***
Унылый летний дождь монотонно стучал по кровле поместья, так что одинокий охранник, которого оставили на шухере, неуютно поморщился. «Наверняка пошли курнуть, пока я тут мокну как собака», — невесело подумал он, но тут до его слуха донесся громкий топот. — Чего носишься? — сварливо поинтересовался он у Иори, которая опрометью выскочила на крыльцо. Однако её кимоно было в полном беспорядке, так что он практически увидел обнаженную белую грудь. — Айдзава-кун, — прорыдала Иори, поспешно прикрывшись. Её пылающие щеки покрывали прозрачные дорожки слез, а всегда опрятная прическа растрепалась. — Что случилось? — спросил Айдзава, невольно отмечая, что Иори вполне себе в его вкусе. — Г-гость госпожи Масако…он… — служанка всхлипнула, а после закрыв лицо ладонями, беззвучно зарыдала. «Вот ведь урод!» — Айдзава скрипнул зубами, а после ворвался в дом. Громко стуча ботинками по старинному полу, он прошел к гостевым комнатам и тут же увидел открытую дверь. — Слышь, а ты берега не попутал?! — рявкнул молодой якудза прямо с порога. Незнакомый парень же выглядел совершенно спокойным. — А, вот и ты, — он меланхолично улыбнулся. — Закурить есть? — Чего?! — вскипел Айдзава и шагнул к зарвавшемуся говнюку. — Да я тебя… В этот миг позади него послышалось тихое шипение: кто-то задвинул дверь, и охранник резко обернулся. — Что за дела?! — Прости, приятель, — раздался над ухом угрожающий голос. — Но тебя использовали. Однако прежде, чем Айдзава успел что-то сообразить, его резко ударили по шее, и горе-защитник мешком рухнул на пол. Точнее не рухнул, поскольку нападавший успел подхватить обмякшее тело. Спустя пару минут Иори, которая послушно охраняла комнату от посторонних вторжений, испуганно подпрыгнула, так как дверь отъехала в сторону. — Спасибо, Иори-чан, — Камуи, уже одетый в костюм Айдзавы, тепло улыбнулся девушке. — Я твой должник. — Но как вы покинете территорию поместья? — несмело спросила она. — Охрана точно будут искать Айдзаву, а потом и вас схватят. — Не волнуйся, я что-нибудь придумаю, — Камуи пожал плечами — чужой пиджак был ему немного тесен. — Но побудь с этим парнем, пока он не очнется хорошо? — Ладно, — Иори кивнула. — Будь осторожны! — Обязательно, — Камуи шутливо отдал ей честь, а потом быстро скрылся за углом. Иори немного замешкалась, но потом открыла дверь. Лицо вновь залилось румянцем — потому что на смятом футоне валялся полуголый и совершенно бессознательный Айдзава. И как ей теперь это объяснять?!***
Мокрая трава и кусты изрядно промочили его новый костюм, но Гакупо не обратил на это внимания, осторожно пробираясь через сад. К счастью, охраны в доме было не так много, так что он без приключений вышел к парковке — обычно там оставляли машины советников и босса, а также держали свободный автомобиль для экстренных ситуаций. С неба все продолжал сыпать мелкий неприятный дождь, так что волосы отяжелели от влаги. За рулем неприметного темного авто сидел скучающий водитель и без интереса втыкал в экран смартфона. «Вот это профессионализм», — с сарказмом подумал Камуи и спокойно вытащил из-за пояса пистолет, также одолженный у Айдзавы. Черное дуло глока угрожающе замаячило перед лицом шофера, и тот наконец-то оторвался от смартфона. — Откроешь рот — словишь пулю, — спокойно пообещал Гакупо. — Вылезай, любитель аркад. Водитель нервно сглотнул и послушно выбрался из салона. — Ты кто такой? — попытался он было завести разговор, но тут к затылку прислонили холодный металл. — Я кажется сказал, — Камуи понизил голос. — Что словишь пулю. — Пха! — тяжелый ствол саданул якудзу в основание шеи, и тот рухнул как подкошенный. Камуи оттащил его в сторону, а после забрался