, я только что покрасила ногти. Да и квиддич мне не очень-то нравится, — отмахнулась Ханна, вернувшись к моим волосам. Судя по ощущениям, она пыталась завязать их в морской узел. — А раньше тебе нравились «Пушки Педдл», — лицо Саманты вытянулось. «Пушки»? Серьёзно? Даже я знала, что они отстой. — Ой, это было сто лет назад, — беспечно ответила Ханна. — «Пушки Педдл» ужасно играют. Можно подумать, их кто-то проклял. — О... — разочарованно пробормотала Саманта, отложив квоффл в сторону. Может, «Пушки Педдл» и правда прокляты? По идее, если Волдеморту удалось проклясть должность преподавателя защиты, то и квиддичную команду тоже можно. Вряд ли, конечно, какой-то тёмный маг был настолько одержим местью спортивной команде, но с другой стороны, почему бы и нет? — Так что ты сейчас делаешь? — спросила Саманта Ханну. — Заплетаю волосы, — бросила та на мать раздражённый взгляд. Скорее, дёргает их и завязывает в узлы. — Хочешь, чтобы я заплела твои? — спросила Саманта, подсев к нам. — Я уже сделала причёску, — дёрнула плечом Ханна. — О, — Саманта неловко вздохнула. Господи, Ханна, ты же не виделась с мамой целый год. Позволь ей немного побыть с тобой! Никогда не знаешь, когда её не окажется рядом... — Может быть, вы покажете нам, как правильно держать палочку в поединке? — спросила я. — В нашем Клубе чар я видела, как это делает Ханна, и сама попыталась повторить, но по-моему, у меня не совсем получилось. Ханна приосанилась. — Наш двор — не самое защищённое от маглов место, — сказала Саманта, бросив взгляд в сторону соседского окна. — Да, мы не можем использовать палочки, — согласилась я. — Но почему бы нам не отломать ветки от вон того куста и потренироваться с ними? И пусть соседка подглядывает, сколько душе угодно. Что она сделает? Вызовет полицию только потому, что кучка девочек с мамой решила помахать палками на своём заднем дворе? — Ха, и верно! — улыбнувшись, Саманта поднялась на ноги. — И пусть у старой карги будет, на что поглазеть. Но сначала выпьем чаю! О нет! Я думала, что мне удалось её отвлечь... Саманта разлила чай, и мне удалось-таки влить в себя порцию грязной воды, хотя не скорчить при этом гримасу было нелегко. Я ненавидела чай вне зависимости от того, сколько в нём было сахара и какова была его температура. Затем мы отломали от куста несколько веток более или менее подходящего размера и встали в дуэльные стойки. Саманта по очереди подходила к нам, поправляя позу и положение рук. Интересно, не решила ли соседка, что мы учимся орудовать ножом? Подойдя ко мне, Саманта прищурилась. Я с тревогой посмотрела на неё. — Неплохая стойка, если ты планируешь вступить в Международную дуэльную лигу... хоть она и запрещена в Англии, но в Америке ещё законна... Но для реального поединка я бы посоветовала другую позу. Она поправила мою руку, прижав её ближе к телу. — Дуэль предполагает, что соперники сражаются только при помощи магии, но в реальном бою они не стоят друг напротив друга, обмениваясь заклинаниями. Тебе придётся уклоняться и прятаться, и твой противник тоже постарается использовать местность против тебя или даже заставит окружающие предметы тебя атаковать. Иногда ты вообще не видишь того, с кем сражаешься. Понятно, почему Волдеморт решил убить Саманту Аббот... Она была целеустремлённой и не позволила бы собой помыкать. Она не стала бы мириться с тем, что творило Министерство в седьмой книге. Что ж, в ЭТОТ раз... Саманта поправила мой локоть, и я постаралась сосредоточиться и запомнить позицию. — Держи руку ближе к телу. Ты должна оставаться подвижной. И никогда не забывай, что на тебя могут напасть не только магически, но и физически. Не могу сосчитать, сколько раз мне