Эффект Соловья

      Теперь же Гэвин Рид сидел на заднем сиденье словно наказанный за баловство мальчишка. Сидел он тихо и молча, решив, что на сегодня достаточно уже сболтнул лишнего. В салоне царила звенящая, угрюмая тишина, такая, что при достаточном воображении можно было бы услышать электрическое шипение раскаленной обстановки. Лишь фоном крайне тихо периодически шептало радио, совершенно без музыки или какой-либо мелодии. Гэвин неохотно оторвался от своего телефона, поднял голову, когда тишину внезапно начал разрезать треск помех, сквозь которые он теперь расслышал отчетливые переговоры. Шарон выкрутила ручку радиоприемника и нахмурилась.       – Патрульная волна? – удивился детектив и презренно ухмыльнулся. – Зачем тебе?       – Заткнись! – коротко бросила девушка и притормозила на перекрестке на запрещающий сигнал светофора.       По радио оживленно велись переговоры, «подозреваемый» оторвался от преследования на Второй улице, потерпевший поражение патруль запрашивал подмогу с воздуха. Шарон позволила себе мимолетно улыбнуться – ага, как же, вертолет им подавай – посмотрела в боковое окно. За ее затылком Рид протяжно и тихо выругался. Когда рядом остановился черный «линкольн» с номерными знаками передаваемого по радио нарушителя, ей захотелось повторить его комментарий слово в слово.       – Это же…       Начал полицейский, но мгновенно смолк, вдавившись затылком в спинку сидения, когда автомобиль резко сорвался с места следом за умчавшимся на предупреждающий сигнал светофора «линкольном». Он подался вперед, на взводе зашипел в ухо впереди сидящей Шарон и простонал.       – Ты же не собираешься… о нет, собираешься!       На резком крутом повороте Гэвин жестко ударился головой, щекой размазался по стеклу. Ворча и ругаясь в голос, он подвинулся на кресле, оказавшись между двумя передними, и подался вперед.       – Не ввязывайся, а? Есть патруль и…       Договорить он не сумел, ударившись и втянувшись в спинку сидения. В следующее мгновение он, ведомый инерцией, улетел вправо. Крепко стиснув зубы, Шарон все давила и давила педаль газа в пол, резко маневрируя между автомобилями впереди. С взъерошенными волосами Гэвин поднялся, между рук девушки с ужасом разглядел метавшуюся стрелку на спидометре и постарался вложить в голос мнимое раздражение, который, однако, все же истерически взвизгнул.       – Ты с ума сошла! Ты нас всех угробишь!       – Смею заметить, – подал нервный голос Букер, который одеревеневшими пальцами вцепился в свое кресло и вдавился в его спинку, – я с ним согласен.       – Давай, ты сейчас сба…       – Заткнитесь! – рявкнула Шарон, выкручивая руль вправо, затем в другую сторону, когда автомобиль занесло. С визгом покрышки оставили на асфальте две черные полосы. – Вы оба заткнитесь!       На очередном крутом повороте Гэвин благоразумно опустился, лег на сидения и прикрыл ладонями глаза, ощущая, как его затапливает накатывающая истерика: он действительно боялся высоких скоростей.       – Я понял, я понял, что ты ощущала! – неожиданно вскричал он приглушенно и на взводе. – Прекрати это! Я все понял!       Когда тошнота резко подкатила к его горлу, а за закрытыми глазами стали разливаться яркие круги, Гэвин крепко зажмурился. В следующую секунду он ударился в спинки передних кресел и улетел вниз, когда, скрипя тормозами, автомобиль перестроился на соседнюю полосу.       – О, прекрасно. Я вспомнил аэротрассы. Как кстати… – как бы между прочим сообщил Букер, ощущая, как капли крови начали скатываться на его уже порядком измазанную рубашку, и не решаясь разжать пальцы, чтобы утереть нос и подбородок.       