на место водителя. Ключи беспечно остались внутри, так что он без проблем завел мотор и вырулил со стоянки. Осталось самое главное — проехать через ворота. — Э, новенький что ли? — лениво поинтересовался один из часовых — крепкий мордоворот со шрамом на подбородке. — Так точно, — Камуи поспешно наклонил голову, изображая зеленого сопляка перед опытным бандюганом. — Недавно перевели возить старших братьев. — Гмн, — крепыш недоверчиво хмыкнул, отмечая что парень выглядит как-то уж слишком не по-якудзовски. — Что-то я твою смазливую рожу не припоминаю. — Спасибо за комплимент, — Гакупо усмехнулся. — Вы тоже ничего. — Ч-чего? — мужик набычился. Его напарник не спешил вмешиваться, отчаянно смоля сигарету. — Кусакабе, глянь-ка на него! Под кем ходишь, молокосос? — Интересный вопрос, — Камуи прищурился. — Могу и под вами. В моем вкусе, если честно. — Ублюдок! — рыкнул мордоворот, становясь похожим на переспевший помидор. — Проезжай нахуй, пока я тебе твой язык в задницу не запихнул! Камуи пожал плечами и надавил на педаль газа. Ворота поместья Сакураги остались позади, и можно было немного расслабиться. Выехав на дорогу, Гакупо вздохнул и сжал рулевое колесо. Это место вызывало в нем не самые приятные воспоминания, поэтому вырваться оттуда было сродни глотку свежего воздуха.***
Хлесткий бамбуковый меч взмыл над головой, так что у Гакупо сбилось дыхание. Однако он успел вскинуть свое оружие и заблокировать удар. Следующий был направлен в корпус, и вновь — успешное отражение. Пот заливал глаза, а тяжелая форма казалось весила тонну. Поэтому когда он быстро сморгнул горячие капли, свистнул воздух и в паре миллиметров от горла замер деревянный клинок. — Достаточно! — зычно выкрикнул рефери, и противник опустил меч. — Счет 3:0 в пользу Хаттори! Гакупо сглотнул вязкую слюну, ощущая как дрожат ноги, а после почтительно поклонился. Его оппонент сделал тоже самое. Спустя полчаса прозвучало спасительное «на сегодня все», и мечники начали громко обсуждать поединок, а юноша поспешил покинуть додзе. Ноги все еще были ватными, когда он ворвался в раздевалку и опрометью метнулся в душ. Быстро стащил с себя пропотевшую форму и врубил воду. Горячие струи с шипением вырвались из лейки, но даже сквозь этот шум он услышал громкие мужские голоса. — А, Гак-чан! — весело захохотал один из мечников, заглянув в душ. — Отличный поединок! Ты прекрасно держался против Хаттори-сенсея. — Спасибо, — пробубнил он, и поспешно обмотался полотенцем. — Извините, я уже выхожу. — Да не парься ты так, пацан! — мужчина снова загоготал, а остальные поддержали. Гакупо стиснул зубы и вернулся в раздевалку. От спертого запаха пота слезились глаза, а громкий говор лишь усиливал желание сбежать. Однако не успел юноша добраться до своего шкафчика, как кто-то легонько хлопнул его по спине. — Ой, прости Гак-чан! — один из советников по фамилии Иида довольно хохотнул. — Подумал, что к нам какая-то девчушка затесалась. Уж больно красивая кожа! Верхушка якудза рассмеялась над остротой, а Гакупо лишь опустил голову, ощущая как в горле клокочет гнев. Он попал сюда лишь полгода назад, но уже успел услышать бессчетное количество подобных «шуточек». — Ничего, Гакупо! — еще один мужчина панибратски обнял его за плечи, так что Гакупо передернуло. — Вот сделаешь себе первую татуировку и этот старый извращенец от тебя отстанет. — Не факт, ой не факт! Новый взрыв хохота заставил юношу закрыть глаза, лишь бы не видеть эти трясущиеся от похабных шуточек тела, разрисованные яркими татуировками. Полгода назад он и подумать не мог, что окажется в окружении латентных извращенцев, называющих себя кланом Сакураги. При подчиненных они