[Иван Подковов]
Сегодня наступил октябрь, и именно сегодня делегация из Верховного Совета отправится в Петерсхуф, чтобы заключить мир. «Вроде бы хорошая новость, но почему приходится стоять на морозе, чтобы их провожать?» — пронеслась у меня мысль. Спустя полчаса по улице шли серый жеребец-земнопони и красноватый единорог, а за ними ещё какие-то пони. Наверное, каждый, кто смотрел на них, думал, что худшее позади, даже какой-то луновер читал молитву, зачем-то возле моего дома: — О Лунная Пони, помоги этим жеребцам пройти благородный путь, да смилуется над ними судьба, помоги им пройти этот путь, который сделает весь наш мир лучше. — ПОДПИШИТЕ МИРНЫЙ ДОГОВОР, КОММУНИСТЫ! — крикнул кто-то из толпы. «Лучше мир, чем война», — пронеслась у меня мысль, вспоминая, как ядра разрывали тела гвардейцев.*** [Рыжий]
Как же здесь скучно, не то, что в Петерсхуфе, а ещё Толстого и Худого забрали, а меня заставили следить за медвежучатами. Теперь вот меня они тащат по всему Сталлионграду за поводок. — Стоять, я говорю, СТОЯТЬ! — крикнул этим зверям. Они, протащив меня ещё до одного поворота, наконец-то остановились. Пони посмотрели на меня, а потом разошлись, как будто у них такое происходит каждый день. — Ладно, надо вас научить подчиняться, — сказал я, а потом направил на них переднее копыто. — Э-э-эр? — сказали они вопросительно.*** [Автор, Коньзань]
Делегация прошла полдороги в течение часа, ведь у них были копыта, что по природе означало, что они ходят быстро. Здесь по всей улице им кричали: — Подпишите мир! — Не будет раздора! — Мы все северные! — Да будет мир! — Коньзань с вами! — Мы едины! — Предки с вами! — За Синистера Серова! За нашего земляка! Министр Иностранных Дел СЭСР помахал копытом последнему. — Единорог-ПКСДшник, сгинь! — крикнул кто-то из толпы и кинул бревном в Данилку, но промахнулся, за это Толстый и Худой направили оружие на толпу. — Остановитесь, я заслужил это бревно, давайте мирно пройдём по городу, — сказал он подчинённым. Так был продолжен путь, где в ПКСДшников покидали предметы: от рыбы до топоров. К счастью, никто не пострадал. А как они узнали о ПКСД? Да, недавно в газете «Новая Звезда», описали деятельность S.M.I.L.E. и ПКСД, даже фотографию Данилки распечатали. Теперь Данилка более известен, чем председатель. Далее путь шёл в Нижний.*** [Иван Подковов]
Шёл скучный день, я даже посмотрел на календарь и увидел, что мне сегодня исполнилось шестнадцать лет. «Ужас, страдать мне ещё тридцать четыре года, на этом солнечном свете!» — пронеслась у меня мысль, смотря в закончившийся календарь 1098 года. — Братик, у тебя сегодня День Рождения, — сказала Светлана, подошедшая сзади. — Да, и что? — спросил я, всё ещё смотря на календарь. — Я тебе подарок сделала, — сказала она. — И какой? — спросил с непониманием я и повернулся. — Накопытник, теперь будешь писать с удобством, как я, — сказала она и протянула его мне. — Хорошо, но не уверен, что пока буду его использовать, — сказал я и случайно примерил прибор правым копытом. — И как он? — спросила Света. — Не буду спрашивать, как ты узнала мой размер копыта. — Согласна, — ответила она и куда-то ускакала. «Ладно, и не такое со мной случалось, ещё год назад о такой жизни я и подумать не мог», — подумал я, осматривая очень дешёвый подарок из обесцененного золота. — Ваня, кха, можешь зайти в мою комнату? — сказала пришедшая матушка. — Да, что надо? — сказал я, подумав о том, что нужна какая-то хозяйская помощь.*** [Автор, по дороге в Петерсхуф]
Они быстро миновали Нижний и Ставропонь, где их тоже проводили в добрый путь, а далее шёл Петрокопытск, как гласила новая табличка. — Они что, город переименовали? — спросил Данилка. — Давно уже, просто чтобы узнать, что у них происходит не нужны шпионы, надо всего лишь просто прочитать их «Новую Звезду», — ответил Серов. — Стоять, вы заходите на территорию Временного Правительства, если вы не покинете нашу вольную землю, то я вынужден буду вас убить! — сказал один голос из кустов. — Мы прибыли, чтобы заключить мир, вы нужны нам для предоставления безопасного коридора ради улучшения положения между нами, — сказал Серов такую фразу. — Чё? Ладно, но я должен вас осмотреть и изъять оружие, — сказал жеребец, вспоминая о том, что ему приказали. — Хорошо, — сказал Данилка. Спустя пару минут четыре жеребца были полностью раздеты, а все ножи, самодельные бомбы, верёвки, винтовки были изъяты. — А теперь оденьтесь, и проходите, за земных пони! — сказал он. И так была продолжена дорога в столицу бывшего Царства.*** [Иван Подковов]
