***
Гуми проснулась резко, словно кто-то громко крикнул ей в ухо. Подскочила на кровати, а потом стыдливо прикрылась одеялом, поскольку была полностью обнажена. На щеках вспыхнул яркий румянец, после чего она покосилась на другую половину кровати. Разумеется, он уже ушел, а Мегуми так хотела пожелать ему удачи сегодня. Вдруг ручка на двери номера громко скрипнула, дверь распахнулась, явив миру невысокую девушку в китайском наряде. — Доброе утро, Гуми-чан! — весело поздоровалась она, а потом в карих глазах появились хитрые искорки. — Вижу, что ночь ты провела хорошо. Вместо ответа Гуми покраснела еще сильнее и пробормотала что-то невнятное. — А вот я была очень зла! — Торако скрестила руки на груди. — По какому праву ваш босс определил меня в соседний номер?! Он вообще не должен появляться здесь, особенно после того, что сделал с тобой в прошлый раз! — Торако-чан, все хорошо, — Гуми поискала глазами одежду, параллельно прислушиваясь к своему телу. — Мы помирились. — Помирились, — фыркнула девушка-тигр. — Если бы кто-то прикоснулся ко мне против моей воли, то уже на завтра кормил рыб в Желтом море. — Правда? — Мегуми внимательно поглядела на подругу. — А если бы это был Рюдзи-сан? — Рюдзи никогда такого не сделал бы, — категорично заявила Торако, а потому заметила поиски Гуми. — Тебе что нечего надеть? — Ну да, — она смущенно кивнула. — Тогда я одолжу тебе что-то из своего, — Торако довольно хлопнула в ладоши. — А потом пойдем по магазинам! Спустя четверть часа девушки уже сидели в богато обставленном ресторане на первом этаже. Пока Гуми выбирала себе завтрак, Торако разговаривала по телефону. — Собрались куда-то? — Юма выглядел усталым и нервным. — Босс велел тебе оставаться здесь. — Мне нечего носить, — пожала плечами Гуми. Платье, которое ей одолжила Торако, также было выполнено в духе ципао и было весьма коротким. — Неужели нельзя потерпеть один день? — Нет, бесполезный Юма, — перебила его Торако. — Девушка не может носить вещи с чужого плеча, тем более если она — будущая жена твоего босса! — Ж-жена? — Мегуми ощутила как лицо превращается в помидор. — Тора-чан, все не так! — Кхем, — Юма тоже слегка покраснел. — Это и впрямь очень поспешный вывод. — Пф, — Торако схватилась за меню. — Мне кажется, это не обсуждается. Гуми потупила взор, а Юма лишь вздохнул, а после раздраженно прижал ладонь ко лбу. — Ладно, будет вам шоппинг. Но под моим контролем.***
Студеная вода отлично освежала после утомительного подъема по длинным лестницам храма Атаго. Промокшие пластыри холодили пальцы, когда Гакупо приблизился к алтарю для подношений. Мелодично звякнула монетка, а после Камуи закрыл глаза и хлопнул в ладоши, вознося молитву богам. Его нельзя было назвать набожным человеком, но посещение храма было обязательным условием перед церемонией сакадзуки. — Приветствую тебя, сын мой, — раздался позади старческий голос и Гакупо оглянулся. Сухопарый старичок в белых одеяниях лучезарно улыбнулся ему. — Я ждал тебя. — Здравствуйте, преподобный, — он почтенно склонил голову. — Спасибо, что согласились принять меня. — Ну что ты, благословить нового главу клана Сакураги — мой долг и обязанность, которую мне передал мой предшественник. В этом храме, — каннуси* обвел взглядом красные тории. — Побывали все кумитё до тебя. — Значит и мой отец тоже? — О, да, — старичок улыбнулся. — Правда Исин-сан побывал здесь еще один раз. Гакупо нахмурился, а священник качнул головой и негромко произнес: — Вместе с девушкой по имени Айрис, тебе это о чем-нибудь говорит? — Да, — голос Камуи внезапно охрип. — Это моя мать. — Я так и понял, — священнослужитель не спеша приблизился к дверям храма, которые для него открыла девушка в красно-белом одеянии. — Ни у кого я больше не видел таких удивительных глаз. Гакупо последовал за стариком и через пару минут уже сидел напротив алтаря. В воздухе витал