разумеется были солидными господами, но в этом спортивном клубе можно было увидеть из истинную натуру — низменную и пошлую, а еще высокомерную настолько, что им было наплевать кого унижать — мужчину или женщину. Наконец-то мужчины посмеиваясь скрылись в душевой, а Гакупо начал переодеваться. Он был уже готов к выходу, когда дверь раздевалки отворилась. — Спасибо за тренировку, сенсей! — он поспешно поклонился коротко стриженному мужчине с сединой на висках. — Хорошо поработал, Гакупо-кун, — ответил Хаттори. — Твои навыки улучшились. — Вы слишком добры, — пробормотал юный мечник. — Я все такой же слабак, каким был. — Значит, — хмыкнул Хаттори. — Старайся еще больше. Идешь домой? — Да. — Тогда передавай мой поклон старшей сестре, — тон Хаттори несколько смягчился. — Оябун обещал зайти к ней на днях. — Обязательно передам, — Гакупо вновь поклонился, и подхватив сумку с формой и чехол с синаем, был таков. На улице смеркалось, а под ногами шуршали опавшие листья. Когда он только оказался в Йокогаме, этот район утопал в мареве розовых лепестков полностью оправдывая свое название — Сакураги — район вишневых деревьев. Додзё, в котором его определили заниматься также принадлежало клану, поэтому туда могли ходить только участники группировки, начиная от ранга вакагасира. Он же, Гакупо, в силу возраста вообще не должен был не то что общаться, дышать рядом с верхушкой организации. Но ему разрешалось. — С возвращением, юный господин! Гакупо сковано кивнул в ответ на громкоголосое приветствие охранников поместья. Он все еще не привык к своему новому статусу, да и не хотел привыкать. — Госпожа ждет вас у себя, — доложила ему служанка у входа, забирая его вещи. Старое поместье встретило его тишиной и спокойствием. Это был дом первого главы клана Сакураги, построенный еще до войны. Все последующие боссы не селились здесь, превратив дом основателя в генштаб, где можно было бы проводить собрания всех советников и боссов территорий. А еще в этом доме жили «старшие сестры» — жены глав группировки. — Я дома, — произнес Гакупо, отодвигая дверь в гостиную. В просторной зале пахло зеленым чаем и цветами от свежей икебаны. — С возвращением, Гакупо-кун, — Масако оторвалась от листа, на котором чернели ровные символы. — Ты сегодня долго. — В клубе задержали, — дернул плечом он, на что мачеха покачала головой. — Сколько раз тебе говорить, не делать так? — Простите, — он опустил голову. — Я забылся. — Ничего страшного, — она печально улыбнулась и протянула к нему руку. — Иди ко мне, милый. Ты устал? — Да, — Гакупо позволил матери коснуться его волос. — Скажите, почему я не могу посещать клуб в школе? Это было бы гораздо лучше. — Потому что ты принадлежишь клану Сакураги, — увещевательно начала Масако. — Ты будущий член организации, поклянешься в верности оябуну и своим старшим братьям. Поэтому тебе следует привыкнуть к такому окружению. — Но ведь младшим братьям нельзя находиться в этом доме и быть рядом с главами, так? Почему я не могу стать частью банды Хаттори-сана? — Хаттори? — голос её прозвучал несколько пренебрежительно. — Он же вакагасира, его люди выполняют самую грязную работу. Ты что же хочешь быть вместе с этими животными? «Лучше уж с так, чем встречаться вместе с кучкой старых извращенцев», — подумал Гакупо, но вслух этого не сказал. Тот, кто назовет советников таким образом одними лишь пальцами не отделается. — Твой отец никогда бы не позволил, чтобы его сын занимался рэкетом или охранял бордели, — Масако фыркнула. — Этим пусть занимается всякий уличный сброд. Ты — единственный сын третьего главы клана Сакураги, — тебе на роду написано стать чем-то большим, чем мальчиком на