приходилось швыряться камнем в чью-то голову. Ведьмы и волшебники обычно забывают об этом, но удар камнем может быть весьма эффективным. — Спасибо, — искренне сказала я, стараясь накрепко впечатать эти слова в свою память. Стукнуть противника камнем по голове? Да, это по мне. Саманта перешла к Ханне, которая держала палочку почти правильно. — Клуб чар — звучит здорово, — сказала Саманта дочери. — Я рада, что вы решили изучать другие заклинания, кроме тех, что вам задают. — Это была идея Кейси, — Ханна порозовела от смущения. — Но это и правда весело... И, кстати, то огненное заклинание, которое ты показала перед школой, мне и правда пригодилось в Клубе. Она бросила на нас предупреждающий взгляд, и не нужно было быть легиллиментом, чтобы прочесть: «не вздумайте рассказывать про пауков!» — Здорово! — воскликнула Саманта, широко улыбнувшись. Ох, как это мило... Хорошо, что мне удалось заставить Ханну хоть чуть-чуть пообщаться с матерью. Нельзя воспринимать своих родных как что-то само собой разумеющееся. Однажды вы обернётесь, желая поговорить с ними, рассказать о своём дне или обнять их... А их там не окажется. Ну или вас там не окажется. Никогда не знаешь заранее. Я посмотрела на Ханну и её маму и почувствовала укол боли, которую тут же постаралась задавить. Какая-то часть меня до сих пор пыталась притворяться, что я всего лишь учусь в школе и, как и мои друзья, вернусь домой в конце года. Но что толку оглядываться назад? Многие люди, повзрослев, уезжают далеко от родительского дома. То, что произошло со мной, мало чем от этого отличается. Мы проглотили ещё немного грязной воды. Затем Саманта, с трудом балансируя на здоровой ноге и подпрыгивая на более или менее разумную высоту, показала нам, как правильно бить противника в лицо. От ударов мы как-то незаметно перешли к разным физическим упражнениям и приёмам из арсенала авроров. Я сумела удивить Саманту тем, что уже знала, как правильно делать удушающий приём. Ханна сломала ноготь. В общем, это был замечательный день. Надеюсь, соседке Абботов развлечение тоже понравилось.* * *
В последнюю ночь перед возвращением в школу мы решили устроить девичник. Это было довольно странно, учитывая, что мы и так весь год жили в одной спальне, и фактически у нас каждый вечер был девичником. Но от высказанного мной в шутку предложения Элоиза пришла в полный восторг: оказывается, она видела «пижамные вечеринки» в подростковых американских фильмах и читала о них в книгах (подозреваю, что её впечатление было основано на этой жуткой мерзости под названием «Клуб нянек»).(3) Предполагалось, что я в этом вопросе эксперт. — И что нам нужно для этого американского магловского ритуала? — скептически спросила Сьюзен. — Попкорн, вредная еда, косметика, расчёски, настольные игры и спальные мешки. И какой-нибудь ужастик по телевизору. — У нас есть телик, но он ни к чему не подсоединён, — сказала Ханна. — Можно обойтись и без него. Тогда мы просто будем есть вредную еду, сделаем друг другу макияж, поиграем в настольные игры и будем спать на полу, — предложила я. — Зачем спать на полу, если есть кровати? — воскликнула Сьюзен. — Ты что, это же самая важная часть! — возразила Элоиза. «Эй, я думала, что это я тут эксперт?» — Ну, если ты так говоришь... — неуверенно протянула Сьюзен. — А ещё мы должны сплетничать о мальчиках, — добавила Элоиза. Для Ханны этот аргумент стал решающим. — Я посмотрю, что можно найти на кухне! — радостно сказала она. Пятнадцать минут спустя она вернулась, неся с собой немного попкорна, несколько бутылок сливочного пива, тарелку с шоколадными печеньями и пакетик с магловскими чипсами, при виде которых я едва не расплакалась от радости. Настоящие