легкий дым от благовоний. Священник поклонился и взял в руки деревянную дощечку, на которой были начертаны символы. Щелкнул веер, а после каннуси запел молитву. Низкий старческий голос наполнился силой, а Гакупо закрыл глаза, позволяя провести ритуал. — Зачем отец приходил сюда? — задал он вопрос после того, как священник завершил обряд и протянул ему чарку с освещенным саке. — Третий просил у меня обвенчать их, — ответил каннуси, слегка замявшись. — Разумеется, я был вынужден ему отказать. Их брак с госпожой Масако был заключен в другом храме — в храме Мейдзи, однако засвидетельствован перед богами. — Как же так — Камуи не мог поверить в услышанное. — Мне всегда казалось, что мой отец был далек от таких чувств. — Вот уж не знаю, — хмыкнул старичок. — Кто рассказал тебе подобное, однако в тот день Исин-сан был серьезен как никогда. Жизнь якудза полна горечи и боли, но рядом с той девушкой я будто бы снова видел его помолодевшим. Она была чудесной, и к тому же носила под сердцем его драгоценного наследника. — Я понял вас, преподобный, — Гакупо низко поклонился. — Огромное вам спасибо. Когда молодой глава якудза спустился по лестнице, то увидел как Ёсида нервно меряет шагами пространство у подножия. — Босс! Как все прошло? — Хорошо, — Гакупо вздохнул. — Какие-то новости из главного дома? — Да, — Саноске кашлянул. — До Хаттори дошли слухи о смерти Кано, всех недовольных лихорадит. — А недовольные это у нас? — Группа старика Ииды, а также финансовый отдел Кавагути. — Ну этих прижать ничего не стоит, — Камуи забрался в салон. — Поехали в офис, попробуем уладить все до церемонии. — А что насчет Хаттори? Он сейчас в главном доме. — Я поговорю с ним позже, — Гакупо вновь надел перчатки. — Он сам учил меня, что женщина оябуна неприкосновенна, так что должен понять. Юма ни о чем не сообщал? — Нет, в отеле все спокойно. — Единственная хорошая новость, — прокомментировал Камуи, а после откинулся на кожаное сидение. — Мой меч в багажнике?***
Автомобиль с тихим гудением проехал сквозь шлагбаум, после чего Юма вновь покосился на сидящую сзади Мегуми. Она была все в том же китайском наряде — шоппинг пришлось отложить, поскольку за Торако приехал лично Такамацу. Он забрал громко вопящую девушку, аргументировав тем, что им нужно готовится к заключению союза с Сакураги. Однако Гуми наотрез отказалась возвращаться в отель, попросив отвези её к Масако. — Ты в курсе, что сейчас там все на ушах стоят? — сварливо поинтересовался Юма, когда Мегуми решительно выбралась из авто. — Эй! — Я не займу много времени, — заверила его девушка и поспешила ко входу. Охрана особняка провожала её настороженными взглядами, но не останавливала, видимо присутствие Юмы убедило их в том, что ей назначено. — Мегуми-сама? — Иори удивленно округлила глаза, когда едва не врезалась в Гуми в одном из коридоров. — Привет, — она слегка поклонилась. — Скажи, где мне найти госпожу Масако? — Госпожа сейчас занята, — на лице служанки мелькнул испуг. — Она готовится к церемонии сакадзуки и… — Мне нужно с ней поговорить, — Гуми скрестила руки на груди, ощущая как сумочка на плече становится тяжелее с каждой минутой. — Как можно скорее. — Хорошо, я сообщу ей, — Иори выглядела совсем уж невесело, когда направилась к покоям хозяйки дома. Мегуми же устало перевела дух. В следующую секунду перед ней появился злой как сотня чертей Юма. — Ты чего творишь? — в серых глазах горел гнев, когда он порывисто схватил её за руку. — Думаешь провела пару ночей с боссом и теперь можешь распоряжаться в этом доме? Если продолжишь в таком духе, то… — Что? Снова отправит меня в аэропорт? — Гуми вырвала свое запястье из пальцем Юмы. — Она обманула меня, так что я имею полное право потребовать объяснений. — Совсем поехала? — телохранитель затравленно оглянулся. — Хватит доставлять боссу неприятности, он же просил тебя не лезть в