побегушках. — Да, я понял, — Гакупо едва слышно вздохнул. — Могу я идти? Мне еще нужно делать уроки на завтра. — Гакупо-кун, ты что забыл? — Масако поджала губы. — Сегодня у нас урок игры на сямисене. Ты опоздал, так что мне придется добавить дополнительный час. Бери инструмент и приступай. С этими словами она вновь склонилась над своими иероглифами. Гакупо прикрыл глаза, а после отправился за сямисеном. Его приемная мать — Масако Сакураги была помешана на традиционной культуре и хотела привить это ему. Независимо от того, желает он этого или нет.***
— Простите, вы к кому? — улыбающаяся девушка на ресепшене явно была новенькой, потому что совершенно не узнала его. А это значит, что придется вновь применять обаяние или угрозы, смотря как пойдет. — Мне бы хотелось увидеть управляющую, — миролюбиво произнес он. — Извините, но у нее сегодня не приемный день, — выдала секретарша дежурную фразу. — Ну, а если все же подумать? — Камуи слегка пожалел о том, что у него нет татуировок на запястье. Зато есть вновь пропитавшийся кровью бинт. Его то он «случайно» и продемонстрировал девушке. Однако она продолжала настаивать на своем. Упрямая однако. — Это главный офис, а не заведение для отдыха, — секретарша поклонилась. — Прошу вас покинуть зал, иначе… Тогда Гакупо перегнулся через стойку и, резко схватив девушку за подбородок, притянул к себе. — А ты не боишься рассердить госпожу Сакураги? — он выдохнул ей прямо в губы. — Как думаешь, что она скажет, если её посыльного отправят отсюда не солоно хлебавши? — В-вы из главного дома? — в глазах девушки мелькнул испуг, но на щеках запылал румянец. — Умница, — Камуи провел пальцем по её щеке. — Ну так как? — Проходите, госпожа Хаку вас примет! Её кабинет остался таким же, каким и был пять лет назад. Заваленный сверху донизу какими-то бумагами и папками, он насквозь пропах табаком и пряностями. Сизая дымка парила в воздухе, несмотря на то, что окно было открыто и оттуда тянуло сыростью летнего дождя. — Ну, и какой говнюк осмелился нарушить мой покой? — хрипловатый женский голос звучал раздраженно и устало. Управляющая «веселыми домами» Сакураги сидела за низким конторским столом, а вокруг нее также громоздились стопки документов, а также упаковки от китайской еды. Женщина отложила документ и наконец-то подняла глаза на посетителя. Раскосые и жутковато-красные они могли нагнать страха на любого, но Гакупо едва сдержал улыбку, а после слегка поклонился и произнес: — Давненько не виделись, мама. — Хо, — она наклонила голову и стало видно, что её длинные волосы, собранные в низкий пучок на затылке, абсолютно седые. — Уж не Гакупо ли это часом? — Рад, что вы меня узнали, — он улыбнулся. — Простите, что пропал так надолго. — Ну, положим не пропал, — Хаку хрипло рассмеялась, а после жестом указала ему на стул. — Девочки следили за твоей карьерой как за собственной. Какими судьбами? Неужели айдолам мало платят? — На счет этого не переживайте, — Камуи хмыкнул. — Я ищу девушку. — Пф, — владелица борделей усмехнулась. — Острых ощущений захотелось? — Мама, я серьезно, — Гакупо понизил голос. — Госпожа Сакураги хочет, чтобы я возглавил группировку и не гнушается грязных методов. Вчера она отправила к вам одну мою знакомую, я хотел бы узнать, что с ней. — Просто знакомую? — Хаку нахмурила белесые брови. — Или? — Это принципиально? — устало спросил Гакупо. — Для меня да, — сутенерша перетасовала несколько листов на своем столе. — Что это за девочка? — Её зовут Мегуми, — от одного звука её имени сердце тревожно вздрогнуло. — Она мне очень дорога. — Очень дорога, — пробормотала Хаку. — И что ты будешь делать, если узнаешь где она? Ты же понимаешь, что я не могу её отпустить. — Да, — Камуи наклонил голову. — Пусть она побудет у вас какое-то время. Пока я не разберусь со своей матерью и её безумными планами. — Оставишь такую «дорогую» тебе девушку в моих салонах? — Хаку скривила губы в усмешке. — Не боишься, что по возвращении это будет уже не та девочка, что ты знал? — Мама, прошу вас, — Гакупо опустил голову. — Не нагнетайте. Я не хуже вас знаю это, но иначе её просто могут убить. — Вот оно что, — Хаку встряхнула лист бумаги. — Нашла. Её отправили в Мыльную лагуну.***