чипсы, покрытые слоем оранжевого сыра... Чудесного. Оранжевого. Порошкового. Сыра. Мы расстелили спальные мешки на полу в гостиной в основной части дома Ханны. Волшебная гостиная ничем не отличалась от магловской, только вместо телевизора в ней стояло большое радио, а диван мог превращаться в то, о чём его просили. Приказывать дивану оказалось очень весело. — Секционный! — выкрикнула я, и диван с лёгким хлопком и облачком волшебного дыма принял иную форму. — Кэмелбэк! ПУФ! — Софа! ПУФ! — Честерфилд! ПУФ! — Бриджуотер! ПУФ! — Кабриоль! ПУФ! — Козетка! ПУФ! — Ты много знаешь о диванах, — лениво заметила Сьюзен. Когда-то я проводила уйму времени в «Икее»... — Форт! — выкрикнула я наудачу и с удовольствием увидела, как диван превратился в сложное сооружение из подушек. — Подушечный форт — обязательный предмет для девичника. Мы не должны изменять этой традиции, — я бросила на подруг серьёзный взгляд. Затащив закуски внутрь форта, мы приступили к макияжу. Элоиза первая вызвалась накрасить меня, и результат оказался... не самым выдающимся. Я посмотрелась в ручное зеркальце и поморщилась. Элоиза слишком увлеклась голубыми тенями и румянами, сделав меня похожей на ненормального клоуна. — Тебе нравится? — с надеждой спросила Элоиза. — Эм-м-м... по-моему, ты немного перестаралась, — честно ответила я. Элоиза поникла. — Не отчаивайся, дело только в практике, — я взяла косметичку из её рук. — Давай я накрашу тебя и ты поймёшь, что я имею в виду. Не то, чтобы я была популярной бьюти-блоггершей с YouTube, но кое-что всё же умела. Используя свой двадцатилетний опыт, я нанесла на лицо Элоизы лёгкий макияж. Получилось неплохо, хоть мне и не хватало основы, подходящей под тон её кожи. В наборе Ханны было немного, но он был всё же рассчитан на более светлую кожу... Интересно, подойдёт ли для макияжа та краска, которую мы делали на уроке зельеварения несколько недель назад? Но так или иначе, я постаралась выжать максимум из того, что у меня имелось. — Ой какая красота! — ахнула Элоиза, когда я поднесла к её лицу зеркальце. — И правда, очень красиво, — Ханна подвинулась поближе и посмотрела на Элоизу. — Ага, — согласилась Сьюзен. «И не смотрите на меня такими удивлёнными глазами» — Это же очень просто, — хвастливо заявила я. — Мне вообще всё и всегда удаётся с первой попытки. Сьюзен швырнула в меня подушку. Я увернулась. — Всего лишь опыт, — пояснила я (не уточнив, правда, что речь идёт о двадцати годах опыта). — Макияж должен быть неброским, даже если вы просидели перед зеркалом целую вечность. И тогда, если вас спросят, можно будет разыграть скромницу. «О, я потратила на это лишь пару минут. Я такая непринуждённая девушка! Хо-хо-хо!» — произнесла я, пытаясь подражать викторианской светской даме. — Ты смеёшься, как злодейка в пьесе, — заметила Сьюзен. — Накрась теперь меня, — взволнованно попросила Ханна. Следующие полчаса я потратила на то, чтобы нанести макияж на лица подруг, а затем, чтобы не отставать от них, и на своё собственное. В результате мы стали выглядеть на несколько лет старше, что меня немного обескуражило. Эх, девочки, почему вы так торопитесь повзрослеть?.. — Теперь настольные игры? — весело спросила Элоиза. — Как насчёт «Идеального волшебного свидания»? — предложила Ханна. Сьюзен застонала. — Ох, только не эта глупая игра... — Кейси и Элоиза в неё ещё не играли, — упрямо возразила Ханна. — Это будет весело. «Идеальное волшебное свидание» чем-то напомнило мне о тех ужасных настолках, в которые я играла в детстве. Миниатюрные фигурки «ухажёров» прятались за занавесом на крошечной сцене, диктор задавал нам вопросы, и фигурки перемещаясь туда-сюда в зависимости от наших