это дело! — Простите, — из-за угла робко послышался голос Иори. — Госпожа готова принять вас в чайной комнате. — Хорошо, — Гуми демонстративно одернула подол короткого платья и направилась следом за служанкой. Юма же остался стоять на месте и на лице у него застыло странное выражение. Тихий шорох двери и шершавая поверхность татами — комната для чайной церемонии встретила Гуми тишиной и легким ароматом трав. Масако в красивом шелковом кимоно спокойно взбивала венчиком заварку и, казалось, не заметила появления девушки. Гуми нервно сглотнула и опустилась на колени. Непослушными пальцами достала из сумочки злополучный конверт с билетом и деньгами. — Возвращаю вам, — произнесла она, пододвинув конверт в сторону женщины. Та на секунду замерла, а потом продолжила свое занятие. — Он мне не понадобился. — Вот как? — голос Масако был тихим и каким-то неуверенным. — Значит ты смирилась c жизнью женщины для комфорта? — Вы не правы, — Гуми закусила губу. — Я не любовница Гакупо, а его возлюбленная. В ответ на это Сакураги негромко рассмеялась, продолжая заваривать чай. — Наивное дитя, ты совсем как Айрис. — Что бы вы ни сказали, — Мегуми вздохнула. — я не изменю своего мнения. — Правда? — Масако тонко улыбнулась. — Ну и как долго ты проживешь в этом самообмане? Год? Два? Даже если Гакупо предложит тебе брак, сможешь ли ты смириться с тем, что твой любимый мужчина — беспринципный бандит? С тем, что руки, которыми он тебя обнимает, по локоть в крови? — Вы снова ошибаетесь, — твердо произнесла Гуми. — Он не Исин и не допустит его ошибок. — Нет-нет, — Масако осторожно разлила чай. — Ты и впрямь говоришь, как Айрис. Она также несла весь этот высокопарный бред про любовь и заботу, про то, как Исин будет рад ребенку, которого она ему родит. Господи, сколько же мне потребовалось сил, чтобы убедить эту дурочку в обратном. — Убедить? — Гуми с подозрением уставилась на мачеху. — То есть вы настроили Айрис-сан против своего мужа? — Да, — Масако пододвинула к ней чашку с ароматным напитком. — Она не боялась за себя, но стоило ей услышать о том, что Исин отнимет у нее ребенка, а после вышвырнет словно ненужный мусор, как она тут же согласилась принять мою помощь. Но дальше все пошло наперекосяк. — Что вы имеете ввиду? — Угощайся чаем, милая, — Масако наклонила голову. — Ты точно хочешь знать это? — Да, — Гуми стиснула в ладонях чашку. — Её правда убил Исин? — Нет, — Масако разгладила на коленях кимоно. — Это сделала я. Холодный резкий ветер, столь нетипичный для японской осени, растрепал длинные светлые волосы девушки, когда её грубо швырнули на палубу корабля. Старое грузовое судно было готово отдать швартовы, но в последний момент их попросили принять еще одну «пассажирку». — Эта что ли? — хмыкнул полноватый китаец в твидовом пиджаке, а после присел на корточки перед коленопреклоненной девушкой. Грубая ладонь схватила её за подбородок, вынуждая поднять взгляд. — Какие глаза! Отличный товар, право слово! Работорговец довольно рассмеялся, а после бросил взгляд на женщину, которая все это время пряталась в тени контейнеров. Рядом с ней замерли двое истуканов в темных костюмах. Дрожащая с головы до ног Айрис вскрикнула, когда один из команды рывком поставил её на ноги и толкнул в спину, вынуждая сделать шаг. Проходя мимо безмолвной Масако, Айрис негромко рассмеялась, а потом произнесла. — Надеюсь, что ты сможешь удержать его от глупых поступков. — Будь уверена, — холодно ответила Сакураги. В её карих глазах горела безумная ненависть. — Своего мужа я сберегу. Айрис грустно улыбнулась, а потом бросила взгляд на мужчину, который стоял справа от Масако. — Спасибо, Хаттори-сан. Надеюсь, что вы не забудете о своем обещании. В комнате повисла давящая тишина. Гуми в ужасе смотрела на сидевшую перед ней женщину. Её осанка была как всегда идеальной, а лицо дышало благородным спокойствием. — Куда