Жесткая щетка монотонно шаркала по кафельной плитке, нагоняя сонливость. В душевой пахло сыростью, мылом и дезинфицирующими средствами. Гуми вздохнула и натянула на нос белую медицинскую маску — этот малоприятный микс казалось пропитал каждую клеточку её тела, но она так и не смогла привыкнуть. Пять дней назад её привезли в место под названием «Soap Lagoon», — огромный спа-центр, где помимо обычных услуг предоставляли дополнительный сервис. К счастью, начальница купален нашла её внешность посредственной, поэтому без лишних слов отправила выполнять самую грязную и тяжелую работу — убирать помещения после клиентов. И все бы ничего, если бы не одно «но». Лодыжку — ту самую, которая пару недель назад отдыхала в гипсе, сейчас обхватывал металлический браслет со встроенным GPS-трекером. Когда на нее только надели это дьявольское устройство, то предупредили — бежать бесполезно. Вычислят, поймают и увеличат срок пребывания. Одним словом, для нее это был не салон, а самая настоящая тюрьма. При чем никто не мог сказать ей, когда срок заключения подойдет к концу. Мегуми раздраженно сдула со лба непослушную прядь волос, выбившуюся из-под косынки, и вцепившись в черенок щетки, начала остервенело драить кафель. Вымещать злобу на плитке — единственное, что ей сейчас оставалось. Спустя четверть часа душевая сияла чистотой, и Гуми уже хотела вздохнуть с облегчением, поскольку это была последняя на сегодня комната. Но тут в отдалении послышался шум шагов и громкий говор. «Что? Но в коридоре же стоит знак «идет уборка», — Гуми закусила губу и в панике оглядела белые стены. Спрятаться было негде, а мужские голоса приближались. Тогда она поспешно схватила свой инвентарь, состоящий из щетки и сумочки с моющими средствами, и припустила к выходу, собираясь проскочить мимо клиентов до того, как они войдут в душевую. Она была почти у цели, как только что натертый пол сыграл с ней злую шутку. Резиновая подошва тапочка заскользила на кафеле, и Гуми почти что впечаталась в грузное тело, идущего впереди господина. Остальные трое мужчин громко рассмеялись, но он гневно раздул ноздри. — Смотри куда прешь! Мегуми резво отскочила в сторону, ощущая как сердце колотится где-то в горле. — П-простите, но здесь еще слишком скользко, — произнесла она заикаясь и кланяясь. — Да мне насрать, — грубо ответил мужик и окинул её неприязненным взглядом. — Черт возьми, сервис в этих банях тот еще. — С вашего позволения, — пролепетала Гуми, желая лишь одного — уйти как можно скорее, подальше от оценивающего взгляда этих мужчин, одетых в одни лишь набедренные повязки. — Постой-ка, — руку грубо схватили чуть выше локтя. — Извинись как следует! — П-простите? — Гуми ощутила как её трясет. В глаза нет-нет да бросались яркие рисунки, покрывающие тела членов банды. — Ты едва не сбила нашего босса с ног! — тощий парень оскалился, сверкнув металлическими коронками. — А если бы он покалечился?! А?! — И-извините, мне правда очень-очень жаль… — Да, ну тогда иди и обслуживай так, как положено. Ты ведь банщица. Помоги боссу и нам заодно помыться. — Вы ошиблись, я всего лишь убираю помещения, — Гуми попыталась