ответов. Оформление игры было словно взято из семидесятых. Впрочем, коробка была довольно потрёпанной, возможно, в эту игру играло уже не одно поколение. Ханна отвечала на некоторые вопросы подозрительно быстро, так что у меня даже закралось сомнение, не пытается ли она сжульничать. — Ты что, заранее выучила ответы? — бросила я на неё косой взгляд. — Я говорю от чистого сердца, — патетически воскликнула Ханна. Но она не сказала «нет»... Вопросов было очень много, и не все из них были понятными (при чём тут, например, мой любимый цвет?). Наконец, мы подошли к финальной части игры: «определению пары». Фигурки «ухажёров» встали за занавесами выбранного каждой из нас цвета. Заиграла драматическая музыка, и голос диктора объявил: — Ваша идеальная пара! Занавес поднялся, и ко мне вышла крохотная фигурка очкарика в брюках на подтяжках, белоснежной накрахмаленной рубашке, с галстуком-бабочкой на шее и пером в кармане. Сняв с носа очки, он радостно помахал мне рукой. — Ха! Тебе достался ботаник, — засмеялась Ханна. Сьюзен легонько хмыкнула. Элоиза, как я заметила, с трудом пыталась удержать серьёзное лицо. На самом деле «ботаник» вовсе не был так плох, просто подобрал неудачную одежду. Уверена, в жизни он был бы вполне успешным человеком. Я лениво сунула в рот горсть оранжевых чипсов. — Он выглядит как человек с хорошей стабильной работой, — произнесла я с набитым ртом. — Держу пари, он уже успел отложить приличную сумму на пенсионный счёт. — А ещё у меня неплохой портфель акций! — гордо добавил ботаник. Девочки выглядели сбитыми с толку. — Да неважно. Уверена, что он очень милый, а ведь это самое главное, — заявила я, чувствуя желание защитить всех ботаников во всём мире. — А ты наверняка отлично справишься с уборкой и готовкой! — воскликнул «ботаник». Я бесцеремонно схватила фигурку и засунула её обратно в коробку. Кто вообще придумал эту странную игру? Ханна повернулась к Сьюзен. — Хочешь обменять моего квиддичиста на своего гитариста? — Идёт, — тут же согласилась Сьюзен. Фигурка в кожаной куртке и джинсах, с козлиной бородкой на лице и крошечной гитарой в руках подошла к Ханне. — Та девушка всё равно никогда не понимала мою музыку, — сердито пробормотал гитарист. Спортсмен в квиддичной форме красно-золотых цветов радостно подбежал к Сьюзен. В руках он сжимал миниатюрный кубок. — Мой, кажется, не так уж плох, — сказала Элоиза, улыбнувшись фигурке парня в рубашке-поло и шортах цвета хаки. Он держал в руке букет цветов и выглядел как обычный «парень из соседнего двора». — Я принёс тебе цветы, — заявил он. — Пойдём на пикник? Я люблю природу! Действительно, простой парень. — Спортсмен лучше всех, — заявила Сьюзен. Её избранник сделал несколько приседаний и подмигнул. — У него почти не будет на тебя времени, — возразила я. — Профессиональные спортсмены постоянно в разъездах. — Но я тоже могу быть в команде, — Сьюзен показала мне язык. Туше. — Пусть я и победил в Чемпионате мира, но мой самый ценный приз — твоё сердце! — провозгласила фигурка, у которой почему-то был сексуальный испанский акцент. — Ага, конечно, — рассмеявшись, Сьюзен принялась разбирать игрушечную сцену. — А теперь возвращайся назад, пока мы не решим снова поиграть с тобой. Она схватила фигурки «ухажёров» и небрежно бросила их в коробку. Ханна столь же небрежно швырнула туда остальные детали и закрыла крышку, заглушив писклявые голоса фигурок. Признания в любви всё ещё слышались из коробки даже после того, как её убрали обратно на полку, вызывая во мне смутное чувство тревоги. — А теперь время для сплетен! — воскликнула Ханна. — О чём будем сплетничать? — спросила Элоиза, поудобнее пристраивая свой спальный мешок внутри подушечного