вы её отправили? — тихо спросила Мегуми. — Сама не знаю, — Сакураги хмыкнула. — Китайская диаспора в Кобэ тесно сотрудничает с множеством стран по всей Юго-Восточной Азии. Моим единственным условием была неприметность. В Макао или Гонконге о иностранке с фиалковыми глазами сразу же пошли бы сплетни, которые так же быстро попали бы к Исину. Поэтому Таиланд, Лаос, Мьянма, Камбоджа. В любом случае, она уже мертва. Сомневаюсь, что продержалась больше года. — Как вы могли? — Гуми покачала головой. — Она ведь доверилась вам! — Сама виновата, — Масако не спеша снимала с запястья плетенный шнур. — Если бы у Айрис была хоть капля благоразумия, она бы выжила. А так, у нее хватило наглости прийти ко мне с извинениями. — Как двулично, — Гуми в гневе сжала кулаки. — Вы и мне предлагали сбежать, а потом приказали убить! — Убить? — женщина удивленно подняла брови. — Нет-нет, всего лишь показать тебе, что бывает, когда кто-то пытается завладеть тем, что по праву мое. Согласись, что один мерзкий старикашка лучше, чем десяток в каком-нибудь грязном борделе? — Гакупо вам не принадлежит! — воскликнула Мегуми и попыталась вскочить на ноги, но мышцы словно одеревенели. — Ч-что…? — Наконец-то подействовало, — устало произнесла Масако и поднялась на ноги. — Я уж думала, что не успею до начала церемонии. — Что вы задумали? — Гуми ощутила как по коже побежали мурашки. Тело охватила странная слабость и оно казалось каким-то чужим. — Ты доставила мне проблем, Мегуми-чан, — ласково произнесла женщина и обхватила её лодыжки. — Я трижды пыталась избавиться от тебя, но каждый раз ты умудрялась выбираться сухой из воды. Но теперь я сделаю все сама. Плетеный шнур плотно спутал ноги девушки, а потом Сакураги вытащила из рукава кимоно кинжал в красных ножнах. Гуми испуганно вздрогнула. — Нет…помогите… — однако вместо крика о помощи из горла вырвался слабый шепот. — Знаешь, что это? — лезвие тускло сверкнуло. — Кайкен — кинжал, которым жены самураев совершали дзигай*. Исин подарил мне его на свадьбу, иронично не правда ли? Гакупо тоже любит подобную эстетику, так что ему понравится твоя смерть. С этими словами Масако шагнула к Гуми, а потом дверь чайной резко отворилась. — Я в этом сомневаюсь. Гакупо смерил мачеху ледяным взглядом, но потом приблизился к лежащей навзничь Гуми. — Ты в порядке? Она только кивнула, ощущая как охвативший её страх отступает. — Гакупо-кун! — подобострастно воскликнула Масако. — Я же просил тебя оставаться в отеле, — он легко снял веревку. — А ты снова… — Не игнорируй меня! — в высоком голосе скользнули истеричные нотки. — Я твоя мать! — Достаточно, госпожа Масако, — жестко оборвал её Камуи. — Я слышал ваше признание, так что вы не имеете право называться моей матерью. — Я тебя вырастила! — по её щекам потекли слезы. — Ты стал тем, кто ты есть лишь благодаря мне! — Я жил в клане три года и не скажу, что это было лучшее время моей жизни, — Гакупо нахмурился. — И я стал главой вовсе не потому, что вы желали мне счастья. Контроль надо мной, вот что вас интересовало, не так ли? — Это все чушь, я не… — А ваши сообщники говорят иначе, — молодой якудза повысил голос. — Иида и Кавагути рассказали о том, как вы обещали им контроль над всей группировкой, а белые тигры вышли на след Джу Мена. Так что отпираться бесполезно. — Гакупо…сынок, — женщина жалко улыбнулась. — Но разве ты причинишь мне вред? Я ведь так люблю тебя. Ты вернул мне смысл жизни, так почему…почему ты постоянно уходишь? — Потому что, — Камуи опустил голову. — Я не Исин и никогда не смогу заменить его. В комнате повисла напряженная тишина, а нарушаемая только тихими всхлипами. — Ну и что дальше? — Масако подняла на него покрасневшие глаза. — Убьешь меня? — Нет, — Гакупо вздохнул. — Просто из уважения к вашему статусу. Вам выделят один из особняков в Мияги, где вы сможете мирно закончить свою