Раздался громкий скрежет, затем машину качнуло, запахло паленным, резаным металлом. Откуда-то снизу раздался слабый стон.       – Твою-то ж мать... Можно я выйду?..       Стеная, Гэвин извернулся и попытался подняться, неожиданно для себя посмотрев в боковое окно, которое в эту же секунду треснуло и осыпалось сотнями кристалликов. Машина со скрежетом ухнула, полицейский отчетливо ощутил, как ее повело влево под натиском борта «линкольна».       – О, боже… – просипел он хриплым голосом. – Он пытается перевернуть нас…       – Я это тоже заметил…       – Тормози… Останови… – Гэвин простонал, затем закричал во всю глотку. – Фокс, тормози нахрен!       – Я, пожалуй, соглашусь…       – Я сказала, заткнулись оба!       Седан вновь содрогнулся от очередного удара, Шарон отвела его в сторону, увеличивая дистанцию, затем резко крутанула руль, выводя автомобиль на траекторию преступника. Со звоном разлетелась передняя фара, между скрипящими машинами высекались ярко-желтые искры. Как два сцепленных рогами оленя они выскочили на Джой-роуд, автомобили встречного движения сигналили, впереди едущие – как по команде расступались перед ними. Еще одним резким маневром Шарон ударила по «линкольну», который завихлял по дороге и по крутой дуге свернул на проспект. Ударив по тормозам, девушка выкрутила руль и, выругавшись, переключила передачу, надавила на педаль газа. Прикрывающий голову ладонями Гэвин осторожно приподнялся с задних сидений.       – На следующем повороте остановите, пожалуйста…       – Нет!       – Если нельзя ему, тогда можно выйду я? – с заметной нервозностью в голосе вопросил Букер, следом за ним Гэвин высказал менее агрессивное предложение.       – Тогда на остановке. Я доеду на метро…       – Никто никуда не пойдет! Ясно?! – рявкнула Шарон, переключив пятую скорость, в подтверждение ее слов двигатель заревел как мотор скоростного болида. За ее спиной раздался вялый стон.       – Фокс… Прекрати эту погоню… Я честно прошу тебя… Я умоляю тебя… Я больше не хочу кататься…       Внезапно «линкольн» заехал на тротуар, врезавшись в ограждение, дверца раскрылась, и из него выбрался мужчина с накинутым на голову капюшоном. Ни на секунду не задерживаясь, он понесся к подземному переходу. Выругавшись, Шарон ударила по тормозам и вывернула руль, автомобиль по инерции прокрутило вокруг своей оси. Она быстро отстегнула ремень безопасности, раскрыла дверцу и выскочила из машины, которая моментально заглохла.       Не обращая внимания на собравшихся зевак или возможных пострадавших, девушка бросилась за спустившимся в сторону подземки подозреваемым. Перемахнув через перила, она спрыгнула на уводящие вниз ступени и вбежала в прохладное, ярко освещенное софитами пространство метро. Проталкиваясь вглубь, Шарон на бегу выхватила полицейский жетон, повернула его в сторону оператора и перебралась через турникеты. По эскалатору она спускалась бегом, не сводя глаз с проталкивающегося между другими пассажирами впереди преступника. С криком «полиция! задержите его!» девушка слетела с движущихся ступенек и взяла вправо, когда ее цель резко сменила направление. Теперь на относительно ровном, свободном пространстве она смогла прибавить прыти и уже уверенно сокращала дистанцию.       