форта. У меня было желание предложить девочкам обсудить «природу чувств» или вопрос о том, «что есть бытие», но у нас всё ещё оставалась половина пакетика вкуснейших чипсов, и я решила не отвлекаться. Я ухватила очередную горсть чипсов и отправила их в рот. Разумеется, девочки решили обсудить мальчиков. — Я порвала с Гарри, — заявила Ханна. — Он слишком мрачный. — Может быть, это из-за того, что он сирота? — спросила я, пытаясь сохранить невозмутимый вид. — О горе ему! — подхватила Сьюзен. — Ты бросила Гарри именно в тот момент, когда он больше всего в тебе нуждался. Отныне ему придётся брести по жизни в одиночестве... — Бедняжка, как же он переживёт конец ваших воображаемых отношений? — добавила я. — Они так много для него значили! — Возможно, он прольёт немало воображаемых слез, — сказав это, Элоиза тут же поднесла руку ко рту, словно не желала произносить это вслух. Ханна покраснела, но я видела, что она вовсе не сердится. — Возможно, наши отношения были немного односторонними, — признала она. Точнее, они состояли только в том, что Ханна иногда пялилась на Гарри, словно какой-то маньяк. — А тебе кто-нибудь нравится? — спросила Ханна, повернувшись к Элоизе. Та, кажется, сильно удивилась такому вопросу. — Ну... я не знаю... Эм-м-м... Если бы мне пришлось выбирать... Невилл?.. Ой, как это мило. Я и правда могла представить их женатой парой, приглашающей меня на очаровательные вечеринки. Но сейчас они всё ещё слишком молоды для серьёзных отношений. — Невилл? Серьёзно? — с сомнением переспросила Ханна.(4) Элоиза пожала плечами. — Он милый. — А мой избранник на письмо так и не ответил, — призналась Сьюзен. — Ты скажешь, наконец, кто это был? — спросила Ханна. — Коннор Маллой, — призналась Сьюзен. — Только никому не говорите. — Тот ирландец из команды по квиддичу? — уточнила Ханна. Сьюзен кивнула. — У него красивые глаза, — признала Ханна. — Но он на два года старше меня. Наверное, думает, что я слишком молода для него, — сказала Сьюзен. «Ты слишком молода для того, чтобы вообще думать о бойфренде...» — Ему же хуже, — отмахнулась Ханна и тут же мечтательно вздохнула. — Но как вообще можно смотреть на Коннора, когда рядом с ним в команде играет Седрик Диггори? — Если бы я могла выбирать, я бы выбрала Седрика, — Сьюзен вздохнула. — Он слишком хорош для меня, но у него такие красивые волосы, особенно когда на них падает свет... На последней тренировке я так засмотрелась, что едва не влетела в штангу. Жизнь моей подруги зависит от чьей-то красивой причёски. Какая прелесть... — А что насчёт тебя, Кейси? — Ханна повернулась ко мне, и я успела заметить в её глазах мстительный огонёк. — Мы знаем, что ты сама нравишься нескольким парням. А кто нравится тебе? — Я сто раз говорила, одна из валентинок была просто шуткой. На самом деле я никому не нравлюсь, — заявила я. — Но если бы тебе пришлось выбирать, кого бы ты выбрала? — спросила Сьюзен. — Э-э-э... — я задумалась. Кого бы я выбрала, если бы была извращенкой? Тьфу, даже думать противно! Впрочем, кажется у меня появилась идея... — Отца Ханны, — заявила я. Сьюзен прыснула. — О, я тоже выбираю его! — Что?! Фу-у-у! — воскликнула Ханна. — Он правда красивый, — добавила Элоиза, хихикая. — Мог бы быть магловским актёром... Сьюзен скрючилась от смеха. — Это не смешно! Вы все отвратительные! — Ханна выглядела так, словно хлебнула прокисшего молока. Я расхохоталась. Ханна швырнула в мою голову подушку, я ответила ей тем же, неудобная тема была забыта, и началась великая подушечная битва. Я хаффлпаффская слизеринка!* * *