высвободить руку. — К тому же на входе стоял знак о том, что заходить нельзя. — Я заплатил за целый час в этой дыре, а ты еще смеешь мне указывать?! — вновь заорал главарь, и красная, похожая на окорок, ручища схватила её за отворот формы. — Заткнись и делай свою работу Гуми толкнули, так что она потеряла равновесие и упала, больно ударившись о кафельный пол. Из глаз посыпались искры, но в следующий миг дыхание перехватило и воротник формы надсадно затрещал, обнажая светлую кожу. — Давай, босс! Проучи её! — С такими только так и надо! Гуми отчаянно вскрикнула, когда грузное тело тяжело придавило её сверху, а потом разум затопил неудержимый безотчетный ужас. Рука сама собой нащупала на поясе пульверизатор, а когда толстые пальцы нещадно сжали её грудь, палец сам дернулся на «курке». Мужчина истошно заорал, а потом прижал руки к лицу, бешено протирая глаза. — Босс! Что с вами! — его подчиненные засуетились, но тут послышался звук шагов. Гуми, которая все еще лежала на полу, до хруста сжимая в руках пульверизатор бросила взгляд на вновь прибывшего. Это был невысокий молодой человек в деловом костюме. На лацканах пиджака тускло сверкнул металлический бейдж. — Что здесь происходит? — осведомился юноша мягким голосом. — Эта дерзкая сучка брызнула боссу в лицо… — Немедленно в медпункт, — перебил менеджер, но даже не взглянул в сторону пострадавшего. — Вам оплатят лечение и возместят расходы на посещение нашего заведения. — Эй, а как насчет извинится?! — тощий, который очевидно был правой рукой тучного господина, оскалился. — Увольте эту стерву, а потом передайте её нашей группировке, иначе… — Вопрос об этом будет решаться с управляющей, — миролюбиво, но твердо ответил менеджер, а после слегка качнул головой. Гуми поспешно вскочила на ноги и была такова. Сердце все еще выпрыгивало из груди, и она не могла избавиться от мерзкого ощущения, которые оставили на коже чужие прикосновения. Так что она опрометью бросилась к общей комнате. Спать приходилось на футоне среди десятков других девушек, однако это было единственным местом, где она могла успокоиться и подумать. На часах было уже за полночь, так что в комнате царила сонная атмосфера, однако не успела она забраться под одеяло, как дверь вновь отворилась. Темный силуэт в черном костюме приблизился к её постели. — Вставай, — голос парня звучал сухо и равнодушно. Мегуми вздрогнула, ощущая как по спине пробежал холодок. Зачем? Неужели для того, чтобы принести извинения тем кошмарным якудза? — Пошевеливайся, — шепотом поторопил её парень, так что Гуми, стыдливо прижимая к груди руки, вышла в коридор следом за менеджером. Конкретно этой купальней заведовала сварливая женщина, но этот молодой человек кажется был важной птицей. По крайней мере, заведующая ходила перед ним едва ли не на цыпочках. Вот и сейчас он спокойно шел по коридору в направлении комнат администрации, и Гуми оставалось лишь надеяться, что он правильно понял ситуацию. Спустя пару минут юноша остановился перед двойными деревянными дверями и легко раскрыл створки. Мегуми тут же учуяла табачный дым и легкий запах каких-то ароматизаторов, смешанных со свежестью ночного дождя. — Госпожа, я привел её. — Чудесно, — хрипловатый женский голос звучал слегка нетрезво. — Пусть войдет. Гуми несмело сделала шаг и оказалась в просторной комнате в японском стиле, из окон которой открывался вид на дождливый сад. На полу же сидела женщина в китайском наряде с широкими рукавами, а длинные белые волосы струились по спине и плечам. В тонких пальцах тлела красивая резная трубка, а когда Мегуми опустилась на подушку за столиком, незнакомка открыла глаза - совершенно красные. — Что