[Иван Подковов]
Смеркалось. Пегасы двигали чёрные тучи в неизвестном направление. — Ах, Принцессин — самый страшный город в Северной Эквестрии: огромное количество старых, почти разрушенных, деревянных домов, а самое выделяющееся здание — это Принцессинский оружейный завод, который выглядит так, будто пришёл из будущего. Интересно, зачем Сталлион решил сделать здесь столицу? — вопрошал я. Мы прошли рядом с четырёхэтажным зданием — две высокие трубы поднимаются выше облаков по меркам Эквестрии, ведь как я слышал, что у грифонов высота облоков намного выше. Цех был построен из бетонно-металлических конструкций, что говорило о современных технологиях. Хозяином этого здания был ещё недавно жёлтый единорог — Дэй Брук, которого казнили, а два его сына успели ускакать в Эквестрию, а сейчас над ним поднималось клубничное знамя. Когда мы шли к городу, то видели целый лагерь из палаток. Сотни тысяч палаток, возле которых пони жгли костры, на которых готовили еду и грелись целыми семьями. Один жеребец пел грустную песню, которая была изменённым гимном «Селестия, царя храни!». —Царь Селестию хранил, Слабую, солнечную. Воевал он на славу ее, на славу ее! Воевал на страх грифонам, Царь Победоносный! Царь Селестию хранил!
Я, конечно, слышал о том, что оригинал запретили где-то неделю назад, а эта песня отражала правду прошлых зим и лет. Так что мы прошли мимо этого сумасшедшего, чтобы нас не арестовали, неизвестно, конечно, кто, но могут. Спустя ещё десять минут мы оказались возле первого деревянного дома — мы теперь точно в Принцессине, а не в окраинах. Мы шли по узким улицам, которые были относительно пусты. — Вечер, сегодня я уже не дойду до дома, — сказала Дарья. — Я могу, конечно, дать комнату, если мой дом всё ещё жив, — ответил я саркастично. — Что-что? — спросила она, не ожидавшая такого ответа. — Светлана Подковова, или моя сестра, которая слегка сошла с ума, решила, что теперь ей можно всё. Она создала не пойми что пару недель назад, и кажется, под атаками селестийцев было безопаснее, чем у меня дома. Так что лучше тебе пожить в той гостинице, — ответил я честно, показывая на полуразвалившееся здание. — Я ничего не боюсь! — ответила единорожка. — Что, ничего? А я боюсь лишится работы — куда меня возьмут. Ладно, я тебя хотя бы предупредил, — вздохнул я. Спустя ещё несколько минут мы оказались возле моей мастерской, дома или пыточной. Ржавый знак с подковой украшал давно покрашенную в синий цвет дверь. На окнах первого этажа были установлены решётки. Единственная здешняя нелепость — это новая скамейка, стоящая под вышеупоминаемыми окнами. Я сделал вдох и выдох, постучав в дверь копытом. Послышался шум, грохот, звук разбитого стекла, звук кота, на которого наступили, считая что его не было, и не могло быть; взрыв, громче артиллерийского; удар молнии и ещё неизвестные не то, что мне звуки, но и, возможно, самой принцессе. Спустя ещё пару тройку слегка неприятных звуков, кобылий голос за дверью. — Кто там? — Свои, брат вернулся с фронта, — произнёс я. — Кто вернулся? — спросил голос. — Иван Подковов, жил здесь большую часть жизни, кроме пары недель, — сказал я про свою жизнь. — А почему ты в не берёшь Высокоград и Солнцеград, не роняешь Небоград, не грабишь Лось-Пегасский? — спросила сестра. — Ты вообще выходила из дома в последние дни? Война кончилась, а продолжать её незачем, — сказал маленько разозлившийся я. — Война кончилась, когда? Что уже сорок лет прошло? — спросила она. — Открывай уже! — гаркнул я. — А точно, — ответила она и открыла наконец-то дверь. За ней оказалась молодая земнопонька с зелёной шерстью и с более тёмной гривой, одета была она в старую сероватую одежду, как и всё бывшее Царство. — Привет, — сказал я. — А это кто? — спросила сестра, увидев Дарью, не понимающую, что здесь происходит. — Та, кто думает, что ничего не боится и решившая на халяву тут остаться на ночь, — ответил я. — А я уже думала, что ты невесту выкрал у Селестии, — сказала она. Этот странный ответ нас двоих удивил — не знаю, конечно, какая часть ответа странная, про невесту или про принцессу, но она же сумасшедшая, ей можно простить это. — Хорошо, заходите — зима же на улице, — сказала сестра, посмеиваясь, и мы зашли в дом.*** [Автор, Верховных Совет, Принцессин]