Я пришёл в материнскую комнату, конечно, здесь был относительный порядок. Куча книг и других бумажных носителей информации. — Ваня, закрой шторы, — попросила мать. — Да, конечно, — сказал я и по-быстрому занавесил окно, а потом спросил: — Если ты хотела только это попросить, то я пойду? — Нет, я должна тебе рассказать, пока ещё жива, — сказала Ольга. — Что рассказать? Где зарыт какой-то сундук с кучей битсов? Прости, но в нашей жизни ничего так дёшево не стоит! — пошутил я. — Лучше, — сказала она и подожгла свечу, а затем достала из-под кровати книгу. — Книга и что? — спросил я, чувствуя, что мне сейчас было плохо или от ситуации, или от свечи. — Не просто книга, а целая история моей, нашей семьи, — сказала она. — Подкововых? Ведь всем известно, что какой-то прапрапрадед начал заниматься подковами, — спросил непонимающий намёков я. — Нет, именно моей — я, как и ты, принадлежим древнему роду, правившему этими землями издавна, до Кантерлотовых, — сказала она. — До Кантерлотовых? Это было много поколений назад, — сказал я. — Так и есть, знаешь, что нашу историю век назад написал единорог, он ошибся, ведь не все потомки Сноу были убиты в тот день, всего лишь Старгородские, а Заятские и радужные, вместе с Коаказцами и прочими, остались, просто об этом умолчали. — То есть от кого я иду? — спросил я, ведь не хочу в родственники козлов или пегасов. — От Заячье-Красивских, конечно, но пришлось фамилию сменить на Снеговичей, поэтому я была последней пони, имевшую такую фамилию, — сказала матушка. — Я, конечно, всё понимаю, но почему мы говорим об этом именно сейчас? Ты не шутишь? — спросил я ведь знаю, что о таком сложно пошутить. — Не шучу, а сейчас тебе это рассказываю, ведь я вижу, что уходит моё время, а ещё больше нет принцессы Селестии, если кому-то случайно расскажешь, такой сильной проблемы не будет, — сказала она. — Ладно, а отец знал? — спросил я. — Так и не узнал, жаль, что он погиб в той войне, я боялась, что гвардейцы и тебя заберут, ведь ей нельзя доверять, — прошептала она фразу, показав копытом на фотографию моей сестры. «Доверять, только я целый текст на северянском написал Ратибору», — пронеслась у меняя мысль, которую лучше не говорить. — Хранить тайны она не умеет, — сказал я и спросил: — А что в книге? — Написана она на нашей письменности, здесь описана правда о том, что Сноу прибыл с Востока, возможно, это речные пони, о которых иногда упоминали в газетах, жаль, что они стремятся построить гармонию, как в Эквестрии, — сказала она. — А так, в этой книге описаны все времена Кантерлотовых, вся история тирании принцессы Селестии, полный список преступлений, в числе которых то, что она погубила миллионы наших жителей голодом, казнями, церковью, ну сам знаешь, — продолжила она, перелистывая страницы. — А в конце фотографии меня и Сергея, — сказала она. — Хорошо, — сказал я.*** [Автор, Петерсхуф]
Они пришли в город, но вместо привычного всем хаоса там ходили солдаты, вооружённые винтовками; на окраине города стояли десятки броневозов, из которых шёл дым от сжигаемого угля. На стенах домов весели плакаты о врагах земных пони: аликорны, единороги и все те, кто может владеть магией. Например: — Плакат с изображением аликорна, под которой находятся единороги, а под ними все остальные, а надпись была: «Система магического угнетения». — Плакат, где два единорога управляют с помощью верёвок земными пони и грифонами, направивших друг на друга оружие. А надпись гласила: «Войны — это результат магии». — Ужас, что они такое навыдумывали… А, точно, это правда, — сказал Данилка, вспомнив свою карьеру. Так они, спустя полчаса, дошли до Летнего Дворца, осмотря каждый метр города, где пели «Либернационал» и читали список прав земных пони: — Я имею право на жизнь, участие в деятельности государства, голосовать и быть тем, кого могут избрать, и ни один единорог не лишит меня этого права! Летний Дворец после революции маленько преобразился, был выкрашен в синий цвет, а на центральном балконе повесили трёхзвёздное знамя. Их пропустили во двор охранники сразу, ведь им выдали фотографии Серова и Данилки. Но при входе в сам Летний Дворец запретили входить Худому и Толстому, поэтому пришлось зайти вдвоём, а сопровождающих оставили за дверью. А в самом дворце дипломатов встретил сам Ратибор. — Пришли, я уже думал отдать приказ об атаке, — сказал он. — Мы согласны подписать мирное соглашение, создание единого правительства, но ты должен извиниться перед всеми меньшинствами республики, — сказал Синистер. — Хорошо, но сначала давайте присядем, рыбы поедим, — сказал Ратибор. — Прости, но