испугалась? — со смехом спросила она. — Нет, — мотнула головой Гуми. — Просто удивилась. — Ха-ха, — альбиноска сузила красноватые глаза. — Теперь понятно, почему он так тобой дорожит. За такой оторвой нужен глаз да глаз. Зачем ты поступила так с клиентом? — Мне очень жаль, — Гуми опустила взгляд. — Но я всего лишь уборщица и услуг другого рода не предоставляю. — Хм, — Хаку затянулась. — А уверена, что не хочешь попробовать? Твой типаж многим нравится. — Нет, спасибо, — напряженно ответила Мегпоид, а беловолосая вновь рассмеялась. — Значит предпочитаешь убирать за этими свиньями свидетельства их непотребств? Что ж, тогда мы тебя переведем. Хватит с тебя душевых, пора перемещаться в комнаты. Юма, распорядись. — Слушаюсь, — Юма, все это время безмолвно стоящий у дверей, поклонился. — То есть, я буду работать горничной? — Ага, — она взяла в руки чарку с саке. — Думаю, тебе пойдет форма. — Скажите, — Гуми закусила губу. — Если я буду работать не только горничной, я смогу уйти отсюда? — О, — управляющая скривила бескровные губы в улыбке. — Все же тебе интересна работа с клиентами? — Если это поможет мне скорее выбраться отсюда, — Мегуми старалась говорить ровно, хотя сердце сжималось от страха. — То да. — Великолепно, — она осушила свою порцию алкоголя. — Ты ведь девственница? Думаю, что смогу свести тебя с одним моим знакомым. Ему такое по-вкусу. Внутренности скрутило словно жгутом, но Гуми лишь скованно кивнула, а потом поклонилась. — Спасибо за заботу, госпожа… — Хаку, — махнула рукой та. — Владелица всех «веселых домов» Сакураги. Ты хорошо сегодня поработала, Мегуми. Иди и отдыхай. Через пару дней я представлю тебя клиенту. — Хорошо, — бесцветным голосом ответила Мегуми, а после деревянной походкой вышла в коридор. Едва за ней закрылась дверь, как Юма бросила на Хаку внимательный взгляд. — Госпожа, вы и правда хотите это сделать? — Да, почему нет? — Хаку устало зевнула, а после протянула к нему руки. — Юма-кун, понеси меня! — Вы меня переоцениваете, Хаку-сан. — Какой же ты вредина, — она рассмеялась. — Ладно, тащи эту жуткую коляску. Спустя пару минут Юма уже прикатил в комнату комфортное инвалидное кресло. Подхватив женщину на руки, он без труда усадил её туда, при этом в прорезях ципао мелькнули мертвенно бледные стопы с болезненно поджатыми пальцами. — Мог бы и унести на руках, — выговорила Хаку, как бы невзначай касаясь его руки. — Почему ты сегодня так холоден? Неужели из-за того, что увидел девушку твоего драгоценного «старшего брата»? — Нет, — Юма опустил взор. — Вы ошибаетесь. — Глупый мальчишка, — бледные ладони коснулись его лица, вынуждая заглянуть в кроваво-красные глаза. — Я вижу тебя. Насквозь. Или по твоему меня просто так называют белой ведьмой? — Вы ошибаетесь, — упрямо повторил он, а потом не спеша выкатил кресло из комнаты. Легкий стрекот колес действовал успокаивающе, и Хаку почти заснула. Но когда Юма уже помогал ей перебраться на постель, вновь взяла его за руку, сжав черными ногтями кожу. — Юма-кун, — низким голосом произнесла она. — Ты же понимаешь, что эта девочка ни в чем не виновата? Какой бы ни была твоя обида на Гакупо, ты не должен отыгрываться на ней, ты меня понял? — Да, госпожа, — Юма прикрыл глаза. — Я вас понял. — Хороший мальчик, — впервые на лице у Хаку промелькнула ласковая улыбка. — Останься со мной пока я не усну. — Разумеется, — Юма опустился на колени рядом с футоном. Спустя пару минут тяжелое дыхание женщины стало спокойным. Светло-серые глаза скользнули по её умиротворенному лицу, задержавшись на бесцветных ресницах, которые слегка подрагивали во сне. — Я понял вас, мама, — прошептал Юма. — Но я ничего вам не обещаю.