жизнь. — Мирно? — она горько усмехнулась. — Я не знала мира с тех пор, как твой отец оставил меня. Думаешь, что я смогу жить спокойно после того, как мне дважды разбили сердце? Мегуми бросила на нее жалостливый взгляд. — Ты… — тонкие губы шевельнулись. — Не смей смотреть на меня так! Это не я! Я не виновата! Это все ты! В карих глазах вспыхнула ненависть, и в следующий миг Масако с воплем бросилась вперед. Сверкнула сталь, а следом глухой удар. Гуми с ужасом смотрела на рукоять кайкена, торчащую из груди Гакупо. Он болезненно вздохнул, а потом рухнул на колени. На белой рубашке медленно расползалось кровавое пятно. — Братец! — Мегуми поспешно обхватила его за плечи, и неловко уложила голову себе на колени. Его лицо побледнело, но взгляд все еще метал молнии. — Держись! — Г-гакупо! — отчаянный крик Масако ударил по ушам, и она бросилась на колени, но он лишь негромко прорычал. — Не смей. — Что?! — её лицо исказилось. — Но ты… — Гуми, — прошептал Камуи, вглядываясь в зеленые глаза. — Во дворе…должен быть Ёсида, пусть… — В чем дело? — на пороге появился седовласый господин, которого Гуми знала как старшего советника. — Гакупо, как это… — Хаттори! — Сакураги вскочила на ноги. — Убей девчонку! Это приказ! Она пыталась убить моего сына! В ответ на это Гакупо дернулся — рубашка на его груди насквозь пропиталась кровью. — Прошу вас! — воскликнула Гуми, ощущая как по щекам катятся слезы. — Скорее, вызовите… Хаттори вздохнул и одним движением вытащил из-под пиджака пистолет. Сухо щелкнул предохранитель, а следом оглушительный грохот. Мегуми испуганно вскрикнула, однако выстрел был направлен не на нее. — Хат-тори? — Масако прижала руки к груди. Под бледными пальцами вовсю пузырилась кровь, окрашивая кожу в алый. Женщина слабо охнула, а потом бессильно опустилась на колени. — Сенсей? — Камуи тяжело сглотнул. — Вы… Мужчина бросил на него равнодушный взгляд и поднял пистолет. Гуми замерла — черное дуло смотрело прямо ей в лицо. — Ничего личного, — негромко произнес Хаттори. — Но это её последняя воля. Палец лег на спусковой крючок. Перед мысленном взором Гуми вновь пронеслись старые воспоминания — гроза, пляж и демон, убивший её родителей. Оглушительный грохот раздался совсем близко, так что она инстинктивно зажмурилась. Запахло порохом. Девушка распахнула глаза и страх парализовал все тело. Где-то фоном были слышны испуганные крики и топот множества ног, но время в комнате словно застыло. — Глупец, — выплюнул Хаттори. — Уйди с дороги. Гакупо стоял на одном колене, а пистолет врага смотрел ему прямо в живот. Кайкен выпал из раны и сейчас лежал на полу в луже крови. — Н-нет… — выдохнул самурай, смерив старшего советника ненавидящим взглядом. — Как хочешь, — пожал плечами тот и дважды нажал на спусковой крючок. Тело Гакупо дернулось, и он упал на спину. Мужчина не спеша переступил через него и шагнул к Мегуми. Онемевшая от ужаса, она подняла на Хаттори отсутствующий взгляд, но тут окровавленная рука Гакупо схватилась за его штанину. — Стойте…сенсей… — А ты так и не научился проигрывать, да? — в голосе Хаттори прозвучало раздражение, и он направил пистолет в лицо своему бывшему ученику. В следующий миг в голове у Гуми что-то щелкнуло, она схватилась за окровавленную рукоять кайкена и вонзила его в руку Хаттори. Он сдавленно вскрикнул и выронил пистолет, зажимая глубокую рану на предплечье, но Мегуми волновало совсем другое. Она бросилась к лежащему на полу Камуи. Окровавленные ладони легли на его бледное лицо. — Братец! Братец, ты меня слышишь?! Открой глаза! Гакупо! Его ресницы дрогнули. — Люблю… — прошептал он, вглядываясь в её заплаканное лицо. — Когда ты зовешь меня по имени. Гуми всхлипнула, и тут комната наводнилась людьми. Испуганные и гневные голоса обрушились на нее словно летний ливень, но она видела лишь как слабо двигаются его губы. А потом он закрыл глаза.