Оглянувшись на бегу и заметив опасно приближающегося преследователя, мужчина плечом бортанул замешкавшегося зеваку в классическом кашемировом пальто так, что тот запнулся и растелился по полу. Смазано извинившись, Шарон перепрыгнула через него и мысленно закричала в негодовании: у платформы стоял подземный поезд. Если она не догонит этого ублюдка сейчас, она никогда не сможет его поймать. С этого расстояния можно было услышать механический, приятный голос, предупреждающий о закрытии дверей и оповещающий, что этот рейс на сегодняшний день последний. Шарон выжала из себя последние силы. Она увидела, как мужчина вбежал в вагон в тот момент, когда двери с шипением сомкнулись, резко затормозила и ударила в них кулаками. Перед тем, как состав тронулся, в окне она разглядела сокрытую под тенью поднятого капюшона кожаную маску с заостренным как птичий клюв носом. Шарон оттолкнулась назад, чтобы ее не затянула сила набирающего скорость поезда, и, потеряв равновесие, упала на пол. Она перевернулась, села на ноги и с криком ударила кулаками по плитам.       – Проклятье!       Гэвин встряхнулся, обратился в слух, понял, что они остановились, и поднялся с помощью рук. Со звенящей головой он залез на сидение, распахнул дверцу, выбрался, почти выполз из машины и шатающейся походкой зашагал к заглохшему, дымящемуся «линкольну». Не обращая внимания на поздних зевак, он раскрыл заднюю дверь автомобиля нарушителя и моментально отпрянул, громко хлопнув ею. Кислый ком тошноты прыгнул под его кадык, и полицейский приставил сжатый кулак ко рту, крепко зажмурился и отшатнулся. За службу в криминальном отделе полиции он повидал многое: от огнестрельных ранений до расчленения, но увиденное сейчас вызвало в нем отвращение и ужас.       На задних сидениях лежал искореженный, изуродованный андроид, одетый в цветастое платьице. Пластик его лицевой части был грубо изломан и вскрыт, обнажив глазное устройство и систему подачи тириума в виде тонких трубок и капилляров. Расширенный зрачок этого глаза, окантованный искусственными черными ресницами, был повернут под неестественным углом, невидящий взгляд его за короткое время успел бросится на Рида словно в осуждении, второй глаз был диаметрально скошен к внешнему веку. Небольшая нижняя челюсть с белоснежными зубами была выдрана вместе с пластиковым креплением и заткнута в глотку, закрывая потемневшее нёбо. «Скин» лица – сплошь изрезан, в глубоких порезах застыла синяя жидкость, ее высохшие струйки убегали к корням светлых волос. Гэвин слышал, что «Киберлайф» предлагает помимо основного варианта упрощенную версию становления родителем: достаточно приобрести андроида с детской внешностью и соответствующим возрастному развитию программным кодом.       На ощупь он прошагал пару метров, раскрытыми ладонями наткнулся на автомобиль Шарон, развернулся и спиной по ней сполз на асфальт. Его ужасно мутило и кружило, словно на карусели. Более не вынося этого, Гэвин распахнул глаза и мгновенно пожалел об этом: из-под дверцы разбитого «линкольна» стекала ярко-синяя жидкость и собиралась в тошнотворно густую жижу под подвеской.       – О боже…       Простонал он, отводя взгляд, подавил очередной рвотный позыв и глубоко, яростно задышал через нос. Он прикрыл глаза, стараясь отвлечься, изгнать из зрительной памяти искалеченного киборга, но на смену ему приходили только сцены из последнего просмотренного триллера и фотографии нашумевших дел серийных убийц. Гэвин резко распахнул глаза – не хватало еще вывернуться на изнанку перед зеваками и этим гостем из прошлого, или как там его. Повернув голову, он увидел стоявшего рядом Букера: если тот и успел разглядеть содержимое «линкольна», то не показал и йоту беспокойства. Молча он протянул бутылку с водой: судя по всему, видел, раз проявил такую душевную заботу. С силой сглотнув, полицейский принял ее, ощутив кислый привкус рвоты, открутил крышку. Пил он большими, жадными глотками с закрытыми глазами, перед которыми плясал искореженный, тошнотворно-мерзкий робот. Проглотив чувство тошноты вместе с водой, Гэвин завинтил крышку, протянул в ответ бутылку с тихим «спасибо» и откинулся спиной на искореженное переднее крыло машины Шарон. Он беспомощно вытянул ноги, бездумно уставившись на синюю лужицу, которая все расширялась и увеличивалась.       «Интересно, сколько в этих пластиковых уродах жидкости? Как в среднестатистическом человеке крови?» – пронеслась в его голове мысль и, не зацепляясь ни за что конкретное, упорхнула, словно и не бывала вовсе.       – Эй, как там тебя…       – Букер.       – Ага, – согласился Гэвин на прохладный ответ, сместился, вытащив из кармана джинсов телефон, и поднял глаза на стоявшего рядом мужчину, который пренебрежительно скрестил руки на груди. – Можешь сказать, чтобы сюда прибыли специалисты?       На последнем слове он не смог удержать брезгливый, но нервный смешок, набрал номер и передал телефон. Букер не сразу и неохотно принял его, растерянно посмотрел на экран. Из динамика донеслось усталое приветствие, и мужчина приложил телефон к уху.       – Э… алло…       – Станция «Мичиган авеню». Не функционирующая, поврежденная машина, – Букер, моргнув, повторил слово в слово, слушая в трубке тишину. – Код – желтый.       Гэвин кивнул, протянул руку ладонью вверх, пришелец озадаченно вложил в нее телефон. Не обращая внимания на наводящие вопросы оператора, полицейский нажал отбой и убрал телефон в карман.       – Что это значит? – наконец, не выдержал Букер, Гэвин издал невнятный звук, похожий на усмешку.       – Понятия не имею.       Так он и сидел, бездумно глядя прямо перед собой, пока не расслышал тяжелую поступь. Он поднял глаза и увидел пунцовую напарницу. Она обошла дымящийся «линкольн» и встала между автомобилями.       – Что-нибудь есть интересное? – осведомилась она весьма запыхавшаяся.       Гэвин раскрыл рот, но не смог выжать из себя ни звука. В конце концов, вяло махнул рукой. Шарон нахмурилась, огляделась вокруг, заметила на асфальте влажное пятно и испуганно воззрилась на напарника.       – Пластик, – только и смог выдавить он, оперся затылком в корпус машины, запрокинув голову.       – Похоже, там не человек, – пояснил рядом стоящий Букер, Шарон кивнула и опустилась рядом с напарником.       – Ты вызвал «Киберлайф»? – осведомилась она, слегка наклонив голову в его сторону, тот молча кивнул.       Спустя минут десять подкатила полицейская машина, остановившись бампер к бамперу с разбитым автомобилем Шарон. С водительской стороны выбрался облаченный в форменную куртку «Киберлайф» Коннор, огляделся и обошел полицейскую машину.       – Детектив Рид. Детектив Фокс, – поприветствовал андроид на ходу, подняв правую руку. Шарон поднялась.       – Привет, Коннор. Мы ничего не трогали.       – Да, я уверен, что вы – отличные, проинформированные специалисты, – отчеканил робот, Гэвин презренно хохотнул.       – В машине. Так, детектив Рид?       Девушка выразительно посмотрела на напарника, тот устало прикрыл глаза. Из-за плеча открывшего дверцу «линкольна» андроида она посмотрела в салон и удивленно моргнула. С долгую минуту она смотрела на искореженного робота-ребенка, затем отшатнулась назад.       На автопилоте она дошла до полицейской машины, раскрыла дверцу, мимоходом поздоровавшись с оставшимся в салоне лейтенантом Андерсоном, и вытащила с заднего сидения штатив. Поставив его на асфальт, девушка настроила его, огородив место аварии световой предупреждающей лентой. Закончив с установкой, она вернулась к напарнику и опустилась рядом с ним, проглотив мерзкий ком в горле.       Застывший Коннор моргнул, медленно опустился на колени, провел ладонью по синтетическим волосам не функционировавшего андроида, прикрыл глаза, когда с его пальцев испарился «скин». Наблюдавшая за ним Шарон сглотнула, наклонила голову к напарнику и прошептала.       – Они… Они скорбят как мы.       – Ага. Не только работу отобрали, но и чувства. Проклятые суррогаты.       Коннор замер, медленно повернул голову, взглянув на детектива через плечо, Шарон локтем ткнула того под ребра.       – Коннор, ты можешь сказать, увечья были нанесены во время его… ее… э… – она нервно облизнула губы, с трудом подбирая слова, – функционирования?       – Преждевременный анализ говорит об этом, – отозвался андроид и отвернулся. Он сместил руку, указал на бледный лицевой пластик. – Для подтверждения данных необходим осмотр блока памяти и зрительных камер. Первый удар был произведен обоюдоострым предметом, полагаю, что скальпелем, под верхнее веко. Это нарушило подачу тириума в блок памяти. Последующие травмы были нанесены с приложенной силой.       – Он разозлился…       – Я склонен полагать, что да, – Коннор кивнул, пальцем указал на зазубренные края пластика. – Лицевую часть пытались отделить от основания черепа.       – На теле есть следы… э… насилия?       – Нет.       – Она… Он… – Шарон беспомощно простонала. – Будет… э…       – Вы хотели сказать «жить», детектив Фокс? – Коннор вскинул на нее глаза, опустился на колени. Гэвин издал презренный смешок. – Функционирование прервано, но блок питания не поврежден. Страховые случаи «Киберлайф» покрывают такие повреждения.       – Спасибо, Коннор, – промямлила девушка, ощущая себя крайне мерзко.       Андроид кивнул, поднялся с колен, прикрыв дверцу, и обошел «линкольн», вставая у переднего бампера. Он повернулся лицом к дороге в направлении, в котором машина вылетела с трассы, Шарон поняла, что для сбора данных и просчета тормозного пути. Она была уверена, что андроид уже успел в своих процессорных мозгах восстановить всю картину автомобильной погони и аварии. Она наклонила голову к напарнику, не спуская глаз от киборга, и тихо произнесла.       – Ты думаешь о том же, о чем и я?..       – Если ты о сортире, то да, – мрачно отозвался Гэвин. – Двоякое такое ощущение радости и отвращения: блевануть и торжественно размахивать праздничным флажком над искореженным куском пластика.       – «Гример». Я имела в виду «гримера», – зашипела Шарон, с ужасом глядя на андроида – как бы тот не услышал. Полицейский презренно усмехнулся.       – Потому что мини-тостер? Да брось ты.       – Коннор, были ли случаи нападения на… машин-детей?       Андроид медленно повернулся, взглянул на Шарон. В глазах его читалась откровенная скорбь.       – Это закрытая информация, простите, детектив Фокс.       – Видишь, – усмехнулся Рид, скрестил руки на груди. – Ты – параноик.       Дождавшись, когда робот отвернется и продолжит осматривать корпус «линкольна», Шарон негромко проговорила:       – Нас бы информировали. И дело не в «Киберлайф». Я уверена, это единичный случай насилия над андроидами этой модели.       – Ты копаешь там, где не надо.       – Я видела его, – внезапно сообщила Шарон после затяжного молчания. Гэвин повернулся к ней с немым вопросом. – «Гример». И я упустила его.       – Это был все…       – Это был «гример»! – прервала его девушка, повысив голос, затем потупилась затравленно оглядевшись, и заговорщически тихо добавила. – Он насмехался надо мной. У него убогая резиновая маска с острым носом и перчатки. Поэтому не было ни единого следа ДНК.       Гэвин, повернувшись, молча смотрел на нее с минуты две и, наконец, подытожил:       – Ты рехнулась, Фокс.       – Да пошел ты!       Шарон вскочила на ноги вне себя от злости, критически осмотрела свою покореженную машину и остановила свой взгляд на молчавшим, наблюдавшим в стороне Букере, на лице его застыло полнейшее недоумение.       – Готов познакомиться сегодня с метро?