Закончив бой подушками, мы накрасили друг другу ногти, доели оставшиеся закуски, послушали радио и, наконец, улеглись спать. Но, как и положено во время хорошего девичника, погасив свет, мы продолжали болтать, и разговор снова зашёл о детских магических выбросах, которые происходили с каждой из нас. — В пять лет я превратила нашего кота в льва, — сказала Сьюзен. — Кажется, за несколько дней до этого мы сходили в зоопарк... Маме пришлось прятаться вместе со мной в спальне, пока отец не вернулся домой. — Это и правда ужасно, — пробормотала я, пытаясь в темноте добраться до остатка чипсов. В тусклом свете было видно, как Сьюзен пожала плечами. — По-моему, кот даже не понял, что произошло. Когда папа вернулся, то нашёл его мяукающим над своей пустой миской. А что было у тебя? — Сьюзен повернулась ко мне. — Не помню, чтобы творила что-то особенное, — осторожно сказала я. — Однажды я кое-что взорвала, но пока не пришло письмо из Хогвартса, почти убедила саму себя, что этому есть рациональное объяснение. Формально, я не соврала. — Что именно ты взорвала? — спросила Элоиза. Ладно, придётся немного соврать. — Неподалёку от нашего дома продавался гравий, — сказала я. — Там была огромная куча. Меня туда не пускали, но однажды, когда там никого не было, я перелезла через забор и вскарабкалась на самый верх кучи, подумав, что будет весело сползать вниз... Меня засыпало гравием, я не могла дышать, запаниковала... А потом гравий просто разлетелся в стороны. Я содрогнулась. Чуть не похоронившая меня груда золота до сих пор являлась мне в ночных кошмарах. — Маглы узнали? — спросила Ханна. — Не знаю, — ответила я. — Я не стала их дожидаться. По крайней мере, половина сказанного была правдой. — Твоя история намного серьёзнее, — заметила Сьюзен. — Серьёзнее, чем лев в доме? — не согласилась я. — Бедная твоя мама... — И после этого она решила завести ещё троих, — усмехнулась Сьюзен. — Я её, конечно, люблю, но, по-моему, она сошла с ума. — Троих? — подскочила Ханна. — Да, — Сьюзен вздохнула. — Я получила письмо перед самым отъездом. У мамы будет двойня, так что этим летом к моему брату присоединятся ещё два кричащих младенца. — О, ты сможешь одевать их в одинаковые комбинезончики! — взвизгнула Ханна. Сьюзен застонала. — Если этим летом вы все не пригласите меня к себе в гости, я вас никогда не прощу! — заявила она. — Почему ты ненавидишь детей? — удивилась Ханна. — Они же такие милые! — Я вовсе не ненавижу своего младшего брата, — Сьюзен перевернулась на бок и положила подбородок на руку. — Я просто хочу, чтобы он пах лучше. Уверена, он перестанет меня раздражать, как только научится говорить. А ты любишь детей только потому, что тебе не приходится жить вместе с ними. — Я была бы отличной мамой или няней, — уверенно заявила Ханна. — Правда? — Сьюзен подняла бровь. — Тогда приезжай ко мне этим летом. Посмотрим, как ты справишься с моими братьями и сёстрами! — Идёт! — воскликнула Ханна. Вот так и заключают сделку с Дьяволом... Ханна откинулась назад и уставилась в потолок. — Когда я вырасту, у меня будет двое детей: девочка и мальчик. Я назову их Моргана и Мерлин. — Нелегко же им придётся с такими именами, — фыркнула я. — А ты как собираешься назвать своих детей? — посмотрела на меня Ханна. — Никак, — честно ответила я. — Не собираюсь их заводить. — Что? Но почему? — Ханна выглядела удивлённой. — Просто не хочу, — я пожала плечами. — Может быть, если бы люди жили несколько столетий, я бы передумала... Но жизнь слишком коротка, чтобы тратить столько времени на других. Я не смогу увидеть и сделать то, о чём мечтаю, если мне будет нужно заботиться о ребёнке. — Ты очень странная, — заявила Ханна. Я показала ей язык. — А я бы хотела иметь пару детей и ферму, когда вырасту, — Элоиза грустно вздохнула. — Только надо сперва найти себе