сначала договор, — сказал уже Данилка. — Ладно, единорог, — сказал Светославич и повёл в нужный кабинет. Спустя пару минут они сидели за столом в уютном кабинете, где на стене висела картина с изображением Александра I и Морисета Дискрета, картины которые были возвращены сюда недавно. — Я не понял, а перед кем я должен извиниться? — спросил Ратибор. — Яками, грифонами и другими жителями республики, — ответил Серов. — А причём здесь они? Я не терплю только единорогов, да и каждый второй ненавидит единорогов, это реальный факт, — ответил уже Ратибор. — Простите, а об ликвидации ПКСД, что именно вы хотите? — спросил Данилка. — О, это… Во-первых, отдаёте жителям все сведения про них; во-вторых, публично извинитесь перед убийством всех наших участников; а в-третьих, я уж составил договор, — сказал Светославич и вытащил лист бумаги, в который сразу Данилка всмотрелся. — Да это же старая письменность? Где и как вы узнали о ней? — начал спрашивать Данилка. — Лично я не знаю, что здесь написано, но знаю жеребца, который однажды это написал, имя его не буду называть, — произнёс глава Детей Звёзд. — Хорошо, я подпишу, но переведу свою деятельность до открытой, попрошу Альтидию создать министерство, — сказал Ратибор, а Синистер на него посмотрел, ведь ещё одно министерство появится, которых и так Сталлион насоздавал в конце жизни. — Хорошо, держи перо, — сказал Ратибор и показал на принадлежность, лежащую на столе рядом с чернильницей. — Сейчас, — сказал глава ПКСД, подняв перо магией. — Пожалуйста, подпишите, держа его в зубах, ведь мы вас победили зубами, поэтому подпишете зубами, как любой нормальный земнопони, — сказал Ратибор, шокировав присутствующих. — Нет, не буду, — сказал Данилка и упал со стула. — Ужас, как мы с ним вообще связались? — сказал Синистер Ратибору, а потом уже Данилке: — Подпиши, ради мира, ради всей республики, ради грядущего дня. — Хорошо, подпишу, ради мира, — сказал Данилка, сел за стол и взял перо зубами, а потом почти аккуратно поставил подпись. Затем такую же операцию провёл Ратибор. — А теперь о самом мирном договоре? — спросил Синистер Серов. — А зачем мирный договор? Мы одна страна или, по-вашему, нет? — спросил Ратибор. — Одна страна, — согласился Серов. Затем начались переговоры, где обсудили дальнейшую судьбу армии, все генералы с Петерсхуфской стороны остаются в звании, но переходят до стандартов Нестора Лунина, а Освободительная Северянская Армия входит в состав Клубничной, создаётся единый морской флот. А ещё проводится демобилизация солдат, а армия становится полностью добровольной. Происходит сдача всего оружия. Верховный Совет демократизируется, НЛП становится равноправной партией вместе с КПСЭ. Права единорогов и пегасов в правительстве были ограничены. КПС обязуется выполнить все десять требований. Столицей становится Сталлионград, границы были проведены по Кобылкинскому Мирному Договору. А в конце они пожали друг другу копыта. — Я до сих пор не понимаю — почему, создав армию, вы просто нас не захватили? — спросил Серов. — Я не хочу, чтобы земные пони погибали из-за того, что какой-то пони захотел много власти, — ответил Светославич, так ударив копытом по столу, что проснулся сам Данилка. — Что я пропустил? — спросил единорог.*** [Иван Подковов, на следующий день]
«Зачем это информация? Не нужна, и без меня претендентов много», — размышлял я утром о вчерашнем, а затем пошёл слушать газету. Так я дошёл до стенда, где гордо весели две газеты: «Правда» и «Новая Звезда». А наша Анастасия начала читать: — Сегодня между Сталлионградом и Петрокопытском был заключён мир, теперь мы единая и неделимая Республика. Наша общая цель — это борьба с тиранией принцессы Селестии. Синистер Серов, — прочитала заголовок первой газеты, а затем повернула голову к другой и начала читать уже её: — Простите, яки, поняки, грифоны и пару-тройку ослов, за то, что мои слова про единорогов могли затронуть ваши чувства, хотя они были направлены в основном против аликорнов и единорогов, надеюсь, что вы меня понимаете. Ратибор Светославич. — За мир, счастье и волю! — крикнул кто-то.*** [Историческая Справка]
«Единая и неделимая» — так был назван договор, который объединил республику. Временное Правительство — парламент Петерсхуфской Земной Республики, который затем был интегрирован в Верховный Совет. Петерсхуфская Земная Республика. Такое название дала Альтидия, чтобы им как-то обобщатся. За это уже сам Ратибор обозвал их Сталлионградом. Так они себя не называли, а использовали в документах «Северянская Демократическая Республика».