— Товарищи жеребцы и кобылки! — начал речь старый серый жеребец, сначала говоря её общему собранию, а заканчивая поворачивая голову к первому министру, которая сидела справа, затем продолжая. — Я объявляю начало сорокового съезда правительства СЭСР. Все вопросы сегодня зачитает товарищ секретарь КПП Василий Панцушенко. Белый жеребец с оранжевой гривой начал читать текст. — Вчера мы разобрали вопросы о возвращении специалистов с фронта и нашей внешнеполитической обстановки, также о правах яков и грифонах на нашей территории. Сегодня мы обсудим вопросы о демобилизации пегасов с фронта в связи с приближением весны, о дальнейших планах развития и так же о том, почему товарищ Синистер до сих пор жив. Так же, по моему мнению, надо менять уже это здание, — закончил на этом Василий, на которого сверху упал снег из щели этого ветхого здания. — Спасибо за предложение, начнём по порядку.*** [Иван Подковов]
— И месяц не прошёл, а я уже дома! — сказал я с радостью, и улёгшись на старый удобный стул, после того как свои сумки оставил в коридоре. Я осмотрелся, на полу не было грязи, на полках было установлено всё ровно, как я оставил. «Крыша на месте, стены на местах, единорожка лишняя, конечно, ну и ладно. Так, а это что?» — подумал я, когда увидел что-то металлическое на столе. — Света, объясни что это? — я задал громко вопрос. — Ну, если это тебе интересно, то это накопытники, я над ними работала целую неделю, — ответила она. — И зачем они? — спросил я, так как в наше время железо дороже чем золото, особенно сталь. — Вот, смотри, — сказала сестра и одела его на своё копыто, а потом продолжила, при приделывая к нему перу. — Сюда вставляем перо и получаем инструмент для письма, — закончила она речь и при помощи накопытника написала на пустом листе «Я гениальна» на северянской письменности. Светославовна, которая до сих пор ничего не понимала, похлопала копытами, а потом спросила: — Что это за язык? — Ладно, зачем ты при неизвестных единорогах пишешь этой штукой? — задал я вопрос, быстро выхватывая листок и скомкал его в шар. — А-а-а, это единорог? У меня мечта — отломать им рог и из него собрать сильнейшую винтовку, — сказала удивлённая Светлана, сделав взгляд маньяка. — Скачи… — прошептал я на ухо Светославовне, быстро к ней проскакав. Она, кажется, быстро поняла, чем закончится её ночь здесь и быстро исчезла отсюда так, что копыта сверкали. — Хороший способ ты придумала, как от неё избавиться, — сказал я. — Что я придумала? Я правда хочу рог единорога, — ответила сестра, садясь на стул и спрашивая: — А кто это всё-таки был? — Просто врач из Заятска, служили в одной дивизии, — ответил я и уселся на другой стул, а потом спросил: — Как поживает наша дорогая матушка? — Спит, как и всегда в это время, — спокойно ответила Света и далее спросила: — Как война, сколько эквестрийцев убил? — Я винтовку не держал, кто мне бы её дал? Принеси кружку воды до сна, что-нибудь и расскажу, — попросил воды я. Когда я сделал глоток, я начал говорить: — Кратко: увидел сражения, помог раненым, поменял подковы главрогу, увидел исчезновение одного жеребца-лунатика, который назвал себя Рыжий. Помог сжечь Селестинск, отступили прямо до Северхольма, а ещё стали мы все