парня. Я нахмурилась. Этот разговор становился просто смешным. — Вы вообще ещё слишком молоды для того, чтобы думать о парнях, — заявила я. — Ты говоришь, как моя мама! — сказала Ханна. — Твоя мама права. И вообще, она потрясающая. Я бы хотела, чтобы моя мама была крутым аврором, — призналась я. Разговор увял, и несколько следующих минут мы провели в тишине. Я уже решила было, что девочки заснули, и сама начала дремать, когда услышала, как Ханна пошевелилась. — Это не круто... — тихо прошептала она. — Что? — сонно спросила я. — Мама-аврор... это совсем не круто. Это страшно. Я ненавижу мамину работу, — еле слышно произнесла Ханна. — О... — я не знала, что сказать в ответ. — Мама едва не погибла. Я мечтаю, чтобы она занималась чем-нибудь другим... Сьюзен, а ты тоже не любишь работу своего отца? Сьюзен молчала так долго, что я начала было думать, что она давно спит. Наконец, она повернулась и вздохнула. — Мне… не нравится, что папа аврор… — она замолчала, словно пытаясь получше подобрать слова. — Но кто-то должен остановить плохих парней. Они ведь могут прийти к тебе, даже если ты живёшь спокойно и никого не трогаешь... Так было с моим дядей и его детьми. Они не были аврорами, не участвовали в войне... Но однажды ночью Тот-Кого-Нельзя-Называть пришёл к ним домой и убил их всех, даже ребёнка в колыбели. Не потому, что они что-то сделали, а просто чтобы «оставить сообщение». Мой папа тоже там был, но тётя успела схватить его и убежать. Они были просто детьми, знаешь? Всё ещё учились в Хогвартсе, как и мы... Когда папа рассказал мне, что случилось в ту ночь, мама разозлилась, но папа сказал, что очень важно знать правду. Это... страшно... но кто-то должен защищать людей. И у папы это хорошо получается. Он всегда говорит, что если все будут ждать, что кто-то другой придёт и их защитит, то в итоге вообще никто не придёт. Наступила гнетущая тишина. — Но я просто хочу, чтобы это был кто-то ещё, а не моя мама, — сказала, наконец, Ханна чуть дрожащим голосом. Я вспомнила, как читала в «Ордене Феникса»(5) про Ханну, узнавшую, что её мама погибла. Наверное, для персонажа это был худший день в её жизни, но для меня это была всего лишь ещё одна грустная, но совершенно незначительная деталь. Удивительно, что я вообще её запомнила... А теперь Ханна не была персонажем. Она была человеком, и она была моей подругой. И она боялась, что однажды её мама уйдёт на работу и никогда больше не вернётся домой. — Прости, — шепнула я, не зная, извиняюсь ли за свои прошлые слова или за то будущее, которое может наступить. Возможно, и за то, и за другое. — Всё в порядке, — пробормотала Ханна и перевернулась на другой бок. Могу ли я спасти её маму? Глупо думать, что мне по силам помешать тому, кто смог справиться с такой сильной женщиной. Но я не могу просто сидеть сложа руки и позволить этому случиться. Отец Сьюзен совершенно прав... ...но что я могу? Мои подруги давно крепко спали, а я всё ворочалась, не в силах заснуть. ---------- 1) Хартфордшир — графство к северу от Лондона. 2) «Долина папоротников» — полнометражный мультфильм 1992 года, не отличившийся ничем выдающимся (особенно на фоне вышедшего в том же году «Аладдина»): https://ru.wikipedia.org/wiki/Долина_папоротников:_Последний_тропический_лес . 3) «Клуб нянек» («The Baby-Sitters Club»), в русском переводе также «Весёлые няньки» — серия романов Анны Мартин и снятый по ней телевизионный сериал 1990 года. 4) Напоминаю, что в дополнительных материалах и на Pottermore указано, что Невилл в итоге женился на самой Ханне. 5) Так в оригинале. На самом деле эта сцена из «Принца-полукровки», но главная героиня, конечно, может не помнить каждую деталь. ----------