каннибалами. — Что так коротко? Значит было скучно. Пойду я спать. А так, всё завтра расскажи, — сказала сестра и ускакала на верх в свою комнату. «Умеем мы избавляться от других пони», — подумал я и начал проверять каждый угол. Под старым ковром люк, а за люком погреб — в погребе как всегда пусто. Дверь закрыта на замок. Печка тёплая, огня нет. За чёрно-белой фотографией Сергея Подковова, то есть моего отца, спрятан сейф, золотые монеты на месте, хотя они ничего не стоят сейчас, что за них даже стог сена не купишь. А вот за сейф, могут что-то купить. Закрыв и спрятав сейф я отправился в свою комнату. Поднялся я на второй этаж. Прошел мимо комнаты своей сестры. И вот, стою рядом со своей комнатой и, конечно, в неё захожу. И, наконец, я ложусь спать в свою не очень тёплую и не очень удобную кровать.*** [Автор, И снова Верховный Совет]
— И так по вышесказанным фактам мы можем понять, что Селестия не может никого ранить, а силы у неё недостаточно, чтобы просто нас наказать, и при этом она не может на нас бросить Солнце, как мы думали ранее, — сказал Уеоллу Фог, нынешний министр экономики. — Спасибо за вашу версию, — ответил Сталлион под копытные аплодисменты. — А теперь вопрос насчёт нового здания: какие у вас есть версии? — спросил Сталлион. Начал говорить Василий. — В Санкт-Петерсхуфе есть Летний дворец, но он расположен на границе, а в этом городе есть старое поместье Кантерлотовых и не только, его надо отреставрировать. Это древний комплекс зданий, даже целый замок, а Селестия всегда была против его реставрации. — Не бывать этому, мы не будем становиться теми, с кем мы сражаемся, — ответил Стил и продолжил: — Нам надо продолжить политику Селестии эквестрификации страны для продолжения революции на всю Эквестрию. Альтидия, первая министка, не выдержала и начала говорить: — Сталлион, вы что хотите, чтобы мы стали такими же селестийцами, как они? Которые слепо верят в то, что Селестия управляет Солнцем; которые не могут даже сражаться; теми, кто не знает, что такое родина? Теми культистами? — Родина, это вы сами придумали, чтобы защищать её от врагов Селестии. Родины нет! В мире все расы равны, а мы все пролетариат! — ответил Сталлион, а потом предложил: — Может, нам надо построить простую трёхэтажку, и этим закрыть вопрос.*** [Автор, ночь, коридор, дверь]
Красная земнопони шла по коридору, время от времени поворачивая голову назад. И наконец она дошла до двери и постучала в неё. — Пароль, — кто-то сказал за дверью. — Труп Селестии, — сказала грозно Альтидия, сам по себе пароль был не важен, важен был её голос. — Правильно, — сказал голос и дверь открылась, а кобылка вошла внутрь. Здесь собрались главнокомандующий Нестор Лунин, секретарь партии Василий Панцушенко, второй клубничный генерал Когвил Понярчук, заместитель министра экономики Спайк Шпигель, заместитель министра иностранных дел Синистер Серов. — Снова здравствуйте, — поздоровалась Альтидия, а потом задала вопрос: — Как дела у Данилки? — Только что он передал нам сообщение о том, что Чейфер незаконно торгует нашим оружием, которое должно было идти на войну с Селестией, — рассказал Нестор. — Так же наш дорогой товарищ Сталлион из ниоткуда берёт муку и раздаёт её народу, — сказал Василий и предположил: — Возможно, Сталлион — агент грифонов, который был послан сюда, чтобы нас ослабить. — Что-то это слишком сложно и бесполезно. Как один пони может уничтожить целую страну? А ещё ради грифонов? — высказался Понярчук. — Спасибо за ответ, — сказала Альтидия. — Кажется, я понял схему, — сказал Шпигель и принялся её рассказывать: — Республика Грифонов скупает у нас оружие, а торговцы из Скайфолла отдают нам муку, которую раздаёт Стил. Далее всю прибыль, полученную от продажи муки, Скайфолл хранит в Фловенском банке, который даёт кредит Республике Грифонов на покупку нашего оружия. — Да, спасибо и тебе за свою версию, которая не противоречит версии товарища Панцушенко, — сказала Револьтсова и высказала своё мнение: — Знаете, нам надо убрать Сталлиона — мы уже избавились от тиранки Селестии, от тирана царя, а теперь пора избавиться от того, кто хочет уничтожить нашу родину. Кто против этого решения, поднимите своё переднее копыто. Никто этого не сделал так, что Альтидия спросила у присутствующих: — Хорошо, а теперь. Кто придумает способ, как от него избавиться? А кто придумает лучший способ, тот станет следующим первым министром. — Вводим войска в Верховный Совет и захватываем власть в стране, всех предателей родины под суд, — предложил Лунин. — Если мы это сделаем, как на нас будет смотреть народ? Слишком слаб ты для политики, — сказала Альтидия. — Давайте просто попросим Данилку арестовать Стила и казним его в лесу, — сказал свою идею Понярчук. — А потом будут вопросы типа «куда пропал Сталлион», — ответила Альтидия. — А может, выступить перед народом с речью о том, что Стил хочет стать второй принцессой и поэтому он хочет всех нас отправить на войну с Эквестрией? — предложил Синистер. — А потом и нас так же, — сказала ему Револьтсова. — Зачем вы спорите? Просто отравим и скажем, что Стил умер от болезни — никто не узнает, а ещё поставим ему памятник, чтобы не думали, что мы его свергли. А потом уберём по-тихому всех остальных так, чтобы их никто даже не вспомнил, — предложил Василий. — Хороший план, Панцушенко, но только как его отравить? Теперь остался твой план, Спайк, — начала говорить Альтидия, а потом показала копытом на Шпигеля. — Да, простите, лучше падающего рояля я не придумаю, — соврал он, но нету смысла рассказывать о том, как можно использовать шкуру пони на промышленности. — Ладно, кто за план с отравлением, поднять копыта, — сказала Альтидия и все подняли правое копыто. — Хорошо, начинаем операцию «Смерть шпионам и диверсантам грифонов» или кратко «СШИДГ», — сказала Альтидия. — Не все грифоны — шпионы и не все шпионы из Грифонии, — высказался Лунин. — Ладно, просто «СМЕРШ», — исправилась первый министр.*** [Автор, Речь президента-маршала Кемерская о признании СЭСР, февраль 995 года]
— Месяц назад, при поддержке армии и населения, Коммунистическая Партия Пони свергла царя Александра, который погубил столько наших братьев из Ново-Грифонии и не только. Сейчас они стремятся к демократическому строю, похожему на наш, но уже против них принцесса Селестия. Проклятая монархистка, правившая ими тысячу лет, собирает свою гвардию, чтобы подавить народную волю поньского пролетариата, при этом заявляя, что она защищает своих маленьких пони. Но этому не бывать! — Всё это значит, что наш мировой пожар революции распространился и на Эквус. Да здравствует новая демократическая республика крестьян и рабочих пони, да здравствует республика свободных пони, Северо-Эквестрийская Социалистическая Республика!*** [Историческая справка]
Принцессин — это крупнейший город в Северной Эквестрии. Здесь расположен Принцессинский оружейный завод, единственный оружейный завод в Эквестрии. Когда-то город был столицей региона, до основания Петерсхуфта. На 1098 год от поднятия Солнца Принцессин беднейший город в Северной Эквестрии. Названия Эквестрийских городов очень сложные для произношения и поэтому северяне используют свои названия для них: — Высокоград — Мэйнхеттен; — Солнцеград — Кантерлот; — Небоград — Клаусдэйл; — Лось-Пегасский — Лас-Пегас. Историческая справка — это придуманная автором часть главы для увеличения количества страниц. Она может быть для кого-то полезной — в ней описывается то, что автор не знает, как внести в сам рассказ.